– В областном архиве, где велись поиски, выгорело хранилище. В нем были нужные нам документы.
– И что же теперь?
Вячеслав Алексеевич мягко прошелся по комнате.
– Знаешь, иногда мне становится страшно. Некоторые события происходят с какой-то неотвратимой неизбежностью. Как будто под воздействием некоей мощной энергии, которую сложно представить и совершенно невозможно контролировать.
– Но ведь когда-нибудь это все закончится, – проронила Дайнека.
– Будем надеяться, – он посмотрел на часы. – С минуты на минуту сюда придет следователь.
– Крюков?
Отец кивнул, и в тот же момент в дверь позвонили. Как и предполагалось, явился следователь. На первый взгляд он был не в настроении. На второй – очень зол.
– Послушайте, – он обратился к Вячеславу Алексеевичу, потом перевел взгляд на Дайнеку. – Я знаю, что вы ведете свое расследование. Отчего бы вам не поделиться новостями с рабочей лошадкой?
– Рабочая лошадка – это вы? – поинтересовался отец.
– Потопайте с мое, посмотрим, не вырастут ли у вас копыта.
– Не вырастут, – успокоил его Вячеслав Алексеевич и добавил миролюбиво: – Хватит пикироваться. Я и сам хотел с вами поговорить.
– Где?
– Идемте в мой кабинет.
Сообразив, что ее не зовут, Дайнека даже не рыпнулась. Она изрядно подустала от этой истории и с легким сердцем осталась в гостиной. Мужчины ушли в кабинет.
Одной пришлось оставаться недолго. Минут через пять ей позвонил Сергей.
– Можешь подняться?
– Куда?
– На третий этаж.
– Зачем?
– Много будешь знать, скоро состаришься.
Дайнека потеряла терпение.
– Знаешь, с некоторых пор я перестала воспринимать глупые шутки.
– А если это сюрприз?
Против сюрпризов она ничего не имела. Через минуту она стояла у двери тихоновской квартиры. Сергей поджидал ее, открыл без звонка. Дайнека вошла и прямиком направилась в гостиную, будто почувствовала, что там самое главное.
В квартире повсюду царила идеальная чистота, она перестала быть съемочной площадкой. Сюда вернулся жилой дух.
На большом овальном столе стояло незамысловатое угощение и бутылка шампанского.
– Это еще зачем? – спросила Дайнека.
– Сегодня сдаю квартиру хозяину. Хотел с тобой попрощаться.
– Конечно, я же помогала тебе с реквизитом.
Сергей сказал очень серьезно:
– Не нужно все упрощать. Ты не раз меня выручала. И если я иногда говорил тебе гадости, приношу свои извинения. Считай, что все из-за моего плохого характера.
– Кто сказал, что он у тебя плохой?
Сергей налил в бокалы шампанское.
– Выпьем на прощание? – Он поднял свой.
– Выпьем, – согласилась она.
Они чокнулись. Когда выпили, Сергей отставил бокал, взял с дивана пакет. Вынул из него большую черную штуку с кривыми белыми шашечками.
– Подарок тебе.
– Что это? – спросила Дайнека.
– Хлопушка. Перед началом каждого эпизода выходит девушка и хлопает перед камерой. – Он показал как.
– Вот спасибо! – воодушевилась она. – Из всех моих знакомых ни у кого такой нет!
– А у тебя будет, – довольно сказал Сергей. – Значит, понравилось? Угодил?
– Еще как, – и она слегка огорчилась. – А вот мне нечего тебе подарить.
Сергей отмахнулся.
– Это необязательно.
– И куда вы теперь? Где будете снимать?
– В Белоруссию едем, в деревню.
– Завидую. – Дайнека приложилась к бокалу.
– А я себе – нет.
– Почему?
– Мне бы лучше в Москве остаться.
Дайнека замолкла, будто прислушиваясь.
– Тебе не кажется, что пахнет паленым?
– Нет. – Он широко улыбнулся.
– Значит, мне показалось.
– Давай еще по одной и попрощаемся. – Прежде чем взять в руку бутылку, Сергей посмотрел на часы. – Скоро должен прийти хозяин.
– За ключами? – спросила она.
– Да, буду сдавать квартиру.
– А ничего, здесь – полный порядок.
Он поморщился.
– Рад, что закончили. Здесь столько всего было! Скорей бы забыть.
– Да-а-а… – Дайнека чуток взгрустнула. – Полежаеву жаль. Ни за что пострадала.
– И Родионов все еще в изоляторе.
Она кивнула, принюхалась и снова сказала:
– Да нет же, определенно что-то горит…
Из коридора донесся звук открывшейся двери. Мужской голос спросил:
– Кто-нибудь здесь есть?
Сергей шепнул:
– Тихонов… – Потом отозвался: – Я здесь, Василий Иваныч!
В гостиную вошел писатель и критически оглядел стол с бокалами и шампанским.
– Мы договорились, что вы сдаете квартиру. Что здесь происходит?
– Мы все уберем, – заверил его Сергей.
– В таком случае, убирайте. У меня мало времени. – Тихонов повел носом, принюхался и прошелся по комнате. – Вы все здесь почистили? Откуда этот запах? Курили?
– Я же говорю, пахнет паленым! – подхватила Дайнека.
– В чем дело? – вскинулся Тихонов. – Здесь был пожар? Что горело? – Он возбужденно закрутился на месте, определяя, где посмотреть.
– Да не было никакого пожара! – Сергей вдруг нахмурился, принюхался и растерянно прошептал: – Кажется, мы горим…
Все трое выбежали в прихожую, потом так же все вместе стали забегать поочередно во все комнаты. Последним был кабинет. Тихонов распахнул дверь и закричал:
– Это здесь! – Сам забежал внутрь и в растерянности остановился.
Книжный шкаф на глазах занимался огнем, на окнах горели шторы, кресло-качалка уже догорало.
Тихонов выбежал, Дайнека подумала, что за водой. Она поспешила вслед за ним, чтобы помочь, однако с удивлением обнаружила, что он роется в темной комнате. Не останавливаясь, рванула в ванную. Нашла там ведро, налила воды и бегом вернулась к месту пожара. Выплеснула воду на объятый огнем шкаф и немедленно отскочила, потому что в ответ ее обдало жаром.
Когда Дайнека увидела, чем в это время занимается Тихонов, она беспомощно огляделась, отыскивая глазами Сергея. Тот вбежал в кабинет с тазиком и с ходу выплеснул воду на горящую штору. Обернулся к Дайнеке, та указала на стену, у которой стоял Тихонов и размеренными ударами крушил топором гипсокартон. В стене образовалась приличная дыра, из которой торчали слои пористой строительной ваты. Он отбросил топор и стал выдирать наполнитель.
Дайнека ощутила, что в комнате температура повысилась, дышать стало нечем. Она отступила к двери, бросила ведро и достала из кармана мобильник.
– Па-а-а-ап! Скорее сюда! Здесь пожар!
– Где ты?! Где ты?! – кричал Вячеслав Алексеевич.
– Пожар! Здесь все полыхает!
– Где ты?! – Отец заорал страшным голосом, что привело ее в чувство.
– Я в квартире над нами, папа! Здесь все горит!
Он отключился, Дайнека снова схватила ведро, выбежала в коридор, потом – в ванную. Когда вернулась с водой, в прихожей столкнулась с отцом.
– Где?! – закричал он. За его плечом маячило бледное лицо Крюкова. Отец обернулся: – Вызывайте пожарных!
Дайнека кинулась в кабинет, он – вслед за ней. Сергей сбивал огонь клетчатым пледом. Тихонов стоял у стены и, засунув руку в дыру, что-то нащупывал. Наконец, он вытащил оттуда зеленую папку, бросил ее на стол и начал лихорадочно развязывать нитяные бечевки. К нему подошел Вячеслав Алексеевич, отстранил рукой и достал из папки пачку бумаг, толщиной сантиметров десять.
– Вы не смеете! – закричал Тихонов. – Это не ваше!
Вячеслав Алексеевич взглянул на титульный лист.
– И не ваше. Рукопись вы украли у вашего родственника. – Он ткнул пальцем в подпись: – У Левченко Леонида.
– Мне она была нужней, чем ему! Я заплатил Левченко деньги, и он построил кооператив! Это была честная сделка! – Тихонов кинулся на отца, но тут подоспел Крюков и ловко завернул ему руку за спину. Василий Иванович выгнулся, закатил глаза, потом рухнул на следователя. Тот успел его подхватить и поволок в сторону выхода.
Между тем огонь разгорался. В горле першило. Дайнека натянула на нос воротник водолазки и огляделась. Отец, не отрываясь, листал бумаги. Было видно, как напряженно и быстро он их просматривает. Выдернув из пачки последний лист и сунул его во внутренний карман своей куртки.
Из прихожей послышался голос Крюкова:
– «Скорую» вызывайте!
Вячеслав Алексеевич поднял голову и, будто придя в себя, взглянул на Дайнеку.
– Ты почему еще здесь?! – заорал на нее. – Смерти моей хочешь?! – Он схватил пачку бумаг и сунул ей в руки: – Это рукопись Левченко. Бери и быстро отсюда! – Сам кинулся к горящему шкафу и нечеловеческими усилиями повалил его на пол.
С улицы донеслась сирена пожарной машины. Дайнека бросила бумаги на стол, схватила ведро и вновь побежала в ванную за водой. Вернулась, выплеснула ее на шкаф, перевела взгляд на Сергея, у которого загорелась пола пиджака. Схватила его за плечи, сорвала пиджак, отбросила в сторону. Парень в горячке ее толкнул. Дайнека упала на стол. Там лежала пустая зеленая папка.
Она повела глазами и увидела, что вся стопка бумаг полыхает на сиденье догорающего кресла-качалки. В тот же миг отец подхватил ее на руки и понес к выходу.
В гостиной посыпались оконные стекла, в квартиру ввалился первый пожарный.
Глава 53 И сразу забудь
По лестнице тяжело топали пожарные. Одни поднимались на третий этаж, другие уже спускались. На лестничных площадках стояли испуганные жильцы. Вера Ивановна выделялась среди них активностью и красноречием.
– Жадность до добра не доводит. Денег ему захотелось, квартиру надумал сдать, и вот результат! Сколько беспокойства соседям! То убивают, то поджигают! – Она вконец разошлась: – Когда же это закончится, товарищи дорогие?!
К счастью, на площадку выплыла Эльза Тимофеевна. Вера Ивановна тут же сбежала.
– Что случилось? – спросила соседка.
– Горим, – ответила Дайнека.
Она сидела на ступенях рядом с отцом и Сергеем. Взглянув на их закопченные лица, Эльза Тимофеевна заметила:
– Вам нужно умыться. – После этих слов она удалилась.
Соседи понемногу разошлись по квартирам. Дайнека поглядела на отца, потом на Сергея.
– Пойдем?
– Вы идите, – сказал Вячеслав Алексеевич. – Я здесь посижу. Мне нужен Крюков, а он Тихонова в больницу повез. «Скорая» в пробке застряла.
Склонив голову набок, Дайнека смотрела в его лицо. Оно резко осунулось, отчего отец выглядел уставшим и злым.
– Ты расстроился из-за рукописи?
Он промолчал.
– Я же не знала, что она так быстро сгорит.
Он неодобрительно взглянул на нее из-под руки, которой стирал копоть с лица.
– Не пойму, как она попала в огонь… – оправдываясь, пробормотала Дайнека.
– Ты всего-навсего должна была ее унести, – бесцветным голосом заметил отец.
– Папа, я хотела тебе помочь.
Вячеслав Алексеевич не выдержал и обнял ее.
– Ты ни в чем не виновата. Мне самому нужно было сообразить, что ты напугана, и вытащить тебя оттуда вместе с бумагами. – Он продолжил: – Нет ничего страшного в том, что она сгорела. Так даже лучше.
– Почему? – спросила Дайнека.
– Потому! – ответил Вячеслав Алексеевич.
Судя по тому, что аргументации не последовало, она поняла, что ему что-то стало известно.
– Ты что-нибудь узнал?
– С чего ты взяла?
– Когда ты что-то скрываешь, всегда отвечаешь вопросом на мой вопрос.
– Иди-ка лучше домой, – сказал он и похлопал Сергея по плечу. – И ты тоже. Умойтесь, приведите себя в порядок.
Дайнека спросила:
– Название романа запомнил?
– «Светлый путь». Ты оказалась права.
Она поднялась со ступеньки, впустила Сергея в квартиру, в дверях обернулась:
– Ты что-то знаешь…
Отец отмахнулся.
Дайнека переступила порог и закрыла за собой дверь.
Сергей снял обгоревший пуловер и бросил его в угол прихожей.
– Можно мне в ванную?
– Подожди, – Дайнека направилась в спальню и скоро вернулась, неся в руках полотенце, положила его на тумбу в прихожей.
Он внимательно на нее посмотрел и вдруг стал оправдываться:
– Я не знаю, как сгорела эта проклятая рукопись.
– А я тебя и не обвиняю, – проронила Дайнека.
– Смотришь так, будто я кого-то убил.
– Иди мойся, – сказала она.
Сергей ушел в ванную, а Дайнека села на пуфик в прихожей и, закинув голову, стала рассматривать мокрые потеки на потолке. Было видно, пожарные не пожалели воды.
– Теперь еще и ремонт делать придется, – пробормотала она, перевела взгляд на тумбу и, увидев полотенце, взяла его, чтобы отнести в ванную. Постучала. Сергей уже снял рубашку и лишь приоткрыл дверь. Она отчетливо разглядела его обнаженный торс. Сергей взял полотенце и уже собрался закрыть дверь, как вдруг Дайнека с силой ее толкнула и ворвалась в ванную.
Сергей уставился на нее, прижимая к себе полотенце. Она отобрала его и кинула под ноги.
– Ты что?! – крикнул он, прикрыв руками живот.
Дайнека вцепилась ему в руки. После непродолжительной схватки оторвала его ладони от живота и потрясенно уставилась на две круглые, уже затянувшиеся ранки в области солнечного сплетения.
Сергей стоял, ожидая, что она скажет. Оба, и он и она, понимали, о чем пойдет речь.
– Это ты… – мрачно обронила Дайнека, – ты убил Полежаеву.
Он устало сказал:
– То, что на моем теле есть следы от электрошокера, еще не значит, что я кого-то убил.
Сергей подошел к раковине, быстро умылся, надел рубашку. Дайнека все это время наблюдала за ним, терпеливо ожидая ответа. Наконец, он сказал:
– Если хочешь поговорить, поговорим, только не здесь.
– Почему?
– Твой отец нашпиговал квартиру аппаратурой.
Дайнека замерла. Потом спросила изменившимся испуганным голосом:
– Откуда ты знаешь?
Сергей вышел из ванной.
– Я сказал: поговорим, только не здесь, – бросил он на ходу.
Дайнека надела ботинки, взяла куртку. Сергей поднялся на третий этаж и вернулся оттуда в верхней одежде. Теперь от него еще сильнее пахло гарью.
Отца на лестнице не было. Видимо, дождавшись Крюкова, они пошли к пожарным.
– Куда пойдем? – спросила Дайнека. – Может, в твою машину? На улице холодно.
– Нет, не в машину.
– Тогда куда?
– В соседнем доме есть библиотека. Сядем там в читальном зале.
Место для нее не имело значения. Если он сказал: в библиотеку, значит, в библиотеку.
Отдав гардеробщице куртки, они вошли в зал, где рядами стояли столы. Занят был только один. Мимо просеменили две старушки-библиотекарши, одна сказала:
– Пожалуйста, подождите. В соседнем доме пожар, мы только посмотрим.
Дайнека и Сергей устроились в дальнем углу.
– Ну? – спросил он в упор.
– Что? – растерялась она.
– Чего ты от меня хочешь?
– Правды.
– Уверена, что тебе это надо?
– Правда нужна всем, – заявила Дайнека.
– Блаженная. Скажи, как можно быть таким ребенком в твои годы?
– Ты так сказал, как будто я старуха, и мне сорок лет.
– По-твоему, сорок лет – это уже старость?
– Сам так говорил про Лидию Полежаеву.
– Та-а-а-ак… Ну, вот и определили точку отсчета. Значит, ты хочешь знать, не я ли убил Полежаеву?
Дайнека пригнулась к столу, потянулась, достала с витрины книжку, открыла, положила перед собой.
– Тише ты… – Она перелистнула страницу. – Ты убил?
Он скривился.
– Теперь представь, что будет, если я скажу тебе – да.
– Зачем представлять, просто ответь на вопрос.
– Нет, ты представь. После этого мне придется тихо свернуть тебе шею и быстро уйти.
Она громко сглотнула.
– А ты можешь это сделать?
– Нет.
– Зачем же тогда пугать?
– Затем, чтобы ты поняла: не нужно быть любопытной.
– Это не любопытство.
– Еще расскажи о торжестве справедливости, – он усмехнулся.
– Скажу. – Дайнека упрямо смотрела в одну точку. – Еще скажу, что правда все равно выйдет наружу.
– Юродивая…
– Лучше быть юродивой, чем равнодушной.
– Да-а-а-а… – Сергей развернулся к ней. – Чтобы успокоить тебя, говорю: я не убивал Полежаеву.
– Откуда же у тебя отметины от электрошокера? Скажешь, что это совпадение?
– Нет.
– Тогда давай по порядку, – предложила Дайнека.
Сергей помолчал, потом продолжил, понизив голос:
– Дай мне слово, что никому не расскажешь, даже отцу.
Дайнека кивнула.
– Даю.
– Я тебе верю. – Он взглянул на нее, как будто заискивая. – Пойми, если то, о чем я расскажу, выйдет наружу, тогда всем кранты…
– Я дала тебе слово, – твердо повторила она.
– Ну, хорошо, – Сергей положил руки на стол и крепко сжал кулаки. – Начнем с того, что в киношную группу я попал по заданию.
– Кто тебе его дал?
– Есть такое подразделение или служба. Назовем ее федеральной.
– Ты – военный?
– Будем считать так.
– Поточнее нельзя?
– Нельзя.
– Хорошо. Буду привыкать к словам: в общем, почти что, как бы, возможно, может быть, не совсем… Значит, в съемочную группу ты попал по заданию.
– С какой целью, надеюсь тебе ясно.
– С какой? – простодушно спросила Дайнека.
Он щлепнул себя по колену. Из-за первого стола обернулся очкарик:
– Потише нельзя?
Сергей на него гаркнул:
– В книжку смотри!
Очкарик вжал голову в плечи.
– Цель та же, что у Ефременко. Только заметь, мы с ним по разные стороны баррикад.
– Та-а-ак… – Дайнека начала понимать.
– В ту ночь я отправился в квартиру Тихонова, чтобы найти рукопись. Со мной – пара ребят. Зашли в комнату, я был первым. Кто мог знать, что там Полежаева? Темно, ничего не видать. Даже свет включить не успели. Тут она выстрелила и попала в меня. Конечно, я отрубился. Тебя никогда не трясло током?
Она покачала головой.
– Нет, никогда.
– Повезло. Жуткое ощущение, кажется, что мозги дребезжат. – Он вздохнул. – В общем, я отрубился. Очухался в машине, куда меня унесли.
– Кто стрелял в Полежаеву?
– Один из тех, кто был рядом со мной. Услышал звук электрошокера, увидел, как я упал, – реакция оказалась быстрее мозгов. Стрельнул в нее пару раз.
– Та-а-ак… – Дайнека задумалась. – Его наказали?
– Возможно. Мы с тех пор не встречались. Может, перевели в другое подразделение, – вяло отозвался Сергей.