— Всё, уходим! — уже лежа в сыром месиве канавы, скомандовал Ермолов. — Давай сделаем так: когда я начну стрелять, долбани по «чехам» из гранатомёта и сразу бегом через дорогу.
— Куда стрелять? — уточнил боец, очевидно прекрасно понимая, что его граната не долетит до противника, а врезавшись в какую-нибудь ветку, разорвётся ещё на подлёте.
— А прямо, — беззаботно отмахнулся старшина и зло добавил, — пофигу. Лишь бы пощекотать им нервы.
Противно ударив по ушам, граната из РПГ — 26 улетела в гущу деревьев и, ударившись о ветви, грохнула от всей души.
— Уходим! — поторопил Ермолов и, поднимаясь из липкой сырой глины обочины, шмальнул в сторону противника. Забезин не заставил себя ждать. В считанные секунды преодолев опасный участок, они оказались на другой стороне обочины и распластавшись на земле, наконец, смогли отдышаться. Противник послал вслед им пару запоздалых очередей, но переходить асфальт не решился. Снизу уже поджимала группа Ерохина и израсходовавшему значительное количество боеприпасов противнику, в свою очередь, надо было делать ноги. Два десятка боевиков, забрав своих убитых и раненых, выбрались на кромку обочины и воспользовавшись тем, что их никто не преследовал, быстрым темпом поспешили на юг. Несмотря на явное преимущество позиции и глупость русского командира, потрепать спецназовцев так и не удалось. Сами же боевики имели на руках трех убитых и четырёх раненых. Но задачу они свою выполнили. Полевой командир Ай-Валид и находившийся у него в гостях инструктор-подрывник Вольф Краузе покинули базу и теперь уже были так далеко, что обнаружить их и догнать не представлялось никакой возможности…
— Передай «Шаху», — комбат склонился к уху радиста, — пусть отходит. Понял? Отходит, я говорю.
— Есть, товарищ майор! Есть передать команду на отход, — радист поправил наушники и принялся терзать эфир.
— Товарищ лейтенант, — старший радист Шахмедзянова дёрнул за рукав застывшего в прострации командира. — Комбат приказал отходить.
— Что? Отходить? — Алик обрадовано встрепенулся, самому ему такая простая мысль как отход почему-то не пришла в голову. — Передать всем, общая команда, отходим.
— А Ермолов? — робко поинтересовался радист, но лейтенант только отмахнулся.
— Догонят. Не стой. Отключай радиостанцию и пробегись по всем, пусть отходят к лесу. Уходим.
— Товарищ майор! — радист снова оторвал комбата от созерцания убегающей вдаль дороги. «Серый» вышел на связь. Передали — они вступили в бой. Будут теснить противника в направлении группы Шахмедзянова.
— Что? — комбат повернулся в сторону радиста. — Живо связь с «Шахом», мой приказ отменяется. Отставить отход. Пусть удерживает свою позицию.
Отдав команду, комбат посмотрел на часы. Через двадцать пять минут колонна будет в районе боя и тогда «чехам» не поздоровится.
— Товарищ майор, группа Шахмедзянова не отвечает, — радист вздохнул, словно в этом был виноват именно он, отвёл взгляд.
— Зараза! — выругался майор. Только что наметившийся план рухнул.
Ермолов и Забезин появились как раз в тот момент, когда бойцы по одному начали перебегать открытое пространство и уходить в глубину леса.
— Какого черта? — догнав командира, Николай схватил его за плечо и развернул в свою сторону. — Почему не стали подниматься на сопку?
— Комбат дал команду на отход. — Шахмедзянов дернул плечом, но освободиться от крепких пальцев старшины не получилось.
— А мы? Ты нас, что, там решил оставить? — Николай кивнул в сторону асфальтовой полосы.
— Да послал бы я за вами, послал, что ты нервничаешь? Сейчас бы отошли немного и послал…
— Да иди ты… — Николай сплюнул. Заниматься разборками дальше не хотелось. Он отпустил плечо Шахмедзянова и широким шагом поспешил вперёд, что бы занять место в своей тройке. Обгоняя радиста рядового Митина, он коротко бросил.
— Что нового по связи?
— Так радиостанция выключена, — растерянно пробормотал шедший рядом с Митиным старший сержант Максимов. И только тут Николай обратил внимание, что антенна у радиостанции убрана, а гарнитура, свешиваясь из рюкзака, болтается в районе пояса.
— Как выключена? А во время боя ты её тоже отключал? Ты что, не знаешь, что во время боя радиостанция должна быть включена постоянно?!
— Командир сказал выключить.
— О, мать моя, женщина! Я — в головной дозор, а вы, — он ткнул пальцем в сторону обоих радистов, — через две минуты у меня, и при этом радиостанция уже должна быть включена, поняли?
— Есть, — ещё бы чуть-чуть и ошарашенный Митин взял бы под козырёк. Николай поспешил дальше. Некоторое время спустя найдя на местности подходящую для обороны позицию, он остановил группу и дождался радистов.
— Старшина! — Митин не решился назвать Ермолова по имени, — Комбат приказал выходить в квадрат Х… У… Через пятнадцать минут колонна будет на месте. Он сказал, это около горы… — радист задумался. — Султан, что ли?!
— Я понял. Передай по цепочке, продолжаем движение… — злость на командира группы окончательно исчезла. Вместо неё его телом стала овладевать бесконечная усталость. Он вздохнул и повел группу к обозначенной комбатом высотке. Он шел вперед, почему-то будучи полностью уверенным, что за сегодняшний день больше ничего не случится.
Вечером комбат проводил разбор «полётов». Если сказать, что он был в гневе, значит не сказать ничего. Он буквально рвал и метал. Досталось всем: и Шахмедзянову, и командиру роты майору Дедулину — проморгавшему «столь яркое дарование как товарищ Шахмедзянов», и заместителю командира роты капитану Сергею Зурскому, «не научившему товарища лейтенанта элементарным вещам». Наконец красноречие майора Хворова иссякло. Он решил, что пора заканчивать.
— Моё решение таково: не смогли подготовить командира и его группу на полигоне, будете ходить с группой сами. Капитан Зурский.
— Я.
— Следующее боевое задание идёшь с Шахмедзяновым.
— Есть, — Зурский мысленно выругался. И с Аликом, и с его бойцами он устал бороться ещё на полигоне. И всё дело было именно в командире группы. На занятиях, которые проводил с ними заместитель командира роты, бойцы вроде бы и слушали и старались, но стоило только ему уйти, как вся группа во главе с командиром забивалась в ближайшие кусты и дрыхла. Идти с этой действительно не подготовленной группой на боевое задание не хотелось. Но задачи, которые были возложены на этих бойцов, никто не отменял. «Ничего, — подумал Сергей, два-три раза на Б/З с ними схожу, а там жизнь заставит, всему и научатся. А если Алик будет мешать — рога пообломаю».
— Товарищи офицеры! — прервав его размышления, в сознание ворвался голос майора Солуба. Совещание было окончено.
— А у тебя что было? — Андрей подошёл к курившему около палатки старшему лейтенанту Ерохину, командиру группы с позывным «Серый».
— Да в принципе тоже ничего хорошего. Торопились. Мы же не знали, что «чехи» уже отходить начали. Вот в метрах двухстах от дороги на них и напоролись. Головняк зарубился на встречке. Пока развернулись, те уже смылись. Попробовал преследовать, но у них уж больно позиция удачная получалась. Встали. Я сразу же две тройки влево во фланг послал. А там подъём крутой. Пока поднялись… В общем, «чехи» ушли.
— Ясно, — Андрей вздохнул. Странно, но он даже завидовал. Надо же, первый выход и сразу боестолкновение. Везёт…
Глава вторая Наёмники
Без комментариев…— По оперативным сводкам, — комбат черканул ручкой в блокноте, и наконец-то поднял взгляд на сидевших за столом офицеров, — в А… районе орудует крупная банда боевиков, специализирующаяся на минной войне. Большую часть банды составляют наёмники и иностранные инструкторы по минно-подрывному делу. Координатором и руководителем их действий является не безызвестный господин Вольф Краузе — кличка Шайтан. С 1985 года принимал участие в действиях против наших войск, воевавших в Афганистане. В результате взрыва лишился обеих ног.
— Ни фига себе, как же он безногий по горам скачет? — не выдержал кто-то из офицеров, комбат недовольно покосился в его сторону и продолжил.
— Успел нарисоваться почти во всех конфликтах постсоветского пространства. С 1999года в Чечне. Специалист широкого профиля. Имеет собственных телохранителей-носильщиков. Наша задача обнаружить базу боевиков и уничтожить. Имеется значительная доля вероятности его тесного сотрудничества с западными спецслужбами. Вопросы есть?
Вопросы были.
— Разрешите, товарищ майор, — комбат утвердительно кивнул. — Имеются ли данные по предположительному нахождению банды? — лейтенант Соколов скользнул глазами по расстеленной на столе карте.
— Ни фига себе, как же он безногий по горам скачет? — не выдержал кто-то из офицеров, комбат недовольно покосился в его сторону и продолжил.
— Успел нарисоваться почти во всех конфликтах постсоветского пространства. С 1999года в Чечне. Специалист широкого профиля. Имеет собственных телохранителей-носильщиков. Наша задача обнаружить базу боевиков и уничтожить. Имеется значительная доля вероятности его тесного сотрудничества с западными спецслужбами. Вопросы есть?
Вопросы были.
— Разрешите, товарищ майор, — комбат утвердительно кивнул. — Имеются ли данные по предположительному нахождению банды? — лейтенант Соколов скользнул глазами по расстеленной на столе карте.
— Данные кое-какие есть, но район, в них указываемый, слишком обширен, чтобы рассматривать эти данные всёрьез. Придется применить метод последовательного осмотра местности. — Комбат позволил себе улыбку: — Одним словом, будем искать методом тыка.
— Как иголку в сене, — заметил сидевший в самом конце стола начальник инженерной службы отряда старший лейтенант Кривенский.
— А вот это как раз в корне неверно, — возразил ему комбат и, кажется, даже обрадовавшись его реплике, не стал одёргивать за столь явное нарушение субординации. — Предполагаемую местность можно условно разделить на тридцать шесть квадратов. Действовать предполагается шестью группами по три от каждой роты. Каждый боевой выход — это один-два тщательно, я повторяю, тщательно досмотренных квадрата. Работу начнём с местности, наиболее перспективной в части расположения баз. Я считаю, что действуя таким образом, мы сумеем завершить поиск в течении полутора-двух месяцев. И ещё раз напоминаю, товарищи офицеры, что минная обстановка в районах предстоящей работы сложная. Помимо минных полей, установленных федеральными войсками, местность плотно минирована боевиками, особенно это касается хребтов, троп и дорог. Хождение по тропам запрещаю категорически. Первый боевой выход у второй роты ориентировочно четырнадцатого. Ждём только прихода боевого распоряжения. Капитан Ковальчук.
— Я, — ротный второй роты поднялся со своего места. Комбат, продолжая говорить, махнул рукой «мол, сиди».
— Готовность групп в десять ноль-ноль тринадцатого. Предварительный смотр тринадцатого в шестнадцать тридцать. Всё, совещание закончено.
— Товарищи офицеры, — подав команду, заместитель комбата майор Солуб поднялся и принял стойку смирно.
Комбат собрал бумаги и покинул помещение.
— Товарищи офицеры, все свободны, — очередная команда как сигнал разойтись. Помещение наполнилось гулом голосов. Офицеры неспешно побрели к выходу.
Окруженный со всех сторон серо-зелёной маскировочной сеткой, Вольф Краузе сидел на туристическом коврике, расстеленном прямо на земле, и с задумчивым видом разглядывал армейскую карту. Карта как карта, она была бы совсем обычной, если бы не пометка, сделанная в нижнем углу простым карандашом и заламинированная скотчем. Край этот уже затрепался, но всё же на нем всё ещё можно было разобрать: командир шестой роты… Дальше буквы расплывались, но Вольфу не требовалось читать, что бы знать, кому раньше принадлежала эта карта. Он ненавидел этого человека, даже мёртвого. Это из-за него он вынужден был остаться в этой проклятой Ичкерии, самостийность которой уже стояла у него поперёк горла. Вольф чувствовал, как тиски вокруг боевиков сжимаются всё сильнее и сильнее. «Ещё одну зиму, а по весне надо делать ноги», — подумал Краузе, и бросив взгляд вниз, невольно усмехнулся. Вместо ног под камуфлированными штанинами виднелись короткие обрубки. «Шурави» — всплыло давно забытое слово. Как же он ненавидел советских, как радовался, когда раздувшийся пузырь СССР лопнул, разбросав вокруг себя жалкие осколки былого величия. Но Россия, проклятая Россия никуда не сгинула. И у неё всё еще оставался, пускай и ничтожно маленький, шанс на возрождение. Но Вольф воевал не за идею, не за ненависть. Рисковать своей шкурой ради таких эфемерных понятий он не стал бы никогда. Деньги — вот что являлось его мерилом собственных тягот и мучений. А свои муки он ценил высоко, весьма высоко. Ведь каждый прошедший его школу минёр ценился на вес золота. Он мог сделать буквально всё: от простого нажимного замыкателя до сложнейшего радиоуправляемого фугаса. Мог работать с картой, рассчитать заряд, маскировать мины на местности, определять вероятные пути движение противника. Даже просчитать рассуждения идущего по хребту русского разведчика.
Со своей, построенной ещё в начале лета, базы он не отлучался уже около месяца. Двое приставленных к нему носильщиков-телохранителей последнее время обленились, расслабившись, стали заплывать жирком. Вольфу это не нравилось, но за свою безопасность он не волновался. Базу, врытую в землю, с двух сторон окружали высокие хребты, легко защищавшие её от артиллерийских снарядов. А на маскировку он не пожалел ни сил, ни времени. Земля из глубоко врытых в землю схронов относилась и рассыпалась по дну протекавшего неподалёку ручья. Снятый сверху дерн был возвращён на место и периодически увлажнялся. Зелёная травка на территории базы оставалась зелёной. Краузе даже приказал пересадить несколько деревьев. И теперь их ветки шумели прямо над крышей жилых помещений, а корни расползались во все стороны, пытаясь вылезти из дерна и прорвать тонкую поверхность полиэтиленовой пленки, сплошным покровом покрывавшей толстые бревна потолочного настила. Даже если бы русский спецназ прошёл совсем рядом, разве смог бы он разглядеть за листвой тянущихся ввысь деревьев скрытые под землёй схроны? Если бы прошёл… Но русские никогда не смогут подобраться так близко. На всех хребтах денно и нощно сидели наблюдатели, а сотни мин и самодельных замыкателей опутывали базу такой сетью, что свободной от них оставалась одна, известная лишь боевикам, тропа. Но если бы все же произошло чудо и русским удалось миновать мины и начать приближаться к самой базе, то и в этом случае у непрошенных гостей не оставалось ни единого шанса выжить. Разбросанные по всему периметру радиоуправляемые фугасы превратят их в фарш. Подумав об этом, Краузе улыбнулся. Русских он не боялся. Даже если бы не было ни мин, ни фугасов. Почти три с половиной десятка находившихся на базе боевиков, не тех мальчишек, что скорее из озорства и юношеского самоутверждения бегали по «летним лагерям», а опытных, прошедших долгий путь наёмников, разделали бы любую российскую группу под орех. Были здесь и такие же, как он, выходцы с берегов Рейна, и молчаливый светловолосый британец, и тройка угрюмых арабов, и весельчак негр. А с десяток местных уроженцев ни коим образом не уступали наёмникам ни в умении воевать, ни в желании выжить. Вольф догадывался, что половина из таких же, как он, иностранцев, если не все, работают на какие либо спец — службы, но вникать в это дело даже не пытался. Его вполне устраивало свое положение командира и их весьма похвальное послушание, а ещё беспрестанно поступающие на его счёт бабки. Платили ему исправно и хорошо. Ни на какие спецслужбы он уже давно не работал, но зная тонкости психологии, тщательным образом создавал себе имидж глубоко законспирированного агента.
«Еще полгода, и надо завязывать со своим бизнесом. Вечно скитаться по лесам нельзя, надо, пока не стало слишком поздно, осесть в тихом спокойном городке, — рассуждал Краузе. — Денег вполне хватит, чтобы безбедно прожить несколько жизней. Еще и потомкам оставить. — Вольф горько усмехнулся. Чего-чего, а потомков у него не предвиделось. — И всё это из-за проклятых шурави. — Внизу живота заныли давно заросшие шрамы. — Осесть в тихом спокойном месте… — немец сложил карту пополам и разгладил образовавшуюся на ней складку. — А смогу ли я привыкнуть к спокойной жизни после почти двадцати лет скитаний? Кто я здесь и кто я там? Там — никто. Обычный зажиточный бюргер, здесь — почти бог, вольный дарить и отнимать чьи-то жизни. День и ночь ко мне стекаются сведения, день и ночь кто-то ждет от меня решений и помощи. Помощи, как странно звучит это слово. Помощь, приносящая смерть — смешно».
— Рустам! — негромко окликнул он одного из местных моджахедов. Земля в полутора метрах от Вольфа вздрогнула, приподнялась, и на месте открывшейся двери потайного лаза показалась заспанная рожа боевика. — Послезавтра в Дышне-Ведено проследует колонна русских. Твоя задача подорвать БТР с бортовым номером…
— Да мы, если надо, всю колонну на воздух поднимем! — Рустам, довольно улыбаясь, погладил свою чёрную окладистую бороду.
— Не перебивай! — зло одернул его не закончивший говорить Вольф. Краузе знал несколько языков, но с чеченцами предпочитал говорить на русском. — Поставить нужно только один заряд, но так, чтобы ни один русский сапёр не смог его обнаружить. Ты понял меня? — Рустам, веселость которого как бы сама собой сошла на нет, согласно кивнул. — Время прохода колонны — двенадцать десять — тринадцать тридцать. Место засады выберешь сам. Возьмёшь троих. Арабов не бери. Можешь взять англичанина. Впрочем, кого брать, тоже решай сам. Момент подрыва должен быть обязательно заснят на видео. И чтобы никаких проколов? Если хочешь чего уточнить — уточняй.