- Видишь? Ты больше никому в этом мире не нужна.
Она села на край, бесстрашно свесив ноги вниз. Я злобно глянул на своего соперника, в который раз с удивлением отмечая, каким же противным может быть моё лицо. Длинные, почти до скул, волосы делали его похожим на героя какого-то тупого американского фильма про школьников, потёртая кожанка в заклёпках и майка под ней наводили на мысли об американском же боевике, широкой бляхе на поясе для комплекта только кобуры не хватало, а вот ровные сбитые костяшки пальцев хорошо вписывались в картину. Когда-то и у меня такие были, но с тех пор много чего изменилось. В частности, я научился сначала думать, а потом делать. На груди, как злая шутка, болтался серебряный крест, рядом на той же цепочке была пара военных номерных жетонов.
Он весь был какой-то до оскомины нереальный, его аж потрогать хотелось, чтобы убедиться, что он не глюк. Причём желательно кулаком в челюсть потрогать, чтобы сбить с физиономии самоуверенную ухмылку.
- Чё, крылатый, любовь кончилась, пора на дозаправку?
Меня перекосило. Вдруг подумалось, что если этот типчик встретит в тёмном переулке байкера Волка, плохо будет Волку. Я отвернулся.
- Моя любовь всегда со мной.
- Что-то она мало ей помогает, - усмехнулся Бес, ткнув пальцем в Ксюху.
- Тебе это не удастся…
- Она свой выбор уже сделала, и не один раз. - Он шутливо поклонился, - благодаря тебе. Ты помогаешь мне гораздо чаще, чем мешаешь.
Мне ещё раз остро захотелось врезать по этой наглой роже. Но я уже пробовал, так что пока лучше об этом забыть.
- Ксюх, он тебя любит. Ты ему нужна. Не делай этого, ему будет очень больно!
- Он вздохнёт с облегчением и наконец-то найдёт себе нормальную девушку, которая будет его любить! Вперед, не трусь!
Она зажмурилась и стала покачиваться вперёд-назад, всё больше отклоняясь в пропасть… и у неё завибрировал мобильный.
- Не бери! - Переполошился Бес, я только широко улыбнулся — я знал, кто звонит.
- Ксюх, у тебя всё в порядке? У тебя был такой голос…
Она улыбнулась, её улыбка отразилась и на моих губах. Лохматый Бес злобно сверкнул глазами и исчез в серой вспышке. Я подумал, в какое время он переместился сейчас, потом махнул рукой – пусть он теперь за мной гоняется, я устал исправлять его пакости. Да они и особой фантазией не отличались – заманить куда-нибудь высоко и убедить, что она в этом мире никому не нужна. К моему счастью и тайной гордости, в такие моменты она вспоминала обо мне и его затеи с грохотом проваливались. Но я вынужден был осадить себя – моя затея тоже пока не увенчалась успехом, так что счёт равный. Я сел на край рядом с ней, краем уха слушая, как она болтает с реальным мной и пытаясь понять, что мне теперь делать. Бесконечно вытаскивать её из петли и сгонять с крыши не выход, нужно убрать причину.
Где её искать? Вся её жизнь – это очень много времени... хотя – всё, что случилось после моего раздвоения можно смело отбросить, она решила умереть из-за чего-то, что уже произошло на тот момент, так что искать будем в прошлом. Когда мы познакомились, она была невозможно жизнерадостным человечком и вряд ли хоть раз задумывалась о самоубийстве. Значит, в моём распоряжении время с нашего с ней знакомства до прыжка из окна.
Смысл жизни. Любовь. Нужность. Как ей это дать? С чего начались её проблемы и нежелание жить? Я поднялся в небо, высоко, выше тёмных туч в сине-фиолетовых сполохах и устремился вверх. Нужно многое обдумать.
***
С чего же всё началось? Может, с этого вечера, когда она впервые меня отшила, доступно объяснив, почему не хочет иметь парня? А я не нашёл, что ей возразить. Мы стояли в коридоре, уже у порога, она обняла меня, посмотрела в глаза и я… Я заморозил время. Остановись, мгновенье! Я мог бы смотреть на это вечно, если бы это не было так зверски больно.
Со стороны и рядом со мной Ксюха выглядела совсем маленькой, едва доставая мне до плеча, а полосатые носки с пальцами и здоровенный цветной свитер с закатанными рукавами делали её вообще малышкой. Я невольно заулыбался, перевёл взгляд на себя. А вот здесь я выгляжу даже симпатичным – не сутулюсь, не корчу из себя ничего. Просто взрослый парень, ведущий себя по-детски. И обнимаю я её за плечи двумя руками, тогда я не обратил на это внимания, слишком быстро всё произошло. А вот сейчас была возможность полюбоваться зрелищем…
А хорошо смотримся. Мило, невинно и охренеть как трогательно, подходящая обложечка для книжки в двести страниц о нежной любви пятиклассницы и семиклассника. Её руки упираются мне в грудь, но пока не отталкивают, в этот момент она ещё не успела сообразить, что вообще происходит, у неё спокойное лицо, полуприкрытые глаза. Но буквально через полсекунды она отшатнётся от меня и скажет… Я запустил время.
- Славка, ты чего?
Старый я замер, опустил руки, пожал плечами, глядя в сторону. Она бросила на него такой взгляд… короткий, полный боли и вины. Но он не заметил.
- Слав, мы же друзья?
- Нет, вы не друзья! Он тебя любит!
Тот я пожал плечами, невидяще глядя в пол. На моё плечо опустилась неприятно тяжёлая ладонь, я обернулся.
- Все мужики одинаковые, Ксюх, пора бы уже привыкнуть! Ходит строит из себя лучшего друга, а стоит только появиться маленькой возможности — тащит в постель.
Ксюха поморщилась, на глаза навернулись слёзы.
- Нет! Это не так, - буркнул я.
- А как? - С сарказмом развёл руками Бес. - Или не ты тут доказывал ей, что они ни разу не друзья?
Я открыл рот… и закрыл. Бес расхохотался, за моей спиной старый я скрипучим механическим голосом спросил:
- Ты совсем не хочешь парня? Никакого?
Хм, что-то новенькое, я обернулся. Ксюха стояла, смущенно разглядывая свои ногти, я нависал над ней вопросительным знаком.
- Хочу, - неожиданно жёстко ответила Ксю, мы с Бесом переглянулись и синхронно пожали плечами. - Я хочу парня, Слав. Прямого и честного, такого, который бы меня любил и уважал, не врал мне и не притворялся кем-то, кем он не является! - Злобно выпалив это, она вдруг сникла, прикрыла глаза и закусила губу, словно испугавшись только что сказанного.
Старый я окаменел, потом медленно выдохнул и ответил:
- Если встречу такого, я тебя познакомлю.
Сам открыл дверь и быстро сбежал по ступенькам. Мы опять переглянулись с Бесом, размышляя, кто на этот раз в проигрыше, лично я считал себя побитым и растоптанным, но он на лавры тоже не претендовал, поэтому мы спокойно развернулись друг к другу спинами и двинулись каждый в свою сторону, так ничего и не сказав.
***
Я сидел на крыше её дома, наблюдая как садится солнце, медленно скатываясь за террикон и поджигая его с той стороны ярким бездымным пламенем.
Тот самый вечер. Я прилетел пару часов назад, дождь ещё не начался, но тучи с востока надвигались зловещие. Как раз в это время старый я выбегает из дома, полный надежд на длинную ночь и сладкий чай.
Я косо ухмыльнулся далёкому солнцу. Я боялся к ней идти. Боялся, что опять буду разочарован и бит по морде тяжёлой рукой судьбы.
Ужасно хотелось спать.
В своей далёкой жизни «до» я постоянной ругал человеческую природу за то, что треть жизни приходится валяться в недееспособном состоянии, вместо того, чтобы тратить это время с пользой. Глупый. Сейчас я отдал бы многое за возможность просто отключиться от всего, побыть в тёплом чёрном забытьи, где ты никому ничего не должен и от тебя ничего не зависит.
Солнце укатилось за горизонт, пошёл дождь, в домах стали загораться окна, я заглядывал в них, ухватывая в каждом пару секунд чужой жизни. Вот у кого-то что-то кипит на печке, вон мерцает телевизор, вот кто-то неугомонный в шапке-кораблике из старой газеты скоблит с потолка побелку… просто люди. Просто живут себе своей жизнью, по-своему счастливые, со своими проблемами.
А в Ксюхиной квартире горит свет в спальне и гиперактивная измазанная краской девчонка грызёт кисточку перед мольбертом. Я вздохнул. Идти всё равно надо. Расправил крылья и спланировал в её спальню.
С мольберта улыбалась та же русалка. Кроме улыбки, добавились волнистые чёрные волосы, тропический лес на фоне и гроздь винограда в руке. И стояла она спиной, повернув голову в профиль, но всё ещё была похожа на Карину.
Я поднял брови – надо же, что ещё изменилось? Пошёл вдоль стены, рассматривая старые картины. Байкер был на том же месте, я заиграл желваками – уж очень надеялся, что он тоже канет в Лету, остальные картины вроде тоже были без изменений… Хотя, если честно, я плохо их помнил. Одной картины здесь точно раньше не было – лохматого чёрного щенка с блестящими добрыми глазами, здоровенная картина и очень старательная, я подумал, что с удовольствием купил бы её. С Ксюхиными ценами, я собирал бы на этого пёсика полгода, но мне было не жалко – он мне очень понравился.
Самой Ксю в спальне не было, на кухне грохотала посуда и я пошёл туда. Колонка была на месте, в комнате было чисто и сухо, а в углу был… было… Я не понимал, что это такое, пока оно не пошевелилось.
Самой Ксю в спальне не было, на кухне грохотала посуда и я пошёл туда. Колонка была на месте, в комнате было чисто и сухо, а в углу был… было… Я не понимал, что это такое, пока оно не пошевелилось.
Здоровенный стог волнистой чёрной шерсти без каких-либо признаков конечностей чавкал и звенел об пол жестяной миской. Ксюха с улыбкой отпихнула коленом лобастую голову от тарелки:
- Да подожди ты, - вылила в миску чашку бульона и сделала приглашающий жест. - Приятного!
Потрепала стог за ухом (ага, у него есть уши!) и стала греть ужин себе. Я всё ещё пытался обойти чавкающую копну, чтобы убедиться, что у неё есть ещё что-то кроме ушей, когда зверюга наконец доела и обернулась… И я почувствовал себя маленьким и худеньким. Кудрявый мамонт обладал лапами (четыре штуки) размером с мою ладонь, загнутыми белыми зубами (дохренальйон штук), измазанным в каше носом (один штука) и большими добрыми глазами. Настолько добрыми и тёплыми, что в эту собаку хотелось зарыться целиком, в надежде найти под слоем шерсти кусок лета и остаться там навсегда.
Пёс подошёл к сидящей за столом Ксюхе и увалился пузом на её ноги, весело заглядывая в лицо. Она улыбнулась:
- Нос оближи, поросёнок!
Он послушно облизался и положил голову на вытянутые лапы. Я подумал о том, что в этой реальности наши с Ксю отношения могли развиваться совсем по-другому, и не факт, что мы вообще сегодня встретимся. Я потопал в её спальню, открыл уже знакомую тумбочку, достал дневник. Открыл на загнутой странице, пробежал глазами – почти без изменений. Может, дальше? Я быстро пролистал знакомый текст, я успел почти выучить его на память… вот, тот вечер.
«…он меня шокировал! И самое обидное – почему сейчас?! Где он был раньше? Стоило забить на всё и удариться в загул – нате вам, кушайте, закон всемирного свинства в действии! Я ему высказалась так грубо, сорвалась, потом стыдно было, жуть. Но не извиняться же теперь. Тем более, что я прямо ничего не сказала, это он сам подумал. Правильно подумал, конечно, но от этого не легче. С тех пор не звонил и не писал. И я не стала первая.»
Ну это, в принципе, ожидаемое развитие… Мне аж интересно стало – что дальше-то? Кто кого? Или так и ходили гордые и обиженные? Я пролистал дальше.
«…Славка молчит, мне «случайно» писали его друзья, типа просто поболтать, ну я ж не дура – пробила по поиску, они оба в его друзьях, у него вся стена в видео и рисунках от них. Поболтала с обоими немного, оба спросили о нём, что-то вроде общаемся ли мы ещё. Придурки, хоть бы между собой договорились, когда и что писать. Ответила одному, что год уже его не видела, а другому – что он сейчас у меня. И через обоих передала ему привет. Какие же они все примитивные… Как мы с ними живем?»
Гений на гении, м-да... Я перевернул страницу.
«У меня сегодня был Славик! Ура-ура-ура! Пришёл с конфетами и извинениями. Сказал, что вёл себя как дурак, что очень соскучился и что хочет меня кое с кем познакомить… и достал из-за пазухи щенка! Чёрненького! Водолазика! Он такой лапонька! Славка мне его сунул и сказал, что этот мужчина точно меня никогда не обманет и не предаст. Он чудо! У него такие глазки! Я позвонила хозяйке и сказала, что покупаю квартиру – хрен с ней, пусть будет. Посижу в долгах. Зато теперь она не сможет запретить мне собаку! Назвала Мишкой. И простила Славке всё на сто жизней вперёд!»
Я аж плечи расправил и грудь выпятил. А? Какой я! Молодец просто! Окинул взглядом тушу потапыча, мысленно присвистнул – это его я из-за пазухи достал? Посмотрел на дату в дневнике, посчитал в уме – собакенсу два года. А что ещё изменилось за эти два года?
«…Джо пригласили заменить гитариста какой-то супер-пупер немецкой группы, он довольный как слон, зовёт с собой в Германию. Не поеду. Ну его. Оформлять гору документов из-за трёхмесячного турне, искать замену на работе… Да и шпреханье ихнее меня дико раздражает, в каких условиях должен развиваться народ, чтобы обозвать кошку «кацер»? И сам Джо меня в последнее время раздражает. И Макс раздражает. А больше всего раздражает, что Славик писать перестал, хотя и в он-лайне… А ещё сильнее раздражает его сердечко в статусе…»
Да? Интересно. Я перевернул пачку листов в пару миллиметров, начал читать сверху страницы.
«…Каринка говорит, он её не любит. Ну, ей виднее, я в эти дела не лезу, женился так женился, пусть живут долго и счастливо...»
В этом месте бумага поплыла кляксами, я перевернул страницу назад – кто же там на Карине женился?
«…на своей страничке не появляется, друзья заваливают стену похабными шуточками и намёками. А в аське я видела его в час ночи со статусом «на работе». Я даже решилась написать ему, первый раз за столько времени. Типа с приколом – ты забыл сменить статус. Он ответил довольно сухо, что до сих пор на работе, взял лишнюю нагрузку, чтобы больше платили. Бедненький. До ночи на работе, а потом и дома ребёнок выспаться не даёт.
Недавно видела его мельком в магазине – худой как жердь, глаза красные, смотреть страшно. Памперсы покупает… Ужас. Никогда не буду трахаться по пьяни! Бедный Славка… И как он на ней женился?»
Что?!? Кто женился – я женился?! А опечатки быть не может? О, нет! Выпустите меня из этой грёбаной реальности, сейчас же!
Я резко захлопнул дневник, сунул в тумбочку, приготовился перещёлкнуть время.
- Куда спешишь, птенец?
У меня правда такой мерзкий голос? Я обернулся:
- Не твоё дело.
Он жевал резинку и от этого казался ещё более нахальным и самодовольным.
- Ну почему же не моё? Как раз очень даже моё, - притворно-задумчиво протянул он, - бес-искуситель это так весело, ты бы видел свою морду, когда с ней проснулся, ух, это было нечто! Я её долго выбирал, старался. Неужели даже не посмотришь на своего ребёнка?
Я смотрел, как он мерзко ухмыляется и старательно давил в себе желание ему врезать. О, как это было бы приятно… Но я помнил, как легко он осадил меня в прошлый раз и старался не поддаваться искушению.
- Чего молчишь? Слова кончились? Все на свадебную клятву ушли? А может, сходим взглянем на твою свадьбу? На неё ушли почти все денежки со счёта под кодовым названием «на машину»!
Бес заржал, на секунду зажмурившись, и я успел. Мой локоть с ласкающим слух хрустом врезался ему в нос, а на обратном пути добавил по челюсти. Он стоял, с удивлением щупая переносицу и глядя на кровь на ладони. Я сцепил кулаки в замок и ударил в челюсть, вложившись всем корпусом, от души – счётом на машину он меня добил. Урод.
Он мягко уклонился, поймал мои руки, крутанул вокруг себя, гася инерцию… и я понял, что лежу на полу. Ловко, ничего не скажешь. И дико обидно.
- Не хочешь смотреть на свадьбу — ладно, но хотя бы на дочку ты можешь посмотреть? Должен. Просто обязан.
Он рывком поднял меня, держа за вывернутые назад руки и щёлкнул пальцами. Мы оказались в моей квартире. На компьютерном столе стояла бутылочка с чем-то белым и скомканный подгузник… о, нет! Из спальни вышла женщина с крашеными блондинистыми волосами, в моих тапках и халате.
- Слава!
Ну и голос, лучше б я бормашину слушал. Из туалета донёсся звук сработавшего бачка и выглянул старый я… вот только таким страшным я никогда не был. Тёмное помятое лицо, тощие руки, торчащие ключицы. Жуть ходячий. И в руке у меня была книга. Эм… а это точно я? Я опустил голову, чтобы не видеть, что творится вокруг.
- Отпусти меня.
Я сам не узнал свой голос, таким безжизненным он стал. Но Бес только ухмыльнулся:
- Уже надоело? Подожди, ты ещё не знаешь самой вкусной новости! - Он наклонился к моему уху. - Папочка её ребёнка – не ты. Она заплатила за экспертизу, её подделали.
Я зарычал и рванулся вверх, ударил крыльями, возносясь всё дальше от этого ужаса, назад, на год, на два, туда, где этого всего ещё не было.
Права Ксюха, на все сто права – никогда не буду трахаться по пьяни!!!
***
Парень с мечом красиво отпрыгнул, крутанул кистью, сверкающая полоска металла просвистела в паре сантиметров от головы его соперника. В толпе закричали, застучали ногами. Языка я не понимал, но это ничуть не портило зрелища. Было отлично. Особенно когда я понял, что намазанные маслом ребята в центре амфитеатра дерутся не всерьёз, а на публику. Красивый опасный танец, сверкает меч, взлетает сеть… и никто не женится, какая благодать!
Здоровяк с трезубцем поймал меч соперника зубцами своей вилки, провернул, тут же ткнув рукоятью в солнышко лишившегося меча противника. Шик! Народ засвистел, я подался вперёд – ну так кто кого? Мечник провёл красивый удар в корпус, потом второй, замахнулся для третьего… и соперник набросил на него сеть, стянул в петлю, повалил, дотянулся до лежащего в песке меча и неловко ткнул им мечника в бок. Из бока с готовностью хлынула кровь, тёмная, в сгустках.
Я рассмеялся – тот, кому эта кровь принадлежала раньше, не просто давно умер, а скорее всего, уже съеден. И сдаётся мне, при жизни он ни то хрюкал, ни то мычал.