Предлагая апостолам совместное с ним моление в Гефсиманском саду, Иисус предостерег их: «Бодрствуйте имолитесь, чтобы не впасть в искушение (текст выделен нами).» — Матфей, 26:41. Но апостолы — избранные и званные — однако не поняли значимости происходящего сами, не вняли предостережению Христа и потому не удержали себя в бодрствовании и молитве, впали в искушение. Но существо искушения, от которого их предостерег Иисус, — вовсе не сон как таковой сам по себе.
Коран (8:29) сообщает, что Различение — способность человека, лежащую в основе восприятия им объективной информации, — Бог дает людям непосредственно по богобоязненности-благоговению каждого. Тем же, кто уклоняется от поминания Милосердного (т.е. уклоняется от молитвы) в спутники дается сатана, который отвратит их от истинного пути (Коран, 43:35), извратив видение истинно происходящего в жизни (Коран, 29:37).
Уклонившись от молитвы, предложенной Свыше им через Христа, в полном соответствии с предостережением Христа (Матфей, 26:41) и в полном соответствии с кораническим разъяснением причинно-следственных обусловленностей религией (верой) течения жизни (8:29, 43:35, 29:37), апостолы впали в искушение наваждениями. Вследствие невнимательности, бездумья и личностной распущенности поведения в Гефсиманском саду апостолов, проспавших молитву, среди сподвижников Иисуса просто не нашлось ни одного, кому Бог дал бы Различение, дабы тому видеть в истинном виде все, что последовало за молитвой Иисуса в Гефсиманском саду, свидетельствовать об этом и записать свидетельство для потомков.
Существо же искушения, жертвой которого пали апостолы, проспавшие земное явление непосредственно им всемогущества Царствия Божиего [28], — в свободном выборе человеком лично для себя веры.
Либо: «Верую непосредственно Всевышнему Единому Богу — Творцу и Вседержителю, Милостивому, Милосердному и стараюсь по совести понять и исполнить Его волю.»
Либо: «Верую бездумно в религиозную традицию, т.е. в предания и домыслы неведомых мне старцев о Боге и жизни, хранимые культурой общества.» — хотя словесное оформление существа каждого из этих «Верую…» может быть весьма разнообразно.
Вера Христа была верой в жизни непосредственно Богу . Но даже будучи Посланником Божьим, единственным по своим качествам среди Посланников, Иисус не обладал полнотой знания сокровенного Божьего предопределения. В Коране приведены слова Иисуса, обращенные к Богу: «Ты знаешь то, что у меня в душе, а я не знаю того, что у Тебя в душе: ведь Ты — ведающий скрытое.» — 5:116. Также в Коране сообщается: «Бог о всякой вещи знающ.» — 58:5 и др. И Новый Завет подтверждает ограниченность Иисуса в восприятии и знании происходящего в Мироздании и предопределенного Богом: «Отец Мой более Меня.» — Иоанн, 14:28; «Не от Меня зависит, но кому уготовано Отцом Моим.» — Матфей, 20:23; «Только Отец знает час.» — Марк, 12:32; Лука (8:46) приводит неопределенное: «прикоснулся ко Мне некто», в то время, как Иоанн пишет: «Бог больше сердца нашего и знает ВСЁ (выделено нами)» — Первое послание Иоанна, 3:20.
То есть из текстов Нового Завета также явствует, что Иисус , неотъемлемо свойственным Богу Единому, Всевышнему, не обладал. Он — не Бог, Всевышний, но ему было дано Богом в восприятие, Различение и знание гораздо больше, чем прочим людям.
Иисус вырос среди людей, знал современную ему культуру, её вероучение, писания, памятные пророчества и предсказания. И соответственно ограниченности его мировосприятия, неполноте знания предопределенного Богом, в эпизодах, аналогичных приводимому Матфеем (16:21 — 28), Марком (8:31 — 9:1), Лукой (9:18 — 22) (Иоанн об этом умалчивает), выражено личностное видение и понимание Иисусом наиболее возможного (т.е. наиболее устойчивого) течения событий в процессе непреклонного исполнения им возложенной на него Богом миссии в обществе, прежде его пришествия уже запрограммированном культурой и эгрегориально управляемом на основе этих программ. В этом описании возможного отсутствует происходящее по прямому и непосредственному, для людей непредсказуемому, Божьему вмешательству в общественный процесс, текущий, следующих бездумно-безнравственно унаследованной традиции и вере в писания человеческие.
Матфей пишет: «С того времени Иисус начал открывать ученикам Своим, что Ему должно идти в Иерусалим и много пострадать от старейшин и первосвященников и книжников, и быть убиту, и в третий день воскреснуть. И отозвав Его, Петр начал прекословить Ему: будь милостив к Себе, Господи! Да не будет этого с Тобою! Он же, обратившись, сказал Петру: отойди от Меня сатана! ты Мне соблазн! Потому что думаешь не о том, что Божие, но что человеческое.» — 16:21 — 23. Это — не стенографический отчет, а вторичный пересказ евангелистом того, что и как он запомнил, — выражение им того, что он понял.
Это — неправильно понимаемые и ошибочно толкуемые церквями слова. То, что это описание только одной, хотя и наиболее устойчивой возможности течения событий во многовариантном Божьем предопределении, а не неизбежная однозначная предопределенность казни Христа Свыше, знаменуется и тем, что гл. 16 у Матфея завершается несбывшимся прогнозом: «Есть некоторые из стоящих здесь, которые не вкусят смерти, как уже увидят Сына Человеческого, грядущего в Царствии Своем.» — Либо же до сих пор среди людей таятся очевидцы проповеди Иисусовой, «не вкусившие смерти». — Либо же понимание этих слов в смысле обетования второго пришествия еще при жизни его современников по плоти — изначально ошибочно, если имелась в виду не физиологическая смерть вещественного тела (биомассы), а “посмертная” до Судного дня.
Раввины, не различающие (предсказаний) и , ибо веруют в Писание, но не веруют в жизни непосредственно Богу, в частности этот и некоторые другие, несбывшиеся прогнозы и еще несвершившееся пророчества приводят в качестве лжепророчеств Христа. На этом основании, ссылаясь на Второзаконие [29], они отрицают Христа в качестве Посланника Божьего и Мессии. Но есть существенная разница в источниках происхождения, которая не всегда видна посторонним, между прогнозом, проистекающим из ограниченных человеческих мировосприятия, памяти, мышления, и Божьим предопределением, выраженным в пророчествах, оглашенных через избранных Богом вестников. И потому, отрицая Иисуса в качестве Мессии, на основании цитат из подцензурных и отредактированных ранее человеческих писаний, раввинат впадает в идолопоклонство, многократно порицаемое и в Ветхом Завете, и в Талмуде.
Абсолютизируя земнокорыстный смысл человеческих библейских текстов, раввинат делает их идолами: «Самое святое, что есть в синагоге, это — свиток Торы», — главный раввин Чехии Карл Сидон (радио “Свобода” 22.05.95 г.). В жертву идолам писаний раввинат грешно приносит живую веру непосредственно Богу, а также и верующих Богу по совести людей. Это — извращение и подмена отсебятиной и наваждениями того, что с целью просвещения всех людей Земли некогда было дано через Моисея потомкам Иакова-Израиля; ибо самое святое, что есть в обществе, это — люди, чьи души открыты Богу, непреклонно творящие Его Святую волю.
* * *Приведем еще одно свидетельство того, что раввинат принципиально замкнул свои души от Духа Святого. Сид Рот — мессианский еврей [30] в своей книге “Должно быть что-то еще. Духовное перерождение еврея” (русский перевод Валерия Суриновича, г. Минск, “Messianic Vision”, с. 106) пишет:
«Сегодня раввины говорят нам о Его втором пришествии, но никогда ничего не говорят об Иисусе-бен-Иосифе. Я понял почему, когда участвовал в диспуте с одним раввином из университета Мэриленда. После диспута я решил побеседовать с одним молодым ортодоксально настроенным раввинским студентом. Я попросил его сказать мне, о ком говорит Исаия в 53-й главе. Он просто сразил меня своим ответом:
— Я не могу сказать.
— Почему? — тут же спросил я. — Вы ведь знаете иврит лучше меня. Почитайте в своем Ветхом Завете.
— Нет, — ответил он, — это будет грехом.
— Но почему? — снова спросил я.
— Потому что я не свят, — сказал он. — Мы можем сказать вам лишь то, как раввины, жившие в годы более близкие к жизни Моисея, объясняли эти стихи.
«…» Фактически он говорил, что (текст выделен самим С.Ротом).»
Перед раввинским сознанием даже не встает мысль о том, что «раввины, жившие в годы более близкие к жизни Моисея» тоже могли быть далеко «не святы», но глубоко греховны, вследствие чего: , в отличие от размышлений по совести об истине, как таковой, и о смысле и происхождении тех или иных писаний, признаваемых или непризнаваемых разными людьми в качестве священных.
В отличие от людских прогнозов Божье предопределение неизбежно исполняется во всей своей полноте своевременно, потому что Бог есть Вседержитель, Всевластный: Человек предполагает, а Бог располагает.
В отказе же Иисуса исполнить предложение Петра быть милостивым к самому себе выражено не Божье неизбежное предопределение Голгофы в её описании евангелистами. В нем выражается уклониться самоуправно от неприемлемого лично для него развития жизненных обстоятельств в процессе исполнения верующим возложенной Свыше на него миссии. В Коране об этой неправомочности говорится прямо в одном из обращений к Мухаммаду: «Следуй за тем, что внушается тебе и терпи, пока Бог не рассудит: ведь Он — лучший из судящих!» — 10:109. Обладание терпением при непреклонной добродетельности названо в Коране обладанием великой долей (41:34, 35); о том же говорится у Марка, 8:34 — 38.
Самоуправный же выход из складывающихся жизненных обстоятельств может повлечь за собой и срыв по личностной неисполнительности человека возложенной на него Свыше миссии, непреклонное исполнение которой и порождает как социальную или общеприродную реакцию течение событий.
Бог не возлагает на человека невыполнимого им, но — по своему самоуправству и/или распущенности внутреннего и внешне видимого поведения — все же имеет возможность уклониться от предложенного ему Свыше: должно помнить, что реакция Свыше будет и на принятие и исполнение, и на уклонение человека от исполнения предложенного ему.
Как известно из Библии (книга Ионы), пророк Иона первоначально по своему произволу пытался уклониться от возлагавшейся на него миссии проповеди в Ниневии. Но он был поставлен Богом в обстоятельства, из которых предпочел выйти, приняв на себя исполнение ранее ему предложенного. Иона под давлением обстоятельств, порожденных прямым и непосредственным Божьим вмешательством в течение общественных и общеприродных процессов, всё же смирился перед Богом и исполнил возложенное на него вопреки его собственным вожделениям казни города. В результате жители Ниневии покаялись от его проповеди и город не был уничтожен за прежнее злочестие его населения.
Но Бог может и попустительствовать, если избранник не желает исполнять предложенного ему, следуя своим личным земным желаниям и слабостям. Коран (7:174 — 177) повествует о не названном по имени, кому Свыше были даны знамения, а он, привязавшись к земному, уклонился от них (возможно, что подобно тому, как это рекомендовал делать Григорий Синаит). Однако, в отличие от Ионы, этому не названному по имени, опустившемуся (до подобия животного: 7:175), Бог предоставил возможность блуждать за своими страстями и сатаной.
Человек же, любящий Бога и людей, включая потомков, должен поступать не так, как Иона и не названный по имени в Коране, потому что вследствие его самоуправного уклонения от предлагаемого ему Свыше, другие люди оказываются в необходимости переносить тяготы и беды. Божьей милостью возможно было бы их избежать, но уклонившийся от предлагаемого ему Богом сам закрывает дорогу снисхождению милости Божией на Землю, если никто иной к этому времени не готов к исполнению того, от чего первый избранник отказался по его личностным причинам.
На человеке лежит непреклонное исполнение возложенной Богом на него в земной жизни миссии, как бы ни складывались обстоятельства вокруг него. Бог же защищает непреклонно исполняющего Его волю до завершения человеком всего возложенного на него вне зависимости от течения событий, “очевидного” ограниченному в мировосприятии и знании обществу и человеку. Бог не возлагает на человека непосильного для него и бессмысленного. Об этом повествует эпизод, приводимый у Матфея (16:21 — 23), и Коран (4:156, 157; 10:109; 41:34, 35).
Апостолы же были слабы в вере непосредственно Богу, и это подтверждено словами самого Иисуса Христа: «по неверию вашему» — Матфей, 17:20; «маловерные» — Матфей, 16:8; «маловерный» — в адрес Петра — Матфей, 14:31 и др.
Позвав к молитве апостолов в Гефсиманском саду, Бог предоставил им последнюю возможность на их собственном жизненном опыте неоспоримо убедится в том, что, поистине, вера в жизни непосредственно Богу живому отличается от веры в писание закваски фарисейской и веры во всю полноту религиозной традиции, хранимой культурой.
К молитве звали не кого попало, а избранных — чья психика определённо была способна выдержать истинное видение в условиях всеобщей “слепоты” разного рода, обуявшей неверующих Богу непосредственно; звали тех, кто впоследствии смог бы свидетельствовать всем об их всеобщей одержимости самообольщением их же собственным воображением по причине их неверия Богу непосредственно по совести.
Апостолы, однако, не поняли значимости происходящего и уклонились от молитвы, тем самым они уклонились и от принятия на себя заботы о благе для них самих, их современников и людей в последующих поколениях.
Казнь Иисуса только представилась в их воображении, как наяву, всем по их неверию непосредственно Богу. Сказанное в полном соответствии с учением Христа о молитве в вере Божией и учении о равной значимости творимого человеком в его внутреннем мире и во внешнем, общем всем, мире: «А Я говорю вам, что всякий, кто смотрит на женщину с вожделением, уже прелюбодействует с нею в сердце своем.» — Матфей, 5:28. Соответственно этому, но по отношению не к похоти секса, а к казни: вследствие принятия Богом молитвы Иисусовой в Гефсимании всем неверующим Богу непосредственно хватило их собственных вожделений казни, веры в писание, предрекавшее казнь Мессии, личностной безучастности к злодейству и свой покорности несправедливости, чтобы собственное воображение всех их: апостолов, толпы, первосвященников, римлян и прочих — в их совместной деятельности породило, как наяву, видение казни и всё последующее. Это всё — все евангелисты впоследствии и описали; описали честно, как видели сами и как слышали. А все последующие, именующие себя христианами, веруя писаниям евангелистов и Ветхому Завету, совершают казнь Христа в сердце своем по сию пору, не задумываясь о существе своей веры: к кому она обращена к Богу, к человеческой отсебятине или к кому-то еще.
Задуматься же следует о том, что Библейская цивилизация, 2000 лет без малого совершающая казнь Мессии в сердце своем и искренне умиляющаяся этой казни, полной ложкой хлебает воздаяние Свыше за эту веру в несправедливость по отношению к Праведнику и за возведение клеветы на Бога — убийство Иисуса, которого Он не допустил. Из сердца своего — внутреннего мира — цивилизация выносит казнь в явь и изощряется в ней многократно, обрушивая казнь — порождение собственного её богохульства — себе же на голову.
Естественно, что если казни в яви не было, то не было и воскресения «в третий день по Писанием» (Никейский символ веры). И оговорка «по Писанием» в Символе веры — знаменательный намек на расхождение Истины и Писаний: могли бы, кажется, написать , да Свыше не дано было, ибо Бог хранит Истину вне земных писаний людей.
Все сказанное здесь для многих почитающих себя христианами — антихристово вероломство в буквальном смысле. Но пусть они ответят себе на вопрос:
Почему для их душевного спокойствия в настоящем и бездумной безответственности в жизни за всё происходящее и предстоящее — им необходимы даже больше, чем они в то время были желанны синедриону, осудившему Иисуса? Почему кораническое свидетельство 4:156, 157 для них неприемлемо, хотя церквям более 1300 лет не дано Свыше знаменовать, что в Коране есть ложь и дьявольщина? Почему, даже читая Коран, они не замечают этого свидетельства, не помнят его, будто его и вовсе нет в Коране?
А если даже и цитируют, то без какого-либо вникания в существо сказанного, как то сделал В.С.Соловьев [31] (1853 — 1900) в книге “Магомет. Его жизнь и религиозное учение” (СПб, “Строитель”, 1992 г., первое издание 1886 г.).
Начинает В.С.Соловьев с предистории становления Коранической культуры, исходя из признания единства истории религии и истории человечества, как такового:
«Если видеть во всемирной истории дело случая, результат внешнего механического сцепления мелких фактов, тогда конечно, Мухаммад не имел никакой миссии, но единственно только потому, что с этой точки зрения никто никакой миссии иметь не может. Если же признавать в истории внутренний смысл и целесообразность, тогда, без сомнения такое огромное мировое дело, как создание Ислама и основание мусульманской культуры, должно иметь провиденциальное значение, и миссия Мухаммада не может быть отнята от него; а способ, каким он, по собственному своему свидетельству получил её, совершенно согласуется с психологическим опытом и историческими аналогиями.» — В.С.Соловьев, с. 14. И несколько ранее, в отличие от многих толкователей Библии, не замечающих в ней никаких предзнаменований в отношении Мухаммада [32], он пишет: