Освободившись от объятий офицера, женщина ответила:
– К сожалению, сегодня и вечером не получится, Саша! Я уже позвонила родным, обещала дочери, взяла билеты на автобус, чтобы поехать в Ашхабад. Я бы отказалась от поездки, но Оля? Она не поймет. Но это только сегодня, а вот в четверг буду с нетерпением ждать тебя. Тем более в четверг 14 числа у меня день рождения. Устроим праздник, и ... ты останешься. Хорошо?
Тимохин отрицательно покачал головой:
– Нет, Тань, в четверг я не смогу прийти.
– Наряд?
– Хуже! Командировка! 14 июня в 12-30 поездом Красноводск – Ташкент я должен убыть в этот самый Ташкент! Служба, черт бы ее побрал!
– Ты надолго уезжаешь?
– Не знаю! Может, на неделю, может, на две, это зависит не от меня!
– Жаль!
– Да! Но ничего не поделаешь. Ну что, будешь угощать чаем? Посмотрим, что за волшебный напиток ты умеешь готовить.
– Конечно. Присаживайся.
После чая Таня быстро погладила, а заодно и высушила постиранную рубашку Александра. Тимохин оделся. Пошел к выходу. В прихожей остановился:
– Поздравляю с днем рождения! Спокойного тебе сна и... удачной поездки к родителям!
Вышел в коридор.
Таня окликнула его:
– Саша!
Тимохин обернулся:
– Да?
– Ты... вернешься ко мне?
– Конечно! Обязательно вернусь, потому что ... просто не смогу не вернуться! До встречи!
Он прошел коридор и вышел на улицу. Глубоко вздохнул. Закурив сигарету, пошел к машине.
А Татьяна все стояла в дверях, прислонившись к дверному косяку. Ей очень хотелось броситься за Александром, но какая-то непонятная сила удерживала ее. Неожиданно на глаза навернулись слезы, и мозг пробила страшная мысль, а не убила ли она свое счастье, не оставив у себя этого сильного, мужественного и такого беспомощного перед женщиной, истосковавшегося, как и она, по ласке офицера? Потеряв то, что больше никогда и нигде не найдет? Она не могла ответить на свои вопросы. Но и двинуться с места, чтобы изменить ситуацию, тоже не могла. Закрыв дверь, Татьяна прошла в спальню, упала на кровать и, обняв плюшевого Мишку – любимую игрушку дочери, дала волю слезам. Свет в окне спальни Татьяны горел одиноким маяком до рассвета, когда женщина наконец смогла уснуть рваным, беспокойным и тревожным сном.
Остаток ночи плохо спал и Тимохин. Он ощущал невиданный ранее трепет, и тот не давал покоя. С этим волнением, промучавшись до 6 часов, Александр и поднялся. Хотел принять душ, но бочка оказалась пуста. Пришлось удовлетвориться умыванием из чайника. Мысли старшего лейтенанта постоянно возвращались к Татьяне. Он пытался отогнать их, но... не получалось. Неужели Александр влюбился? Вот так неожиданно, просто, с первого взгляда? А почему бы и нет? Ведь, говорят, такое бывает не так уж и редко. Как некстати теперь была предстоящая командировка!
Тимохин принялся бриться, как в дверь постучали.
Он крикнул из комнаты:
– Открыто!
В квартиру ввалился Шестаков. Видимо, вернулся из поселка первой маршруткой. И вновь лейтенант выглядел довольным, каким-то ухоженным. Форма отглажена, тот же приятный запах одеколона и ни намека на перегар:
– Привет, Саня!
– Привет! Как дела?
– Отлично!
– Не спрашиваю, где был, и так все понятно.
– Знаешь, Сань, а я, наверное, женюсь!
Тимохин не удивился:
– Что ж, если любишь и чувство взаимное, почему бы и не жениться? Тем более Елена следит за тобой отменно, пылинки сдувает. И чем, интересно, ты взял ее?
– Никто никого не брал. Просто, Саня, меж нами, особенно в постели, полная гармония.
– Гармония, говоришь?
– Да! Ты в курсе, что у меня были связи, и здесь в городке, и в поселке, и в Ашхабаде телок знакомых имел, но ни одна не доставляла мне такого наслаждения, как Ленка!
– Ты уже, по-моему, говорил об этом.
– Ну и что? Готов еще раз повторить! Я балдею от нее, и она от меня. Это не то, что перепихнулся с бабой, а наутро только и думаешь, как быстрей с хаты свалить. Нет, Саня, то, что между мной и Еленой, совсем другое. Гармония и любовь.
– Тогда женись!
– И женюсь! Ленку попробую в гарнизон перевести. Она же прапором служит. Как думаешь, Галаев поможет?
– Думаю, поможет. Да и комдив тоже.
– Я тоже так думаю. Чего им мешать? А ты где ночью шатался? Физиономия у тебя невыспавшаяся.
Тимохин закончил бритье, уложил бритву в чехол, брызнул на лицо одеколон:
– На переговоры ездил. Мать вызывала.
– Мать – это святое!
– На обратном же пути с дамой одной познакомился. Совершенно случайно. Симпатичная такая девочка и живет в собственной квартире, без мужа, но с дочерью.
– У нее и заночевал?
– Нет, только проводил.
– А чего? Не дала? Или дочь помешала?
– Нет, Вадик, мы с ней просто поговорили.
– Всю ночь?
– Ну, не всю, но долго.
Лейтенант присвистнул:
– Ну ты даешь! На тебя, Сань, это не похоже!
– На тебя тоже не похоже поведение с Еленой.
– В принципе, ты прав! Так, значит, обломалась подружка Елены?
Тимохин утвердительно кивнул:
– Обломалась! Но ничего, ты ей легко в гарнизоне кавалера найдешь.
– Да кавалеров-то тут, падких на халяву, до хрена, вот стоящих мало. Кстати, слышал новость?
– Что за новость?
– От Паши Карчевина жена ушла!
Александр удивился. Он хорошо знал командира батареи артиллерийского дивизиона мотострелкового полка, проводившего все дискотеки в Доме офицеров. Знал и его супругу Галину, высокую, симпатичную, несколько манерную женщину. Жили они неплохо. Рос сын. Имели квартиру в новом доме. Паша полгода как из Афгана вернулся с орденом Красной Звезды и ожидал замены в одну из групп войск. Поговаривали, в Германию. Они часто гуляли семьей по городку, и ничего, что предвещало бы разрыв, внешне заметно не было. И вдруг на тебе. Александр спросил Шестакова:
– Как ушла? К кому ушла?
– Не поверишь. К водиле, что продукты в наши магазины привозил.
– Подожди! Это к рыжему Эдику?
– Точно!
– Дела! Вроде даже слухов не было о том, что у Эдика с Галиной что-то было. И когда это произошло?
– Вчера! Паша в наряд заступил, Эдик на своей будке часов в 8 вечера и подъехал. С Галькой загрузили вещи, и гуд-бай! Я их в микрорайоне видел. Он же там с матерью живет. Вот возле дома и разгружались.
Тимохин закурил:
– Да, дела! Как Паша на это среагировал?
– Откуда мне знать? Сегодня выяснится. Но Эдику лучше в гарнизоне не показываться, Паша прибьет его. А Галька-то Карчевина на этого чушкаря променяла. Воистину женщин понять невозможно. Чего ей не хватало? Муж – перспективный офицер, орденоносец, Афган прошел, загранка светила. А она в какую-то лачугу к рыжему Эдику!
– Может, она с рыжим познала то, что ей не мог дать Паша? А обманывать не стала. Любовь штука такая. Ради нее на все пойдешь.
Александр, выдохнув дым, вздохнул.
Шестаков подозрительно посмотрел на друга:
– Что-то подсказывает мне, не просто ты беседовал с дамой, которую вчера встретил в поселке. Колись, Саня, тоже подвис на девахе?
– Иди ты к черту!
– Ну, точно. И ты попал! И что это за неделя такая? Слушай, а как же теперь Иринка из медсанбата?
– Никак! С ней завязано!
Тимохин посмотрел на часы. Сказал:
– Пойдем в столовую, Вадик. Позавтракаем, да в часть.
Лейтенант ответил:
– Да я уже позавтракал. Елена за этим следит строго. И готовит – пальчики оближешь. Хотя и ничего такого. Но пойдем, чаю выпью и тебе компанию составлю. Все одно в батальон еще рано идти.
После столовой офицеры вышли на плац батальона. Роты построились. Начался развод. Прошел он, как обычно, за исключением того, что начальник штаба объявил об убытии в четверг трех офицеров в командировку. Двое направлялись в Ашхабад, и это являлось прикрытием Тимохина, Александру же следовало убыть в Ташкент, в распоряжение заместителя командующего округа по вооружению.
После развода капитан Смагин отвел заместителя в сторону:
– Марина просила передать, не беременна Люблина, но это между нами!
Тимохин облегченно вздохнул:
– Слава богу, а то пришлось бы с ней возиться. Но как Марина узнала, что Ирка не беременна? Или эти анализы так быстро делаются?
– Не знаю, Сань. Но жена заверила, Люблина не беременна. Что тебе еще надо!
– Ничего, Серега, больше ничего.
– Слушай, а чего тебя периодически в командировку отправляют? И в Ташкент? Чего ты там делаешь?
Александр солгал. Правды сказать даже своему ротному он не имел права:
– Дурью маюсь. Готовим машины для колонн, что идут из Термеза в Кабул. Встречаем тех, кто возвращается. Дефектовку проводим. Местный рембат не справляется, вот собирают офицеров со всего округа. Солдат, кстати, тоже откуда-то подгоняют. Последний раз говорили, что на базе окружного рембата будут формировать фронтовую базу. Посмотрим, что изменилось за последний месяц.
– Ясно!
– Ну тогда, Серег, я пойду в штаб, получу предписание, командировочные.
– Давай! Но перед командировкой вечером зайдешь на хату?
– Зайду! Марину надо за информацию ценную отблагодарить, да и посидеть перед дорогой дальней.
– Во сколько ждать?
– А чтобы не загоняться, давай часов в восемь?
– Заметано!
Офицеры разошлись. Смагин пошел в парк, Тимохин направился в штаб. Там он получил все необходимые для командировки документы.
Затем был вызван командиром батальона.
Вошел в кабинет, представился, хотя в этом не было никакой необходимости.
Галаев передал ему конверт:
– Здесь билет на поезд и какая-то секретная инструкция. Секретная даже для меня! Хочу пожелать тебе удачной командировки и возвращения живым и невредимым.
– Спасибо, Марат Рустамович. Прорвемся, не в первый раз.
– Ты не расслабляйся, не расслабляйся. Не на курорт едешь.
– Знаю!
– И помни, вернешься на новую должность, а там и погоны капитана подойдут. Комдив, кстати, тоже звонил, просил передать удачи.
– И ему спасибо! Один вопрос разрешите?
– Да хоть несколько. Спрашивай!
– Как вернусь, по семейным обстоятельствам суток на десять домой отпустите?
– Ты вернись, Саша, а эту мелочь решим. Не пойму только, зачем тебе десять суток, если полноценный отпуск оформить можно?
– Нет! Отпуск отгуляем по графику. А десять дней мне нужны, чтобы оформить развод.
Комбат удивленно взглянул на старшего лейтенанта:
– С чего бы это такая спешка? То тянул резину из года в год, а то срочно надо развод оформить. Уж не по новой ли жениться собрался, Сан Саныч?
– А если и так, то что?
– На Люблиной?
– Почему на Люблиной?
– Так ты вроде с ней последнее время встречался.
– Отвстречались. Нет, Марат Рустамович, не на Люблиной!
– Ты меня заинтриговал.
Тимохин улыбнулся:
– Я не только вас, но и себя заинтриговал. Такие вот дела!
– Ничего не понимаю!
– Разберемся, товарищ подполковник. Позже! Значит, я рассчитываю на вас!
– Отпущу! Не волнуйся. Главное, вернись!
– Вернусь! Разрешите идти?
– Иди, Саша, иди! До встречи!
– До свидания, Марат Рустамович!
Глава шестая
В среду днем Тимохин выехал на своей машине в Кара-Тепе. Первым делом заехал в ювелирный магазин, имелся такой в небольшом районном центре. В магазине его встретили две продавщицы. Одна из них, помоложе, поинтересовалась:
– Купить что-нибудь желаете или просто посмотреть?
– Купить! Да вот смотрю, у вас здесь всего столько, что глаза разбегаются.
Девушка-туркменка улыбнулась:
– А я помогу вам. Вы себе что-нибудь хотели купить? Есть печатки, часы, цепочки, запонки.
Тимохин отрицательно покачал головой:
– Нет, девушка, лично мне ничего не надо, я хотел женщине подарок на день рождения сделать.
– Понятно. А сколько ей лет?
– Лет? Лет двадцать пять, может, чуть меньше, может, чуть больше!
– А как она выглядит?
– Обыкновенно!
– Какие украшения она предпочитает или уже имеет?
Александр задумался, вспоминая, а были ли на Татьяне какие-либо украшения. Перстня не было, цепочки тоже, на ней вообще из украшений ничего не было. Ни на улице, когда она возвращалась от подруги и попала под бандитов, ни дома, когда переоделась в халат.
– Что женщина предпочитает, я не знаю, и вряд ли имеет, разве что хранит где-нибудь.
– Волосы светлые или темные?
– Светлые.
– Тогда посмотрите вот это, на той неделе получили, товар хороший.
Она достала из-под прилавка коробочку, открыла ее. Внутри в нишах лежали золотые сережки с какими-то блестевшими от солнца, пробивающегося в магазин через окно, драгоценными камнями.
Продавщица объяснила:
– Очень красивые подвески, любой женщине подойдут и любую украсят.
Тимохину и самому понравились подвески. Он представил, как они будут красоваться на Татьяне, и сказал:
– Да, это то что надо! Беру!
Продавщица предупредила:
– Товар дорогой!
– Сколько?
– Пятьсот рублей.
У Тимохина были с собой деньги, он улыбнулся:
– Я же сказал, беру. Только, пожалуйста, заверните коробку в какую-нибудь красивую обертку!
– Да, да, конечно! Деньги в кассу, пожалуйста.
Александр взял из дома шестьсот рублей. У кассы отсчитал названную сумму. Продавщица постарше поинтересовалась:
– И кому сейчас делают такие дорогие подарки?
Тимохин ответил:
– Тому, кого любят!
– Счастлив тот, кто любит!
– Это вы точно заметили.
Передав первой продавщице чек, Александр получил обернутую в золотистую бумагу коробку, перевязанную голубой лентой:
– Спасибо!
– Это вам спасибо за покупку. Всегда будем рады видеть вас в нашем магазине!
От ювелирного магазина Тимохин проехал к рынку. Остановил «копейку» почти на том же месте, где раньше стояла бандитская «шестерка», в которую насильники пытались затащить Татьяну. Через центральный вход прошел к правому крайнему ряду, где местные цветоводы торговали продукцией собственного производства. Так как желающих купить цветы в обычный день было немного, они наперебой начали предлагать Александру свой товар. Тимохин отобрал розы. Ими торговала пожилая женщина. Только она торговала розами, а Александр почему-то был уверен, что именно эти цветы больше других любит Татьяна. В принципе для нее, наверное, любой букет был бы в радость. Даже полыни. И все же розы есть розы. Они стояли в ведре не совсем раскрывшиеся, крепкие, с высокими ножками, разных цветов, от белых до ярко-бордовых. Тимохин подошел к продавщице:
– Здравствуйте!
Та радушно ответила:
– Добрый день, товарищ офицер. Хотите розы купить?
– Да, уж очень они у вас красивые.
– Я в них всю душу вкладываю. А больше и не в кого. Муж умер, сын в Афганистане погиб. Тоже был офицером. Училище в Орджоникидзе закончил. Ротой командовал. Его еще зимой восьмидесятого года в цинковом гробу привезли. Вот и осталась я одна со своими розами. Вы любимой женщине хотели подарить цветы?
– Да!
– Тогда, знаете что, выбирайте любые! И денег не надо! Вам так отдам!
– Ну нет, бесплатно не возьму. Выращивать цветы – труд, а каждый труд должен быть оплачен. Сколько стоят розы?
– Пятьдесят копеек.
– Дешево! Рядом ерунду всякую дороже продают! А вы розы – и за полтинник? Не надо мне скидку делать. Прошу вас, назовите настоящую цену.
– Рубль пятьдесят.
– Вот это другое дело! И сколько у вас роз в ведре?
Женщина с удивлением взглянула на старшего лейтенанта:
– Вы хотите все взять?
– Да, только нечетное количество.
Они вместе насчитали 41 розу.
Тимохин улыбнулся:
– Как специально, нечетное количество. А один большой букет вы сделать сможете?
– Конечно! Посмотреть бы на даму, которой дарят столько цветов.
– Возможно, когда-нибудь и увидите. Итак, сколько я должен заплатить?
Женщина, принявшись собирать цветы в букет, сказала:
– Считайте сами!
Тимохин прикинул – сорок роз по рубль пятьдесят, это шестьдесят рублей, плюс еще рубль пятьдесят, округлим, в общем, шестьдесят пять рублей.
Он достал деньги, отсчитал нужную сумму под завистливые недоброжелательные взгляды соседей-торговцев. Получив огромный букет в зеленой обертке, передал продавщице деньги. Та, пересчитав, хотела вернуть три рубля с полтиной. Тимохин отказался:
– Не обижайте меня!
И спросил:
– Вы еще будете находиться на рынке или пойдете домой?
– Пойду домой! А завтра отдохну.
– Давайте тогда подвезу вас, я на машине, а то, смотрю, и сумки у вас, наверное, не легкие.
Он видел, что за ящиком стояли две увесистые сумки. Видимо, женщина что-то купила на рынке.
– Дойду как-нибудь. Зачем вам лишние заботы?
– Не надо как-нибудь, если машина под боком, и мне нетрудно проехать по поселку. А вот вам сумки таскать вредно.
– Да это я сегодня закупилась на неделю вперед.
– Держите букет, давайте сумки и пойдем, машина стоит возле старой шашлычной.
Женщина вздохнула:
– Ну спасибо вам!
– Не за что, пойдемте.
Усадив продавщицу цветами на заднее сиденье, Тимохин хотел было занять место за рулем, но увидел идущего по площадке заместителя начальника Кара-Тепинского районного отдела внутренних дел, своего знакомого капитана милиции. Тот тоже заметил Тимохина и направился к его машине. Александр извинился перед женщиной:
– Простите, я на минуту задержусь, с товарищем поговорю!
– Конечно, конечно!
Тимохин протянул руку подошедшему капитану:
– Привет, Сапар! Обход рынка проводишь?
– Здравствуй, Саша! Да нет, просто до отдела решил пешком пройти, заодно посмотреть, чем дышит поселок, нет ли чужаков.