– Ну, если ты его не боишься… – усмехнулся чародей. – Насколько знаю, ведьмы для них – лучшее лакомство.
– Если по согласию. А насильничать – не их стиль. Не путайте с упырями.
– Уж постараюсь.
Как видно, Хуго больше не раздражался на кроху, успев ее оценить.
– А что за манускрипт? – решилась спросить Ирэн. – Если не секрет, конечно.
– Чего секретничать, когда его сперли! – фыркнула ведьма.
– Это набор заклинаний, причем очень сильных, – пояснил Светлан. – С их помощью даже средненький маг может стать могучим, точно природный колдун.
– Понятно, – сказала девушка, кивая с серьезным видом. Это у нее такой репортерский прием: прикидываться докой? Или Гай успел ввести подружку в курс здешних дел?
– И к чему может привести его пропажа? – продолжила она расспрос.
– Да ни к чему хорошему, – пробурчал маг. – Прежде в Гильдии поддерживалось равновесие – благодаря тому, что никто не превосходил других намного.
– Союз посредственностей, хо! – не смолчала Мишка.
Переведя взгляд на нее, Хуго покривился.
– В какой-то мере так и есть, – нехотя признал он. – Во всяком случае, мы не бездари – уже неплохо. Но если кто-то получит такую фору, все рухнет в тартарары.
– Не надо, – сказал богатырь. – Там я уже был – мне не понравилось.
– К магам и так относятся без симпатии. Король не доверяет, дворяне ревнуют, простолюдины боятся. И это при том, что мы ведем себя тихо. А стоит кому выйти за рамки… Да нас же в землю вобьют!
– Пройдет время, – сказал Светлан в утешение, – и творцов станут ценить выше, чем монархов.
– В самом деле? – с сомнением откликнулся Хуго. – И сколько лет должно минуть?
– Ну… эдак с тысячу.
– Хо! Далеко заглядываете.
– Я не заглядываю, – поправил Светлан. – Я оттуда смотрю. Вот как на вас сейчас.
Сощурив глаза, маг вгляделся в него. Затем кивнул, принимая.
– А разве богатыри тут не главная сила? – снова спросила Ирэн. – Тогда чего опасаться эксцессов?
– Лишнего даже в сказках не выделяют – всё в обрез, – сказал Светлан. – А если еще и момент подгадать…
– Вы не могли бы подробнее?
– Это по человечьим меркам я жуткий силач, которого из пушки не прошибешь, но среди монстров на меня найдут управу. А у настоящего колдуна – обширные связи. Это не считая собственного могущества.
– Из чего не прошибешь? – не поняла Изабель.
– Из мортиры, – пояснила Мишка. – Или даже из гаубицы.
– Умная больно, – проворчал богатырь. – Мозги еще не давят на череп?
– Если что, надену шляпку, – парировала она. – И туфельки для комплекта.
– Хрустальные, ага, – осклабился Светлан. – Или они были из меха?
Снова направив взгляд на мага, он произнес:
– Вернемся к пропавшей книжке. Она впрямь сгинула без следа или там есть за что уцепиться?
– Признаться, пока не вникал. Сперва решил известить вас.
– Это-то правильно, но у меня и так забот выше крыши… А нельзя ли привлечь кого на подмогу? Я понимаю: в таких делах вы – главный эксперт. И все ж помощник не помешает.
– Это смотря какой.
– Как насчет Фриско? Ну да, я знаю про ваши расхождения, но сейчас не до разборок.
– Фриско, конечно, мошенник, но способный – может принести пользу, – нехотя признал маг.
– А споры не станете затевать?
– Зачем мне с ним спорить? – пожал плечами Хуго. – Неинтересно, да и бессмысленно. А что им движет – я давно понял.
– Сыщиков тоже надо подключить. Если Мишель права и тут сработал не маг… Пусть де Круст выделит лучших. Кстати, нужно его позвать.
– Я слетаю, – тотчас вызвалась Мишка. – То есть буквально. Я знаю, где искать главного гэбиста.
– Стрелу не поймай, – предостерег богатырь, понимая, что спорить без толку. – Гвардейцы нынче на взводе – в каждую тень пуляют.
– А то я не умею отводить взгляды!..
Но тут он вскинул палец, призывая к молчанию, и уставился на дверь, по шагам узнав нового гостя. «Как говорится, на ловца… Или зверь здесь как раз я?»
Створки распахнулись, и вошел де Круст. За час с небольшим, что они не виделись, его лицо не стало беспечней – наоборот.
– Что, еще кому-то свернули башку? – сразу спросила Мишка. – Или нашли способ пооригинальней?
Сделав пару шагов, барон затормозил, острым взглядом окинул публику и остановил его на Светлане.
– С вами желает говорить король, – объявил он и, покосившись на ведьму, добавил: – Наедине.
– Разговоры, разговоры, – пробурчала та. – Когда они кончатся!
– Кто бы говорил, – усмехнулась Лора.
– Прямо сейчас? – спросил богатырь.
– Если вас не затруднит.
Это что, вежливый приказ? Или все же просьба, пусть и настойчивая?
– Не балуй их, Светик, – с ухмылкой сказала Мишка. – На голову сядут.
– А по какому вопросу?
– Его величество объяснит, – тем же твердым тоном ответил де Круст. – Полагаю, вам не будет скучно.
– Уже легче, – обрадовалась девочка и вскинулась на ноги. – Проводить-то имею право? – ответила на новый взгляд барона. – Надо ж, какие строгости!..
Со стола она легко прыгнула на богатырское плечо, занимая привычное место.
– Ну пошли, – сказал Светлан, поднимаясь.
Походя он зацепил взглядом Шарля, и смышленый парень, подождав, пока барон и богатырь минуют проем, пристроился за их спинами. Это чтобы Мишка возвращалась обратно не одна. И понимаешь, что ей ничего не грозит… или почти ничего.
Глава 13
– Этот дворец смахивает на городок, – заметил Светлан, когда они покинули гостевые покои. – Столько корпусов, переходов, залов… Вас не утомляет бродить из конца в конец?
– Нордия – обширное королевство, – ответил де Круст. – Двор должен соответствовать. Конечно, жаль, что здесь нельзя перемешаться на лошадях – это сберегло б уйму времени.
– Еще можно на метлах летать, – предложила Мишка вариант. – То есть не обязательно на них – лопатой, например, даже удобней рулить. Просто метлы чаще оказывались под рукой.
– Тогда уж на двуручных мечах, – проворчал богатырь. – Или на алебардах. Откуда у здешних вельмож лопаты?
– Летать я бы тоже не отказался, – произнес барон. – Только вряд ли смогу.
– Грехи тянут вниз? – спросила она. – Это ж такой груз!..
– Не начинай, – сказал Светлан. – Мало тебе лейтенанта?
– Не мой уровень, – отмахнулась ведьма. – Вот генералы – иное дело. Верно, Шарль, – обернулась назад. – Плох тот лейтенант…
– Болтушка… Но что меня удивляет в вас, – вновь обратился он к де Крусту, – это абсолютная преданность королю.
– Да отчего же?
– Мне вообще трудно понять верного слугу, – сказал богатырь. – Честно сказать, я до сих пор считаю это одним из здешних чудес. Вот скажите: кому из своих агентов вы доверяете как себе?
Криво усмехнувшись, барон пробормотал:
– Не хочу показаться циником…
– Никому, да? – Светлан хмыкнул. – О чем и говорю: преданные слуги сродни чуду. А правители тоже об этом знают и набирают помощников с большой оглядкой. И не дай бог, если кто-то из них вызовет подозрения!
– Но вас его величество приблизил к себе, – напомнил де Круст.
– Обстоятельства вынудили. К тому ж Луи кое-что смыслит в богатырях.
– Они настолько благородны? – спросил барон с легким сарказмом.
– Они трудноуязвимы – в том числе для соблазнов. Богатыря и купить-то особо нечем. К комфорту он равнодушен, власти не ищет, развлечений и так в избытке. А что до женского пола…
– Уж с этим проблем нет, – заявила Мишка со своего насеста. – Тут главное: вовремя рвать когти.
– И если говорить о благородстве – в его изначальном смысле, – то богатырь может быть и подлого рода: из крестьян, к примеру. Или королем, как Артур.
– Даже из попов, – вставила ведьма. – Как Алеша.
– Что не мешает им быть братьями. Причем не на словах, как у монархов, постоянно вздорящих меж собой.
– Занятное слово – «подлый», – заметил барон. – Думаете, случайно оно стало бранным? И наоборот, слово «благородный» сделалось похвалой.
– Не, – ответила девочка. – Не случайно. Кто сверху, тот и решает, кого считать образцом.
– Но если среди богатырей различия теряются, может, и остальным они не нужны? – сказал Светлан. – Это для собаководов важна чистота линии.
– А кто сказал, что люди не делятся на породы, – пожал плечами де Круст. – Причем в прежние времена, сказывают, это было гораздо заметней.
– Это когда по здешним землям бродили дикие племена? – уточнила Мишка. – Их еще звали варварами.
– Возможно, и раньше – намного. У некоторых родов было в обычае пожирать врагов. Собственно, тогда чужаков вообще не считали за людей.
– Просто тогда в этом не стеснялись сознаваться, – внесла поправку ведьма. – А ныне это стало немодным.
– И, полагаю, для иных такой обычай стал потребностью – видно, имелась склонность. Хотя, возможно, наоборот: потребность породила обычай. В любом случае у некоторых людей тяга к человечьему мясу стала неодолимой.
– Ишь, – хмыкнула Мишка, – сам додумался!
– Вы что, про людоедов толкуете? – спросил Светлан, насторожившись. – И это в просвещенной Нордии!
– Старые привычки умирают долго, – усмехнулся барон. – Особенно когда их подкрепляют требования плотоядной натуры.
– То есть, по-вашему, из людей выделился подвид хищников, кормом для которых служат ближние… гм… родичи?
– Еще одна версия, – отметила девочка. – Хотя ведет примерно к тому же.
– У таких людей преимущество перед остальными, – продолжил де Круст. – Ведь даже при равной силе хищник одолеет травояда. Кого-то сожрет, прочих – подчинит. И это ему легче захватить власть, а затем вести наступление на соседей, покоряя племена и целые народы, захватывая страны.
– И вот так наверх выбрались живоглоты, – заключила Мишка. – Теперь они тут правят бал и раздают слонов. Я ж говорю: вывод один. Но версия Крона нравится мне больше – там есть размах.
– Миром правят сильные, – заявил барон. – Так есть и так будет. А что этот порядок вещей нравится не всем…
– У меня есть иное объяснение, менее романтичное, – сказал Светлан. – Вы помните, зачем тогдашние дикари жрали противников? Чтобы взять у них силу и храбрость. Стало быть, у самих не хватало. Вообще на человечину обычно переходят хилые или увечные твари. А уж чтоб удариться в каннибализм, принявшись за особей своего вида!.. Это даже у зверей считается гнусным.
– Зато у нас почитают за доблесть, – пробурчала ведьма.
– Надо признать, людоеды здорово постарались, заморочив головы остальным, и убийства собратьев сделались привычными. А потуги прекратить их стали называть предательством.
– Собственно, я лишь пытался обрисовать, как, по моему разумению, произошло разделение на сословия, – произнес барон. – Это даже не моя теория, но я ее принял.
– Ладно, эту версию тоже возьмем на заметку, – подвел черту Светлан. – Теперь о деле. Украли рукопись с заклинаниями эльфов, причем прямо из сейфа Хуго, спеца по магическим замкам.
– Вот как? – вскинул брови барон. – А вы уверены, что ее именно украли? И что мэтр Хуго…
– Абсолютно, – прервал богатырь. – Его можете вывести за круг. Но в поисках вора ему потребуется помощь. Среди ваших агентов найдется сыскарь, действительно способный расследовать кражу?
– И даже не один. Но вот что сюда будет вовлечен Хуго… Имейте в виду: его величество не жалует этого мага.
– Да мне плевать, что Луи не нравится Хуго, – заявил богатырь. – Тем более что и я вашего босса не обожаю. Хотя в сравнении со своим братцем… Вам требуется разрешение короля? – спросил он напрямик. – Могу это устроить.
– Не нужно, – отказался барон. – Такие вопросы я решаю сам.
– И?
– Разумеется, я выделю людей.
– Вот и славно. Хоть тут обойдется без волокиты.
К тому ж они как раз подошли ко входу в королевские покои, перед которым застыли два рослых гвардейца, обряженные в тяжелые латы и с устрашающими алебардами, дополнявшими их обычное оружие.
– Дальше без нас, – сказал де Круст. – Его величество ждет.
– Не опасаетесь впускать меня одного?
Барон усмехнулся:
– Если б вы замыслили худое, кто бы вам помешал?
– Резонно, – согласился богатырь. – Обратно сама пойдешь? – спросил он у Мишки. – Или оседлаешь Шарля?
– Сама-сама, – пробурчала та, нехотя спускаясь на пол. – Не маленькая.
Луи впрямь поджидал гостя, развалившись на пышном шезлонге. А заодно он ублажал себя заморскими сластями и расслаблялся вином, густым и довольно крепким. Причем, судя по опустевшей на треть бутыли, расслаблялся не менее часа. И даже успел в этом занятии преуспеть, достигнув если не благодушия, то спокойствия. Или так он набирается решимости? И уже почти набрался…
– В одиночку пьешь? – произнес Светлан, усаживаясь напротив короля. – Скверный симптом.
– Так примкни, – сказал тот. – Здесь и на тебя хватит. Ну давай выпей!
– А толку? На меня не действует спиртное.
– Хотя бы оцени вкус. Р-редкий букет.
– Уговорил, – кивнул богатырь.
Луи потянулся было к бутыли, но Светлан, не доверяя твердости монаршей руки, опередил хозяина, налив себе сам.
– Мне доложили: ты наведывался в порт, – заговорил король. – Как там дела?
– Строят. Когда закончатся эти игры, вам останется такая стена! А потомки будут ломать головы, как удалось сложить ее из громадных плит и не замешаны ли тут пришельцы.
– Из преисподней?
– Ну, почти. Хотя там вроде бы «выходцы».
– Останется, да, – пробормотал Луи. – Если не развалит Озерный Дьявол… Как тяготит ожидание! – пожаловался он. – Уж лучше бы поскорей.
– Придется тебе набраться терпения, поскольку ждать придется дольше, чем намечалось.
– Что, еще один день? – ужаснулся король.
– Нет, на день не рассчитывай, – осклабился богатырь. – Срок нам, как и прежде, до утра. Вот только ночь эта выдастся длинной. И в течение ее произойдет многое… возможно, и случится.
Или даже стрясется, добавил мысленно. Конечно, не дай бог.
– Опять ваша магия, – со вздохом сказал Луи. – Наверно, никогда не привыкну.
– Зато успеем завершить строительство, – утешил Светлан. – Не кисни, во всем есть хорошее. А с этой стеной ты прославишься в веках – не хуже фараонов.
– Ну, до пирамид ей все же далеко, – возразил король.
– Ведь их возводили десятилетия, а здесь растет на глазах. Если сможешь поладить с великанами, они тебе и башню отгрохают – навроде Вавилонской. Ты ж любишь строить?
Вздохнув повторно, Луи сообщил:
– Мой отец тоже строил много, но больше любил подземелья. После его правления под Эльдингом остался целый город, в котором можно блуждать сутками. А кому он нужен ныне?
«Сейчас со мной станут делиться заветным, – понял Светлан. – Неужто я еще похож на духовника?»
– Подземный город? – спросил он. – Это новость. По-моему, даже Артур про него не знает.
– Отец скрывал свою затею от всех… включая меня. И те, кого загоняли на эту стройку, уже не выходили на поверхность. Теперь никто не знает, сколько там погибло народу. Но, когда я взошел на трон, Эльдинг обезлюдел вдвое, а ближние его окрестности напоминали пустошь.
– Выходит, ваша столица выстроена на костях, – сказал богатырь. – Ты хоть представляешь, что может твориться в таких подземельях? Прости, но твой папаша был псих. Он что, вправду собирался там жить?
– Возможно, поэтому и умер столь рано, – ответил Луи. – А его кончина, как мне рассказывали, была ужасной – даже нельзя было опознать труп. Когда я вернулся из странствий, отца уже похоронили.
– Не скажу, чтоб я желал ему такой смерти, – проворчал Светлан, – но хоть в этом мире воздают по заслугам… Или такое и тут – исключение?
– Не мне судить, сколь заслуженной была его гибель. Но то, как отец пришел к власти, я не смог ему простить.
– Ну-ка, ну-ка, – заинтересовался гость. – Истории династий так поучительны! Насколько знаю, до твоего отца в Нордии правил его брат.
– Они тоже были близнецы. Но разнились еще больше, чем мы с Людвигом. И увы мне, но сильней я любил дядю. Со мной он всегда был добрым и веселым, у него я научился ценить близких. А у отца можно было перенять лишь ненависть. Он всегда завидовал брату – во всем. Ведь тот и вправду был лучше, выделяясь мощью и доблестью, поражая благородством черт и повадок, напоминая рыцаря из легенд.
– Зачем далеко ходить, – пробурчал Светлан. – Артур разве хуже?
– Речь не о нем, – отмахнулся король, даже в подпитии не желая говорить о бывшем приятеле. – Но почему у моего отца не оказалось этих качеств? Это поразительно! Росли братья вместе, и вряд ли к ним относились по-разному…
– Может, его подменили в детстве? – предположил Светлан. – На какого-нибудь фейри. А в таких подкидышах, говорят, очень силен инстинкт кукушонка. Не жизнь, а вечный бой.
К счастью, Луи не стал вникать в эту гипотезу. Кому приятно из королевских отпрысков угодить в сыновья подменыша?
– Как и дядя, отец рано женился, но терпеть не мог свою жену. А на мне срывал дурной настрой… из коего выходил редко… да клял за мягкий нрав и щуплое сложение… хотя сам был немногим выше меня.
Ну вот, всплыли детские обиды. Совсем развезло наше величество.
– А супругой у моего дяди была фея – настоящая, пришедшая из сказочной страны.
Еще более сказочной? Это любопытно.
– Фея была миниатюрной женщиной, ошеломительно прекрасной, а на вид юной, хотя ее возраст мог исчисляться веками. Звали сие чудо Лэлли.
Вот те раз! – едва удержался Светлан от возгласа. Опять знакомое имя. Или тезка?
– Миниатюрная – это сколько? – спросил он.
– Ну… вот так. – Луи показал себе по плечо.
Действительно, не каланча. Но та Лэлли была и вовсе крохотной: ниже двух локтей. Хотя за такой срок да в благоприятной среде вполне могла подрасти. Это люди большую часть жизни нисходят к могиле – у эльфов иначе.