Но сыщиков сейчас не интересовали жалкие попытки информатора оправдаться в первую очередь перед самим собой. Гуров быстро переглянулся с Крячко. Впервые за время расследования на горизонте забрезжил вполне реальный свет. После столь долгого и бесперспективного блуждания во мраке. Полковники ясно понимали, что у них появился шанс. Фортуна развернулась к ним лицом.
– Где находится этот домик, знаешь?
Кончалович кивнул.
Глава 9
Горизонт окрасился бледным предрассветным заревом, отбрасывая тусклый свет на верхушки деревьев и бескрайние пшеничные поля по левую сторону трассы. Серый асфальт стремительно убегал из-под колес несущегося на предельной скорости внедорожника.
Сова склонилась вперед и слегка убавила звук работающей магнитолы. Голос Розенбаума, рвущийся из встроенных боковых колонок, стал заметно тише. Князь недовольно повернул голову.
– Зачем?
– По мозгам бьет. Я уже шизу ловлю от этого тупого подвывания.
Последние минут сорок, пока джип несся по трассе, не сбавляя скорости, Сова не открывала глаз. Однако Князь знал, что она не спит. Это чувствовалось по дыханию. Вроде бы ровное и спокойное, но не такое, как у спящего человека. Да и правую руку Сова держала на брючном ремне, касаясь пальцами холодной рукоятки «марголина». Понимая, что ему не доверяют, Князь почти физически ощущал, как в нем то разгорается, то слегка притухает внутреннее раздражение.
– Музон нужен мне, чтоб не скемариться, – он поднял с сиденья походную фляжку серебристого оттенка, найденную в бардачке автомобиля, и приложился губами к горлышку. Сделал два быстрых глотка. – Ты в курсе, что я уже сутки без сна?
– В курсе. А что делать? Придется потерпеть.
– Ты могла хотя бы сменить меня за рулем. Двадцать минут отдыха и то пойдут мне на пользу.
– Я не вожу машину, ты же знаешь, – Сова сменила положение тела и теперь сидела прямо, глядя на пустынную утреннюю магистраль. – Не умею.
– Тогда давай сделаем привал. Ненадолго.
– Не получится, – Сова отрицательно покачала головой, и уже не в первый раз за последние два дня Князь заметил холодный блеск в ее глазах. – У нас ни секунды лишнего времени.
– Куда мы торопимся? – Князь снова приложился к фляжке ныне покойного Пантелея, но сделал только один глоток. – Знаешь, я устал от того, что ты держишь меня за дурака.
– Тебе так только кажется. Расслабься.
– Тогда скажи куда мы едем.
Сова ответила не сразу. Сунула в рот сигарету и подпалила ее пляшущим огоньком зажигалки. Выпустила в открытое боковое окно густой клуб дыма. Затянулась еще два раза и только после этого пустилась в скудные объяснения.
– Еще в прошлом месяце я сняла дом за пределами Подмосковья. Заран попросил меня об этом. Уж не знаю, для каких целей он планировал его использовать, но нам сейчас этот домик придется очень кстати. Нужно время, чтобы все хорошенько обмозговать.
Сова замолчала, и теперь ее внимание сосредоточилось на тлеющей сигарете. Князь покосился в ее сторону. Объяснение, если его вообще можно было назвать таковым, звучало крайне неубедительно. И скупо.
– Кто еще знает об этом доме? – В Князе проснулся матерый уголовник, привыкший к конспиративному образу жизни.
– Никто. О нем знали Заран и я. Ну теперь еще и ты, – Сова натянуто улыбнулась.
– Так не бывает…
– Я тебя умоляю. Не строй из себя знатока жизни. Я сняла этот дом через кучу подставных лиц. При всем желании там сам черт концов не сыщет.
– Ты уверена?
– Говорю тебе, ты дуешь на воду. Там мы будем в полной безопасности, Князь. Никаких проблем. Я тоже кое-что умею. Хочешь, расскажу, как я лет шесть тому назад скрывалась от властей в Витебске? Полгода в бегах.
– Не стоит.
– Ну как знаешь. – Сова пожала плечами, еще несколько раз затянулась сигаретой и выбросила окурок в окно. – Только перестань дергаться.
– Считай, уже перестал.
Голос Розенбаума в магнитоле наконец-то сменился голосом какого-то другого барда, затянувшего заунывный дешевый мотивчик про товарные поезда и свою нелегкую босяцкую жизнь. Князь перестроил радиоприемник на другую волну, и найденная им зарубежная попса в духе ретро вполне удовлетворила его неприхотливый вкус. Сова недовольно поморщилась.
– Как можно слушать то, что ты не понимаешь? – спросила она через минуту.
– Чего я не понимаю?
– Песни. Ты же представления не имеешь, о чем они поют.
– Ну и что? Музыка быстрая, энергичная. Самое то, чтобы не заснуть за рулем.
– Ты явно не патриот, – негромко резюмировала Сова.
– Чего?
– Ладно, проехали. Метров через сто будет развилка – уходи вправо. А там почти сразу еще направо. Съезжаем с магистрали, и – полный вперед! Дорога там немного похуже, но нам недалеко.
– Приехали, что ли?
– Почти, – уклончиво ответила Сова. – При такой скорости минут двадцать – двадцать пять, и будем на месте.
– А ключ от дома у тебя есть?
– С собой нет, но я знаю, где его взять. Сама прятала.
Минуты три они оба молчали, а затем Князь снова не выдержал:
– Ну а дальше что?
– В каком смысле?
– Мы так и будем бегать?
Первые лучи взошедшего над горизонтом солнца заиграли на потрескавшемся асфальте. Князь уже не отрывал глаз от дороги, стараясь не пропустить нужный поворот. Веки отяжелели, и он прилагал неимоверные усилия, чтобы не заснуть на ходу.
– Нет, бегать мы больше не будем, – категорично ответила Сова. – Как только окажемся на месте, нам останется только ждать.
– Ждать? Чего?
Она плотно сжала губы. Князь отлично улавливал изменения, которые то и дело происходили с его попутчицей, но реального объяснения им, увы, не находил. Сова словно погружалась в какие-то свои потаенные мысли, делиться которыми не собиралась. Что-то держала она на уме, и именно это обстоятельство беспокоило Князя больше всего. Интуитивно он догадывался о том, что Сова затеяла собственную игру, которая в итоге, скорее всего, не принесет ничего хорошего. Ни ему, Князю, ни даже ей самой. Но ведь что-то заставляло покойного Зарана доверять ей? Из личного опыта Князь знал, что Заран редко ошибался в людях.
– Положись на меня. Лады?
– Я это слышу уже не первый раз, – недовольно буркнул Князь.
– Нам надо определиться с дальнейшими действиями, – Сова будто разговаривала сама с собой. – И выждать, пока в столице кое-что утрясется. В первую очередь я имею в виду Битюга. Не менты, так Инжир и его люди рано или поздно прищемят отморозку хвост. Вот тогда мы уже можем без опаски выйти на связь, – она приоткрыла бардачок и заглянула внутрь. Спиртного, которое Сова рассчитывала обнаружить, в машине у Пантелея не было. Его заменял туго перетянутый резинкой пакет с «травой», но Сова только пренебрежительно толкнула его пальцами. К дурману она никогда не тяготела. – Помнишь историю, произошедшую год назад в Питере?
– Какую историю?
– Там нарисовался в мае почти такой же борзый тип, как и Битюг. Кайзер его кликуха была. Он тогда с наскока зажал питерскую братву. Амбиции у него, правда, повыше были, нежели у Битюга. Кайзер мечтал о революционном перевороте в воровском мире… И ведь почти удалось…
– Я помню эту историю. – Джип достиг упомянутой Совой развилки, и Князь уверенно направил туда машину, с ходу вписавшись в крутой разворот. – Только «почти» не считается.
– Так я об этом и говорю. Какой бы дерзкий и борзый ты ни был, в итоге тебя все равно окунут мордой в дерьмо. Залетных братва не любит.
– Чего-то я не просекаю темы, – Князь наморщил высокий покатый лоб. – Кайзер свалил, поджав хвост, после того как не сдюжил конкуренции. Но бобла успел наварить неслабо.
Сова засмеялся:
– Дурак ты, Князь.
– Не понял, – ноздри Князя вызывающе разошлись в стороны.
– Кто тебе сказал, что Кайзер свалил? – тон Совы, напротив, как ни странно, был миролюбивым, без намека на агрессию.
– А что не так?
– Пальцем в небо, братишка, – хмыкнула она. – Конечно, не так. Его люди Цербера прищучили. Накрыли в бане всю верхушку кодлы с Кайзером во главе и пошмаляли раньше, чем те успели сообразить, что почем. Девять трупов с дырками в башке – и никакой тебе революции. Собакам – собачья смерть, как говорится. А потом свезли все трупы к Неве, закатали в цемент и по-темному в воду. А ты говоришь «свалил»! Хрен там!
– Откуда тебе все это известно? В газетах, что ли, писали?
Сова молча указала рукой на нужный поворот, и Князь вновь направил туда джип. Слева поплыли какие-то поселковые строения, но выглядели они по большей части заброшенными.
– Вроде того, – Сова скользнула взглядом по окрестностям, словно сверялась с собственной памятью, правильно ли был выбран курс. – У меня в свое время товарка была на зоне. Майданщица. Мы с ней и после отсидки путево общались. Так вот она в то время как раз с одним из церберовских братков зажигала. Атлет его кликуха. Может, слышал?
– Не доводилось, – честно признался Князь.
– Центровой пацан был, – Сова уважительно прищелкнула языком, что, по-видимому, было в ее понимании наивысшим знаком одобрения. – И человек хороший. Его потом ростовские замочили в сентябрьских непонятках между братвой. Атлет тогда… Но ладно, – она махнула рукой, – не о том речь. Короче, Атлет был одним из тех, кто по приказу Цербера мочил в бане кайзеровских отморозков. А потом в Неве их топил. Трупы то есть. История доподлинная, Князь. Зуб даю. Мне подруга врать бы не стала.
– Ладно, верю, – равнодушно откликнулся Князь. – А с остальными что?
– С какими остальными?
– Ты сказала, что в бане той с учетом Кайзера было девять человек. А остальные пацаны из его кодлы?
– Ах эти! – Сова лениво зевнула. – Да, остальные, так – шелупонь была. Без верхушки они ничто. Разбежались просто кто куда. Забились как крысы по норам. Но, я подозреваю, их потом поодиночке всех и добили.
Князь промолчал. Тема питерских разборок годичной давности исчерпала себя. Тем более что у Князя закрались сомнения в искренности Совы. Что-то подсказывало ему: скорее всего, никакой товарки по зоне и в помине не было. Так же, как и ее мифического избранника по прозвищу Атлет. История выглядела уж слишком дутой, да и рассказывала ее Сова в таких фальшивых интонациях… Князь пришел к выводу, что девушка, вероятно, сама состояла в карательном отряде Цербера или… Или она была одной из тех, кто беспредельничал в одной упряжке с Кайзером. Второй вариант казался более подходящим, чем первый. Ему соответствовал характер Совы и ее темное прошлое. Однако сделанные выводы Князь предпочел оставить при себе.
Двухэтажный домик с красной черепицей стоял едва ли не на самом краю неглубокого оврага. По тянувшейся к нему усыпанной щебнем дорожке, по всей видимости, давно уже никто не проезжал. Большие окна первого этажа в форме иллюминаторов таращились на дорогу, как пустые глазницы сказочного чудища. Второй этаж не имел окон, выходящих на эту сторону. Невысокий забор с металлическими раздвигающимися воротами и низкой калиткой ограждал внушительную по размерам территорию, пестрящую изумрудной декоративной травой. Петляющая тропинка из красной фигурной брусчатки одним концом примыкала к округлому гранитному крыльцу дома, а другой упиралась в стоящее поодаль деревянное чудо добротной русской баньки. В метре от бани пустовал двадцатиметровый по площади и овальный по форме бассейн, выложенный изнутри голубоватой плиткой.
Князь подкатил джип вплотную к закрытым воротам. Вышел из салона и с наслаждением потянулся. Окинул пристальным взглядом дом, участок, баню с бассейном и восхищенно присвистнул.
– Козырное местечко. Свежий воздух, природа и такие нехилые хоромы. Заран наверняка знал что делает. Девиц сюда планировал возить или как?
– Без понятия, – Сова тоже вышла из джипа. – Но насчет девиц – это вряд ли. Ты же знаешь, как он трепетно относился к этой сопливой девчонке.
Упоминание о Натали резко испортило Князю настроение. То, с чего началась их вчерашняя эпопея и о чем он так старательно пытался забыть, всплыло перед мысленным взором, как на картине. Сова не обратила внимания на перемену в его лице. Шагнув в сторону, она опустилась на корточки, сдвинула в сторону гладкий булыжник и сунула в землю два пальца. Достала из рыхлой почвы ключ, вытерла его о штанину и вставила в скважину большого навесного замка. Ключ провернулся, замок сорвался и упал к ногам Совы. Она толкнула одновременно обе створки ворот.
– С торцевой стороны дома въезд в подземный гараж, – сказала она, не оборачиваясь, и решительно зашагала по территории. – Загони джип туда. Нечего его тут светить.
Князь послушно вернулся за руль, вновь запустил двигатель и тронул автомобиль с места. Сова уже дошла до крыльца дома и склонилась над утопающем в розах боковом вазоне. Видимо, там у нее был припрятан очередной ключ. Князь въехал на участок и, обогнув строение, остановил джип перед цельной металлической пластиной. Ждать ему пришлось недолго. Попав в дом, Сова нажала кнопку, и пластина с едва различимым жужжанием поползла вверх. Еще через секунду в расположенном под первым этажом гараже вспыхнул яркий свет, излучаемый десятком встроенных в стену галогенов.
Джип неторопливо вкатил в помещение. Гараж был рассчитан как минимум на четыре машины, но в настоящий момент пустовал. Голые бетонные стены с одной-единственной дверью в дальнем углу и полукруглой лестницей, уходящей наверх.
Князь сунул в рот сигарету, прикурил и только после этого вылез из джипа. Шаги на лестнице заставили его вскинуть голову. Сова спустилась в гараж, держа в одной руке откупоренную бутылку вина, а в другой – два стеклянных фужера на высоких тонких ножках.
– Теперь можно и расслабиться, – на губах у нее играла неподдельная улыбка. – Здесь мы в полной безопасности, Князь. И главное, вдали от хаоса, что творится сейчас в столице.
– Хаоса, во многом возникшего из-за нас.
– Не гунди, – она приблизилась к джипу, поставила фужеры на крышку и щедро наполнила их красным, как кровь, вином. Опустила бутылку на пол. – За успех!
– За что?
– Перестань! – Сова поморщилась. – Все будет в ажуре. Сейчас время работает на нас. Держи.
Она протянула ему фужер. Князь осторожно принял его, словно все еще ожидая какого-то подвоха. Однако Сова продолжала обезоруживающе улыбаться. Ее фужер сошелся в мелодичном звоне с фужером Князя.
– За успех и за нас!
Она приложилась губами к стеклянному краешку и испила вино наполовину. Князь глубоко затянулся и решил-таки последовать ее примеру.
Доли секунды, когда Сова выдернула из-за пояса «марголин», он не заметил. Оглушительный выстрел в пустом помещении прозвучал одновременно с первым глотком вина, сделанным Князем, и эхом заметался среди голых бетонных стен. Князь почувствовал жгучую боль в груди. Перед глазами поплыли радужные круги, но некоторое время он продолжал держаться на ногах. У него даже хватило усилий дотянуться рукой до наплечной кобуры. Пальцы соприкоснулись с холодной рукояткой «стечкина», но тут же соскользнули с нее.
Сова выстрелила вторично, но в этом уже не было никакой необходимости. Держа в одной руке фужер с вином, а в другой «марголин», она сосредоточенно наблюдала за лицом жертвы. За теми изменениями, которые происходили на нем. Наконец Князь рухнул на пол. Его фужер вдребезги разлетелся на бетонном покрытии. Сигарета покатилась по полу. Из салона через открытое боковое окно доносилась приглушенная музыка.
Агония Князя была недолгой. Ломая ногти, он попытался подняться на руках, но через секунду ткнулся лицом в пол и замер. Сова отступила на шаг и, подобно птице, которой ее окрестили еще малолеткой, склонила голову набок. С каким-то патологическим интересом она разглядывала распростертое на полу тело своего недавнего сообщника.
– Прости, Князь, – еле слышно произнесла она и впервые обнаружила в своем голосе грустные нотки. – Ты был неплохим парнем. Я не слишком хорошо знала тебя, чтобы поступиться принципами и сохранить тебе жизнь, но достаточно хорошо, чтобы успеть проникнуться чисто человеческим уважением. Не суди меня строго и… поверь мне в последний раз – так было необходимо. Пусть земля тебе будет пухом!..
Она помпезно отсалютовала Князю своим наполовину опустошенным фужером и в два глотка осушила его до дна. Сунула «марголин» обратно за брючный ремень. Подошла к джипу, обогнув тело убитого, сняла с крыши бутылку и налила себе еще порцию ярко-рубиновой жидкости. Облокотилась на корпус внедорожника. Минут пять или даже больше Сова задумчиво размышляла о чем-то, сохраняя отрешенное выражение лица. Допив вино, она словно пробудилась от терзающих воображение грез и с силой шарахнула пустой фужер об пол. Засверкавшие в мертвенном свете галогеновых ламп мелкие осколки полетели в разные стороны. Несколько их застряло в густой растрепанной шевелюре Князя. Грязно-бурая лужа под его телом значительно увеличилась в размерах и теперь почти достигала места, где стояла Сова. Она ушла в сторону.
Расстегнув на ходу изрядно потрепанную за последние два дня блузку, Сова переместилась к дальней стене гаража и щелкнула выключателем. Верхний свет погас, а вместо него тускло зажглась лампочка над боковой лестницей. Большая часть гаража, джип и бездыханное тело Князя возле него погрузились во мрак.
Сова поднялась по лестнице на первый этаж дома и плотно прикрыла за собой дверь. Освещать холл, в центре которого разместился черный допотопный рояль фирмы «Шредер», она посчитала излишним. В темноте прошла мимо него и оказалась в зале. Оглянулась. Сквозь арочный проем просматривалась совмещенная с кухней столовая, где в качестве разделительной стены возвышалась полутораметровая барная стойка, выполненная из гранита. С обеих сторон от нее теснились по два плетеных табурета. Справа зал плавно переходил в зимний сад с широким панорамным окном во всю стену. Однако цветов здесь не было. По имеющимся у Совы сведениям, дом пустовал без хозяина уже более года.