Я в упоении слушала, затаив дыхание.
– Рассказывай! Что дальше было? – только и могла просить.
– Дальше что? Они все собрали, ящик задвинули и спать легли. На следующую ночь смотрят – снова стоит! Ну и сестра подруги ка-ак крикнет: «Что тебе здесь нужно? Ты кто?» А этот отвечает могильным голосом: «Я тот, кто жил здесь раньше!» И исчез. Но на кухне снова грохот! Смотрят: кастрюля с плиты упала. Хорошо, пустая. Они вернулись к себе в комнату, а сестра и говорит: «Ты жил здесь раньше, а теперь мы тут живем! Иди туда, где сейчас твой дом!» И тут ветер как завоет! Они прямо все мурашками покрылись.
– И что? Приходил еще? – с замиранием ждала я продолжения.
– Нет! Больше не приходил. Это он места себе не находил. А она его как послала, так до него дошло.
– Здорово!
Истории Лизы были исполнены оптимизма. Она словно внушала мне: выход есть всегда. Главное – не трусить и вовремя послать, куда следует. Ну правда – не пошли сестра этого бывшего жильца их квартиры по новому адресу, сколько бы он им еще мешал жить? А тут – его послали, он и пошел. Иногда злым духам достаточно просто указать направление. И можешь дальше жить спокойно и счастливо.
Жаль, потом семья Лизы переехала, и мы больше не встречались.
Но почему-то в последние дни рассказы ее всплывали из глубин моей памяти. Я знала, как поступить в случае чего. Но спать предпочитала с закрытыми окнами.
Тяжко спать в жару. Еще и сны снятся удушающие. Я была рада проснуться.
Надо же! Только семь утра! Что же делать днем?
Я встала под холодный душ. Потом побежала и включила систему газонного полива. Вот ведь – пригодилось! А я-то все думала, что Юлька завела этот полив ради понтов. При наших-то летних дождях и грозах! Оказывается, права моя Юлечка. Всегда права. Как она там, моя бедная?
У ворот остановилась машина. Иван.
Я хотела было открыть ему, но тут же раздался звонок на мобильный.
– Поехали сплаваем? – спросил сосед вместо приветствия.
Конечно! Именно в прохладе реки и было сейчас мое спасение.
На этот раз Иван прыгнул в воду не раздумывая. Но я все равно доплыла до островка первой. Я просто знала, в какой поток попасть, чтобы он быстро вынес меня на сушу.
Мы лежали на теплом песочке. Я удивлялась себе. Вот – мы тут совсем одни. В удивительном месте. Среди воды. Под ясным небом. Сколько раз я мечтала оказаться тут не в одиночестве! Чтобы рядом был мужчина, чтобы мы любили друг друга. Так что же? Мы приплыли сюда вдвоем. И мужчина рядом со мной – красивый и сильный. А я все еще мечтаю о том, другом, любовь к которому так меня опустошила…
Я вспомнила о ежедневных звонках с напоминаниями о том, сколько мне осталось жить. Где-то недавно я вычитала, как Стив Джобс поступил, увидев понравившуюся ему женщину. Он подошел к ней после лекции, пригласил на ужин, но та отказалась, потому что вечер ее был занят. Стив договорился о другом времени, но, выйдя из здания, подумал: «А если бы это был мой последний день жизни? Как бы я поступил?» И вернулся. И настоял на ужине в этот же вечер. И они с тех пор были вместе. Реальная история. Конечно, надо каждый день проживать как последний, не откладывая ничего на завтра. Но даже при таком условии – я не стала бы спать с нелюбимым. Как странно все-таки устроен человек. Почему все так? Почему мы любим – не тех?
Много всяких «почему» вертелось у меня в голове. И одно вдруг выскочило наружу:
– Почему ты будешь ей помогать? – спросила я Ивана.
Тот лениво приоткрыл один глаз, взглянул на меня с улыбкой.
– Ей – это Ангелине? – полуутвердительно произнес он.
– Ага. Ангелине. Она тебе понравилась?
– С «понравилась» я пока завязал. Мне бы отдышаться, войти в колею. Я до последних дней, пока все это наше знакомство не состоялось, за гранью находился. Это сейчас я живой. И допускаю возможность дальнейшего существования, и даже вполне осмысленного. А так – дни у меня шли как ночи. Темные были дни.
Иван говорил задумчиво, словно удивляясь, что сумел вернуться сам к себе.
– А почему буду помогать? Я ведь пообещал тогда в больнице, не думая. Захотелось девчонку вытащить оттуда, куда ее эти твари загнать пытались. Я ее очень хорошо почувствовал, словно в ее шкуре побывал. И вытащу! Забыть-то она не забудет. Но радость в жизни еще повстречает. А если думать, помогать или не помогать, то есть довод. Если б не она, я бы больше потерял. Смотри сама, как все взаимосвязано: с ней случается несчастье, а на пути ее последнем – мы. И вот я от тебя узнаю о своей же собственной ситуации, об этих всех выкрутасах. И начинаю чувствовать ветер победы. И – оживаю. Получается – я должник. Вот этой самой Ангелины должник. Ну тогда я помог ее откачать. И дальше помогу. Есть такие долги, которые каждый должен сам прочувствовать. И обязательно их вернуть. Иначе цепочка прервется. Какая-то важная цепочка жизни. Ты вот считаешь, это был слепой случай? Слишком много случаев! У жизни есть свои правила. Своя система. Если систему не уважать – погибнешь.
– Ты прав. Да. Я в последнее время только об этом и думаю. Но! Тут много «но». Ты говоришь – уважать нечто, как систему, организующую жизнь. А если уже никто не уважает? Смотри, что творится вокруг! Это разве система? Это же хаос полный! – высказала я свои заветные мысли.
– Нет! – убежденно ответил Иван. – Нет. Еще не полный хаос. Пока держимся. А надолго я не загадываю. Просто если хочешь, чтоб были правила, первый же о них и помни, первый же их и соблюдай. Так?
– Так, – согласилась я. – Но еще. Есть грустные мысли. Я вот думаю… Знаешь, что сейчас происходит? Сейчас эпоха пожирания самих себя. В пору расцвета общества как было? Видишь красивую девушку, и ощущение того, что эта прекрасная ОНА может стать твоей женой, матерью твоих детей, заставляет тебя, мужчину, ее добиваться, ухаживать за ней, беречь ее. А сейчас что? Подмять, измучить, выбросить, уничтожить…
– Не паникуй, – возразил Иван. – Всегда были и будут те, кто добивался и добьется. И были уроды. Может, их сейчас побольше, чем раньше. Но и людей – побольше. Прорвемся.
– И все же – саморазрушение имеет место. Как хочешь. И это – тенденция, – убежденно проговорила я.
– Мне, знаешь, не хочется сейчас про разрушение. Мне хочется про восстановление. Такая у меня лично тенденция.
Иван вдруг сел, стряхнул песок с плеч и внимательно посмотрел на меня.
– Я тебе кое-что сказать должен. Ты не пугайся. Но думаю, тебе надо знать. Хотя, может, ты и в курсе…
– Чего – в курсе? – мне почему-то стало не по себе.
– Ты не замечала, что у тебя весь дом нашпигован аппаратурой? – словно решившись на что-то, спросил Иван.
– Какой аппаратурой? – не поняла я. – О чем ты? Никакой аппаратуры нет у меня. Лэптоп и телефоны. Пустой дом. Ты ж сам видел.
– Шпионской аппаратурой. За тобой подглядывают, дорогой мой человек. Я в первый раз, как к тебе зашел, сразу и заметил. Да все уговаривал себя, что мне показалось. Потом еще раз глянул – нет, не показалось. И в пустых помещениях нет ничего. Все в прихожей, на кухне, в спальне твоей. Такие, подруга, у нас дела.
– Ты уверен?
– Окончательно и бесповоротно.
– А почему сразу не сказал?
– А потому сразу не сказал, что не хотел, чтоб те, кто за тобой глядят, поняли, что я все просек. Я хотел, чтобы ты это от меня услышала, а они – нет. А здесь – самое подходящее место. Логично?
Я кивнула.
– Но… зачем? Кому я-то нужна? Что за мной подглядывать?
– А вот это мне неведомо. Тут надо подумать. И раз действительно тогда в дом к тебе приходили, стало быть, скорее всего, по твою душу. И звонят же ведь – тебе, а не подруге твоей.
– Ну звонки – это Иришка, – махнула я рукой.
– Не думаю, – хмыкнул Иван. – Тут что-то другое. А вот что? Ты мне все рассказала? Про все свои проблемы?
– Про все. Макс, Иришка, мама, папа, Юлька, Вадик, посольство. И больше ничего. Но никто из них подглядывать бы не стал. Просто – смысла нет за мной подглядывать. Обскучаешься.
– Нет, что-то есть. То, что ты сейчас не учитываешь. Так бывает. Потом вдруг озарит. И все поймешь. А пока…
– А пока я поеду домой, соберу всю эту хрень, которую ты увидел, и спалю в камине. И пусть тогда те, кто взялся подглядывать, наблюдают, как это бывает. Поможешь мне все собрать?
– Конечно.
– Тогда поехали скорее!
Мне требовалось немедленно начать разгром шпионского гнезда.
– А куда спешить? – резонно заметил Иван. – Давай тут позагораем, пока солнышко. Камин в жару разжигать – только мучиться. Ближе к вечеру успеем.
Тоже правда. Спешить было действительно некуда. Однако мне не терпелось. Я с огромным трудом заставляла себя молча ждать Ивана, безмятежно подставившего себя лучам палящего солнца. Прошло около часа.
– Может, давай уже поедем, а? – взмолилась я наконец.
– Зря я тебе так рано сказал, – заворчал Иван, поднимаясь. – Надо было перед самым уходом. Ладно, поплыли.
– Конечно.
– Тогда поехали скорее!
Мне требовалось немедленно начать разгром шпионского гнезда.
– А куда спешить? – резонно заметил Иван. – Давай тут позагораем, пока солнышко. Камин в жару разжигать – только мучиться. Ближе к вечеру успеем.
Тоже правда. Спешить было действительно некуда. Однако мне не терпелось. Я с огромным трудом заставляла себя молча ждать Ивана, безмятежно подставившего себя лучам палящего солнца. Прошло около часа.
– Может, давай уже поедем, а? – взмолилась я наконец.
– Зря я тебе так рано сказал, – заворчал Иван, поднимаясь. – Надо было перед самым уходом. Ладно, поплыли.
9. Я не ждала
Только мы уселись в раскаленную солнцем машину, естественно, зазвонил мой мобильник. Конечно же – «номер скрыт». Я показала Ивану экран:
– Ну что? Отзываться?
– А какая разница? Давай. Вдруг что-то новенькое.
Но ничего новенького я не услышала – все то же шипение про старую каргу.
– Спасибо, что не забываешь! Мне с тобой хорошо, – отозвалась я.
Из трубки донесся откровенный хохот.
– Черт-те что, – хмыкнул Иван. – Но ты погоди, не горюй. Может, все разъяснится быстрее, чем ты думаешь.
– Система сработает, да? – язвительно отвечала я.
– Что-нибудь сработает. Увидим.
Наконец мы подъехали к дому.
– Ты мне покажи, где это все, ладно? – попросила я.
– Само собой, – кивнул Иван.
И показал.
Действительно, понатыкано этого добра было повсюду! Как это я не заметила – вот что интересно.
Когда я только въехала сюда, я такую уборку затеяла, что ни один сантиметр жилой площади не ушел от внимания. Если бы все эти штуковины были здесь уже тогда, я бы их непременно заметила. Увы! Вся эта дрянь поселилась здесь недавно. Я же в последние дни и в доме-то почти не бывала. Правда, пару раз пылесосила, но так, чуть-чуть, только пол. Не до того мне было. А в это время каждый шаг мой, каждое слово, движение – все фиксировалось.
– Ну что? Собрать и сжечь? – внятно произнесла я, уверенная, что говорю «на камеру».
Я схватила бумажный пакет из того самого обувного, благодаря которому в доме появились мужские тапки, и принялась скидывать в него «знатный урожай». Иван мне старательно помогал.
– Ничего, что жарко, – приговаривала я голосом Бабы-яги, злорадно и упоенно. – Ничего, камин разожгу, спалю всю эту дрянь. Ради этого стоит и попариться.
– Где тут у нас что? Ну-ка, ну-ка, вылезай, – вторил Иван, поглощенный поисками.
И вдруг! Вот так и бывает: все самое долгожданное происходит совершенно неожиданно и внезапно – вдруг зазвонил мой телефон. Я глянула на экран и обомлела. Он! Наконец-то – обо мне вспомнил тот, кого я люблю! Сердце мое забухало и ушло в пятки.
– Подожди, – сказала я Ивану. – Очень важный звонок, подожди!
И в трубку:
– Я слушаю!
– Эй, ты как там? Не одичала окончательно?
Он говорил, как ни в чем не бывало! Как будто не исчезал из моей жизни, как будто мы только пару дней назад встречались. Я знала, что раньше стала бы действовать по его правилам игры. Принялась бы беззаботно лопотать о том, как круто устроилась, какая я вся из себя радостная и как мне все нипочем в лучезарном ореоле собственного позитива. Но сейчас… Время, которое прошло без него, действовало мне на пользу. Как оказалось.
– Какими судьбами? – спросила я довольно равнодушно. – У тебя что-то важное? Если просто поболтать, давай в другой раз.
– А именно сейчас? Слабо? Давай я к тебе подъеду? – как ни в чем не бывало продолжать гнуть свою линию мой возлюбленный.
– Все должно быть по-твоему? – полюбопытствовала я.
– Разумеется, – отвечал веселый уверенный голос.
И неожиданно для себя я сдалась. Да и – почему неожиданно? Столько времени мечтала о встрече с ним – и вдруг неожиданно?
– Так я подъеду? Я тут недалеко, решил повидаться, – продолжал тот, кого я помнила и ждала каждый день своего одиночества.
– Недалеко от чего? – спросила я машинально.
– От тебя недалеко. В гостях тут у друзей. Вот – заскучал.
– Хорошо. Подъезжай.
Я разозлилась на себя. Я должна была отказаться. Ведь известно, чем кончится наша встреча. Он проведет со мной ночь. А потом исчезнет. На сколько? Насовсем – или до следующего своего желания? Но… проклятая надежда не дала мне сказать «нет». А что, если он изменился? Что, если действительно соскучился и не может без меня жить? И все изменилось между нами?
«Все полная чушь», – ответила я собственным мечтам. И в чем был смысл всех этих моих размышлений, выводов? Я снова дам себя растоптать, как раньше? Значит – не меняется человек? Так и остается безвольной тряпкой, несмотря на предыдущий опыт?
Но что теперь делать? Я – встречусь. Я – посмотрю. И вообще – не до него мне.
– Ну что? – вздохнул Иван, стоящий посреди кухни с мешком нашей добычи. – Возникли непредвиденные обстоятельства?
– Иван, это был он. Понимаешь? Ну – тот. Мой любимый. Он позвонил и сейчас приедет. Я не смогла отказать.
– Ясно, – кивнул Иван. – Ухожу. Камин разжигать будем сегодня?
Я хотела сказать, что позвоню ему попозже, но неожиданно для самой себя (все в эти минуты происходило неожиданно) убежденно проговорила:
– Обязательно! Обязательно сегодня спалим все это! Мне нужен всего час – я хочу напоследок с ним… поговорить, что ли… Или просто – взглянуть. Я же знаю, разговор все равно никакой не получится, если раньше не получился.
– Ну, сил тебе!
Иван передал мне пакет и направился к выходу.
– Пожалуйста! Очень тебя прошу! Ты можешь вернуться через час? – попросила я.
– Через полтора. Вернусь, договорились. Ты – только не разбухай, как сухарь в воде. Ты этим себя уничтожишь. Поняла? – Иван был строг.
– Я поняла. Еще до того, как ты мне это сказал. Сама поняла. Приходи, как обещал.
Я решила не переодеваться, не причесываться специально. Дождусь его в том, в чем есть. И такая, какая есть. Нам всего на полчаса разговоров. Последняя гастроль.
Я оглянулась вокруг – и порядка нет моего привычного. И стулья даже не вокруг стола, а один у холодильника, пара – у настенных шкафов. И пусть! Пусть так и стоят, мы еще не весь урожай тут собрали. У нас дел невпроворот. Эта встреча – маленькая пауза между важными делами. И только.
Я увидела, как подъехала машина. Решила не открывать ворота – незачем ему въезжать на участок. Он позвонил, я открыла калитку и, стоя на крыльце, смотрела, как идет к дому мой долгожданный. Загорелый, в легкой рубахе, в мягких туфлях на босу ногу. Юношеская челка спадает на лоб, мальчишеская улыбка сияет издали. Да, он весь светился любовью. Но только сегодня я отдавала себе отчет, что за вид любви запечатлен во всем его облике. Любовь к самому себе – самая страшная ловушка для женщины.
«Не ждать! Не верить! Не надеяться!» – приказала я самой себе.
Я нашла даже силы не улыбнуться ему в ответ, не выглядя при этом хмурой или обиженной.
Войдя в дом, он скинул туфли, огляделся, ища глазами домашнюю обувь. И – направился к моим заветным тапкам, которые я так и забыла передвинуть в положенном направлении.
– Нет! – завопила я, подхватывая тапки и прижимая их к груди. – Это чужое!
Я сама удивилась своей реакции. Мне даже стало немножко смешно. Вроде бы – вот он, мой любимый. И волшебные тапки – не ему ли покупала? Но внутренний голос (спасибо ему) явственно произнес: «Это не он! Тапки еще не дошли до спальни! И сорок дней еще не прошло. Это – фальшивка! Не верь!»
– И вообще – не разувайся! У меня не убрано! – продолжила я, все еще обнимая заветную обувь.
Любимый, не показывая ни малейшего удивления, влез в туфли и уверенно направился на кухню.
– Нет, туда – нет, – велела я. – Поднимайся на второй этаж. Там мебели нет, но ничего, на полу посидим.
– Хорошо, – пожал плечами он.
Его ничего не удивляло. Он казался спокойным и даже равнодушным. Зачем тогда приехал? И… Вдруг сердце мое екнуло…
– Слушай, – сказала я в спину поднимающегося по лестнице человека. – Слушай, а как, собственно, ты меня нашел? Откуда знал, куда надо ехать?
– Ты что, совсем тут одичала, друг мой? – с улыбкой повернулся он ко мне. – Помнишь, с чего началось наше общение в Сети?
Мы стояли рядом на площадке перед огромной гостиной второго этажа. Я старалась вспомнить – и не вспоминала. Никак.
– Ты описывала мне уикенд у подруги. Все ваши приключения, начиная от дороги, светофора, заканчивая капризами вот этих самых ворот, которые всех пропустили, а перед тобой закрылись.
Да, я действительно описывала развлечения своего выходного дня, верно! И – было дело – расписала маршрут в самых ярких красках, со всеми смешными попутными именами деревень и речек. Одно название, торжественно обозначенное на указателе: «Река Помойка», чего стоило.
– Хорошо, а с чего ты решил, что я живу сейчас именно здесь? Мы же не общались! И я никому не говорила.