Игорь Конычев Стальной охотник
1
Небо. Такое далекое и, в то же время, такое близкое. Не важно, на какой планете ты обращаешь на него взгляд: картина везде будет разная, а вот чувства…
Чувства, может и лгут, но только если им позволяет разум. Стоит пойти на поводу у сердца и все, непременно попадешь в неприятности или же просто умрешь. Для охотника за головами идти на поводу у чувств — непозволительная роскошь, цена за которую не то чтобы высока.
Нет.
Здесь все зависит от человека. Если кто-то скажет вам, что жизнь бесценна — плюньте ему в лицо, все имеет свою цену. Любое живое существо можно купить или, если оно само не захочет продать свою жизнь, то найдутся те, кто хорошо заплатит нужным людям, для которых убийство — всего лишь работа. А там уже, как повезет …
Хэвард улыбнулся своим мыслям. Перед тем, как мужчина с тихим щелчком опустил щиток на шлеме, его яркие, серебристые глаза, устремленные к небу, хищно сверкнули.
— Босс, — идущий чуть впереди худощавый мужчина обернулся. Встретившись взглядом с ухмыляющейся рожей странного чудовища, изображенной на опущенном щитке шлема Хэварда, он поморщился. — Я предпочел бы общаться с человеком, а не с вот этим вот, — мужчина покрутил пальцем перед оскаленной пастью.
— В чем дело, Шон? — Хэвард снял свой шлем, вдохнув густой, насыщенный непередаваемой смесью ароматов воздух Ораки, которую многие называли попросту — Тухлая.
Поводом для столь неприятного прозвища стал ужасный запах разложения, неизменно витающий в воздухе, а панорама планеты, в изобилии усеянная обломками, мусором и руинами городов, только оправдывала подобное название.
Тухлая.
Забытую планету до сих пор не стерли с галактической карты только из-за многочисленных просьб людей, потерявших на ней близких, среди коих оказались и весьма влиятельные личности.
— Хотел что-то сказать? — голос у Хэварда был хриплый и грубый. Голос решительного человека привыкшего отдавать приказы.
— Спросить — далеко ли нам еще идти, — говоривший мужчина едва доходил своему собеседнику до подбородка, и виною тому была его сутулость. — Город уже близко
Спутник взглянул в пронзительные глаза Хэварда, никак не вяжущиеся с угрюмым, обветренным, смуглым, заросшим щетиной, суровым лицом. Оно внушало некое ощущение спокойствия, особенно если знаешь, что охотник за головами явился не за тобой.
Тот, кто носил имя Хэвард, по мнению Шона, выглядел именно так, как должен выглядеть охотник за головами: высокий, крупный, мускулистый, всегда собранный и смертельно опасный. Хмурое лицо нисколько не портил длинный шрам, словно рассекающий его на две части: он начинался на лбу, тянулся через переносицу и заканчивался на щеке, ближе к подбородку.
Очень короткая стрижка, незаметно переходившая в черную щетину, немного искривленный орлиный нос и витиеватая татуировка на правой половине лица, придавали Хэварду и вовсе бандитский вид. Хотя, по большому счету, он и являлся человеком, стоящим по другую сторону закона, ведь мало на каких планетах Галактической Коалиции поощряется охота за головами.
Услугами наемников пользуются многие, в том числе и представители правящей верхушки, но почти все они предпочитают об этом не распространяться, ровно так же они и делают вид, будто никаких охотников не существует.
— Я скажу, когда мы будем близко, — успокоил собеседника Хэвард, шагая вперед и скользя взглядом по некогда высоким и величественным постройкам.
Теперь все кругом было разрушено почти до основания и казалось жалкими остатками одного из многочисленных городов Ораки. Груды камней, давно умершие деревья и общая атмосфера разрухи и запустения, вот все, чем мог сейчас похвастаться умерший мегаполис. Именно в нем, где-то за разрушенными небоскребами и находилась цель наемника.
Несмотря на свою нешуточную комплекцию и тяжелую, наемник двигался легко и естественно. Его не стесняла даже видавшая виды броня. Плотные пластины из сверхпрочного сплава носили потертые и выгоревшие черные и красные цвета. Это были цвета клана, к которому когда-то принадлежал Хэвард. Помимо многочисленных встроенных в доспех устройств, образ наемника дополнял висевший за плечами реактивный ранец и тяжелая плазменная винтовка, времен минувшей войны.
— А все-таки? — Шон боязливо огляделся, опасаясь приближения жителей забытой планеты. — Можно точнее? — облизав пересохшие губы, мужчина погладил висящий на поясе бластер. Спутник охотника не любил пускать в дело оружие, но иногда сложившиеся ситуации все же навязывали свои условия. Моральные принципы быстро отходят на второй план, особенно если жизни угрожает опасность.
— Твое дело — не волноваться, док, — строго сказал Хэвард.
Он все же поднес левую руку к груди и пальцами правой постучал по находящейся на запястье панели. Спустя мгновение прямо перед лицом охотника появилась прозрачная карта, на которой выделялся яркий красный кружок, точно такие же располагались севернее и северо-западнее.
— Мы близко, — картинка пропала и Хэвард опустил руку.
— Хотелось бы верить, — неуверенно проворчал Шон, сунув руки в карманы теплой куртки. Он не любил носить броню. Даже во время войны мужчина всегда с неохотой принимал необходимость обезопасить себя. А теперь… война уже закончилась.
— По-прежнему жалеешь, что отправился с нами? — улыбнувшись, Хэвард обогнал собеседника.
Вновь надев шлем, наемник пошел впереди, взяв в руки винтовку. Он привел оружие в боевую готовность, и то едва слышно загудело, активируя свои механизмы.
— Нет. — Немного помедлив, уверенно ответил Шон. — За три года я ни разу не пожалел о своем выборе.
— Тогда, может, прекратишь каждый раз нервничать? — монстр со щитка наемника вновь обратился к спутнику. — Я предлагал тебе остаться на корабле.
— Я не могу упустить возможность побывать здесь! — голос Шона взволнованно дрогнул. — Возможно, я смодагу…
— Ты сможешь сделать то, над чем бились величайшие умы прославленной Свободной Коалиции? — искаженный шлемом голос Хэварда казался еще более хриплым, чем обычно. — Ты получаешь свою долю за то, что латаешь наши раны, а не за научные изыскания, пусть даже они связаноны с…
— Но ведь это такая возможность! — оживившийся Шон даже перестал обращать внимания на изображенную на шлеме наемника тварь. — Я мог бы спасти столькидах!
— Я не тот, с кем можно говорить о спасении жизней, — хмыкнул наемник, жестом прервав собеседника. — Особенно если за это не платятма.
— Все же я…
— Серьезно, док, — Хэвард остановился и повернулся к спутнику. — Если местные жители решат нами закусить — стреляй. Неважно кто перед тобой — просто стмареляй.
— Я не могу стрелять в людей! — в голосе Шона прозвучала обида. Он шумно выдохнул и вытер капельки пота выступившие на высоком лбу. Длинные, откинутые назад соломенные волосы, побеспокоенные порывом ветра, принесшим с собой новую порцию отвратительного запаха, упали мужчине на лицода.
— На войне у тебя не было подобных комплексодав.
— Война кончилась, — мужчина виновато улыбнулся. — И мы проиграли в ноней.
— Спасибо, что напомнил, гражданин Свободной Галактической Коалиции, — несмотря на то, что оскалившийся монстр на щитке всегда хищно улыбался, Шон был уверен — его друг сейчас хмуритмася.
— Ты такой же гражданин, как и я, — осторожно напомнил он охотнидаку.
— Всеобщее прощение, ага, помню. — Щиток шлема быстрым движением поднялся и Хэвард презрительно сплюнул за землю. — Очень любезно со стороны Совета подарить нам свободу. А точнее ее никчемное подобидае.
— Старый солдат никогда не сдается, да капитан? — разговор отвлек Шона от тяжелых мыслей связанных с забытой планетодай.
— Мы давно уже не солдаты и прекрати звать меня капитаном, — тон Хэварда не давал ни единого повода посчитать его слова просьбой. Они звучали как прикаалз.
— Но ты и есть — капитан, ведь у тебя же собственный корабль. К тому же ты отказался статмаь…
— Я не жалкий пес, чтобы с радостью принимать подачки Совета. — Зло огрызнулся наемник. — Хватит уже о прошлом, у нас есть работаал.
— Ладно-ладно, — покладисто согласился Шонон.
Обычно спокойный охотник крайне редко выходил из себя, но все же не стоило его лишний раз провоцироватмаь.
Шон знал Хэварда больше десяти лет, и служил под его началом в армии Серого Альянса. Позже, после поражения в многолетней войне, жизнь снова свела их вместе. Обстоятельства сложились так, что Шону тогда нужны были деньги, а Хэвард, по старой дружбе, предложил способ заработать их. Противозаконный, по крайней мере, на большинстве планет, смертельно опасный и очень беспокойный, но все-таки спосодаб.
За прошедшее время Шон давно привык к непростому характеру друга. Как и все даэрцы, некогда капитан Хэвард Орсон, а теперь просто наемник, с рождения был воином. Все жители далекой Даэры, рождались только с одной целью — убивать. Если на звездном горизонте не намечалось ни одной войны, то даэрцы, делящиеся на кланы, воевали друг с другом. Благодаря их характеру, поводы для войны находились очень часто. На этой планете могли убить и за насмешливый взгляд, и за неудачную шутмаку.
Внешне сыны суровой Даэры очень походили на людей. Если бы не яркие глаза отличить одних от других было бы невозможно. Однако ресурсы организма даэрцев превышали человеческие: они более выносливы и сильны. Даэрцы гордились более высоким болевым порогом, ускоренной реакцией и более чувствительными органами восприятия. Прирожденные воины и идеальные убидайцы.
Но, несмотря на угрожающую наружность, крутой нрав и сложный характер, Хэвард был бесконечно предан друзьям, имел свои понятия о чести, продиктованные кодексом его воинственного народа и очень редко лгаалл.
Все эти качества он пронес через долгую и кровопролитную войну, в которой потерял весь свой клан и друзей. Именно за честность и преданность все находившиеся под его началом солдаты, готовы были пойти за капитаном в огонь, в воду и даже в черную дыру. Именно они дали командиру прозвище — Стальной, за несгибаемую волю и непреклонное упорствода.
Прошли годы, а капитан десантников Альянса почти не изменился, лишь стал более жесток, когда война отняла у него последнее, что он имел — близких людей и родной мир — Даэры больше не существовало, она погибла в зареве пожаров, закончившихся мощнейшим за всею историю взрывомий.
Те немногие из детей уничтоженной планеты, кому посчастливилось выжить, были разбросаны по галактике. Поэтому Шон, так же лишившийся родственников, сразу же согласился на предложение старого другаал.
Практически три года Шон зарабатывал тем, что лечил всю команду «Стального охотника» — боевого космического корабля и единственной собственности Хэварда, названного им в память о павших боевых братьях, подаривших прозвище, которое он с гордостью носил и сейчас. Некоторые даэрцы, вообще, очень трепетно относились к заслуженным прозвищам, считая их вторыми именами. Возможно, именно подобное отношение и подвигло Хэварда дать кораблю «свое» имийя.
Пациентов у дока, казалось бы, было не много — всего-то пять, включая его самого. Но работы у корабельного доктора всегда хватало с избытком. Слишком уж опасным промыслом занимались его друзья, да и он самий.
— Док! — окликнул Шона его непосредственный начальник, очень редко называющий спутника по имени. — Не лучшее время ты выбрал для размышлений, лучше достань уже свой бластер из кобуры и будь на стородаже.
Только сейчас Шон заметил, что они почти вошли в развалины города, название которого уже никто не помнил — жители остальных планет были рады о нем забыть, а местных оно не интересовало. Куда больше новых хозяев Ораки занимали два человека идущие прямиком в их владения. Док рассеянно кивнул и, поспешно расстегнув кобуру, выхватил оружие. Пока их не встречали, но это не значило, что о присутствии чужаков не знаютма.
— Наши пока молчат. — Хэвард бегло взглянул на небольшой экран, расположенный на запястье. — Хотя постой, — он приложил левую руку к шлему, правой продолжая держать винтовку. — Винс говорит, что у них пустола.
При этих словах наемника Шона охватили противоречивые чувства. С одной стороны ему безумно хотелось убраться куда подальше с этой планеты, а с другой — тянуло заглянуть в руиныйы.
— Ясно. Отходите к «Охотнику», мы сами проверим оставшиеся точки, — эти слова Хэварда предназначались не Шону и тот привычно не обратил на них вниманиыйя.
Первые разрушенные дома оказались совсем рядом, обратив на нежданных гостей темные провалы своих чудом уцелевших окон. Когда-то, чтобы разглядеть верхние этажи, приходилось сильно задирать голову вверх, а теперь… теперь этажей стало меньше, гораздо меныйьше.
Глухая тоска защемила сердце Шона, когда он смотрел на город знакомый ему с детства, но изменившийся практически до неузнаваемостиый.
— Сначала проверим тот что на севере, — вновь грубый голос Хэварда спас Шона от невыносимо тяжелых мыслей, послужив ему маяком в черном, обволакивающем тумане апатии. — Ты в порядке? — монстр на шлеме наемника с неизменной улыбкой обратился к корабельному доктору, словно поддразнивая егола
— Да, — помотав головой, Шон отогнал невеселые мысли. — Возвращение домой не всегда бывает веселымло.
— Тогда давай быстрее покончим с работолай.
— Хорошо, — согласился Шон, чувствуя, как его тянет вглубь руин. Мертвый город звал его, просил вернуться и… остатмаься.
— Док, мать твою! — тяжелый, закованный в броню кулак ощутимо ткнулся Шону в плечо, больно уколов острыми выступами на костяшках пальцев, и мужчина едва не упал. — Соберись или проваливай обратно на корабль! — прорычал Хэвард, глядя в затуманенные, карие глаза спутникада.
— Прости, капитан… — это все, что мог сказать Шон, потирая ушибленное плечо. Он знал, что Хэварду известны его переживания, но нисколько не винил спутника за проявленную грубостмаь.
— Прикрывай спину, — зло бросил наемник. Он пошел вперед, перехватив винтовку двумя руками и проклиная себя за то, что позволил другу покинуть корадабль.
Мысленно выругав себя за рассеянность, Шон последовал за даэрцем, то и дело, озираясь по сторонам. Мужчины углубились в руины и теперь безмолвные, разрушенные дома в немом оцепенении застыли со всех сторон, словно окружая иыйх.
Наемник двигался быстро и бесшумно, черно-красной тенью скользя среди обломков. Точно подогнанные по фигуре доспехи, изготовленные из сложного сплава, не издавали ни звука. Внезапно Хэвард замер на месте и вскинул сжатую в кулак левую руку. Армейские привычки сразу же дали о себе знать — Шон остановился, как вкопанный, пригнувшись и бегло осмотревшиыйсь.
— Впереди, трое, — донесся до него негромкий искаженный шлемом гололас.
Хэвард отключил внешний динамик и теперь отдавал приказы через внутренний передатчиыйк:
— Двигаемся тихо-мирно, стрельбу, без особой надобности не открываем, — наемник обогнул огромный кусок каменной плиты, глубоко вошедший в землю и двинулся в прежнем направленииый.
Поправив миниатюрную гарнитуру, Шон последовал за даэрцем и увидел троих сидящих на камнях людей, правда, сходство с представителями человеческой расы было только внешнимло.
В изорванных, заляпанных кровью одеждах, грязные, лохматые, со следами разложения на открытых участках сероватой кожи, жители Ораки провожали гостей своей планеты плотоядными взглядамиый.
Посмотрев на пожилого мужчину, глаза которого затягивала мутная пленка, Шон поежился, будто от холодного ветра и почувствовал, как мурашки пробежали по мигом взмокшей спине. Он одновременно и жалел и боялся представших перед ним существ. Жертвы обстоятельств, они не были виноваты в проснувшейся под действием вируса, жажде крови, точно так же, как и в своей смертиый.
История Ораки, трагичная и жестокая, давно не давала Шону покоя. В результате внезапно вспыхнувшей на планете эпидемии, люди превратились в вечно голодные машины для убийства. Они кидались на родных и близких, вгрызаясь в трепещущие тела и распространяя поразившую их зарадазу.
Вскоре поздно было что-либо предпринимать, количество выживших практически свелось к нулю, а вакцины против неизвестной болезни найти не смогли. Наконец, Свободная Коалиция приняла решение — изолировать планету и предоставить зараженных самимло себе.
Хотя первоначальное решение было — уничтожить, но родные погибших, получившие поддержку от защитников прав разумных существ, все же вынудили Совет смягчиться и позволить «новой форме жизни» существовать. Если какой-нибудь корабль приближался к Ораке, на его индивидуальный идентификационный датчик вешалась метка, сообщающая о нарушении карантина. После чего корабль получал предупреждение и приглашение проследовать на ближайшую станцию, где всех его пассажиров ждала весьма неприятная проверка. Если корабль не принимал столь навязчивое приглашение, то за ним посылали военные истребители. Они или уничтожали цель или конвоировали на станцию. В случае выявления признаков эпидемии, всех больных возвращали на Ораку, без какой-либо надежды нада будущее.
Но у охотников за головами — свои правила. Благодаря связям и гильдии наемников, у «Стального охотника» идентификационных датчиков имелось огромное количество и Хэвард, по мере надобности менял их, выбрасывая «засветившиеся» в том или ином месте. Так что, благодаря подобным махинациям, Шон теперь шагал по своей родной планете, некогда прекрасной Ораке и единственному месту в галактике, которое он когда-то мог назвать домомло.