Этот человек был солдатом.
Этот человек был солдатом.
Глава 50
Человек за диваном поднялся, держа в дрожащей руке пистолет.
Вспышка.
В первый момент Эбигейл подумала, что он выстрелил – блеснул свет, и стены гостиной осветились, после чего снова наступила темнота. По каньону прокатился глухой раскат грома. Качнулась люстра, и под ногами у девушки дрогнули подгнившие половицы.
Она медленно выпрямилась, разведя руки и показывая, что у нее нет оружия. Когда молния ударила снова, Фостер успела заметить кровь на лице незнакомца и черные тени у него под глазами.
– Вы с ними? – снова прошептал он.
– С кем? – спросила Эбигейл.
– С теми, в масках. Их было… Назад! – крикнул мужчина, направляя пистолет на ее отца.
– Вы ведь видите мои руки? – сказал Лоренс. – Видите, так? Поверьте, мы для вас не угроза! Фактически мы, вероятно, в таком же положении и…
– Это я буду решать. – Незнакомец снова повернулся к журналистке. – Что вы здесь делаете?
– Мы пришли в Абандон сегодня, во второй половине дня, – быстро принялась объяснять девушка. – Группа в шесть человек. Внизу, в фойе, сидит третий из оставшихся. Вечером, когда мы отправились исследовать город, нас захватили люди в масках. Они убили нашего проводника и еще одного человека по фамилии Эммет.
– Назовите имена тех, кто на вас напал, – потребовал мужчина.
Эбигейл ненадолго задумалась – ей пришлось напрячь память.
– Айзея. Стю. И Джеррод, – перечислила она. – Джеррод был одним из наших проводников и пришел сюда с нами. Но теперь они мертвы.
– Все?
– Да.
– Как умерли двое других?
– Айзея и Джеррод сорвались со скалы на перевале пару часов назад.
– Что вы делали там в такую непогоду?
Если Фостер и задержалась с ответом, то не более чем на секунду-другую.
– Искали золотые слитки, – сказала она, а потом спросила: – Вы убили Стю?
Незнакомец медленно кивнул.
– Что случилось? – задала девушка новый вопрос. – У вас на лице…
– Что, так плохо? – удивился ее собеседник.
– Да.
– Вы и сами неважно выглядите.
Наконец мужчина опустил пистолет, после чего вышел из-за дивана и встал в луч света. Он был высоким и очень худым, но глаза его, несмотря на синяки, оказались мягкими, добрыми, и Фостер инстинктивно поверила им. Его серебристый с черным пуховик был разорван посередине – похоже, разрезан ножом. Жесткие каштановые волосы слиплись от пота.
– Меня зовут Куинн, – представился незнакомец.
– А я – Эбигейл, – ответила девушка. Из-за синяков определить возраст стоящего перед нею человека было нелегко, но она дала бы ему лет сорок.
Ее отец шагнул вперед.
– Лоренс.
– Лоренс Кендал? – уточнил Куинн.
– Мы встречались? – удивился профессор.
Их товарищ по несчастью улыбнулся.
– Нет, но я восхищаюсь вашей работой.
– О чем вы говорите?
– Последние семь лет я работаю на историческом отделении Аризонского университета. Город-призрак – моя давняя страсть.
– Думал, я один такой… Как ваша фамилия?
– Коллинс.
– Нет, не слышал.
– Я публиковался только по своей теме – «Колониальная Америка и война за независимость». Абандон для меня – это, наверное, что-то вроде хобби.
– Последняя большая загадка Запада.
– Точно. Но постоянную должность я получил только в этом году, так что надеюсь собрать средства и взяться за серьезное исследование. Может, даже получу грант и смогу приехать сюда на лето…
– Вам повезло, что вы добились разрешения, – заметил Кендал.
– Ага, как же… Я просто послал подальше Службу охраны лесов. Я приезжаю сюда из Аризоны каждый год. Провожу какое-то время в этом каньоне, заодно немного охочусь. Но встретиться с вами – настоящая удача. – Куинн протянул профессору руку. – Я прочитал все, что вы написали об Абандоне.
Глава 51
Они нашли миссис Тозер возле лестницы. Женщина стояла у тела мужа, положив одну руку на пронзившую Эммета балясину и поглаживая другой его бритую голову.
– Это мы, Джун, – сказала Эбигейл.
Несчастная взглянула на них без всякого выражения, словно впала в ступор.
– Кто это с вами? – спросила она без всякого интереса.
– Куинн. Его задержали здесь Стю и Айзея, – рассказала девушка.
Увидев Эммета, Коллинс замер и машинально поднес руку к губам.
– О, Господи! – охнул он. – Джун, да? Мне так жаль… Если я могу что-то сделать…
– Нет, ничего. Мне просто надо побыть с ним наедине, – отозвалась женщина.
Эбигейл тронула ее за локоть.
– Может, тебе стоит…
– Нет! – крикнула миссис Тозер. – Уходите!
Они оставили Джун рядом с мужем и устроились неподалеку, на каскадной лестнице, у больших дубовых дверей.
Эбигейл достала из рюкзака Лоренса три бутылки с водой и покатила две по полу Куинну.
– Спасибо. – Мужчина отвернул пробку и одним долгим, жадным глотком высосал все двенадцать унций. Потом откинулся на ступеньки и осторожно, словно читая что-то, написанное азбукой Брайля, прошелся пальцами по своему лицу, пытаясь представить, как оно теперь выглядит.
– Это Айзея сделал? – спросила Эбигейл.
– У этого парня явно склонность к насилию.
– Так что все-таки с вами случилось?
Куинн открыл вторую бутылку и сделал еще один долгий глоток.
– Я пришел в Абандон в прошлую среду, утром, – сказал он. – Вечером, уже поздно, проснулся от звука шагов возле палатки. Испугался, признаться, сильно. Спросил, кто там. Не ответили. Уснуть я, конечно, уже не мог, поэтому расстегнул «молнию» и вылез наружу. Они уже стояли там – двое в масках и с оружием.
Он поежился, как будто рассказ разбудил уснувшие в его душе страхи.
– Айзея и Стю отвели меня в особняк. Требовали, чтобы показал им, где «оно». Я ответил, что понятия не имею, о чем они говорят. Они сказали, что я лгу. Потом избили. Связали и оставили в комнате на третьем этаже. Несколько раз возвращались, интересовались, не хочу ли я что-нибудь сообщить им, или предпочитаю получить еще. Я говорил одно и то же: не понимаю, о чем речь. Сегодня вечером они снова меня обработали. Потом завязали мне глаза и залепили рот лентой. Через несколько часов я услышал какой-то шум этажом ниже и голоса, которых не слышал раньше. Наверное, это были вы. Примерно час назад мне удалось перетереть веревку на руках о ножку стула…
– Это тогда вас услышал Стю? – спросила Эбигейл.
– Да. Я пробрался вниз, увидел, что Джун охраняет только один из них, и понял, что у меня есть шанс. Стю поднялся наверх, но он был пьян, и мне удалось с ним справиться.
Куинн отпил еще воды. Ветер снаружи завыл как-то странно и пугающе, словно призраки завели протяжную, без слов, песню.
– А зачем вы вообще пришли в Абандон? – поинтересовался Лоренс.
Коллинс улыбнулся.
– А вы зачем?
Между мужчинами явно возникло что-то, понятное только им, и Эбигейл почувствовала это.
– Я планировал провести для Джун и ее мужа экскурсию по городу-призраку. Они паранормальные фотографы, – сказал ее отец.
– И это всё?
Теперь девушка поняла, что это было: недоверие. Два историка оценивали друг друга, и каждый старался определить, что известно другому, о чем можно рассказать и что лучше придержать.
– Так все-таки, что вы искали на перевале? – спросил Коллинс. – По-моему, Эбигейл сказала что-то насчет…
– Ладно, может, хватит ерундой заниматься? – предложил Кендал. – Каждый, кто более или менее занимался Абандоном, знает про золотой запас Пакера, который так и не нашли.
– И вы его ищете?
Секунду-другую все молчали, потом Лоренс сказал:
– Да. А вы?
Куинн кивнул.
– Вы ведь честный человек, Лоренс?
– Ну, это по обстоятельствам…
– А если я скажу, что у меня в куртке есть кое-что, что может нам помочь?
– Меня бы это заинтересовало.
– Заинтересовало настолько, что вы раскрыли бы карты?
– На условии взаимности.
Коллинс опустил руку в карман и протянул Лоренсу ржавый ключ на нейлоновом шнурке.
– Где вы его взяли? – удивился Кендал.
– Открываем карты? – напомнил ему новый знакомый.
– Да.
– Я взял его у одного старика на смертном одре.
– И что он открывает? – спросила Эбигейл.
– Поиском ответа на этот вопрос я занимаюсь последние десять лет, – усмехнулся Куинн. – И знаю, что он не открывает ничего ни в этом особняке, ни в городе, ни на шахте.
Лоренс прохромал к главному входу в Изумрудный дом, распахнул двери и остановился, глядя на падающий снег.
– Всё в порядке? – окликнула его дочь.
Через секунду он вернулся, посмотрел на них, и Эбигейл мгновенно, стоило ему открыть рот, услышала перемену в его голосе:
– Снега выпало на пару футов. Знаю, уже поздно и мы все устали, но если снегопад не прекратится, мы уже ничего не найдем из-за лавины. Придется все отложить до следующего лета, когда сойдет снег. Да и находиться в Изумрудном доме небезопасно – крыша может не выдержать.
– Не понимаю. – Куинн поднялся со ступеньки. – Вы к чему ведете?
– Возможно, я знаю, что открывает ваш ключ.
1893
Глава 52
В обстоятельствах более спокойных Глория, наверное, обратила бы внимание на небо – облака окрасились тысячью оттенков оранжевого и напоминали внутренности перезревшего персика, а с некоторых из них все еще сыпались розовые хлопья снега.
Но ничего этого она не видела – глаза застилали слезы.
Кто-то окликнул ее по имени.
Миссис Кёртис остановилась, повернулась и посмотрела на стоящую далеко внизу часовню. Металлический звон колокола эхом разносился по каньону.
Последние жители Абандона тащились вверх по протоптанной в снегу дорожке. Ближе всех оказалась Эмма Илг – в черной мантилье поверх фиолетового вечернего платья, подол которого уже успел заледенеть. Остановившись в шаге от Глории, Эмма согнулась, пытаясь перевести дыхание, а потом подняла голову.
– Ты не видела Расса? – спросила она. – Что случилось?
Жена шерифа покачала головой, и слезы снова потекли по ее щекам.
– Билли Маккейб и Ооту Уоллас… – простонала она. – Знаешь их?
– Знаю. А что?
Глория уже не могла больше сдерживаться.
– Думаю… они убили наших мужей.
Раскрасневшееся лицо жены доктора моментально напряглось и застыло.
– Нет. И не говори мне такое! Расс и Иезекиль уехали вперед. Они ищут нас.
– Послушай, Эмма…
– Я не стану тебя слушать.
– Прошлой ночью Билли и Ооту убили мистера Пакера и забрали его золото. Вот почему наши мужья отправились на перевал. Но прошло уже четыре часа, а Зек так и не вернулся.
– Откуда ты знаешь, что они…
– Билли сам заявился в наш дом и едва не убил меня.
– Ты видела их мертвыми?
– Нет.
– Значит, они живы. Мой муж где-то там.
– Пожалуйста, Эмма…
– Ни слова больше! – Миссис Илг решительно зашагала вверх по тропе, попутно толкнув Глорию в снег.
Где-то на горе вскрикнула женщина.
* * *– Эл, мать твою, убери от меня свои грязные лапы! – потребовала Джосс.
– Эй, потише, тут дети рядом! – огрызнулся помощник шерифа. – Прикуси язык и…
– Не указывай мне. Ты слишком сильно затянул эти железки у меня на запястьях. От них руки немеют. И мне нужна таблетка для мозгов.
– Вот доберемся до места, сверну и дам затянуться. Успокойся, не буянь.
Мэддокс посмотрела вперед, в конец каньона. Метель улеглась, и ей открылся наконец поднимавшийся к Пиле крутой белый склон в двух милях к югу. Она прищурилась, стараясь пройти взглядом по растянувшимся зигзагом черным пятнышкам, похожим на ленточку муравьев-солдат, и подумала, что лучше бы сделала все одна – рискнула бы там, в Абандоне, чем путаться с кучкой этих жалких паломников.
Ближе к скале тропа, утоптанная и разглаженная сотней снегоступов, превратилась в обледенелую лестницу.
– И как, по-твоему, я буду подниматься без рук? – снова повернулась барменша к своему конвоиру.
– Потащу тебя за ворот, – ответил тот. – Я ведь тебе помогаю, так?
Джослин специально споткнулась, и Элу пришлось схватить подопечную под локти, чтобы удержать ее и не дать ей скатиться с горы.
– Мы уже почти на месте, – сказал он. – Ты же в состоянии сделать еще десяток шагов?
Поднимаясь на ноги, Джосс коснулась пальцами рукоятки ножа, засунутого за пояс ее холщовых штанов. «С каким удовольствием я воткну в тебя эту штуку, ты, сосун хренов!»
Ниже, футах в пятидесяти от них, вскрикнула женщина.
* * *– Где папа?
– Отправился на перевал с мистером Уолласом, милая.
– Зачем?
– Не волнуйся.
Бесси поднималась по склону впереди дочери, и ее мысли разбегались в разные стороны. Золото. Убийства. Индейцы на перевале. Они задержались в городе, потому что Билли приказал пойти сначала домой и приготовиться к поездке в Силвертон, а уже потом подняться в часовню. Но теперь она была с ним и, что бы там ни случилось, чувствовала, что так и должно быть. В конце концов он – ее муж. И Господь велел ей подчиняться ему.
Подъем стал круче, и впереди миссис Маккейб ожидали обледенелые ступеньки, подходившие к самой вершине куэсты.
– Все хорошо, малышка. Здесь я возьму тебя за руку. – Бесси повернулась и обмерла, не увидев своего ребенка. – Гарриет! Гарриет!
Склон поднимался настолько высоко над городом, что оттуда еще была видна полоска солнца, повисшего над дальним краем каньона.
– Что-то случилось, мэм? – спросил англичанин, поднимавшийся следом за ней с женой и двумя дочерьми.
– Вы видели мою дочь? – метнулась к нему молодая женщина. – Ей шесть лет. С черными кудряшками. Она только что была здесь, рядом… секунду назад.
– Нет, я точно не видел…
– О, Господи! Извините. – Бесси попыталась протиснуться, спуститься ниже, но англичанин вытянул руку и остановил ее.
– Мэм, вам нужно идти вверх. Мы все в ужасном…
– Я потеряла дочь!
– Ее кто-нибудь найдет и приведет с собой.
– Сэр, пожалуйста, дайте мне пройти!
– Вы только задерживаете людей.
– Гарриет! Гарриет!!!
Бесси снова попыталась обойти этого настойчивого мужчину, но тот подхватил ее на руки, закинул себе на плечо и пошел дальше. Миссис Маккейб кричала и махала руками, а он успокаивал ее:
– Сейчас нам всем нужно добраться до безопасного места. Если вашей девочки там нет, я сам пойду и найду ее. Обещаю.
Но Бесси не слушала и продолжала кричать. И пока гора не поглотила ее, эти крики заглушали даже звон колокола.
2009
Глава 53
– Я должна была остаться с Эмметом! – причитала Джун. – Теперь он здесь совсем один!
Эбигейл шла рядом, обнимая и поддерживая ее и стараясь не отставать от мужчин.
– Понимаю, но разделяться нам нельзя. А если снегопад не прекратится, крыша Изумрудного дома может запросто обрушиться.
Они уже спустились по крутым, извилистым тропинкам на дно каньона, и теперь Лоренс и Куинн прокладывали путь через сугробы, ведя разговоры на общие для двух ученых темы.
Копчик продолжал болеть, но Эбигейл обрела второе дыхание после того, как они прошли мимо своих занесенных снегом палаток и прижавшихся друг к другу лам. Около четырех утра четверка вошла в город-призрак. Лучи фонарей прыгали между темными, сдавленными сугробами домами; некоторые из которых буквально шатались под ветром и могли рухнуть в любую минуту.
До журналистки долетели слова ее отца: «…соблазнительно, но для меня самое важное сейчас вывести отсюда Джун и мою дочь».
Они подходили к северной окраине Абандона, и Эбигейл, прибавив шагу, вклинилась между мужчинами и обратилась к Кендалу:
– Так куда все-таки ты нас ведешь?
– Теперь уже недалеко, – заверил ее тот. – И ты все узнаешь.
На выходе из города Лоренс повернул и повел группу по восточной стороне каньона. Ярдов через сто в свете фонаря из-под снега проступили развалины церкви с железным колоколом и кренящимся под ветром крестом.
Снега здесь навалило почти по колено, а подъем сделался круче, так что поднимались все четверо едва ли не на четвереньках. Фостер совершенно выбилась из сил, но когда девушке показалось, что она не сможет сделать больше ни шагу, отец обернулся и втащил их с Джун на широкий выступ.
Стена каньона поднималась оттуда вертикально вверх и исчезала в темноте. Эбигейл уже открыла рот, чтобы спросить, куда же можно идти дальше, но огляделась и увидела за спиной Куинна вход в шахтный ствол – высотой около семи футов и достаточно широкий, чтобы по нему могли пройти бок о бок несколько человек.
– Как могло получиться, что я этого не видел? – недоумевал Коллинс.
Лоренс указал на окружающие скальные выступы.
– Из-за них тень от туннеля со дна каньона не видна. Сам я наткнулся на него в прошлом году по чистой случайности. Просто повезло.
Затем он повернулся и вошел в шахту.
– А здесь теплее, – заметил Куинн.
– В большинстве шахт в окрестностях Абандона температура круглый год держится на уровне тридцати семи градусов по Фаренгейту. Летом здесь приятная прохлада, – рассказал Кендал.
Эбигейл и Джун последовали за мужчинами.
Ветер стих.
– Как твоя лодыжка? – спросила журналистка у отца. – Болит?
– Не важно! – махнул тот рукой. – Я сейчас на адреналине держусь.
С потолка на капюшон парки девушки упала холодная капля. В воздухе стоял запах сырости.
– Так что это за место? – спросила Фостер.
– Здесь его называли шу-флай[19]. – Голос Лоренса отскочил эхом от каменных стен и унесся, затихая, в глубь горы. – Всего лишь вход в шахту.
Эбигейл посветила вперед, туда, где туннель, похоже, сужался, и футах в тридцати увидела, что лучи всех фонарей сошлись в одном месте – на маленькой железной двери.
1893
Глава 54
Свечные фонари стояли на мокром каменном полу через каждые двадцать футов, как будто кто-то готовился здесь к подземной вечеринке. Туннель уходил в глубь горы с небольшим уклоном вниз, и Глория поспешила вперед, вслед за убегающим в темноту эхом голосов.