Администратор, мельком взглянув на фотографию, пожала плечами:
– Возможно.
– Возможно? – переспросил Марич.
Женщина вновь пожала плечами, отводя взгляд.
– Мы не даем сведения о наших постояльцах.
– Даже в виде исключения?
– Если она и останавливалась у нас, это было довольно давно. Может быть, год назад… Я даже не уверена, что видела ее… Так вам нужен номер?
– Если только тот, в котором она останавливалась.
Я все ждала, когда женщина наконец поинтересуется, с какой стати Владан задает эти вопросы, но ей это почему-то в голову не пришло. Или она догадывалась, что спрашивать об этом не стоит.
– Девушку звали Вера Собинова. Окажите любезность и посмотрите, когда она была здесь в последний раз.
Взгляд женщины полыхнул гневом, но она покорно повернулась к компьютеру, уточнив фамилию. Некоторое время в холле царила тишина, Ира с таким вниманием прислушивалась к разговору, что про меня вроде бы забыла.
– Последняя запись девятого января, – наконец сказала администратор.
«За два дня до убийства», – машинально отметила я.
Владан кивнул:
– Меня интересует, сколько раз она останавливалась здесь.
– Если надо, я подготовлю распечатку… – довольно суетливо произнесла дама.
У меня возникло чувство, что ей не терпелось от нас избавиться, точнее, избавиться от Владана, я ее вряд ли особенно занимала.
Он вновь кивнул, и через несколько минут она протянула ему лист бумаги, распечатав текст на принтере.
– За три месяца она останавливалась у вас восемь раз, – взглянув на него, сказал Владан.
– Вы же видите.
– Она была одна?
Женщина нахмурилась и ответила раздраженно:
– Понятия не имею, номер зарегистрирован на одного человека… Если и были гости… мы не следим за нашими постояльцами.
– То есть гости здесь явление обычное?
– Я этого не говорила, – ответила женщина, вновь смешавшись. – Чтобы попасть в номер с улицы – нужна карта гостя… но из ресторана есть еще вход…
– Очень удобно, – кивнул Владан без тени насмешки.
– Не знаю, что вы имеете в виду, у нас приличная гостиница, – запальчиво произнесла администратор, но под его взглядом разом как-то сникла.
– Вы уверены, что не можете припомнить, встречалась здесь девушка с кем-то или нет?
– Я даже девушку вспомнила не сразу. Извините. Я работаю не каждый день и не помню, чтобы видела ее с кем-то…
– Что ж, спасибо. Если вдруг вспомните… – он взял листок бумаги для заметок и карандаш, записал номер телефона, пододвинул к ней листок, – позвоните.
Ира вспомнила о своих обязанностях и поставила передо мной чашку кофе. Наклонясь ко мне, шепнула:
– Это ведь Серб?
Я кивнула, не сразу сообразив, что Серб – прозвище, под которым Владан, должно быть, известен определенной части граждан в нашем городе.
– Красивый мужик. А вы ему кто?
– Просто знакомая.
Владан подошел и устроился за стойкой рядом со мной.
– Вам тоже эспрессо? – заливаясь румянцем, спросила Ирина. – Кофе у нас отличный…
Владан кивнул и незамедлительно получил свой кофе. Администратор из-за стойки хмуро наблюдала за нами.
– Ты красивый мужчина, – сказала я.
Он поднял брови и спросил:
– Точно?
– Девушка в этом уверена.
Та хихикнула и пожала плечами, мол, что есть, то есть.
– Давно не слышал комплиментов, – хмыкнул Владан и на нее уставился, словно прицениваясь.
Я бы от такого взгляда начала ерзать и послала бы его обладателя к черту, если б, конечно, духу хватило. Но Ирину он, похоже, не смущал. Она улыбнулась, в ее ответном взгляде читался призыв.
– Когда ваша смена заканчивается? – спросил он, понижая голос, хотя и до той поры говорил негромко.
– В восемь, – ответила девушка.
– Отлично, – кивнул он. Достал из кармана банкноту и, оставив ее на стойке, направился к двери.
Мысленно чертыхнувшись, я припустилась за ним. «Я ему что, собачка? Мог хотя бы…» – что он мог бы, я так и не додумала.
Мы оказались на улице, Владан шел к парковке, а я таращилась на его спину в глубокой печали и с надеждой, что его намерение встретиться с Ириной после ее смены связано с нашим делом, а не с желанием приятно провести время. Хотя кто запретит ему совмещать приятное с полезным. Уж точно не я. «Ты бы хоть обернулся», – думала в досаде, наблюдая за тем, как он садится в машину.
– До восьми еще уйма времени, – заметил он, когда я устроилась рядом.
– Кажется, девушка о тебе наслышана, – сказала я. – Серб – это что-то вроде прозвища?
– По крайней мере, звучит не обидно, – засмеялся Владан.
– Можно вопрос? Кем ты себя сам считаешь? Учитывая, что серб ты только наполовину…
– По обстоятельствам. А Сербом меня прозвали еще в детстве. Это не позволяло забывать о национальности, заодно прозрачно намекало, что я отличаюсь от других.
– Тебе это не нравилось?
– Почему? На самом деле это не имело значения. Пока я был здесь. – Он посмотрел на меня и добавил: – Любопытство – черта извинительная, но я из тех, кто часто задает вопросы и терпеть не может отвечать на них сам.
– Иными словами, с вопросами к тебе лучше не лезть.
– Если они не касаются расследования, в самом деле, лучше.
– Еще один вопрос можно? И я заткнусь.
– Валяй.
– Ты ведь знаешь, что о тебе рассказывают? Есть в этом хоть немного правды?
Он дурашливо почесал ухо, глядя на меня с усмешкой:
– А тебе что больше нравится? – Я нахмурилась, а он добавил: – Не увлекайся чужой болтовней, правда обычно куда неприглядней.
Тут я подумала, что пора сменить тему, и заговорила о другом:
– Ты уже утром знал, что машину Вера в кредит не покупала. Но сказал мне об этом не сразу… только когда Юра…
– Решил, что это терпит, – перебил он. – Ты считала, что у подруги нет от тебя секретов, оказалось – есть. И тебя это здорово задело. Так?
– Задело – не то слово, – хмыкнула я. – Теперь мне кажется, что все не взаправду… не очень толково выражаюсь.
– Я понял, – кивнул Владан. – Вот только не ясно, в чем ты себя винишь?
– Наверное, в том, что тоже не могла похвастать откровенностью. А ведь ближе Веры у меня никого не было… не считая отца.
– Знай ты о ней все, вовсе не факт, что это уберегло бы ее от гибели. Не стоит преувеличивать свое значение.
Да, умел он задеть за живое. Конечно, он прав, я просто самовлюбленная дура, которая считает, что весь мир вращается вокруг нее. У Веры была своя жизнь. Я занимала в ней определенное место и, возможно, не особенно большое.
– Мне ее очень не хватает, – неожиданно для самой себя сказала я. – Не имеет значения, кем она считала меня. Вру. Имеет. У меня нет друзей, если только Юрка… Извини. Представляю, как по-дурацки все это звучит.
Он пожал плечами, а я едва не заревела. Чего я хочу от него? Он согласился мне помочь найти убийцу, а не выслушивать мое нытье. До моих проблем ему просто нет дела. Как нет дела до меня.
– Я встречался с приятелем из следственного комитета, – сказал Владан, должно быть, тоже решив, что следует сменить тему. – Не очень-то они продвинулись в этом деле. Знают примерно то же, что и мы. Девушка завела неподходящего парня…
– И смерть Веры связывают с исчезновением Сергея? С пропажей денег?
Он вновь пожал плечами, точно желая сказать: «А чего ты хочешь?»
– Давай-ка прогуляемся, – предложил он. – Грех в такую погоду сидеть в машине.
И мы отправились на набережную. Владан шел, глядя прямо перед собой, то ли размышляя, то ли вовсе ни о чем не думая. А мне вдруг очень захотелось взять его под руку. «Почему бы и нет?» – решила я и вцепилась в его локоть двумя руками. Он взглянул вроде бы озадаченно, а я спросила:
– А что? Пусть завидуют.
– Тебе или мне?
– Мне. Ты красивый мужчина.
– Ты и вправду так думаешь? – хохотнул он.
– Тебя это удивляет?
– Честно? Удивляет. Когда я бреюсь по утрам, физиономия в зеркале мне малосимпатична.
– Не кокетничай.
– Не буду. Ладно, я – красавец, и ты девушка хоть куда.
– Ну, наконец-то. Я боялась, ты этого не замечаешь.
– С глазами у меня порядок. Жаль, что люди редко учатся на чужих ошибках. Предпочитают свои. Но и от них мало толку.
– Это ты сейчас о чем? – не поняла я.
– Например, о твоей подруге. Она догадывалась, что Серега для нее неподходящая компания, однако это ее не остановило.
– И какое отношение это может иметь ко мне? – хмыкнула я.
– Прямое. Я тоже неподходящая компания.
Он снял мою руку со своего локтя, сопроводив этот жест улыбкой, чтоб не выглядело совсем уж грубо.
– Думаешь, я хочу заполучить тебя в любовники? – спросила я с обидой.
– Надеюсь, что нет.
– Я – красавица, но не в твоем вкусе?
– Ты – зануда, – отмахнулся он. – Девушку эта черта не красит.
– Ладно, я зануда. Согласна. У тебя есть подружка? Мы ведь можем просто поболтать?
– Можем, наверное. Только ты не болтаешь, а выспрашиваешь. А я уже говорил, что терпеть не могу вопросов.
– Есть или нет? – не отставала я.
– Сколько угодно.
– Но они мало что значат?
– Никогда не думал об этом, – усмехнулся он.
– Все дело в ней? В той девушке? – спросила я, удивляясь своему нахальству.
– В какой девушке? – не понял он.
– Если я расскажу, ты не станешь злиться?
– Попробую.
– Твоя возлюбленная… вы вместе выполняли задание… – И я красочно поведала историю, рассказанную Юркой.
Поначалу Владан внимал с недоумением, а в самый драматичный момент начал хохотать, весело и заразительно:
– Сроду не слышал подобной бредятины, – покачал он головой. – Кто тебе рассказал всю эту чушь?
А я стояла дура дурой, с чувством, похожим на разочарование, и вместе с тем испытывая облегчение. Герой оказался вовсе не героем, которого я успела себе навоображать, но не было и великой любви, которая могла стать непреодолимым препятствием. Потому что великая любовь, особенно безвозвратно потерянная, всегда безупречно прекрасна.
– Значит, это выдумка? – спросила я с сомнением.
– Ты – умная девушка. Сама-то как считаешь?
– А как же это? – Я коснулась рукой его волос. Он неожиданно резко отдернул голову, но я упрямо продолжила: – Ты поседел за одну ночь. И это неправда?
– Правда. Только настоящая история куда хуже… И я там вовсе не герой.
А я попятилась под его взглядом, пробормотав поспешно:
– Прости.
Он вдруг обнял меня, должно быть, решив, что здорово напугал, и сказал с той интонацией, с какой обычно взрослые обращаются к неразумным чадам:
– Сделай милость, оставь мое героическое прошлое в покое. Я сам его терпеть не могу, и тебе чужими бреднями увлекаться не советую. Черт… знать бы еще, кто все это выдумывает… ноги бы выдернул.
– Почему ноги? – улыбнулась я, торопясь вернуть его расположение.
– Тогда язык. Так лучше?
Я прижалась к его плечу и продолжила:
– Между прочим, когда я тебя увидела в кафе, возникло чувство, что мы уже встречались.
– В прошлой жизни?
– Угу.
– Поэтому ты так на меня пялилась?
– Было очень заметно?
– Еще бы. Думал, дырку на мне протрешь.
Я могу ему сказать… прямо сейчас. О нашей встрече, о том, что я долгие годы мечтала увидеть его снова… Если честно, так и подмывало все рассказать, однако я была уверена: делать этого не следует. Хотя бы потому, что много лет назад я стала невольным свидетелем… чего? Вот именно… Молчи. Но как иначе объяснить ему, что все это не минутная блажь вздорной девицы? Что все эти годы он, против своей воли, был рядом, в моих мыслях уж точно…
– Вот возьму и влюблюсь в тебя, – выпалила я.
– Спасибо, что предупредила. Считай, что с этой минуты я на тебя не работаю.
– Ты серьезно? – перепугалась я.
– Пока нет. Но все неуклонно к тому катится. Первое правило: не заводить шашни с клиентками.
– Не всегда же я буду твоей клиенткой.
– Надеюсь, когда мы закончим с этим делом, ты найдешь себе парня получше.
В восемь мы были возле «Милого дворика» и через пять минут увидели, как Ира выходит из дверей гостиницы. Владан приоткрыл окно и помахал ей рукой, девушка торопливо перешла через дорогу и юркнула на заднее сиденье нашей машины, заговорщицки улыбаясь. Я было подумала, что мне стоило подождать в каком-нибудь кафе, но мое присутствие Ирину, похоже, не огорчило.
– Привет, – сказала она. – Домой меня отвезете? Это недалеко, две троллейбусные остановки. Заодно поболтаем.
Владан завел машину, мы тронулись с места, а Ира заговорила вновь:
– Как только вы ушли, Аленушка бросилась кому-то звонить. По мобильному, и на меня все время зыркала. А сейчас сказала: «Язык за зубами держи».
– Аленушка – это администратор? – уточнил Владан.
– Ага. Редкая стерва. Вообще-то ее Ленка зовут, но ей больше нравится Алена. Трахается с хозяином гостиницы и поэтому считает, что может здесь командовать, только мне это по барабану. Что за фотку вы ей показывали?
Владан протянул ей фотографию Веры. Взглянув на нее, Ирина удовлетворенно кивнула:
– Так я и думала. Девица та самая, журналистка, которую зимой убили?
– Да, – сказала я. – Вера Собинова.
– Она у нас бывала довольно часто. Примерно раз в две недели. Приезжала одна, номер бронировала заранее. Всегда один и тот же. Люкс на третьем этаже. Там две комнаты. Окна выходят на улицу. Самый крутой номер и стоит недешево.
– И что она здесь делала?
– С мужиком встречалась, знамо дело. Он появлялся позднее, а уходил под утро, иногда ночью. А девица оставалась до утра. За номер она расплачивалась наличными. Думаю, бабки ей мужик давал. Аленушка, кстати, перед ним хвостом мела. Старая кикимора все лелеет надежду подцепить богатенького. Хозяин на ней уж точно не женится.
– Мужчина в гостинице не регистрировался?
– Конечно, нет. Когда люди готовы заплатить за люкс, спрашивать у гостя документы никому в голову не придет. Аленушка даже сменами менялась, чтоб мужика этого увидеть. Он с ней любезничал, а она кофе в их номер пару раз сама относила. Если честно, я думаю, мужик какая-то шишка, оттого она перед ним и стелилась. Вряд ли всерьез надеялась его захомутать.
– По имени она его не называла?
– Такого не слышала. Мне самой было жуть как интересно узнать, кто он. Но Ленка если и знала, язык держала за зубами. И на меня рычала, мол, глупое любопытство до добра не доведет. Ну, а когда по телевизору сказали, что журналистку эту убили, я утром на работу пришла и говорю: «Надо в полицию звонить». Так положено, я ж детективы-то смотрю. Девицу убили, и он, считай, первый подозреваемый. Ленка разоралась, а вслед за ней и хозяин. Пригрозили уволить, если язык распускать начну. Я попробовала их вразумить – какое там… Ни к чему нам светиться в деле об убийстве… репутация отеля, то да се. И мужика, мол, этого мы все равно не знаем, то есть ничего толкового рассказать о нем не сможем. Я на гражданскую сознательность напираю, а они – не лезь. Придут из ментовки, тогда, само собой, врать не станем, расскажем все как есть. А не придут, на фига самим соваться. Вообще-то правильно. Менты начнут с вопросами цепляться – заведению от этого пользы никакой… Короче, все помалкивали, а из полиции так ни разу и не пришли. И вдруг вы… Представляю, как Аленушка сейчас ерзает.
– А если тебя действительно уволят? – спросила я, беспокоясь за ее дальнейшую судьбу.
– Переживу. Не больно место шоколадное, чтоб я за него цеплялась. Надоели они мне, – вздохнула Ирина. – На пять минут опоздаешь – штраф, посуду побьешь – выплачивай из своего кармана, а за сверхурочные – хрен заплатят. Тебе, говорят, чаевых за глаза. Уроды…
– Если уволят, я тебе место найду, – сказал Владан.
Ирина кивнула:
– Спасибо.
Кажется, в его словах она ни секунды не сомневалась. Я, кстати, тоже.
– Вот здесь остановите, – попросила она.
Владан притормозил и повернулся к ней:
– Как выглядел мужик?
– Шикарно. Ну, может, не так, как вы… это дело вкуса… Высокий, волосы темные, зачесаны назад. Красивый, но… как бы это потолковей… к такому запросто не подойдешь… Вроде улыбается, а глаза… точно в мозгах у тебя копошится, все твои мысли дурацкие знает и над ними смеется. Рядом с таким чувствуешь себя какой-то недоделанной. В общем, по мне, от него стоило бы держаться подальше. Особенно девице вроде этой журналистки.
– Почему? – спросила я.
Ирина вздохнула, помолчала немного, должно быть, слова подбирая.
– Не пара она ему. Он с баблом и самомнением, а она… простовата, одета так себе, да и не красавица. Может, вы решите, что я фантазирую, но… похоже, она в нем души не чаяла, влюблена-то уж точно была. Явится в гостиницу и вся светится, от нетерпения ее аж потрясывало. А он… влюбленные мужики выглядят по-другому. Этот как на работу ходил. Цветочка паршивенького не принес…
– Может, из конспирации…
– Может. И все равно… я думаю, девку он окучивал с какой-то целью… а вовсе не по большой любви.
– Узнать его в случае чего сможешь? – спросил Владан.
– Само собой.
– На чем он приезжал?
– Вот этого не знаю. Машину его никогда не видела. Вряд ли он ее на нашей парковке оставлял, но могу у Вити спросить, это один из наших охранников. Витя на эту парочку тоже внимание обратил, то есть обратила я, а с ним своими соображениями поделилась. Он иногда меня домой подвозит, вот и болтаем. Только Витя сейчас в отпуске, укатил к родне на юг. Вернется, я его поспрашиваю. У остальных интересоваться без толку, вам они ничего не скажут, хозяина боятся. Телефончик дадите? Если что – позвоню.
Владан продиктовал ей номер своего мобильного, девушка простилась с нами и вышла из машины.
– Что скажешь? – спросила я.
Владан сидел, откинувшись в кресле, достал из кармана монету в один евро и принялся вертеть ее в руке. Получалось у него очень ловко.
– Занятно, – ответил он.
– А более развернутый ответ не предусмотрен? – съязвила я.
– Пожалуйста. В деле появляется некий тип, о существовании которого никто и не подозревал. Последний раз они встречаются с Верой за два дня до ее гибели. Примерно через пять дней после исчезновения Сереги. И денег. Вера убеждает тебя, что отношения с Серегой уже в прошлом, но мы знаем, что это не совсем так. Она крутит любовь с одним и продолжает встречаться с другим.