— И что дальше?
Клинч закурил очередную сигарету.
— Финансирование прервалось, когда твой друг Марк снял купол с центра Зоны, — ответил он. — Строительство комплекса приостановилось, готовые части преобразовали в тюрьму. А когда два года спустя Глок таинственным образом разлетелся на куски вместе с вертолетом в воздухе старой Зоны, то и проект «Вертикаль» свернули. Он стал секретным.
— Почему секретным? И от кого?
— От родного российского правительства. В ЦАЯ решили подчищать хвосты. Нет Глока — нет и связанных с ним дел. Тем более что Мирослав начал выступать против дальнейшего строительства комплекса. Видимо, он решил, что развитие «Вертикали» способствует продвижению идеи создания новых Зон.
— Можно было затопить «Вертикаль», — предположил Борланд. — Залить бетоном. Законсервировать любым другим способом. Или попросту подарить Орловскому централу.
— Можно было. Но не стали. Левин переключился на проект Московской Зоны. И ему понадобились сталкеры. В большом количестве. Пушечное мясо, но подготовленное. Квалифицированные расходники.
— Тогда у меня вопрос. Зачем создавать Московскую Зону?
Клинч не был обескуражен.
— Зачем создавать системы воздушной обороны, мониторящие гражданские рейсы? — спросил он. — Зачем содержать полицию? Почему Украина воюет с собственным народом? Все очень просто. Зона — идеальное средство устрашения.
— Устрашения кого? Своих же, русских?
— Нет. Мирового сообщества.
— Ради одобрения англоговорящих пиджаков Россия будет уничтожать свою столицу?
— Нет, конечно. Говорю же, Московская Зона была всего лишь гипотетическим проектом. Но Левин как-то понял, каким образом его реализовать.
— И ты знаешь как?
— Знаю.
— И знаешь, как ему помешать.
— Я уже начал ему мешать, — сказал майор и бросил Борланду газету. — Слышал про взрыв в ЦАЯ? Это еще не конец.
* * *— Что это было? — спрашивал Орех. — Кто-нибудь мне объяснит?
Виктор молча вел машину, угрюмо глядя перед собой, будто уставившись в одну точку на стекле. Марк усомнился в том, что детектив вообще что-нибудь видит. Быть может, он вел джип на полном автомате, словно став дополнением к коробке передач. Поняв, какие глупые ассоциации приходят в голову, Марк перевел взгляд на свои руки. Они сильно дрожали, и это Марка напугало. Его тело не имело права подвести его сейчас. Только не теперь.
Второй джип, взятый в гараже Уотсона, оказался сильно поврежден взрывом и долго не протянул. После короткой беседы было решено его спалить, что оказалось грязнее, чем уничтожение отпечатков пальцев, следов волос и прочего, но вместе с тем и быстрее, а значит, эффективнее. Сейчас, в их ситуации, время решало все. Марк пока не знал, как им распорядиться. При сжигании внедорожника Виктор начал было говорить, что организации, которой они противостояли, наплевать на отпечатки, но, не закончив мысль, умолк. Марк его понимал. Детектив и сам предпочитал заметать следы, по большому счету, только ради собственного успокоения. Хотя это тоже имело значение.
Марк несколько раз пытался дозвониться до Полины, затем до Литеры. Оба абонента находились вне зоны действия сети. Он не знал, радоваться этому или огорчаться. Быть может, Алена просто решила спрятаться за пределами глобального сотового покрытия, хотя Марк не знал, существуют ли подобные места в Москве. Или же кому-то из девушек удалось заблокировать сигнал телефона с помощью «Санктаса».
— Надо найти того, кто забрал мой кристалл, — сказал Марк.
— Где и как ты его найдешь? — спросил Орех.
— Пока не знаю. Подождите, мне надо подумать. Виктор, у тебя есть идеи?
Вместо ответа детектив включил поворотник и остановился у обочины.
— Ты что делаешь? — спросил Орех испуганно.
— Какого ответа ты ждешь?! — заорал Виктор в бешенстве. — Ты хочешь, чтобы я руководил? Ты взрослый человек, сам за себя отвечаешь! Если знаешь, куда можно поехать, — вперед за руль!
— Тихо, тихо, — проговорил Марк, хотя сам еле сдерживал желание хорошенько наорать на всех присутствующих, начиная с себя. — Надо разобраться, как быть, ссориться нам не нужно.
— Я не выступаю за ссору, — нервно сказал Виктор. — Мне, ребята, надоело, что я постоянно пытаюсь кого-то страховать. Думаю, Литера была права. Как насчет того, чтобы просто закончить это головную боль здесь и сейчас? Нет, серьезно. Прямо сейчас мы разбегаемся, но не за тем, чтобы собраться в каком-нибудь условном месте вроде очередной конченой корпоративной квартиры. Просто возьмем и разойдемся на все стороны. Джип оставляю Марку, Орех запрыгнет в метро, а я просто выйду и растворюсь в толпе, и поминай как звали. Меня это устроит.
— За тобой будут охотиться, — напомнил Марк.
— Точно, я забыл. У меня есть план. Я убью всех врагов, посажу на цепь их жен, завладею их банковскими картами и буду пировать на Карибах Марса. Как вам такой план?
— Э-э-э… — выговорил Орех. — План хороший…
— Ну, если вы имеете в виду, что мне это все не осилить, то я об этом прекрасно сам осведомлен. Поэтому мне в голову пришло более прозаичное решение. Я просто пойду на работу.
— Какую работу? — спросил Марк.
— Свою. Самую обычную. Я работаю в Центре Аномальных Явлений. Не хочу, чтобы сегодня мне засчитали прогул. Хотя, может быть, удастся оформить эти сутки как работу в поле. Получу по двойному тарифу плюс сверхурочные.
— Ты серьезно?
— Почему нет? — посмотрел на него Виктор. — Мы не знаем, кто за нами охотится. Хотя кое-что в последний час я понял. Это не группа диванных революционеров. Это большая организация с весьма немаленьким бюджетом, подготовленными людьми, транспортом, оборудованием, оружием и, что самое главное, со смертниками. В своих самых диких мечтах я еще могу представить, как победить людей, готовых убивать ради своей цели. Но нельзя ничего сделать с теми, кто готов за свою цель умереть сам. Марк, у тебя забрали кристалл. Какой-то непонятный чел ради этого умер. Центр Аномальных Явлений тоже подвергся атаке — неизвестный парнишка в комбинезоне сталкера заложил бомбу в кабинет генерального директора, пройдя через все рубежи обороны. Он тоже шел на смерть. Как предлагаешь бороться с такими людьми? Если найдешь способ — действуй, а я пас.
Марк размышлял. В словах детектива он не видел никаких противоречий.
— И все же почему ты намерен возвращаться в ЦАЯ? — спросил он. — Зачем? Какой смысл? Ты уверен, что там тебя не убьют?
— Я не уверен, что меня не собьет автобус, пока я буду туда идти.
— Ты понял мою мысль.
— А ты, видимо, одну пропустил. Марк, в офисе Левина был взрыв. На него устраивали покушение. Это значит, что организация, охотящаяся на нас, параллельно работает и против Центра. Левин, конечно, гад редкостный, но пока что он нам не враг. Напротив, сейчас именно ЦАЯ является наиболее безопасным местом.
Сказав это, Виктор открыл дверь и вышел из машины.
— Ты куда? — спросил Орех.
— Я сказал все, что хотел, — ответил детектив через окно. — С меня довольно. Вы действуйте как хотите. Надумаете прийти в Центр — ставьте в известность, попробую встретить, если смогу. Жизнь ваша, и распоряжаетесь ею вы сами.
Виктор натянул капюшон плаща, чтобы защититься от ливня, и зашагал по тротуару.
Марк сидел, молча постукивая пальцами по приборной панели.
— А ведь он прав, — сказал Орех. — Надо идти с ним. В Центре сейчас безопасно. У Левина ведь тоже проблемы. Ему понадобится каждый человек.
— В этом вопросе я буду практичной сволочью, — произнес Марк. — Предлагаю дождаться прихода Виктора в Центр и его звонка оттуда. Если с ним все в порядке, значит, нам тоже можно туда.
— Ты думаешь, это правильно?
— Почему нет? — повернулся к нему Марк. — Виктор идет на риск. Это его право, но нет никакой нужды рисковать нам всем. Я отлично понимаю его нежелание двигаться вслепую. Само по себе это еще терпимо, однако, если ты при этом ведешь за собой людей, то тебя просто совесть сожрет.
Орех раздумывал недолго. Решившись, он хлопнул Марка по плечу и вышел из джипа.
Марк молча смотрел ему вслед. У Ореха не было дождевого плаща. Кое-как съежившись в своей летней куртке, парень, догоняя Виктора, казался еще меньше.
— Удачи тебе, брат, — пробормотал Марк.
Он еще раз пробовал дозвониться до подруги. Безрезультатно.
Чувство тревоги охватило его. Включив радио, Марк поискал канал с новостями.
— …Сгорел спортивный автомобиль, — бодро проговорил диктор, следуя современной моде на цинизм. — По словам очевидцев, за рулем была молодая женщина, получившая травму головы. Она была доставлена в одну из ближайших больниц.
Марк прибавил громкость и быстро пересел за руль. Через три секунды джип уже мчался сквозь ливень.
Борланд внимательно прочитал статью про взрыв. О жертвах ничего не сообщалось.
— Кто тебе приносит газеты? — спросил он.
— Военные сталкеры имеют право их читать.
— А простые бродяги — нет?
— Нет. Это часть глобальной концепции «Вертикали». Я и мои товарищи — тоже заключенные, но с привилегиями. Мы можем получать газеты. Единственное, чего мы не можем, — это передавать что-либо наружу. Обойти это правило не способен даже я, а Левин тем более не заинтересован в обратной связи. Мы с тобой здесь сидим на общих основаниях. Разница лишь в том, как распределяются наши ресурсы между нами.
— Как ты оказался тут?
— Я всего лишь жертва репрессий.
— А если серьезно?
— Я серьезен.
Борланд понял, что разговор зашел в тупик.
— Что было после нашего ухода? — спросил он.
— Ничего. Я возглавил Зону. Так, как и хотел Марк Северин.
— И тебя приняли на этом посту?
— Левин был вынужден меня принять. Больше никто не мог справиться с этой должностью. Меня там слушались. В период военного конфликта уважение к человеку значит намного больше, чем его связи с верхами.
— Но долго ты не протянул.
— Не протянул. Признаться, мое правление было не из лучших. Я туго закручивал гайки.
— И Левин тебя отправил сюда.
— Я позволил себя схватить.
— Ну да, ну да, — сказал Борланд с сомнением. — Честь офицера и все такое.
— Напрасно смеешься. Начав войну с Глоком, я не стал другом Левина.
— Или же ты слушался кого-то другого.
Клинч задумался.
— В этом смысл любой вертикали власти, — сказал он. — Всегда есть кто-то выше. Бывает, ты думаешь, что руководишь ситуацией, а на самом деле работаешь на кого-то другого. Думаю, тебе это знакомо, учитывая, что ты в друзьях с Марком. Ты должен понимать, каково это, когда тебя используют с красивыми речами.
— И кто сейчас правит в старой Зоне?
— Не знаю, и мне не интересно. Она загибается. Каналы связи ЦАЯ со старой Зоной практически прерваны. Они там сейчас сами себя обеспечивают.
— А когда начнется Московская Зона, то прежняя уже не будет нужна. Так?
— Так. Еще один мотив создать Московскую.
— Россия возвращает себе активы?
— Российский бизнес должен крутиться в России. Ты знаешь.
— Полагаю, нет смысла спрашивать, кому выгодна Зона в Москве.
— Она выгодна всем. Эта идея вынашивалась достаточно долго, чтобы наконец родиться. Спроси сталкеров — все в глубине души хотят Зону у себя дома. Дух приключений. Вызов. Опостылевшая рутина.
— И природная глупость.
— И глупость тоже.
Клинч взял один из желтых стульев и сел напротив Борланда.
— Нет смысла спрашивать, кому нужна Московская Зона, — сказал он. — Главное то, что сейчас ею занимается Левин. Его надо остановить. После него придет другой, но надо остановить и его тоже. И так далее, пока все не устанут финансировать эту затею. Или пока гонка вооружений не выйдет на качественно новый виток, после которого Зонам не будет места.
— Ты уже пытался остановить Левина.
Клинч кивнул.
— Взрыв в ЦАЯ — точно твоих рук дело?
— Да. Точнее, это сделали мои люди.
— У тебя везде свои люди?
— Везде, где нужно.
— Почему же они у тебя есть? Верность офицеру?
— Будь более прозаичен. Мои люди верны деньгам. И человеку.
Борланд не нашел, что сказать на это. За Клинчем шли люди — этот факт трудно было оспаривать. Совсем недавно, до того, как отправить его самого в тюрьму, Левин спросил Борланда, почему за ним идут другие люди. Воспоминания об этом вопросе причинили Борланду неожиданную боль.
— Твои друзья, которые сидят здесь, тебе верны? — спросил он Клинча.
— До единого, — заявил майор с уверенностью.
— Почему вы тут, а не в общем блоке?
— Договорились с Левиным. Точнее, его пришлось упрашивать. Мы все же не простые бродяги. Так что нам предоставлено чуть больше свободы в комплексе. Взамен мы не мутим воду, не провоцируем зэков, не выдаем секретов. Берем на себя техническое обслуживание этой части комплекса, а охрана нас не прессует и позволяет жить в технических помещениях.
— Кто вообще состоит в этой охране?
— Шваль из ГРУ.
— Шваль? — переспросил Борланд.
— В ГРУ в своем большинстве состоят отличные ребята, но везде есть перегибы. Порою кто-то срывается. Их отсылают сюда на перевоспитание.
— То есть служить в охране тюрьмы под Орловским централом.
— Вот именно.
— Чудесно. Нам только присмотра ГРУ не хватало.
— В Украине было проще, да?
— Намного.
— Имеем, что имеем, — развел руками Клинч.
— Хорошо, с этим понятно. Покушение не удалось. Каков следующий шаг?
Клинч помрачнел. Видимо, с дальнейшей частью не все было в порядке.
— Раз ты меня об этом спрашиваешь, то можешь считать себя соучастником, — уведомил он. — Ну да ладно. Мы лишим Левина нужного оборудования, без которого невозможно создать Зону.
— Оборудования?
— Ну не молитвами же Зона делается.
— А как?
— Через достижения науки и техники.
— Просто вот так, усилиями научных голов?
— Научные головы сами по себе — мусор. Они сильно зависят от денег. Но в данном случае — еще и от ресурсов, которые люди не делали.
— Это которые?
— Кристаллы, создающие аномалии. С их помощью можно сделать новую Зону.
Борланд поднялся. Это было невозможно. Просто невозможно. Клинч никак не мог узнать, что он и Марк вынесли из зоны два кристалла.
Майор угадал его мысли.
— Да знаю я, — ответил он. — Я же сам собрал разрушенный тобою камень. Знаю, сколько не хватало для его объема.
— Только и всего? Прикинул на глаз?
— И сопоставил с вашими параноидальными убеждениями.
— Марк утверждал, что нельзя сделать Зону с помощью кристаллов. Это точно. Он имеет неоспоримые знания о природе Зоны.
— Правда? Ну, так я тоже их имею.
Борланд не поверил.
— Быть не может, — сказал он с убежденностью. — Единственный, кто знал о Зоне все, — это Сенатор. Он передал свои знания Марку ментальным путем, перед тем как умереть самому.
Клинч не стал возражать.
— Все объясняется очень просто, — произнес он. — И ты мог бы сам догадаться. Когда я собрал камень, то получил в награду знания от него.
— И ты так просто об этом говоришь?
— О чем?
— Да это уже… — Борланд схватился за голову. — Знания о Зоне! Ты прикоснулся к великому! И говоришь об этом так, словно просто прочитал инструкцию.
— Твое великое — это простые технологии, — поморщился Клинч. — Незачем так демонизировать неизвестные тебе технологии. Последний раз чудо случилось на планете, когда обезьяна взяла в руки палку, и все остальные тут же начали работать. Все, что было потом, — уже детали.
— Ладно, — не стал спорить Борланд. — Тогда почему Левин знает, как создавать Зоны?
— Я ему сказал. Уже потом понял, что напрасно я это сделал. К некоторым технологиям люди еще не готовы.
Борланд рывком поднялся со стула, опрокинув его.
— Погоди, — сказал он. — Не так быстро. Мне надо все обдумать.
— Думай сколько хочешь. Можешь вообще тут остаться. Тебя никто не хватится в общем блоке. Мы выделим тебе матрас и керосинку. На ужин у нас отличные армейские сухпайки.
— Я что, больше не вернусь в свою камеру?
— Зависит от твоего желания. Но лучше бы ты вернулся.
— Почему?
— Ты мне нужен там, — ответил майор.
— Для чего нужен?
— Я расскажу. А пока другое. Ты слышал про «треугольник в круге»?
— Да. Участок безопасности в центре Московской Зоны.
— Нет, — возразил Клинч. — Это как раз самый опасный участок. Когда я представлял схему создания Зоны Левину, я изменил одну деталь. Это не кольцо с безопасным центром. Это и есть сплошная Зона, в которой, возможно, не выживет никто в момент ее создания.
* * *До штаб-квартиры Центра Виктор и Орех добрались без приключений. Большую часть пути они проехали на метро, изредка обмениваясь односложными репликами. Виктор особо не торопился, словно взвешивая по пути свое решение вернуться на рабочее место. О причинах, побудивших Ореха пойти с ним, детектив уже не размышлял. Парень взрослый, сам решит, как ему быть. В конце концов, Орех в этом плане ничем особо не отличался от любого из пятисот других работников Центра, задействованных в самых разных сферах.
От станции метро до Центра они добрались пешком, под дождем. Виктор к нему уже успел привыкнуть и не замечал. Он бы не удивился, если бы с туч спустился фиолетовый бегемот и сказал, что дождь будет идти вечно.
При виде здания ЦАЯ Виктор не ощутил ровным счетом никакого беспокойства. Перед конфликтом можно было ожидать снайперов на крыше, а этот фактор стирал все остальные. После недавнего нападения на Центр при участии Борланда и самого Виктора планы обороны здания были спешно пересмотрены. Впрочем, вчерашний взрыв тоже мог существенно повлиять на представление Левина о собственной безопасности.