Только что Галину увез домой ее муж – высокий нескладный старлей с прокуренными усами. Они несколько минут стояли перед Трошиным обнявшись. Галина что-то шептала, а старлей бросал на Трошина сердитые взгляды.
Они уехали. Ни одного знакомого лица в пределах видимости не осталось. Трошин ждал, когда его наконец посадят на ближайший борт и отправят в Москву.
За спиной скрипнули тормоза, затем негромко хлопнула дверь машины.
– Цел, слава тебе, господи… – услышал Трошин.
Он вскочил, оборачиваясь.
– Здравствуйте, Евграф Антонович.
– Сиди, Сережа, сиди… – махнул рукой академик Вешенка. – И я с тобой посижу.
Он и в самом деле по-простому опустился на соседний ящик. С минуту помолчали, глядя, как заходит на посадку очередной «кукурузник».
– Как же так получилось, Евграф Антонович?
Академик неопределенно повел плечами.
– Кто ж мог знать… Мне и в голову не приходило, что лаборатория сохранилась. Сначала нас расформировали. Потом была война, оккупация. Людей разбросало – одни погибли, других посадили. Я и сам обычным полевым хирургом до польской границы дошел. Думал, кончилось все.
– А оно никуда не делось… – с грустью усмехнулся Трошин. – Словно ждало этого дня.
– Я как услышал про строительство в Маклинске, меня словно в голову кто-то клюнул, – признался академик. – Надо, думаю, проверить – на всякий случай. Вот и проверили.
– Что же дальше? – спросил Трошин.
– Да ничего, – пожал плечами академик. – Разрушенное – восстановят, погибших – захоронят. Остатки заражения уже деактивируются авиацией и войсками химзащиты. Была авария, погибли люди – да, печально. Ну, а кто лишнее скажет… – он вдруг замолчал.
– Что тому будет? – потерял терпение Трошин.
– Тому просто не поверят, вот и все. – Евграф Антонович протяжно вздохнул. – Пора мне. А ты домой скорее возвращайся. Отдыхай – заслужил.
Он сел в машину, и через минуту та скрылась в клубах дорожной пыли.
Елена Долгова Последний шанс
В разгар лета на побережье Черногории жарко даже после заката. В тот вечер штормило, но свежее от этого не стало. Навалившись на парапет набережной, я наблюдал, как волны накатывают на песок. Совсем рядом шумно спорила чужая подвыпившая компания.
– Так значит, его в больницу увезли? – спросил мужской голос.
– Да, прямо из отеля. Этот псих меня за палец укусил.
Другая компания, поменьше, переругивалась по-английски. Светловолосый веснушчатый парень резко встал, отодвинул стул и зашагал прочь, двое приятелей проводили его колючими взглядами.
– Do you want him back[1]?
– In due time[2].
Светловолосого я узнал сразу же, поэтому двинулся следом, не догоняя его, но и не упуская из виду. Через сто метров улица закончилась, а темнота сгустилась. На оконечности мыса штормовые волны обдавали лицо солеными брызгами. Мой старый знакомый отыскал на камнях сухое место и сел, прислонившись к валуну спиной.
– Ты, что ли? – заметив меня, недовольно спросил он и тут же добавил: – Вот, черт, приперся чувак некстати!
Этот человек носил странное прозвище «Экса». Последний раз мы виделись три года назад при обстоятельствах, о которых лучше не говорить, поэтому, встретив меня снова, он не слишком обрадовался.
– В отпуск явился, что ли?
– Вроде того. Адриатику захотел посмотреть.
– Точно? Тогда радуйся жизни и не ходи за мной. Любишь ты в чужие дела лезть, Морокин.
– А ты нервный стал, даже пошутить нельзя. Не нужны мне твои секреты, своих хватает.
– Я такой вежливый, потому что за мною должок, но за некоторые шутки положено давать в табло.
Было жарко, и ссориться не хотелось. Ветер усилился, шальная волна снова хлестнула о скалы. В поселке ни с того, ни с чего взвыли собаки – эти звуки пробивались даже сквозь шум ветра и воды. Я развернулся и побрел обратно на набережную, равнодушно подметив, что к собачьему вою присоединились приглушенные человеческие крики. Звучали они тревожно и плохо вязались со скучным, спокойным вечером и беззаботной музыкой прибрежных ресторанов.
Ситуация возле набережной и в самом деле сильно переменилась – зеваки-туристы почему-то жались к стенам домов. Я попытался понять, что их напугало, и тут впервые увидел его.
Сутулый человек, пригнув голову, невероятно быстро бежал вдоль кромки моря. Движения его были странными – гибкими и резкими одновременно, будто ожила кукла из пластилина. Бегун носил белую, но потрепанную и грязную рубашку, такие же потрепанные штаны, и к тому же оказался босым. К сбившимся в кучку людям этот тип подобрался одним ловким прыжком.
– Смотрите, ребята, снова псих… – растерянно начал кто-то.
Толпа шарахнулась, потом раздался вопль, на этот раз такой пронзительный, что зазвенело в ушах. Темный продолговатый предмет взлетел вверх, описал дугу и шлепнулся прямо мне под ноги. Это была рука – только что оторванная человеческая кисть с широким кольцом на среднем пальце.
Опешившие люди не пытались бежать, а топтались на месте. Я же протиснулся поближе и теперь ясно видел, что происходит. Тот самый бегун, в целом довольно похожий на человека, склонился над лежачим телом, раздирая человека руками. На секунду монстр оторвался от жертвы и вскинул бледное, с глубокими глазницами лицо. Он сильно смахивал на ходячего покойника, но не гнилого и высохшего, а гладкого и довольно упитанного.
В шуме нарастающей паники я разобрал, как ругается за спиной догнавший меня Экса.
– Вот сволочь, только этого не хватало, – переведя дыхание, добавил он. – Не раньше, не позже, что называется – в самый раз.
– Кто это?
– Не знаю, – ответил он, как мне тогда показалось, не совсем правдиво.
Существо вдруг вскинуло голову и завыло, а толпа окончательно ударилась в панику. Полицейский джип уже мчался по набережной, сшибая легкие рекламные щиты. Монстр, казалось, не обращал на хранителей порядка никакого внимания и продолжал делать свое дело. Голос из громкоговорителя по-сербски и по-английски призывал зевак разойтись. Чуть позже загремели первые выстрелы. Пули, попадая в тело, рвали рубашку в клочья, но, казалось, не причиняли ее владельцу особого вреда. Стрельба сделалась беспорядочной, словно бы растерянной. Еще не удравшие зеваки разом отшатнулись.
– Бежим! – с запозданием заорал кто-то, после этого все окончательно смешалось. Люди толкались и сбивали друг друга с ног. Кто-то метнулся в сторону моря, но через минуту уже бежал обратно испуганный.
– Пошли отсюда, – бесцветным голосом пробормотал Экса. – Давай поворачивайся и уходи. Скоро вызовут вертолет и все зачистят. Сегодня без тебя справятся. Ты где остановился, в «Медитерране»? Утром заеду туда часов в семь, разговор есть.
Набережная почти опустела, я попытался срезать путь и попал в густые заросли. Так я и шел, раздвигая на ощупь ветки. Немного позже за спиной раздались странные, неестественные для летней ночи звуки – зарокотала вертушка, потом заработал пулемет.
Постояльцы из отеля съехали еще ночью, некоторые к тому же бросили вещи. Утром сотовая связь исчезла, радио вместо новостей передавало бесконечную музыку. Под эти веселые звуки ветер гонял по пустому коридору неубранный мусор. Хмурый и плохо выспавшийся Экса явился в назначенный час и подогнал машину – я не стал спрашивать, где он ее взял. Пляж совершенно обезлюдел до самого мыса, зато горную дорогу заполнили сотни автомобилей. Они не ехали, а кое-как ползли по серпантину, пытаясь миновать узкое место и выбраться на уходившее к хорватской границе шоссе. Мы с трудом встроились в эту колонну.
Через четверть часа машины застряли намертво. Солнце поднималось все выше, тени стали короткими, камни нагрелись и теперь испускали жар. Чтобы размяться, я выбрался из машины на край обрыва. Далеко внизу плескалась вода, а в ней шевелились медузы – круглые, серые, они сбились возле берега и болтались там, словно собирались перебраться на сушу.
Экса, который тоже вылез из машины, присел на корточки и, посмотрев вниз, криво ухмыльнулся.
– Зомби. Такие же, как вчерашний. Приглядись, они стоят по шею в воде, их тут сотни две, может, больше.
Я уже понял, что Экса прав.
– Не торопятся, ждут чего-то. Разумны, думаешь?
– Сложно сказать. Убить их трудно – это да. А о чем они думают – какая мне-то разница? Проще считать, что ни о чем.
Скопище голов в воде дрогнуло и качнулось в сторону берега.
– Ну все, звездец, сейчас полезут.
Первая шеренга живых мертвецов выбралась в полосу прибоя на валуны. Существа пригнулись, подставляя свои спины остальным. Те вскарабкались на этот «помост», образовав новую ступень. Все происходило невероятно быстро – зомби выстраивали лестницу из собственных тел. Их заметили не только мы – над колонной машин загудели клаксоны. Они так и гудели – безысходно, на одной протяжной ноте. Серый «форд» попытался развернуться, сдав назад, и зацепил стоявший за ним фургон. Из-под колес полетел гравий машина, застряла поперек узкой дороги, медленно, но верно сползая к обрыву.
– Надо было утром угнать мотоцикл, – с сожалением, но совершенно спокойно заметил Экса. – Тогда оставался бы шанс.
Про мотоцикл он подумал зря – автомобили стояли слишком тесно. «Форд» тем временем продолжал сползать с обочины, на него почти не обращали внимания. Людей отвлекали доносившиеся со стороны обрыва низкие, страшноватые звуки. Я добрался до потерявшей управление машины, перепрыгивая с одного капота на другой. Девушку на заднем сиденье мне удалось вытащить под раскаленное небо. Водитель наконец очнулся и тоже дернулся, собираясь вылезать, но не успел отстегнуть ремень. «Форд» вместе с застрявшим внутри человеком уже летел в море, по пути ударяясь о скалы и тяжело крутясь в воздухе. Этот кусок металла протаранил живую лестницу зомби и сбросил в море около десятка живых мертвецов. Похоже, они от этого не пострадали и уже пристраивались к товарищам, собираясь снова карабкаться на дорогу…
– Лезьте наверх! – орал Экса, но я едва разобрал его слова сквозь шум, автомобильные гудки и нарастающий рев, который доносился со стороны моря.
Через минуту мы уже карабкались на скалы, камни сыпались из-под ног, падали вниз и там, внизу, шлепались обо что-то мягкое. Дорога совершенно переменилась – ее заполнила толпа зомби. Эти ходячие мертвецы делали то же самое, что недавно проделал я, – прыгали с одного капота на другой. Уследить за отдельно взятой фигурой не удавалось – внизу словно бы колыхалась сплошная серая, беспокойная масса. Людей на скалах зомби не преследовали, сосредоточившись на тех, кто попытался отсидеться в машине. Мертвецы проламывали стекла, отрывали от кузова все, что похуже держалось, лезли внутрь как бешеные и, добравшись до добычи, принимались за нее, даже не потрудившись полностью вытащить наружу. Крик стоял такой, что закладывало уши, но голосов становилось все меньше…
…Я отвернулся и вскарабкался на карниз.
На нем кое-как разместились четверо – я, Экса, спасенная девушка и незнакомый парень-серб. Девушку звали Кайа, серба, как оказалось, Радан.
Мой чартер из Дубровника улетал завтра. От аэропорта меня отделяли пять часов езды по узким горным дорогам и паромная переправа через Бокакаторскую бухту. Учитывая ситуацию, попасть в Дубровник через пять часов я никак не мог. Оружия не было, внятного плана действий – тоже. Под обрывом копошились мертвецы. Кайа видела все, глаза ее расширились от страха, но истерику девушка не устроила, за что я ей, если честно, был благодарен. Следовало убираться из опасного места, не особо важно – куда.
Остаток дня мы потратили на бегство, стараясь держаться подальше от дороги. Пару раз на пути все же попадался изгиб серпантина с рядами брошенных машин – они так и стояли, исковерканные, с выбитыми стеклами. Людей внутри не оказалось – ни мертвых, ни живых. Мы обшарили брошенные вещи и собрали все, что могло пригодиться, в основном еду и бутылки с водой. Под сиденьем грузового фургона я нашел «беретту» с полной обоймой, владелец то ли не успел пустить пистолет в дело, то воспользовался другим оружием. На сиденье сохранились уже потемневшие кровавые пятна, но труп исчез, как и все остальные тела. С перевала открывался странный вид – бесконечные горы, похожие на окаменевшее море, этот экзотический пейзаж лишь усиливал ощущение тупой усталости. Где-то очень далеко временами постреливали.
Экса вытащил пистолет, о существовании которого я даже не подозревал, проверил его и снова спрятал.
– Ты хоть понимаешь, Серега, что это конец? – спросил он совершенно спокойно.
– Нет, не конец, – возразил я больше из упрямства, чем по убеждению. – Через сутки-двое подтянут армию из Подгорицы и все зачистят.
– Которую армию? У них вся армия – две тысячи человек, последний танк стоит в музее.
– Правда, что ли?
– А ты не знал?
– Нет.
Экса расхохотался.
– Кстати, зомби заразны, один укус – и готово. Укушенный шансов не имеет – станет с ними в один строй и зашагает. И так везде – хоть это ты понимаешь?
Масштаб катастрофы я понимал, но обсуждать все это не имело смысла. Экса был прав – мир необратимо менялся. Враг, конечно, оставался – на этот раз хороший, понятный, нечеловеческий враг, которого можно убивать без лишних размышлений… К сожалению, враг почти бессмертный, так что наши личные шансы выглядели неважно.
– Ты как здесь оказался? – спросил я осторожно. – Врешь ведь, что в отпуск приехал.
– Конечно, вру, – совершенно спокойно согласился он. – Попал я сюда не случайно, пригласили очень серьезные люди. Обещали работу с учетом… опыта. Думали… этот опыт поможет.
– И где они теперь, твои серьезные люди?
– Не знаю. Может, удрали, а может, и нет.
Он, скорее всего, не договаривал, но в тот момент я решил не напирать, опасаясь, что Экса замолчит совсем.
– Всякое может случиться… – тихо пробормотал он. – Ты прав, в конце концов они введут сюда войска, надо будет – по гражданским ударят.
– Кто «они»?
– Борцы за добро хреновы, – ответил он, криво ухмыльнувшись. – Ладно, не бери в голову.
Выстрелы вдали понемногу стихли.
Деревню наполовину скрыл утренний туман. Насколько позволяла эта дымка, я рассматривал деревенскую площадь, красные черепичные крыши и белые стены домов. Строения выглядели нетронутыми, жители то ли еще спали, то ли просто не показывались. Немощеная улица поросла короткой травой, по ней бродили, что-то склевывая, сонные куры.
– Спокойно, ничего не скажешь, – подытожил Экса. – Но что-то слишком тихо, собаки даже не лают. Радан, покарауль девушку, а мы вдвоем посмотрим, что там.
Подул ветер с гор, и туман начал редеть, оставляя на камнях мелкие капли воды. Незапертая дверь крайнего дома поскрипывала на сквозняке. Внутри было темно и очень тихо, большая серая кошка зашипела и прыгнула из-под ног в сторону. Люди ушли, скорее всего, недавно – букет в керамической вазе еще не засох, пыль не успела осесть на стеклах.
– Эй, хозяин! – позвал Экса, но ему не ответили.
Я добрался до полутемной кухни и там нашел человека, которого поначалу принял за брошенный на стул мешок. Хозяин дома совсем обмяк и спал в неестественной позе, опустив голову на скрещенные руки. Он не сразу понял, что заявились гости, а осознав это, медленно поднял голову и уставился на нас неподвижным взглядом.
«Доброе утро», – хотел сказать я, но не успел.
– Моро, назад! – заорал Экса, но я и так сообразил, что смотрю прямо в белесые глаза зомби.
Этот экземпляр переродился совсем недавно – одежда не успела обтрепаться, в выражении лица сохранилось еще что-то человеческое. На миг мне показалось, будто этот тип собрался поздороваться, но вместо этого он прыгнул на меня с невероятной быстротой. Выстрел из «беретты» угодил противнику в голову. Пуля пробила бескровное отверстие в лысом черепе, зомби даже не заметил раны, он сбил меня с ног и уложил на лопатки. Хватка оказалась невероятно цепкая, выстрелы в упор не улучшили положение. Дергаясь и задыхаясь, я слушал, как ругается Экса, потом еще одна пуля вошла сбоку и пробила шею мертвецу. В сторону отлетели клочки плоти, но кровь так и не показалась. Я вдруг понял, что зомби не дышит. Он мог выть и кричать, но если молчал, то не дышал и не пах ничем – ни живым, ни мертвым. Зрачки не реагировали на свет, чудовище, не обращая внимания на Эксу, продолжало удерживать меня так, что трещали ребра.
– Мать твою, сделай что-нибудь, – захрипел я, кое-как переводя дыхание.
Снова раздался выстрел, пули ложились рядом, пока у Эксы не кончилась обойма. Полуоторванная башка твари скособочилась, но невероятным образом это существо продолжало жить.
Экса куда-то исчез, а потом вернулся с хозяйским ружьем. Он не стал стрелять, видимо опасаясь задеть меня дробью, вместо этого ударил прикладом по тому, что оставалось от шеи врага, и голова с хрустом отлетела.
Я скинул с себя мертвую тушу.
– Он тебя укусил? – настороженно прищурившись, спросил Экса.
– Вроде нет.
– Слушай, ты чего придуряешься, посмотри как следует.
– Да пошел ты, я же говорю – все чисто.
– Ладно, чисто так чисто. «Спасибо» можешь не говорить.
Он отошел от меня и начал деловито обыскивать кухню, собирая продукты в рюкзак, потом убрался в соседнюю комнату, там вскоре раздался такой треск, будто отодрали половицу. Я кое-как встал, понимая, что побывал на краю смерти. Соваться в другие дома сразу расхотелось.
– Этот чувак не совсем переродился, иначе бы так просто не сдох, – объяснял вернувшийся Экса.
– Еда в доме не заразна?
– Нет.
– Говоришь, передается через укусы?
– Да.
– А через воду, воздух – нет?
– Нет.
– Слишком много знаешь.
Экса дернул плечом.
– Тебе повезло, что не слишком мало. Надо бы встретиться с теми самыми людьми, которые меня наняли.