– Мама, смотри, папа письмо пишет!
Мама отреагировала просто:
– Да, конечно, пишет, придем домой, включим компьютер и прочитаем!
– Нет, мама, – вот он пишет! – Маня ткнула пятерней в небо...
На громадной белой туче, уже собиравшейся закрыть солнце, было вырезано «Вот...». И еще «Маня, привет!».
Я не знаю, понял ли кто из присутствующих, что произошло, но я прекрасно видел и улыбку жены, и восторженные прыжки дочери. И то, с каким уважением смотрел сын на дырявое облако. Потом они, поняв все, написали на листке бумаги несколько слов и повернули его к небу. Наверное, это был первый случай такого типа общения.
Что же, система прошла проверку и проявила себя неплохо. Теперь можно считать, что тылы прикрыты.
Глава шестнадцатая
К трем часам ночи уже надоело пить и спать. Надоело стучать по клавиатуре и шутить над Люкком, враз подписавшимся на все существующие порносайты. В жизни наступила пауза.
– Ну что, так и будем пиво жрать да над убогими издеваться? – не выдержал я. – Решать надо: или мы сваливаем отсюда, или что? Не век же в этой норе сидеть? Короче, что будем делать – бабку дразнить или за котами гоняться?
– Надо сваливать, – сразу заявил Люкк, – и чем быстрее – тем дальше! Я за неделю уже насмотрелся на эти ублюдочные рожи. Ничего не изменилось. То бандиты были у власти, а бендеровцы культурой заведовали. Теперь наоборот и еще хуже.
– Только не говори, что тебе в Штатах весело, – вмешался Миша. – Там тоже свои тараканы в головах сидят. Они же антиподы! У них даже унитазы наоборот работают.
– Да, рожи у них тоже ублюдочные, антиподы, но никакая сволочь там не будет тебя учить, как жить! Есть правила, знай и выполняй. Их не будут менять под каждого нового бонзу. Главное – нету злобы такой, как тут, не сидят у власти бандиты!
– Ну, про бандитов ты уже говорил. – Миша, как всегда, спорил с Люкком. – Только вопрос – почему они тут ВСЕГДА у власти, а там не всегда? Или я примитивно рассуждаю?
– Так народ тут такой – быдло!
– Ну, подожди, всегда ли так было?
– А фиг его знает, как ни копни в историю, то опричнина, то Ильичи, то крепостное право, то Цусима. Никакого просвета.
– Драсте-пожалуйста! Когда опричнина была, в твоих Штатах вообще еще ничего не было! При крепостном праве там рабы были! А про крейсер «Императрица Екатерина» так ты и не помнишь небось! Пошел и выписал японцам за все войны разом! Не изображай из себя прозревшего потомка варваров.
– Ага, сейчас ты расскажешь и о витязях с мечами, и о доминанте русской идеи, и о том, что обезьяны от нас произошли, и прочее...
– Ну, скажем, не от всех обезьяны произошли. – Миша был опытным полемистом. – Я хочу сказать, что исторические экскурсы показывают: вопрос о том, какая нация велика, какая нет, – некорректен. Вопрос в другом – почему в конкретном случае к власти приходит рафинированное зло? Почему в процветающей российской империи было достаточно одного авантюриста, чтобы началась истерическая резня? Откуда такая злоба? Что ее порождает?
– Можно подумать, что французы гильотиной маникюр делали, – возразил Важенов. – У них тогда всю аристократию вырезали, и ничего – живут, в маразм не впали.
– Ну, наши жертвы во время революции не были колоссальными. Вот при режиме, который потом пришел, – тогда, по-моему, и случились необратимые генетические изменения. Такой селекцией ни одна Великая французская революция похвастаться не может, – тут уже я включился, – только одно мучает, почему такое возможно?
– Ну, понимаешь, все дело в подходе – если вдруг возьмут соседа-буржуя, тут уж никто не возразит. А буржуев надо брать – как же еще сплачивать, если не вокруг идеи внутреннего врага? Сегодня одного, завтра другого. Потом буржуи кончились, а система осталась, и уже громадная и требующая жрать.
– Но ведь каждый понимал – следующим может стать он. Что же не сопротивлялись, не бежали за моря-горы, а только орали «Смерть шпионам-отравите–лям!», – вставил Люкк.
– Наверное, к тому времени необходимая критическая масса населения, способного к выживанию, уже была уничтожена? – осторожно предположил я.
– Конечно, – обрадовался Миша, – все дело в последовательности событий. Сначала вырежи ядро нации – интеллигенцию, аристократию, потом создай новую элиту, пусть глупую и бездарную, но жадную и порочную. Затем постепенно начинай выбивать тех, кто может хоть как-то мыслить, а потом уже будет необходима самоподдерживающаяся система террора. Без него нельзя – никто уже не умеет ни строить, ни созидать, ни организовывать. Только с помощью террора. А тех, кто может организовать сопротивление, уже нет! Без предводителя и крестьянский бунт не поднимется... И появляются великие вожди и отцы наций – дегенераты и садисты. По Эразму, в царстве слепых одноглазый – король. Ну а потом – видели, чем все кончается. В какой-то момент вожди вымирают, а оставшиеся свиньи становятся равнее и важнее. Вот и дожили до ненастоящего государства.
Да, я с Мишей был согласен... Вопрос становления независимой Украины мы обсуждали много раз. Все хорошо помнят, как развивались события. Сначала коммунистический Верховный Совет, брызжа слюной, орал о недопущении отхода от устоев. Потом те же верные ленинцы вдруг решили строить капитализм. Все высшие партийные бонзы в один голос стали заявлять, что в партию вступили с целью ее развала и вообще ничего не знали об истории страны. Очевидно, что акция была хорошо спланирована. Вмиг образовались какие-то странные банки, биржи, торговые фирмы с несметными фондами, и все как один под руководством бывшей комсомольской рати. А потом пошла тавромахия. Отделение от России – так проще воровать. Потом те же коммунисты-интернационалисты вдруг определили для всех правила жизни в новой стране, ни у кого ничего не спросив. Волею трехсот-четырехсот человек язык семидесяти процентов населения стал иностранным. Немедленно возникли границы на востоке. Вмиг у заводов, нефти, всего, что было и есть в стране, появились собственники. Это назвали приватизацией.
– Ну почему же никто не смог противостоять! Ведь была же возможность! – не унимался Люкк.
– Да кто тебе сказал, что это была на самом деле революция или смена власти? Ничего такого не было! Была хорошо спланированная акция, правда, не все последствия предусмотрели. А мы радовались, слюни пускали – свобода, демократия, ура-мура... Наивные были, – мрачно констатировал Важенов.
– Так что, приплыли? Ничего не сделаешь? А если свернуть этой банде голову? – размечтался я, как всегда...
– Если ты такой умный – стань президентом и сверни! – Люкк уже ругался.
– И пойду, и стану!
– На ворованные деньги Рыла?
– Ну, деньги можно и заработать.
– Тебе справку не дадут!
Глава семнадцатая
Хорошо в Киеве вечером. Особенно когда знаком тебе каждый двор и каждая подворотня вокруг, когда незаметна в сумерках аляповатость надстроенных нуворишами мансард и верхних этажей. Когда вечерняя прохлада, начав свой неспешный путь с Липок, опускается на Крещатик, а потом и дальше – на Подол и зеленые острова, на унылый густонаселенный Левый берег, который, хоть и входит в состав Киева, никогда им не был, да и быть не мог. Уже разбежались с Апостольского спуска торгаши пестрыми поделками, выдаваемыми за истинно древнеславянское искусство, и на лавочках тут и там устроилась непатриотичная молодежь с гитарами и песнями Цоя и Бутусова. У памятника Владимиру, как всегда, встречались в первом свидании парочки, не обращая внимания на заунывную речь фальшивого ветерана Севастопольской кампании в камуфляже и на костылях.
В такой вечер забываешь о том, кто и где у власти, и понимаешь – никто и никогда не изменит этот город. Он как жил – так и будет жить. И будет пить свое пиво под парусиновыми зонтиками и мечтать о том времени, когда все будет хорошо. Или вспоминать о том времени, когда все было хорошо. Как мечтал он в те времена, когда было хорошо и когда было плохо. Мало кто из праздных прохожих обратил внимание на невзрачную группу, направлявшуюся в казино «Серебряный Лев». Только коза на золотой цепочке и с маникюром на копытах привлекала любопытные взгляды.
У входа нас встретил надменный охранник и заявил, что в казино пускают только по рекомендации. Убедившись в наличии рекомендаций американского президента, хоть и покойного, он вежливо распахнул дверь. Надо сказать, что это был первый в нашей жизни выход в подобное заведение. Как известно, только Люкк к этому моменту обзавелся фраком и захотел идти непременно в нем. Хотя вне казино он выглядел вызывающе, внутри производил нужное впечатление.
Первое, что бросалось в глаза, – посетители. Люкк, надев фрак второй раз в своей жизни, выглядел в нем так же естественно, как в шортах и босиком. В казино вся публика мужского пола и, как показалось мне, несколько особ женского были во фраках и смокингах. Не стоило большого труда определить, что наряды пошиты из дорогущей импортной ткани в пошлом стиле Сорокина, модного киевского закройщика. Да и будь оно шито ловкими итальянскими мастерами – суть бы не изменилась.
Первое, что бросалось в глаза, – посетители. Люкк, надев фрак второй раз в своей жизни, выглядел в нем так же естественно, как в шортах и босиком. В казино вся публика мужского пола и, как показалось мне, несколько особ женского были во фраках и смокингах. Не стоило большого труда определить, что наряды пошиты из дорогущей импортной ткани в пошлом стиле Сорокина, модного киевского закройщика. Да и будь оно шито ловкими итальянскими мастерами – суть бы не изменилась.
Ну, представьте себе, если дать урке денег, что он будет делать? Ну, те, которые смогут прочухаться с бодуна, сразу пойдут пыль корешам в глаза пускать. Сначала – килограммовую желтуху на шею. Те, которые поопытней, телку из моделей снимут. Типа эскорт-услуги. Ну и само собой – в казино бобами сорить! А там народ с понятиями.
Особенно было забавно следить за дамами. Давно уже прошли времена, когда девочки снимались на вечер и о них никто не помнил наутро. Теперь все было как у людей. Подруги пацанов съезжались в казино на свежеотработанных «Мерседесах» умопомрачительных моделей, в золоте и платьях от кутюр. Вот только с платьями была неувязочка. Ловкие приказчики из дурацких магазинов без тени сомнения сбывали залежалый европейский товар ценою в копейку за несметные тысячи долларов, зная: чем дороже – тем быстрее купят. Глупые девки, еще вчера обитавшие в протараканенных общагах, вмиг возомнившие себя элитой общества, ловились на эту дурилку, как муха на мед, спуская все украденное честным путем на тряпки, бриллианты и маникюры поверх нечищеных ногтей.
Естественно, когда в казино ввалилась четверка странных личностей, одетых как попало, это вызвало мгновенное замешательство. За исключением хитроумного Люкка, мы выглядели как лохи. Костюм от Кардена производства фабрики имени Горького сидел на Мише очень неплохо. Как и восемнадцать лет назад. Важенов, из принципа, наверное, надел то, в чем сидел в плену. На мои джинсы и стираную майку с надписью «Убей олигарха сегодня» вообще было противно смотреть.
Внутренняя охрана метнулась было отогнать нашествие четырех подозрительных, с одинаковыми очками на носу, посетителей. Однако быстро ретировалась, увидев, как уверенно Люкк закупил многокилограммовую кучу игровых фишек. По заранее составленному плану все, кроме меня, уселись за карточные столы. Я как человек, до почтенного возраста не познавший разницы между бубной и червой, направился в сторону одноруких бандитов и рулетки.
Мне дали три жетона для игры в автомате. Однорукий бандит с фальшивым энтузиазмом изображал на своем табло джек-поты и мега-выигрыши. Не могу сказать, что в казино мы пошли, не подготовившись и не зная всей скрытой техники обмана. Но сейчас, запихивая в прорезь все доверенные мне три жетона, я даже заволновался. А зря! Как и было задумано, долгое вращение барабанов и перемигивание лампочек закончилось продолжительным грохотом выпадающих жетонов. Набив ими карманы, я повторил процедуру еще на трех автоматах. Отбиться от шлюхи, увязавшейся за мной уже на втором из них, было трудно. Не обращавшего на меня внимания приказчика я привлек свистом:
– Слышь, служивый, мне тачка нужна – жетоны возить!
Тачки, естественно, не нашлось, и я обошелся подносом для шампанского. Ну и бурду тут подают! Точно – киевский завод шампанских вин имени Заньковецкой. Осла мочиная.
Все, хватит с меня автоматов – вперед на рулетку! Что у нас там с рулеткой? Ага, видно! Камера над столом, сложный предикативный процессор, обслуживающий незаметно встроенный в ось рулетки шаговый двигатель, кнопка под зеленым сукном у крупье. Нетривиальный набор. Ну, хорошо.
Ставим половину моих жетонов на чет. Ага! Продул!.. Так мне и надо! Не все же выигрывать. Да и охрана казино уже сгущалась надо мной – слишком много успел выиграть. Теперь, по-моему, они расслабились. Так, ставлю опять на чет остаток жетонов. Ну вот, не везет... Шлюха, забрав мой бокал с шампанским, удалилась в поисках новой жертвы. А я не помер! Вот у меня есть жетончик. На одну гвн. Поставим его на 21! Ну вот!!! Шлюха вернулась и заказала от моего имени шампанское...
Крупье уже неоднократно, не стесняясь, молотил по потаенной кнопке под зеленым сукном. Сама примадонна, бывшая солистка районной филармонии, ныне раскрученная своим любовником до местной мегазвезды, спустила все в рулетку, пытаясь перебороть меня! Сам Мавлох Худиев, привлеченный азартом, витавшим вокруг моей игры, уже проигрался в пух, а я хоть бы что! Тут кто-то осторожно тронул меня за плечо. Важенов шепнул на ухо:
– Все, хватит, пора сваливать! И почему ты играешь без контроля? Где твой дисплей?
Только сейчас я понял – вся безумная игра, все горы фишек передо мной – все это выиграно без поддержки системы! Ох и мог бы я влипнуть! Сколько раз себе говорил – надо меньше пить! Очки на нос! Ребята, ноги! Вот только у остальных – горы фишек не меньше. Тут не только на выборы хватит... Мы еще пол-Крещатика купим. У окошка обмена фишек нас ждал сюрприз в виде вальяжного типа в окружении качков.
– Мы не могли бы поговорить в дирекции? У нас есть некоторые вопросы.
Вопросы выпирали из-под пиджаков охраны очень веско.
– Да, конечно, можно поговорить, только кратко, – вежливо произнес Важенов. Хотя он был самый выдержанный из нас, чувствовалось, что сегодня он намерен разбираться строго и со всеми.
В кабинете было просторно и светло. Услужливые очки-дисплеи уже сообщили нам, что боевая сфера висит недалеко от окна и готова к действию. Но ситуация все равно неприятная.
– Молодые люди! – изрек директор, по виду лет на двадцать моложе нас. – Мы очень рады, что вы посетили наше заведение, но хочу вам сообщить, что если вы, паскуды, не отвалите сейчас, то мои ребята порвут вам пасть в две минуты! У нас приличное заведение, и если такие поцы, как вы, будут тут мне клиентов шугать, то я сам первый вас попишу. Доходит?
Судя по пространному ответу Люкка, нам дошло, что за человек управляет этим казино, также все родственные и кровные связи как директора, так и всех его друзей, близких и песика Фафика. На этот вежливый ответ хозяин казино выхватил из кобуры ближайшего качка пистолет невиданных размеров и стал размахивать оружием у нас перед носом. Потом он издал хлюпающий звук, увидев, как мгновенно покраснел, а потом побелел и стек на дешевый синтетический ковер ствол его пушки. Выпучив глаза и воя от боли, он наблюдал, как, вспыхнув в поясе, попадали штаны с его качков, как заорала охрана, обожженная расплавленным оружием. Как упало на пол отрезанное лучом лезвие ножа одного из охранников, пытавшегося достать Володю в прыжке. Обмочившись от страха, тихо повизгивая, директор выслушал инструкции: обменять фишки, выдать чек, молчать как рыба.
Домой мы шли с гнусным настроением, хоть и добыли легальные деньги, достаточные, чтобы начать избирательную кампанию, но радости – никакой... Особенно гнусно было мне. Шлюха все-таки сперла у меня жетонов на сто гвн...
Глава восемнадцатая
Поликлиника номер девяносто один была известна многим – именно там выдавались справки от нарколога и психиатра для оформления водительских прав и разрешения на оружие. Как всегда, в вестибюле толпилась разношерстная братия – от мордатых битюгов, срочно нуждающихся в помповом ружье, до поступившей на курсы вождения молодежи. Очередь к окошку подошла быстро, и дежурная, выслушав мою просьбу, выдала мне клочок бумажки с номером кабинета.
Классический больничный коридор. Всегда темный, с мрачными, в гигиенических целях выкрашенными в зеленый тюремный цвет стенами. Важный медперсонал. Вот удивительно. На улице они нормальные люди – и приветливые, и не очень, разные. Некоторые даже могут без очереди в магазине вас пропустить. Здесь же, на рабочем месте, они все превращаются в безликие айсберги. Ни подойти, ни спросить. А посетители, вмиг переходящие в разряд больных, теряют и свой былой напор, и собственную значимость. Нет, они, конечно, ругаются между собой со словами «вас тут не стояло», но белый халат – это уже святое.
Отстояв свою очередь в кабинет номер шесть, я робко проник в утлую келью психиатра. Я тщетно ожидал ответа на мое вежливое «добрый день». Худощавая дама в халате строчила что-то на бумажке и глаз на меня не поднимала.
– Мне справка нужна, – проговорил я.
Никакой реакции. Тогда я громко прокашлялся.
– Нечего тут кашлять, не видите, я занята. Какие все нетерпеливые, – сказала хозяйка кабинета.
Почиркав еще несколько минут, она подняла на меня глаза.
– Я вас слушаю.
– Мне справка нужна.
– Оружие, права? – деловито спросила дама, доставая из стола бланк.
– Нет, мне справка для выдвижения кандидатом в президенты.
Врачиха резко вернула бланк на место и язвительно произнесла:
– Как я вам могу дать справку, что вы психически здоровы, если вы хотите президентом стать? На каком основании?