– На этом закончим светскую беседу, – прибавил он. – Приличия вроде соблюли… Пора говорить о важном.
– Наверно, это секретное совещание? – предположила Ирэн, с видимой неохотой покосившись на дверь. – Для узкого круга?
– Вовсе нет, – ответил богатырь. – Допускаются все, кроме явных вредителей.
– Мы предпочитаем недобдеть, чем наоборот, – пояснила Мишка, ухмыляясь.
– Итак, любезные судари, – произнес он.
– А также сударки, – прибавила девочка, не упустив случай.
– …властью, дарованной мне… э-э… ну, не важно… назначаю Гая старшим по общаге. Отныне он будет следить за порядком, улаживать конфликты, вести переговоры с властями…
– Я простолюдин, – напомнил Гай. – Здесь меня не станут слушать.
– Или мы не герцог? – сказал Светлан. – Хочешь произведу тебя в бароны? А здешнее величество это утвердит.
– По-вашему, Гай способен к руководящей работе? – спросила Ирэн. – А почему сами не желаете тянуть?
На «ты» девушка не спешила переходить. Осторожничает?
– Я хреновый администратор, – ответил он. – В том смысле, что совершенно не люблю приказывать… тем более подчиняться. Как и Артур, и Бахрам… и Лора. Не богатырское это дело. Тут нужен человек дисциплинированный и дотошный, умеющий ладить с самой разной публикой… А в числе многих дарований у Гая есть и такие качества. Что делать, придется ему некоторое время послужить народу.
– Трудовому? – спросила Мишка. – Вообще мы больше на стрекоз смахиваем, чем на муравьев.
– Тогда уж на бабочек, – усмехнулся богатырь. – Стрекозы-то – хищники. Кстати, и тебе найдется работа.
– Мне? – искренне изумилась кроха. – Ты не спятил?
– Раз вы и Бэла все равно балуетесь с закоротками, то подумайте, как можно их приспособить для наших нужд. Надежная и оперативная связь нам бы очень сгодилась.
– А чего не сам? Ты ж у нас главный спец по пробоям!
– Вот мне лучше держаться дальше от магии, – ответил Светлан. – В скором времени от меня потребуют совсем иного.
– А что, «в одну телегу впрячь не можно»?
– Трудно. И рисковать сейчас нельзя.
Направив взгляд на Огюста, столбом застывшего возле косяка, он сказал:
– Пока не забыл: что за тип де Ларе?
– Как боец? – уточнил виконт. – Драться умеет. Не сказать, что трус… хотя противников выбирает по силам.
– Хо, в этом и я замечен, – признался богатырь. – Без крайней надобности не лезу на рожон.
– Вот только надобности возникают одна за другой, – вставила Мишка.
– Я, что ли, виноват?.. Ну, дальше, – подбодрил он де Косту.
– Себе на уме, – продолжил тот. – Обожает дворцовые игры. А в чем дело?
– Что-то мне не понравилось в нем…
– Мне тоже, – пожал плечами виконт. – Я мог бы сказать определенней, но… не в присутствии дам.
– Что, вправду? – встрепенулась Мишка. – А выглядит эталоном мужика.
Огюст вновь повел плечом, как бы говоря: не верь глазам. Хотя сам был именно тем, кем казался, и его мужество не вызывало сомнений. Но что он станет делать, когда к Изабель вернется ее… жених? Или уже муж? А в придачу старший сын короля, пусть и незаконнорожденный.
В этот миг на подоконнике выросла громадная фигура Павича, взмывшего по отвесной стене словно по лестнице. Конечно, обходить ему было лень – истинный россич.
– Мое почтение, – произнес он басом, от которого Ирэн едва не упала со стула. Действительно, к такому тембру нужна привычка.
– Подсаживайся, – пригласил Светлан. – Угощение, правда, хилое.
– А, сойдет, – махнул ручищей здоровяк. – Сытый я.
– И слава богу, – сказала радушная Мишка. – А то не напасешься.
Ухмыльнувшись, Павич прошел к столу и расселся, выбрав кресло покрепче. Хороший он человек или нет, но его было много – приходилось стеречься.
– Обязанности делим, – сообщил богатырь. – Вот вы за что беретесь: охранять дворец?
– Мы придумали лучше, – заявил россич.
Когда Светлан слышал такое от земляков, он заранее пугался. Но лицом изобразил уважительное внимание.
– Управлять летучими ладьями способны лишь ты да несколько твоих выучениц, так?
– Ну, – откликнулся Светлан, сильно сомневаясь, что эту компанию сумасбродок можно считать его ученицами.
– Зато мы могем править зверюгами на воздушной тяге.
– И?..
– И готовы стеречь улицы, обороняя добрых людей от нечисти.
– Патрульные катера? – сказала Мишка. – А чего, в этом есть резон. К тому ж зверюги поворотливее кораблей.
– Зато и жрут так, что любой оазис превратят в пустыню.
– Пусть заодно подбирают мусор, – предложила она. – Им все равно, чем кормиться, а в городе проблема с отбросами.
– А где с ними просто?
– Ну-ну, поумничай, – усмехнулась ведьма. – Любомудр!..
– Вам нужно одобрение? – спросил богатырь у Павича. – Так ты его получил. А по всем вопросам обращайся к нему, – указал на Гая. – Он у нас теперь за премьера.
– Вроде управителя, что ли?
– Архонт, – окрестила Мишка. – Ну или епарх.
Внимательно оглядев бывшего ландскнехта, россич кивнул, принимая к сведению. Да и осмотр его вроде удовлетворил.
– А она кто? – спросил он, переводя взор на Ирэн. – В штанах, ишь.
– Наша с тобой землячка… в некотором роде, – ответил Светлан.
– В женском роде, – прибавила ведьма. – Птаха перелетная. Где приветят – там и дом.
– Она как бы летописец. Будет следить за событиями.
– А после напишет такую сказку!.. Если выживет, понятно.
– Хороший у вас дуэт, – заметила Лора. – Хоть сейчас на сцену.
– Ну не с тобой же петь? – сейчас же среагировала кроха. – Ты лишь плясать горазда, да и то – с мечом.
– Каждому свое, – усмехнулась силачка.
В самом деле, что-то она и вовсе превратилась в молчунью. Или Мишка тут солирует за всех?
Задержав взгляд на Ирэн… землячке и летописце… Павич еще раз кивнул, как бы занося и ее в список охраняемых объектов. Затем взял из вазы ананас, устрашающим своим кинжалом рассек его надвое и одну половинку предложил новой знакомой. Хотелось той или нет, но отказаться она не решилась.
– Рябчиков жуй, – хихикнула Мишка, про «день твой последний» все же умолчав. А Ирэн могла и не знать Маяковского – ныне-то он не в фаворе.
– Вот и все, собственно, – произнес Светлан. – Далее каждый творит, что считает верным. Только не забывайте держать остальных в курсе.
– Куда теперь? – оживилась девочка, готовясь на него прыгать.
– Я лично – в порт. Хочу проведать Крона.
– Привет! – удивилась она. – А как же расследование?
– Без нас разберутся.
Или не разберутся – что вероятней.
– Чуть прошли по следу и – отбой? – Мишка состроила гримаску. – Зрители не поймут.
– Некогда играть в сыщиков. Это лишь фрагмент общего бардака. Вывел на кое-какие мысли – спасибо и на том.
– На самом интересном месте!.. Не быть тебе детективщиком.
– Еще и этим не буду – подумаешь, – усмехнулся Светлан.
– Ну в порт так в порт, – нехотя уступила она. – Поглядим на его акваторию, раз такое дело. Только я примкну позже, ладно?
– А это как желаешь.
Вот Лоре пришлось продолжить посиделки, дожидаясь, пока ее сменит кто-то из богатырей. Конечно, Огюст костьми ляжет, защищая Изабель, но этого может не хватить. И гвардейской охраны по нынешним временам недостаточно. А полагаться в этих делах на Павича с братанами… Возможно, чуть погодя.
Глава 11
До порта Светлан добрался на прогулочной лодке Жизель, переданной ему в бессрочное пользование. Вообще теперь в Эльдинге вполне можно было существовать, не спускаясь ниже большинства крыш и поглядывая на горожан свысока: дескать, вы уж сами возитесь в грязи, которую развели. А те в ответ не могли возразить даже камнем, пущенным из укромной подворотни, – здешние дворяне оценили бы такой транспорт. И скорости, понятно, иные: на перелет у Светлана ушло не более минуты, хотя пересечь пришлось едва не треть города.
А в столичной гавани в отличие от притихших ночных улиц вовсю кипела жизнь. Окружавшая порт стена росла на глазах, бесчисленные подводы едва успевали поставлять плиты, вырубленные в ближних каменоломнях. Причем толщиной она не уступала Китайской, великой и знаменитой, а внутри – никаких пустот.
Наблюдать, как трудятся огры, с легкостью вздымая громадные глыбы, было потрясающим зрелищем – особенно для тех, кто в жизни не видал подъемного крана. И конечно, на ближних крышах не иссякала благодарная публика. Но держалась тихо, страшась привлечь внимание исполинов, – ни восторженных возгласов, ни аплодисментов. И столь же сдержанно вели себя работяги, подвозившие камни. Хотя здешнее начальство позаботилось, чтоб огров не тянуло на человечину: невдалеке от воды полыхал огромный костер, на котором жарилось несколько бычьих туш и здоровенная акула, на свою беду слишком близко подплывшая к берегу. (Кстати, с чего ее занесло в здешние воды?)
Причалив к уже достроенной башне, Светлан накрепко привязал лодку, дабы ее не унесло бризом в море.
– Помощь не требуется? – спросил он, усевшись на массивный зубец.
– Разве им, – откликнулся Крон голосом, похожим на раскаты грома, и кивнул вниз, на неиссякающую череду подвод, одна за другой проезжающих невдалеке от его ног. – Или им, – теперь он указал на запыхавшихся бедолаг, едва поспевавших заливать строительным раствором плиты, аккуратно укладываемые ряд за рядом. – Хотя справляются лучше, чем ждал, – прибавил исполин, снисходя. – Похоже, даже людей можно выучить.
– Ага, как и обезьян, – ухмыльнулся богатырь. – Дрессинг – великая вещь!
Оглядевшись, он обнаружил невдалеке тень, едва приметную в ночном сумраке, а очертаниями напоминавшую греческую богиню, прекрасную и едва прикрытую туникой. Конечно, Сола не отлетала от Крона далеко – и вовсе не потому, что не могла. К тому ж она не хотела пугать горожан, вряд ли понимавших, что призраки бывают безвредными… даже когда у них имеется причина мстить.
Приветливо улыбнувшись ей, Светлан сказал:
– Все ж вы, великаны, устроены необычно. Свой путь в бессмертие, да?
– Смотря что полагать обычаем, – пророкотал титан. – Наши-то – подревней будут.
– Да на здоровье, – не стал возражать богатырь. – Но мне, как понимаешь, лучше известны человечьи – от своей печи и танцую.
– А в какую сторону? – спросил Крон, после воссоединения с Солой сделавшись намного поворотливее в мыслях.
– Меня заинтересовал термин «смертные», – пояснил Светлан. – Предположим, это относится не только к плоти – тогда кто конкретно имеется в виду? Это не великаны, неистребимые по своей сути, и не люди, обладающие вечной душой…
– К примеру, гоблины, – ответил Крон. – Мерзкие создания – ты помнишь. Завелись будто из грязи и обращаются в нее ж. Зато плодятся как мухи – верно, чтобы восполнить.
– Разве мы не сделали этому племени укорот? Себе на беду гоблины сосредоточили свою силу в одном… э-э… индивидууме, и когда мы пришибли этого урода вместе с его ближним кругом…
– А ты уверен, что разнесли весь круг? – осклабился великан. – Ежели там уцелел хоть кто…
Кстати, вполне мог, подумал Светлан, вызвав из памяти картинку. К примеру, тот, кого подмял погибший тролль. Даже из каменной хватки можно вырваться… особенно если помогут.
– И что тогда?
– Гоблины-то не вымерли. Измельчали – да. Верней, поделились на несколько пород.
– То есть, по-твоему, мелкота, что водится в норах, лишь одна из их нынешних ветвей? Но во что превратились прочие?
– А ты вспомни тех, здоровенных.
– Урук-хаи?
– Во-во, урюки… засушенные с костями. Любой из них мог тягаться силой с пещерным медведем, а злобой к людям пропитался еще прежде, чем те появились.
– Да уж, – подтвердил Светлан. – Они нам тогда попортили нервы.
– Теперь представь, что выжил один из дюжины полутроллей, подпиравших гоблинского царя. Конечно, сам Ми-фей был опасней и в магии смыслил поболе, но и его подручные умели немало. К тому же это через них к нему стекалась мощь племени, заодно наделяя вечной жизнью.
– О! – отметил богатырь. – Еще один способ не сверзиться в бездну.
– Разве он спас Мифея? Хотя если б его не угораздило сцепиться с тобой…
– Вернемся к этому мифическому выжившему, – сказал Светлан. – Что он мог натворить, выбравшись из рассыпающейся пирамиды? Отмеренной ему власти хватило бы лишь на часть гоблинов – видимо, одну двенадцатую. И как преданный раб наш недобиток мог попытаться скопировать рухнувшее самодержавие. А заодно продолжить генетические опыты Мифея, выводя новые породы – конечно же, враждебные людям.
– Слыхал о людоедах? – спросил Крон. – То есть я говорю о настоящих, не признающих иной еды. Мы-то вас лопали с голодухи да от обиды, что загнали в горы. Или, думаешь, вы такие вкусные?
– Просто вы не умеете готовить, – фыркнул богатырь. – Позвали бы наших кулинаров – они б научили.
– Зачем портить харч стряпаньем? Пища должна быть живой.
– И визжать, когда ее кушают, – прибавил Светлан. – Живоглоты – одно слово. А не нравится, так и не ешьте – кто вас заставлял?
– Я ж сказал: с голодухи. Пузо подведет – и на падаль позаришься.
– А торговать рудой – для этого вы слишком гордые? Или вы сами – ископаемые?
На такой выпад исполин лишь гыкнул. Впрочем, и богатырь наскакивал не всерьез.
В этот миг над крышей ближнего дома возникла Мишка, летящая на допотопной метле. Секундой позже, будто скатившись с невидимой горки, она ловко приземлилась на плечо богатыря, сразу устраиваясь удобней.
– Люблю ретро, – ответила на его удивленный взгляд. И, оглядевшись, прибавила: – Всем – салют!
Крон вежливо кивнул, не прекращая укладывать камни. А лицо прекрасной тени опять осветилось улыбкой.
– Хорошо, будем вас считать людоедами поневоле, – произнес Светлан. – Но кто тогда настоящие?
– Пару раз я пересекался с ними – хотя не на узкой стежке. Серьезные парни, будто нарочно сделанные для убийства. Обитают обычно в глухомани, куда даже мы редко суемся.
– Как выглядят-то?
– Ростом… пожалуй, поболе тебя. Вдобавок кряжисты, что дуб. Очень твердые, словно из камня. И с толстой шкурой, поросшей рыжим волосом.
– А как насчет чешуйчатости, заметной у гоблинов или троллей?
– В глаза не кидается, а я не вглядывался. К тому ж они не пускали к себе близко… да мне и не хотелось.
– Внушают, да?
– Без причины не станешь связываться, – подтвердил великан. – А поводов людоеды не дают – мы им, не интересны.
– Ясно, вы ж не входите в их меню, – кивнул богатырь. – Наверно, они как коалы: приспособлены к одному продукту. Хотя жрут вовсе не листья.
– И я о том. То есть прежде это меня не трогало. И про Мифея тогда не знал.
– Действительно, тут видна цель, – задумчиво сказал Светлан. – Иначе к чему такая разборчивость?
– Но этих, кажись, мало, – продолжил Крон. – Не то чаще бы натыкались.
– Что мало – слава богу… Эй, ты о чем? – спохватился богатырь. – По-твоему, есть и другие?
– Подумай сам. Если кого очень любишь…
– …пожирать…
– …зачем селиться от него далеко. Даже у троллей хватает ума устраиваться под мостом, где можно поживиться путником.
– Говорят, они еще похищают красоток, – сообщила Мишка. – Хотя как такие уроды отличают их от дурнушек?
– К слову, это не первородные тролли, – уточнил великан, придавив малышку внимательным взглядом. – У тех не было резона вредить людям.
– Но их уже не осталось, – возразила она. – Возможно, погибший за вас был последним. А кто тогда нынешние: побочный материал гоблинских опытов?
– Одичавшие образцы, – предположил Светлан. – Слишком тупые даже по меркам создателей. Но речь, собственно, не о троллях… На кого ж ты намекаешь, толстый? – спросил он у Крона. – На тех, кто живет рядом с людьми, но… э-э… любит их не меньше людоедов?
– Людолюбов, – вставила Мишка, опять взяв на себя роль наплечного попугая.
– Вы ж и сами сперва охотились на зверье, – сказал Крон. – А ныне обратили его в скот, чтоб пасся под призором, а нагуляв мясо, брел на бойню. Уж не знаю, кто тут у кого набрался.
– И опять всплывают мифы про гигантов-правителей, научивших людей всяким мудростям, – заметила она. – В Верхнем мире считают, что истина где-то там, за озоновым слоем, и чуть что – притягивают за уши инопланетян. Зато здесь не любят отрываться от земли, благо соседей по шарику хватает на все случаи.
– Уж лучше инопланетяне, – проворчал Светлан. – Насмотрелся я на порождения глубин…
– Лучше не лучше, а чем богаты. Каждому жанру – свои песни.
– Может, пора сменить репертуар?
– Вместе с жанром, ага, – хихикнула ведьма. – Я ж предлагала смотаться на Марс?
В этот момент под дробный перестук массивных лап на ближнюю улочку вывернула Лора – верхом на персональном рогаче. Стремительно промчав последний отрезок, силачка круто затормозила перед стеной и в несколько прыжков взлетела к вершине башни, легко обойдясь без лестницы.
– По-моему, как раз меня здесь и не хватало, – заявила она, усаживаясь рядом со Светланом. – А во дворце теперь Бахрам, – прибавила, ответив даже не на его взгляд – на мысль.
Впрочем, богатырь уже не удивлялся такому. Тем более что и Мишка видела его насквозь. Эдак вскоре сюда заявится прочий гарем, а следом потянутся друзья, сотоварищи просто знакомцы… И вокруг опять станет тесно.
Покачав головой, он продолжил:
– Если принять, что, кроме людоедов-охотников, существуют человечьи пастухи…
– Пастыри! – выпалила ведьма.
– …то им лучше не отличаться обликом от людей, чтоб не возникло отторжения. Не исключено, этим ребятам даже пришлось поменять диету, отказавшись от человечины, – иначе б их быстро раскрыли. Но потребность убивать у них, конечно, не исчезла, и вот это стало главным, чему людоеды научили своих овец.