– Он здесь был?
Ирв кивнул.
– Пожалуй, да. Только выглядел иначе – рот не такой. Но похож. Тогда я сразу подумал, что ему здесь нечего делать. Он не рыбак; больше того, он даже не знал, как завести мотор. К тому же в тот день было холодно.
– А когда он приходил? – спросил Лукас.
– Пару дней назад – тогда еще пошел дождь. Он вернулся во время дождя.
– Вы помните его имя?
Ирв поскреб подбородок.
– Нет, не помню. Но его имя из прав было записано на листке и лежало в коробке с расписками. Будь у меня коробка… – Он посмотрел на Лукаса, и в его очках сверкнуло солнце. – Значит, он забрал Манетт и ее дочерей?
– Вполне возможно, – ответил Лукас.
А сам подумал: Да, он.
Джон Мэйл позвонил Лукасу в час дня.
– Я сижу и жду, что полицейские придут за мной с минуту на минуту. То есть я покупаю еду на день, чтобы ничего не выбрасывать. Где вы, парни?
– Мы придем, – прорычал Дэвенпорт. Мэйл начал его доставать. Полицейский смотрел на часы во время разговора и считал секунды. – Мы делаем ставки на то, сколько ты продержишься. Никто не поставил больше чем на неделю. В любом случае мы достанем тебя раньше.
– Интересно, – весело сказал Мэйл. – Я бы даже сказал, очень. Сейчас я стараюсь трахаться побольше, потом с этим у меня могут возникнуть проблемы. Придется иметь дело со старыми волосатыми задницами в Стиллуотере.
– Задницей будешь ты, – прорычал Дэвенпорт.
– О, я так не думаю. Я так не думаю, Лукас, – холодно ответил Мэйл.
– Что? Ты знаешь магическое заклинание? – спросил Дэвенпорт.
– Ничего подобного, – ответил Мэйл. – Но после близкого знакомства со мной не связываются; и это правда. Впрочем, мне пора.
– Подожди минуту! А ты заботишься о заложницах? Ты их захватил, и это накладывает на тебя определенную ответственность.
– У меня нет времени на разговоры, – после коротких колебаний ответил Мэйл. – Да, я о них забочусь. Иногда она меня злит, но я знаю: подсознательно я ей нравлюсь. И всегда нравился, только она это скрывала. У нее комплекс вины, связанный с отношениями «врач – пациент», она сидела там…
Он замолчал.
– Мне нужно идти, – наконец сказал он и повесил трубку.
«В другом контексте его слова прозвучали бы почти по-человечески», – подумал Лукас, когда в телефоне раздались короткие гудки. Но он беседовал с безумцем.
– Огонь, – сказал Лукас Шерилл и Блэку. – Секс. Весьма вероятно, он находился в специальном лечебном учреждении – он говорил о Стиллуотере, как… я даже не знаю. Он там не был, но много о нем слышал.
Появился Лестер.
– Он звонил откуда-то из Вудбери.
– Вудбери. Это шоссе 494, – сказал Лукас. – Парень ездит по этому шоссе, значит, живет где-то на юге.
– Да, его следует искать всего лишь среди одной и двух десятых миллиона людей.
– Огонь и секс, – сказал Шерилл. – У нас есть один такой.
– Да. – Блэк принялся перебирать стопку бумаг. – Вот он. Джон Мэйл. Давайте посмотрим: ему было четырнадцать, когда Манетт с ним встречалась… Ага. Теперь ему двадцать пять.
Лукас посмотрел на Лестера.
– Очень хорошо. Самый подходящий возраст для психа.
Лестер постучал пальцем по распечатке.
– Давайте займемся им вплотную.
Дэвенпорт посмотрел на часы: почти два. Прошло около сорока восьми часов после похищения. Он запер дверь своего кабинета, опустил жалюзи и шторы, положил ноги на письменный стол и задумался. И чем больше он размышлял, тем очевиднее ему становилось, что телефонная связь является лучшей из ближайших возможностей.
Он закрыл глаза и представил себе карту города с пригородами. Хорошо: если они будут координировать действия полицейских – если всех расставят заранее, – как сильно им удастся уменьшить время реагирования? До минуты? До сорока пяти секунд? Если повезет, меньше. И если они определят, что он находится в торговом центре, где всего несколько выходов, тогда они успеют блокировать все пути отхода до того, как он сядет в машину. И они проверят всех…
Лукас обдумывал эту идею, когда ему в голову пришла новая мысль: что ему сказал Данн? Что он говорил с Энди, когда та ехала в машине? Значит, у Энди Манетт был мобильник? Какого рода? Обычный, какой носят в сумочке, или связанный с машиной?
Он сел, включил свет на письменном столе, позвонил Блэку, но тот не взял трубку. Шерилл также не ответила. Тогда он нашел ежедневник Андерсона, отыскал телефон Данна и позвонил ему.
Ему ответил полицейский.
– Наверное, его можно найти по телефону в машине, шеф.
Лукас позвонил по указанному телефону, и Данн сразу ответил на звонок.
– У вашей жены был сотовый?
– Конечно.
– Он привязан к машине или обычный?
– Она носит его в сумочке, – сказал Данн.
Глава 12
У специального агента ФБР был подбородок с ямочкой и светлые волосы; его звали Т. Конрад Ховард, и он считал, что выглядит, как футболист из Йеля, достигший периода расцвета. Однако за большие, покрытые пушком уши его за спиной называли Дамбо[46].
Дэвенпорт, Лестер и безымянный техник из ФБР сидели в кабинете Ховарда, откуда открывался прекрасный вид на Миннеаполис. Ховард переплел пальцы, положив руки ровно посередине письменного стола, обитого искусственной кожей, и сказал:
– Он уже в пути вместе с техниками, которые им управляют. Рейс из Чикаго прибудет через час, из Лос-Анджелеса – через три. Ну, а из Далласа сегодня они уже не успеют. Однако мы начнем действовать в любом случае. Время сейчас критично. В шестидесяти пяти процентах случаев жертв убивают именно в это время.
– Надеюсь, он сохранил проклятый телефон, – сказал Лестер.
– Он играет в компьютерные игры и не станет выбрасывать совсем новый мобильник, – сказал Лукас.
– Вопрос в том, как нам удержать его у телефона, если он ответит на звонок? – сказал техник ФБР, пожилой мужчина с короткими седыми волосами и в полосатом пристегивающемся галстуке.
– Мы над этим работаем, – ответил Лукас, наклонившись вперед. – Мы связались с местной радиостанцией, которая передает рок, – я дружу с генеральным менеджером, обо всем будут знать только он, диджей и инженер. Звонить будет диджей, речь пойдет о конкурсе, который они проводят. Он настоящий, с реальными призами. Мы лишь сообщим номер телефона. Если он не ответит сразу, мы попробуем через несколько часов. Диджей будет готов действовать в любой момент. Обычно такие разговоры занимают около минуты. Мы попытаемся придумать разумный повод, чтобы немного увеличить это время.
– Если нам не повезет сразу, потребуется две или три минуты, чтобы точно определить место, – сказал техник. – Вам нужно будет растянуть разговор.
– Он игрок, и мы постараемся воззвать к его тщеславию, – сказал Лукас. – Он будет разговаривать до тех пор, пока не ответит на вопрос. А когда ответит – и если ответ окажется правильным, – диджей скажет: «Подождите, я представлю следующую песню». Он так и сделает – не станет торопиться, возможно, даже пустит рекламу, – а потом вернется, чтобы уточнить адрес, по которому отправить приз.
– Ну, адрес-то мы никогда не получим, – сказал Лестер и улыбнулся. – Но это все равно что-то, верно?
Дэвенпорт покачал головой.
– Конечно, он не даст свой настоящий адрес, но если мы сумеем удерживать его достаточно долго, то определим место, где он находится.
– Когда вы сказали «сумеем точно определить место», что вы имели в виду? – спросил Лестер у техника; Дамбо нахмурился, потому что как-то незаметно выпал из разговора. – Полмили, квартал, шесть дюймов?
– Если процесс будет завершен, мы сможем указать дом, – ответил техник. – Ну, а так – квартал.
– А почему не подойти поближе? – спросил Дамбо.
– Если он и в самом деле псих, то может перерезать им горло и сбежать, – ответил техник, поворачиваясь к своему боссу. – Он услышит вертолеты, когда до него будет шесть кварталов.
– Если вы укажете квартал, через час мы его достанем, – заявил Лукас.
– Если вы обеспечите нужную продолжительность разговора, мы определим его, – пообещал техник.
– Ты им веришь? – спросил Лестер, когда они выходили из здания.
Дэвенпорт кивнул.
– Да. Технология – сильная сторона федералов. Если он возьмет трубку и мы сумеем его задержать, они отыщут гада.
– В одном Дамбо прав – прошло слишком много времени, – заметил Лестер и посмотрел на часы. – Мерзавец не станет их удерживать больше четырех или пяти дней. Давление слишком велико.
– А как тебе нравится идея прессинга по всему полю? – спросил Лукас.
– Андерсон пытается это устроить, но он будет готов только к завтрашнему дню. Разразится настоящий административный кошмар. И потом… не знаю. Слишком много людей в это втянуты. Кто-нибудь допустит ошибку.
– Это шанс, – сказал Дэвенпорт. – А как продвигается расследование Шерилл и Блэка? Я о том парне, который любил огонь и секс.
– Джон Мэйл, – сказал Лестер. – Это тупик. Я не знаю причины, но они изучают трех других кандидатов.
– Дерьмо, – проворчал Лукас. – Парень казался таким многообещающим…
С двумя наборами оборудования, отслеживающего сотовые телефоны, им требовалось шесть вертолетов – один на большой высоте и два на низкой – в каждой из групп. Сначала вместе с тремя техниками прибыло оборудование из Чикаго, и они тут же занялись сборкой необычных сферических антенн, которые устанавливали на вертолетах. Оборудование из Лос-Анджелеса появилось через два часа, вместе со второй группой техников. Когда все вертолеты были подготовлены, а оборудование проверено, они собрались на взлетной площадке аэропорта.
– Вот что от вас требуется, – сказал один из техников пилотам, – это развернуть машины в нужном направлении и оставаться на месте. Аппаратура произведет точную настройку. И будьте внимательны: я не хочу, чтобы в нас врезались ваши жуткие машины, из-за того, что вас заинтересует, что делаем мы. И в мои планы не входит, чтобы пострадал кто-то другой.
– Рад, что он это сказал, – пробормотал Лукас Слоуну, вылетавшему со второй группой.
– Ты готов? – спросил тот, которому происходящее уже не казалось смешным.
– Да.
– Они вполне безопасны…
– Вертолеты тревожат меня меньше, чем самолеты, – сказал Дэвенпорт, усмехнулся и посмотрел на вертолет. – Не знаю почему, но я не против полетать на вертолете.
В восемь сорок пять они поднялись в воздух с взлетной площадки аэродрома, группа Лукаса расположилась над трассой I-494 к югу от Миннеаполиса, группа Слоуна – к югу от Сент-Пола. Под ними по шоссе текли разноцветные потоки машин, подобные светящимся лососям; огни улиц и домов тянулись во все стороны, точно психоделическая шахматная доска. В девять двадцать все техники сообщили, что они готовы.
– Можно начинать, – сказал техник в вертолете Лукаса.
Диджей взял трубку телефона на радиостанции.
– Ладно, – сказал он, глядя сквозь прозрачную стеклянную стенку на инженера и генерального менеджера, и кивнул.
– …завершаем «Богемской рапсодией»[47]. А теперь пришло время для любителей соревнований. Я засовываю руку в цилиндр в пятьдесят галлонов… – Послышались гулкие удары. – …и вытаскиваю один из телефонных номеров. Мы будем ждать десять гудков. Если никто не ответит, мы увеличим приз на девяносто три доллара и попробуем снова. Итак…
Джон Мэйл слушал вполуха: он запустил одну из фэнтезийных игр Дэвенпорта на компьютере «Gateway P5–90». Однако у него возникли проблемы: игры полицейского изобиловали ловушками и обманками. Когда тебя убивали, ты мог начать снова, осторожно вернуться к тому месту, где тебя прикончили, – и погибнуть по совсем другой причине. Ловушка на обходной тропе, внезапная засада. «Возможно, в программе имеется круговой механизм отсчета», – подумал Мэйл и почувствовал, что узнал нечто новое о своем противнике.
Между тем, как только закончилась песня «Куин», послышался голос диджея. Его идиотское бормотание вызывало раздражение, но Мэйл не стал переключаться на другой канал, услышав, как тот набирает номер телефона. И когда раздались длинные гудки по радио, практически одновременно зазвонил телефон в сумочке Энди Манетт.
Мэйл оторвался от игры, встал и ощутил спазмы страха. Что это? Кто-то снаружи? Полицейские?
Когда Джон закончил с Энди Манетт в первую ночь, он отправился в магазин за продуктами и пивом. Сумочка Энди так и лежала на переднем сиденье фургона, куда он бросил ее после нападения. По дороге Мэйл открыл сумочку и обнаружил приятный сюрприз – почти шестьсот долларов. Кроме того, ежедневник, калькулятор, набор косметики и еще два фунта всякой ерунды, которая накапливается у каждой женщины. Он засунул все это обратно в сумочку.
Позднее, когда Джон немного выпил и раздумывал, что делать с Женевьевой – присутствие маленькой девочки вызывало у него тревогу, нечто вроде психологической занозы, Мэйл и сам не понимал, в чем причина, – он бросил сумочку на пол возле кухонной двери, собираясь избавиться от нее позднее.
Теперь Джон стоял, приподнявшись на цыпочки и слегка раскачиваясь.
«Пистолет», – подумал он.
Пистолет калибра 0.45 лежал на книжной полке, Мэйл сделал два шага и схватил его. Свет? Нет, если он его выключит, они поймут, что он их услышал.
Звонки продолжались. Самые обычные. Страх немного отступил, но Мэйл продолжал держать в руке пистолет. Кто-то прячется снаружи? Или это часы на плите? Сработала пожарная сигнализация? Он быстро перешел на кухню и огляделся – и увидел сумочку. Из-за его спины, из приемника доносились гудки, и голос диджея считал:
– Уже четыре…
Тут ухо Мэйла уловило синхронность гудков и звонков из сумочки.
Он бросил сумочку на стол. Звук доносился из нее. Он открыл одно из отделений и обнаружил мобильный телефон.
– Шесть, – продолжал дижей, – …и семь. Джордж Данн, если вы на горшке, пора вставать, потому что… уже восемь…
Мэйл повернул телефон и открыл его – и сразу увидел кнопку с нарисованной трубкой. Он выглянул в окно – ничего. Если звонили полицейские, они не знали, что он здесь.
– Он не ответит, – сказал техник. – Уже девять.
Мэйл взял трубку на десятом звонке.
– Алло?
Лукас ткнул пальцем в техника.
– Это он.
Диджей наклонился вперед.
– Джордж Данн? Проклятье, приятель, ты едва не пропустил звонок всей своей жизни. Во всяком случае, звонок недели.
Мэйл слышал тот же голос по радио.
– Это Мило Уит, из К-ЛИК, мы задаем вопросы и позвонили тебе; на кону тысяча двести долларов. Тебе известно, как мы играем: через пять секунд мы поставим песню классического рока – целиком; у тебя десять секунд, чтобы дать правильный ответ. Готов?
Мэйл знал эту игру. Они решили, что его зовут Джордж Данн, муж Энди Манетт. Между тем Уит продолжал:
– Ну, Джордж, извини, но ты должен сказать: «Давай, чувак», а если ты совсем овощ, то говори адрес, и мы к тебе приедем.
– Ну, давай, чувак, – сказал Мэйл.
Он никогда не звонил на радио, и сейчас другим ухом слышал собственный голос – диковинное электронное эхо.
– Ну, вот оно, Джорджи. – Несколько секунд тишины, потом раздался какой-то невнятный шум с трудно уловимым, но почти узнаваемым ритмом.
Что это?.. Да-ду-да-ду-да-ду… Сейчас разберемся…
Техник, работавший с прибором, похожим на телевизор, закричал пилоту:
– Оставайся на месте, стой, стой… – По экрану бежали желтые цифры. – Давай, на 160, давай, давай…
И они полетели на юго-восток.
– Джордж? Ты все еще с нами, друг? Ты понял? Вот что я тебе скажу, приятель, время истекает. Я дам тебе пять секунд, и поставлю еще одну песню той же группы. Песня другая, но группа – та же…
– Проклятье, нашли, – говорил техник. – Он как раз между нами. – Техник включил микрофон. – Фрэнк, ты его поймал?
– Мы его нашли, – послышался голос по рации, – мы летим на 195, но у нас какие-то помехи на приеме…
– «Вся ночь», группа «Эй-си Ди-си». – А потом добавил прямо в эфир: – Дэвенпорт, ну ты и вафлежуй.
И повесил трубку.
Глава 13
Мэйл отключился и с телефоном в руке выскочил из дома. У него над головой пролетел реактивный самолет, направлявшийся в Миннеаполис или Сент-Пол.
«Оттуда они и появятся», – подумал он, глядя на небо, где ожидал увидеть красное или белое мерцание приближающихся огней.
Вертолеты. Окружение.
Он побежал по подъездной дорожке, прыгнул в фургон, вытащил ключи из кармана джинсов и выехал задом на усыпанную гравием дорогу. Если они приближаются и если он сумеет уйти хоть немного к северу, может быть, ему удастся скрыться в потоке других машин…
Мэйл не столько был испуган, сколько возбужден. И разозлен. Они его обманули, как настоящего простофилю. Он мог бы поставить сто против одного, что за звонком стоит Дэвенпорт. Проклятье, тысячу против одного! Как ловко они это проделали! Так ловко, что он не сумел сдержать улыбки, тут же помрачнел, не выдержал и снова улыбнулся, несмотря ни на что. Ловко.
«Но все же, – подумал он, – недостаточно ловко».
Проехав милю, Джон оказался на вершине холма и посмотрел на свой дом. Он не мог ничего разглядеть по-настоящему, но сумел увидеть освещенную кухонную дверь, которую оставил открытой, одинокий свет на фоне темных полей. Рядом никого не было, и никто к нему не приближался. Мэйл съехал на обочину, не заглушая двигателя. Ничего.
Через некоторое время он выключил двигатель и вышел, чтобы послушать. Тишина, лишь слабый ветер и золото его фар…
Энди и Грейс почти отказались от мысли найти оружие. Единственное, что они сумели отыскать, сулившее им хоть какую-то надежду, – большой согнутый гвоздь, вбитый в стропила у них над головами. «Если удастся его вытащить, – думала Энди, – у нас появится шанс заточить его на гранитном плитняке стен».