И второй сейф был опустошен. Две полные сумки стояли возле двери. Крупный грабитель поднял рацию к губам и что-то сказал. Курт Овесен мгновенно передал дальше, что грабители, должно быть, держат связь с кем-то снаружи депозитария.
Последовало еще несколько сообщений. Потом грабитель зажимом прикрепил рацию к груди, сделал несколько шагов к камере и посмотрел прямо в объектив. Вистинг успел увидеть темные глаза, прежде чем тот поднял оружие. Грабитель прикладом разбил линзу, и картинка погасла. Вистинг машинально сделал шаг назад, не зная, напугал ли его удар по камере или взгляд из-под лыжной маски.
Вистинг посмотрел наверх на главную дорогу. Ничего. Поднял глаза к небу, после того как его посетила внезапная мысль, что помощь грабителям подоспеет оттуда. Потом взял полицейскую рацию и коротко описал, что происходит, своим людям, сидящим в машинах.
Беньямин Фьелль незамедлительно сообщил со своего поста:
– Только что проехал черный «Шевроле Субурбан». Регистрационный номер невозможно разглядеть. Может быть, это машина для побега.
Курт Овесен передал информацию дальше своим людям. Вистинг слышал, как в его наушнике раздавался треск, по мере того как различные команды подтверждали, что сообщение принято.
Один из экранов показывал картинку из гаража, и через открытую дверь можно было видеть, что происходит в комнате с купюрами.
Третий сейф, когда его открыли, оказался пустым. Невысокий грабитель упер дуло пистолета в затылок женщины-инкассатора. Казалось, она пыталась объяснить ему, в чем проблема. Инкассаторы поменялись местами. Мужчина набрал цифровую комбинацию, и толстая дверь открылась. В то же время наверху экрану побежала строчка: «Тревога ́4 Тревога». Никто из людей в депозитарии не отреагировал. Должно быть, инкассатор набрал комбинацию, которая заставила сигнал тревоги сработать, когда открылась четвертая дверь.
Через тридцать секунд все было готово. Четыре сумки были заполнены деньгами. Грабители отнесли их в помещение гаража. Глава группы быстрого реагирования передавал информацию об увиденном своим людям, по-прежнему ожидавшим в гараже пожарной части.
Вистинг прижал лицо к окну, пытаясь увидеть как можно большую часть главной дороги. Проехал грузовик и два фургона.
Он громко выругался и снова посмотрел на экраны. Грабители шли по направлению к выходу, ведя перед собой женщину-инкассатора. Вистинг по-прежнему не понимал, как они попали в здание и как собираются уходить.
Потом его осенила очевидная мысль. Он не знал, что было сначала: он понял и увидел одновременно. Вверху по течению реки показался «Зодиак». Большая надувная лодка, чуть проще, чем та, которая приплыла из Дании с грузом наркотиков. На борту за штурвалом стоял одинокий мужчина в маске. Он снизил скорость и причалил к берегу реки.
На мониторе дверь комнаты с купюрами захлопнулась за грабителями. Оставались минуты, секунды до того, как мужчины в масках ускользнут. Люди из отряда быстрого реагирования ни за что не успеют перестроиться.
Вистинг выбежал из комнаты в коридор и рванул дверь аварийного выхода сзади пожарной станции. Металл звенел, когда следователь топал по пожарной лестнице, спиралью вьющейся по внешней стороне здания. Досигнув земли, он, не сбавляя скорость, выхватил пистолет из-под куртки и снял его с предохранителя.
Двое грабителей вышли из депозитария. Перед собой они толкали женщину. Мужчину они, должно быть, оставили внутри здания.
Женщина упала, и невысокому грабителю пришлось отложить сумку с деньгами, чтобы поднять ее за волосы. Вистинга они не видели.
Быстроходная лодка уже стояла у причала. Расстояние от нее до грабителей было меньше пятидесяти метров. Вистинг мог кинуться наперерез, но остановился, когда женщина споткнулась и упала во второй раз.
– Полиция! – привычно прокричал он и укрылся за телефонным столбом. – Оставайтесь на месте, иначе мы будем стрелять!
Двое мужчин в масках застыли в двадцати метрах от него. Женщина-инкассатор на секунду замерла на асфальте, попыталась подняться, споткнулась, все-таки встала на ноги и скрылась в безопасном месте.
Вистинг оставался за столбом, пусть он и был никудышным убежищем. Мужчина с автоматом бросил обе сумки и направил на следователя оружие. Вистинг оценил опасность и положил указательный палец на спусковой крючок. Дуло его пистолета было направлено прямо в грудную клетку грабителя.
Дождь бежал по лицу. Палец сильнее давил на курок. Вистинг поднял глаза и встретился взглядом с грабителем. Что-то в его виде заставило Вистинга распрямить палец.
Мужчина в лодке что-то прокричал. Грабитель опустил оружие, схватил сумки и побежал к реке.
Вистинг кинулся в его сторону и выстрелил шесть раз. От резких звуков возникла боль в ушах. Запах свинца забился в нос.
Выстрелы попали в носовую часть лодки и продырявили камеру с левой стороны. Вистинг опустил пистолет и увидел, как мужчина на борту дал газу и попытался выплыть на середину реки. Лодка накренилась и потеряла бо́льшую часть маневренности.
– Полиция! Опустите оружие! – Вистинг услышал, как грубый голос отдавает приказы совсем рядом с ним.
Глава отряда быстрого реагирования стоял, широко расставив ноги, с пистолетом в руках. Двое грабителей добежали до пристани и никак не реагировали на предупреждение. Выше по дороге Вистинг мог слышать приближающийся рев мотора одного из бронированных автомобилей.
Лодка снова взяла курс на причал, хотя уже почти затонула. Глава отряда быстрого реагирования повторил свой приказ. Грабитель с автоматом снова опустил сумки на землю и поднял оружие. Стоящий рядом с Вистингом, Курт Овесен выстрелил. Мужчина на причале упал на землю.
Три бронированных автомобиля выехали и образовали баррикаду между Вистингом и рекой. Вооруженные полицейские рассредоточились веером. Громко раздавались приказы.
«Зодиак» в реке накренился сильнее и опрокинулся. Сносимый течением, мужчина на борту отчаянно уцепился за корпус лодки. На пристани невысокий грабитель поставил сумки на шаткие доски и поднял руки над головой.
69
Мужчина, который был самым активным во время ограбления, стоял на коленях, руки за головой. Один из членов группы быстрого реагирования надел на него наручники и стащил с головы лыжную маску.
Это был Руди Мюллер.
Он захлопал большими глазами и сдул каплю дождя с носа. Вистинг удивился, как быстро тот сдался, но когда увидел стену из вооруженных полицейских, окруживших грабителя, все понял. Было очевидно, на чьей стороне перевес.
Со стороны реки донеслись громкие крики. Потерпевший крушение «Зодиак» причалил в ста метрах ниже по течению. Группа полицейских задержала насквозь промокшего капитана лодки уже на берегу. С ним обошлись так же, как и с Мюллером, стащили с головы маску. Кучерявые волосы торчали во все стороны. Вистинг узнал полного мужчину с фотографий, сделанных в «Шазам Стейшн» группой негласного наблюдения.
Грабитель, который направил автомат на Вистинга, но так и не выстрелил, лежал на земле, корчась от боли. Пуля Овесена попала ему в левое колено. Материал комбинезона треснул, и в открытой ране были видны осколки раздробленного мениска. Один из членов группы быстрого реагирования оказывал ему первую помощь, пока другой держал его на мушке.
К нему подошел Курт Овесен. Вистинг остановился в нескольких шагах от них и провел рукой по мокрому лицу.
Глава отряда быстрого реагирования одним быстрым движением снял с мужчины маску. Тот дернулся, будто это причинило ему еще бо́льшую боль.
Его волосы были мокрыми от пота и дождя и прилипли к лицу. Взгляд метался, невозможно было встретиться с ним глазами.
– Имя! – потребовал Овесен.
Мужчина перед ними сплюнул. Овесен посмотрел на Вистинга. Тот покачал головой. Он никогда не видел раньше этого человека.
– Как тебя зовут? – спросил Овесен.
Ответа по-прежнему не последовало.
– Его зовут Фруде Йессинг, – объяснил Лейф Мальм, появившийся за ними. – Они называют его Йес-мэн, – добавил он и сделал еще несколько шагов вперед.
Невредимые грабители были помещены в разные машины. Раненый лежал в ожидании «Скорой помощи».
Вистинг обернулся, чтобы увидеть инкассаторов. Он хотел с ними поговорить. Попытаться сказать им несколько слов, успокоить их после пережитого.
Он не видел мужчину, только женщину, которая сидела в полицейской машине без опознавательных знаков и разговаривала с сотрудником в форме. Она держала что-то в руках и показывала это полицейскому.
Он увидел Вистинга и махнул ему.
Следователь подошел к ним. Женщина была хрупкой, со светлым лицом, блондинка. Вряд ли она была намного старше Лине. Ее трясло, она ничего не могла с этим поделать. Вистинг мог видеть боль и смятение в ее мокрых от слез глазах.
– У нас новая ситуация, – сказал полицейский и кивнул в сторону мобильного телефона, который женщина держала обеими руками.
– У нас новая ситуация, – сказал полицейский и кивнул в сторону мобильного телефона, который женщина держала обеими руками.
Вистинг одной рукой взял женщину за трясущуюся руку, другой забрал у нее мобильный телефон. Она неохотно отпустила его, будто это было что-то чрезвычайно ценное.
На дисплее было фотосообщение. Экран был поделен на две части. На верхней маленькая девочка забиралась вверх по лестнице. Она повернулась и улыбалась фотографу, как будто кто-то только что сказал ей что-то забавное. Нижняя часть сообщения показывала пистолет, спрятанный за газетой так, что он был виден только тому, кто сделал этот снимок на камеру мобильного телефона.
«Не звони никому, кроме меня, если ты хочешь, чтобы она жила», – было написано под фотосообщением.
– Ваша дочь? – спросил он.
Женщина перед ним не произнесла ни слова, просто кивнула и закрыла лицо руками.
«Вот как они смогли провернуть ограбление», – понял Вистинг. Они угрожали женщине-инкассатору, заставили ее остановиться по дороге и угнали инкассаторскую машину. Сделали ее троянским конем, приведшим их прямо в депозиторий.
Вистинг сглотнул. Он знал, что в последнее время таких случаев становилось все больше. Финансисты стали лучше охранять свои ценности и тем самым стали менее удобны для давления. Сейчас гораздо чаще в такие ситуации попадали обычные люди: служащие, охрана. Или полицейские. Он слышал много историй о том, как полицейских в других странах заставляли прятать или уничтожать улики, делать всё для того, чтобы закрыть дело.
– Эмма у них, – всхлипывала женщина в ладони. – Ей всего пять лет.
Ее узкая спина дрожала. Вистинг пару раз медленно погладил ее рукой по инкассаторской форме, пока полицейский, стоящий рядом с ними, пересказывал всю историю с начала.
– Она позвонила отправителю и узнала, что грабители сидят в машине, едущей за ними. Ей приказали остановиться и впустить их внутрь машины.
Вистинг сжал плечо женщины.
– Все будет хорошо, – сказал он и почувствовал, что уверенность в его голосе чуть уняла ее дрожь.
– Где была сделана фотография? – уточнил он.
– На детской площадке возле нашего дома, – ответила она, вернув себе часть самообладания. – Моя мама сидит с ней днем.
Вистинг указал на красно-желтый дождевой костюм ребенка на фотографии.
– Она была сегодня в этом?
– Думаю, да. Они собирались на детскую площадку.
– Вы пытались позвонить вашей матери?
Женщина-инкассатор отрицательно покачала головой.
– Они бы это узнали… – начала было она, но умолкла.
Вистинг сглотнул слюну и закрыл глаза, пытаясь мыслить четче. Ему нужно было сфокусироваться. Фотография совершенно точно была настоящей. И была сделана сегодня. Но все же оставалась вероятность того, что это блеф. Если бы они имели физический контроль над девочкой, ее бы сфотографировали в закрытом помещении. Кроме того, похищать и ребенка, и бабушку было большим риском.
Вистинг снова открыл глаза и посмотрел на служебный автомобиль, на заднем сиденье которого поместили Мюллера. Водитель собирался сесть внутрь. Вистинг окликнул его и попросил подождать. Быстрыми шагами подошел к автомобилю и сел рядом с Руди Мюллером.
– Меня зовут Вильям Вистинг, – сказал он. – Я веду это расследование.
Руди Мюллер сидел, наклонившись вперед, наручники были застегнуты за спиной. Он посмотрел на Вистинга, но не ответил. И все же что-то в его поведении показало Вистингу, что Мюллер знает, кто он такой.
– В ближайшие дни мы будем много разговаривать, – продолжил следователь. – Но именно здесь и сейчас ничего из того, что ты скажешь, не будет использовано против тебя. Пока меня волнует только одна вещь.
Мужчина рядом с Вистингом молчал.
– Девочка, – сказал следователь. – Она в безопасности?
Глаза преступника сузились.
– Какая девочка?
– У тебя есть только одна-единственная возможность попытаться как-то исправить все, что ты сделал, – сказал Вистинг. – Я говорю о дочери женщины, которая вела инкассаторский автомобиль.
Руди Мюллер покрутился, пытаясь найти более удобную позицию для заведенных за спину рук.
– Опасности нет, – произнес он тихо. – Ничего не произойдет. Если я не скажу.
Вистинг осмотрел мужчину перед собой и взвесил, сколько стоят его слова. Решил, что на них можно положиться.
– Спасибо, – сказал он и коротко кивнул Руди Мюллеру, прежде чем выйти из машины. Затем пару раз стукнул по крыше автомобиля, дав водителю знак отправляться.
70
Лине разместили в неиспользуемом кабинете. К стенам были пришпилены старые киноафиши, на информационной доске висел список телефонных номеров, но на столе не осталось ни телефона, ни компьютера.
Снаружи дождь бил по косой в грязное окно и медленно стекал по стеклу узкими извилистыми ручьями – Лине находилась на пятом или шестом этаже и смотрела на длинную вереницу автомобилей. Здесь было слишком высоко, чтобы кому-то пришла в голову идея сбежать таким образом, к тому же окно не открывалось больше, чем на узкую щель.
Пока она там стояла, зажглись уличные фонари.
Девушка вернулась на стул, схватила один из старых, давно прочитанных журналов и беспокойно принялась листать его снова.
Потом открылась дверь. В комнату вошел длинноволосый мужчина, которого она видела на кухне вместе с Томми. В этот раз на шее у него висело удостоверение личности. «Полиция». За ним шел другой полицейский, энергично пережевывая жевательную резинку.
– Приношу извинение за ожидание, – произнес первый. – Нам пришлось поступить таким образом. Был самый разгар слежки, а вы чуть было все не испортили.
Лине ничего не ответила.
Полицейский с жвачкой протянул руку для рукопожатия.
– Привет. Меня зовут Петтер Эйкелид. Пройдемте со мной?
Лине по-прежнему молчала, но поднялась со стула и пошла за ним в коридор. Этаж опустел, люди уже ушли. Кабинеты были темными, уровень активности был существенно ниже, чем когда ее вели сюда теми же коридорами несколько часов назад.
Длинноволосый в общих чертах пояснил, что происходило последние месяцы и недели за ее спиной. Томми обратился к ним со сведениями о наркогруппе, которую полиция неоднократно и безуспешно пыталась схватить. Информация от Томми подтвердила многие догадки, а еще позволила внедриться в преступную группировку. Томми согласился и дальше помогать полиции и стал осведомителем.
И все же путь был извилист. Главные фигуры оказались более закрытыми, чем они предполагали изначально, к тому же произошло несколько непредсказуемых событий. О результатах Лине могла прочесть в газетах. Одна поставка сорвалась, все пошло не так. Люди были убиты. Сегодня все закончилось. Неудавшееся ограбление привело к тому, что Руди Мюллера арестовали.
Томми ждал ее в пустой переговорной этажом ниже. Он стоял у окна, опершись спиной и локтем одной руки о подоконник, ладонь другой руки прикрывала лоб.
Серьезное выражение лица сменилось улыбкой, когда она зашла в комнату. Он подошел к ней и обнял. Она обвила его руками.
– Я оставлю вас наедине, – сказал полицейский, проводивший ее, и закрыл за собой дверь.
Они сели за стол. Разговор шел будто между двумя чужими людьми. Неуверенно и нерешительно.
– Я обнаружил, что в «Шазаме» все совсем не так, как должно быть, – объяснил Томми после того, как они начали беседу. – В другое время и в другой жизни я бы, наверное, пожал плечами и оставил все как есть или даже принял бы участие, но сейчас я не мог этого допустить. Ты была частью моей жизни. Ты такая правильная, и я не хотел рисковать и все разрушить. Я хотел сделать все как надо.
Она не до конца понимала, почему он решил не рассказывать ей о том, во что ввязался, но должна была принять его поступки и простить ему его скрытность.
Таким он был. Импульсивным, необузданным, легкомысленным и безрассудным. Эти качества сначала привлекли ее, но она не могла и дальше принимать их в своей жизни.
Он понял это.
– Я завтра смотрю квартиру в Сагене, – сообщил он.
В его интонациях явственно читалась надежда, что Лине скажет, что делать этого не нужно, но она собралась с силами и кивнула.
– Отлично, – прошептала она.
71
Вистинг читал текст показаний, только что взятых у Томми Квантера в полицейском участке Осло. Он говорил в том числе о том, что использовал черный «Гольф», принадлежащий Лине Вистинг. В пятницу, 1 октября он одолжил машину Руди Мюллеру. Мюллер был один, когда уехал из ресторана около половины седьмого. Больше ничего Томми Квантер не знал. Когда они закрывали ресторан, один из официантов обратил его внимание на то, что машина вернулась, а ключи лежат в кабинете. Он не знал, где и с кем был Мюллер. Сам он находился на деловой встрече с тремя упомянутыми в другом месте мужчинами, которые хотели, чтобы он присоединился к их новому ресторанному проекту.