Фрейлина двора А.Ф.Тютчева (дочь поэта Ф.И.Тютчева) написала о нем так:
«Никто лучше, как он, не был создан для роли самодержца. Он обладал для того и наружностью, и необходимыми нравственными свойствами. Его внушительная и величественная красота, величавая осанка, строгая правильность олимпийского профиля, властный взгляд – все, кончая его улыбкой снисходящего Юпитера, все дышало в нем земным божеством, всемогущим повелителем, все отражало его незыблемое убеждение в своем призвании».
Николай I мог бы с уверенностью сказать, что он сделал Россию еще сильнее, чем она была при его брате Александре. Но быть одним из величайших завоевателей в мире – такая слава ему была не нужна.
И почему же это?
Просто он хотел приобрести себе славу другую. Лучшую и высшую.
Ведь плоды побед и завоеваний часто исчезают вместе с триумфатором, а посему Николай I мечтал о славе государя-законодателя, о том, чтобы оставить после себя благоустроенное общество.
При этом он прекрасно понимал всю сложность своего положения.
В одном из писем можно найти такое его признание:
«Странная моя судьба. Мне говорят, что я – один из самых могущественных государей в мире, что я, стало быть, мог бы по усмотрению быть там и делать то, что мне хочется. На деле, однако, именно для меня справедливо обратное. А если меня спросят о причине этой аномалии, есть только один ответ: долг! Да, это не пустое слово для того, кто с юности приучен понимать его так, как я. Это слово имеет священный смысл, перед которым отступает всякое личное побуждение, все должно умолкнуть перед этим одним чувством и уступать ему, пока не исчезнешь в могиле. Таков мой лозунг. Он жесткий, признаюсь, мне под ним мучительнее, чем могу выразить, но я создан, чтобы мучиться».
В другом письме, определяя мотивы своих действий, он написал:
«Компасом для меня служит моя совесть. Я иду прямо своим путем – так, как я его понимаю; говорю открыто и хорошее и плохое, поскольку могу; в остальном же полагаюсь на Бога».
Русская пословица гласит: «На Бога надейся, а сам не плошай». Николаю же «не плошать» мешало, как ни странно, именно его идеализированное представление о людях. Он мечтал создать благоустроенное общество, а для этого нужны были законы.
Для самого Николая I закон был чем-то святым. А вот большинство населения России испокон веков жило по «праву сильного».
Император понимал, что общественные законы должны выполняться строго, добровольно и добросовестно, но этого не было.
И все потому, что Россия не достигла тогда еще такого уровня развития.
Но это, как считал Николай, не от недостатка благородных чувств, а лишь из-за «исторической юности» народа…
Вот такой это был мечтатель!
В результате, он поставил перед собой задачу – убедить людей в том, что только строгое исполнение законов охраняет общество и делает людей счастливыми.
Задача эта, как мы понимаем, чрезвычайно сложная, но Николай I взялся совершить этот великий государственный подвиг.
К сожалению, у него не все получилось.
Как пишет историк В.О.Ключевский, Николай поставил себе задачей «не вводить ничего нового в основаниях, а только восполнять пробелы, чинить обнаружившиеся ветхости с помощью практического законодательства», но при этом он не снял с повестки дня те жгучие вопросы, которые были поставлены в прежние царствования.
* * *Николай I в повседневной жизни был скромным, никогда не курил и не злоупотреблял алкоголем (это в России-то!), много ходил пешком, спал на жесткой кровати, предпочитал одеваться в простую офицерскую шинель. Он, как говорят, обладал отличной памятью. Его рабочий день длился по 16–18 часов и был тщательным образом спланирован.
«Меня очень мало знают, – говорил император Николай I, – когда упрекают в честолюбии; не имея ни малейшего намерения расширить нашу территорию, я хотел бы еще более сплотить вокруг себя народы России. И лишь исключительно над нищетой и варварством я хотел бы одерживать победы: улучшать жизненные условия русских гораздо достойнее, чем расширяться».
Николай I из императорского дома Романовых правил в России с 14 (26) декабря 1825 года по 18 февраля (2 марта) 1855 года.
Да, Николай I поставил себе задачей «не вводить ничего нового в основаниях», а только поддерживать существующий порядок и восполнять пробелы в нем, но при этом он был человеком, ненавидевшим лесть и ложь и до самозабвения преданным долгу.
Конечно, в том смысле, в каком он себе его представлял.
Он был очень серьезным и основательным.
Его боялась и при этом признавала вся Европа, называя «рыцарем духа».
А еще его называли «рыцарем самодержавия», ибо он твердо защищал его устои и пресекал любые попытки изменить существующий строй.
Он любил дисциплину во всем и, как мог, искоренял «революционную заразу».
Николай I служил России беззаветно, но все его попытки втиснуть сложившийся порядок вещей в некие идеальные формы, несмотря на его железную волю, не удались.
Для этого просто еще не настало время.
Ну, а в историю Николай I вошел как один из самых оклеветанных русских царей.
Его называли и «деспотом», и «военным балетмейстером», и «Николаем Палкиным», и человеком, служившим «лишь суете своей»… Но при этом в николаевскую эпоху жили и творили, а также духовно сформировались многие выдающиеся представители русской культуры. Более того, это была настоящая эпоха русских классиков.
Что бы ни писали и ни говорили о Николае I, никто не сможет отрицать, что период его правления стал настоящим Золотым Веком русской культуры, и подтверждения тому – А.С.Пушкин, В.А.Жуковский, М.Ю.Лермонтов, Ф.И.Тютчев, И.А.Крылов, А.С.Грибоедов, Ф.М.Достоевский, И.С.Тургенев, К.П.Брюллов, М.И.Глинка и многие другие.
А еще при Николае I было основано Общество естественных наук и Археологическое общество. При нем была открыта знаменитая Пулковская обсерватория с крупнейшим в то время телескопом. В период его правления совершил скачок в будущее математики профессор Казанского университета Н.И.Лобачевский, сделали свои открытия В.В.Петров (электрическая дуга и электрический разряд в разреженном газе), Б.С.Якоби (электрические машины, телеграф, метод гальванопластики), Э.X.Ленц (превращение тепловой энергии в электрическую). Стали широко известны имена хирурга Н.И.Пирогова, астронома В.Я.Струве, историка Н.И.Костомарова, механиков Е.А.Черепанова и М.Е.Черепанова, географов и путешественников С.Е.Коцебу и Ф.П.Литке, мореплавателей Ф.П.Врангеля и М.П.Лазарева и др.
Одних этих имен достаточно для того, чтобы понять, что Николай I не был «холоден и пуст», что он не только строил вертикаль власти и укреплял дисциплину.
Глава 20 Смерть Николая I
Николай I скончался 18 февраля (2 марта) 1855 года. Официально было объявлено, что император простудился, принимая парад в легком мундире, и умер он от воспаления легких. По-научному – от пневмонии. И, как это обычно бывает, в первые же дни после кончины Николая возникли легенды о его внезапной смерти, и они стали распространяться с молниеносной быстротой.
Первая версия – царь не мог пережить поражения в Крымской войне и покончил с собой.
Вторая – лейб-медик Мартин Мандт отравил императора…
Поэт, журналист и (что очень важно!) доктор медицинских наук В.Л.Пайков пишет:
«Слухи о самоубийстве, об искусственно вызванной простуде, о приеме яда, когда простуда стала проходить, и т. д. шли из дворца, из медицинского мира, распространялись среди литературной публики, бродили в обывательской среде».
В самом деле, такой физически крепкий человек, каким был Николай I, просто не мог скончаться от банальной простуды. Даже если это была ее тяжелая форма.
И тут невольно возникает вопрос: а были ли серьезные поводы для отрицания официальной версии кончины императора?
Ответ на этот вопрос очевиден: конечно, были.
Прежде всего, как пишет историк Е.В.Тарле, знавшие натуру Николая русские и иностранцы всегда говорили, что никак не могли представить себе императора, «садящегося в качестве побежденного за дипломатический зеленый стол для переговоров с победителями». Отсюда и проистекает версия о том, что Николай I тяжело воспринял известие о разгроме русских войск под Евпаторией. Он якобы понял, что это – предвестник поражения во всей Крымской войне, а посему попросил Мартина Мандта дать ему яд, который позволил бы ему уйти из жизни, оградив себя от позора.
Кстати, современники и коллеги впоследствии дружно обвиняли личного врача императора в недооценке состояния своего венценосного пациента и в неадекватности методов лечения.
Безусловно, сыграла свою роль и «пишущая братия».
Е.В.Тарле отмечает, что слухи о самоубийстве «были широко распространены в России и Европе (и оказывали свое воздействие на умы)» и «верили этим слухам иной раз люди, отнюдь не грешившие легковерием и легкомыслием».
Например, публицист Н.В.Шелгунов и историк Н.К.Шильдер.
В частности, Шильдер лаконично заявил: «отравился». А вот Шелгунов дал такой вариант слухов о самоубийстве – якобы формой добровольной смерти Николая I стал не яд, а искусственно спровоцированная простуда.
Он пишет:
«Император Николай скончался совершенно неожиданно даже для Петербурга, ничего не слышавшего раньше об его болезни. Понятно, что внезапная смерть государя вызвала толки. Между прочим, рассказывали, что умирающий император велел позвать к себе внука, будущего цесаревича. Император лежал в своем кабинете, на походной кровати, под солдатской шинелью. Когда цесаревич вошел, государь будто бы сказал ему: «Учись умирать», и это были его последние слова. Но были и другие известия. Рассказывали, что император Николай, потрясенный неудачами Крымской войны, чувствовал недомогание и затем сильно простудился. Несмотря на болезнь, он назначил смотр войскам. В день парада ударил внезапный мороз, но больной государь отложить парад не нашел удобным. Когда подвели верхового коня, лейб-медик Мандт схватил его за удила и, желая предупредить императора об опасности, будто бы сказал: «Государь, что вы делаете? Это хуже, чем смерть: это – самоубийство», но император Николай, ничего не ответив, сел на коня и дал ему шпоры».
Понятное дело, сразу же нашлись и те, кто счел все слухи о самоубийстве царя лишенными всяких оснований. Например, в 1855 году вышла в свет книга графа Д.Н.Блудова «Последние часы жизни императора Николая Первого». Так вот в ней о смерти царя сказано так: «Сей драгоценной жизни положила конец простудная болезнь, вначале казавшаяся ничтожною, но, к несчастью, соединившаяся с другими причинами расстройства, давно уже таившимися в сложении, лишь [внешне] крепком, а, в самом деле, потрясенном, даже изнуренном трудами необыкновенной деятельности, заботами и печалями…»
* * *Удивительно, но многие современники указывали на якобы «железное здоровье императора». В действительности же здоровье Николая I не было таким уж богатырским. На самом деле, он был обычным человеком, и впечатление несокрушимости его здоровья было, скорее, результатом его сознательных усилий по формированию облика «хозяина огромной империи».
На самом деле, как отмечает Е.В.Тарле, «что с государем в последнее время творится неладное, было ясно решительно всем, кто имел доступ ко двору».
И что же это за «последнее время»?
Историки указывают на то, что неприятности со здоровьем у Николая I начались с 1843 года. Во время путешествия по России, по дороге из Пензы в Тамбов, опрокинулась его коляска, и царь сломал себе ключицу. С этого времени здоровье стало изменять Николаю Павловичу, а главное, у него появилась нервная раздражительность.
А в декабре 1837 года имел место страшный пожар в Зимнем дворце. Пожар этот длился около тридцати часов. В результате, полностью выгорели второй и третий этажи дворца, и были навсегда потеряны многие ценнейшие произведения искусства. Это событие оставило неизгладимый след в психике Николая I: каждый раз при виде огня или при запахе дыма он бледнел, у него кружилась голова, и он жаловался на усиленное сердцебиение.
Но особенно плохо Николай себя чувствовал в 1844–1845 гг. У него «болели и пухли ноги», и врачи боялись, что начнется водянка. Он тогда даже поехал лечиться в Италию, в Палермо.
А весной 1847 года у Николая Павловича усилились головокружения. Он мрачно смотрел на свою личную жизнь, на будущее России и на судьбы Европы. Он очень тяжело переживал смерть многих деятелей своего царствования – князя А.Н.Голицына, М.М.Сперанского, А.Х.Бенкендорфа и др. Да и Французская революция 1848 года, а также смерть дочери Александры в 1844 году явно не прибавили ему здоровья.
ЧТОБЫ БЫЛО ПОНЯТНО
Рожа или рожистое воспаление – это острое инфекционное заболевание. Инкубационный период при ней длится от 3 до 5 дней. Начало болезни внезапное. В первые сутки отмечаются сильная головная боль, озноб, возможна тошнота, повышение температуры до 39–40 °C. Примерно через 12 часов от начала заболевания появляется чувство жжения, боль распирающего характера, на коже – покраснение и отек в месте воспаления. Иногда образуются пузыри, содержащие светлую и прозрачную жидкость. Позднее они спадают, образуя плотные бурые корки, отторгающиеся через 2–3 недели. Первичная рожа чаще локализуется на лице, рецидивирующая – на нижних конечностях.
В январе 1854 года император стал жаловаться на боли в стопе. Тогдашний глава жандармерии Л.В.Дубельт по этому поводу писал: «Мандт говорит, что у него рожа, а другие утверждают, что это подагра».
В.Л.Пайков уточняет: «В последние годы жизни приступы подагры участились на фоне появившейся полноты, что, видимо, было связано с нарушением диеты».
* * *Безусловно, сильный удар по здоровью императора нанесла Крымская кампания. О ней я расскажу ниже, а пока лишь замечу, что в сентябре 1854 года началась оборона Севастополя. А потом, в феврале 1855 года, имела место неудача со штурмом Евпатории. И угнетенное состояние Николая I от этого лишь усилилось. Близкие часто видели, как император в своем кабинете при получении каждой плохой вести плакал, как ребенок.
При этом историк П.К.Соловьев пишет: «И все же не стоит преувеличивать значение неблагоприятных известий о случившемся под Евпаторией. Надеясь на лучшее, царь готовился к худшему. В письмах, датированных началом февраля 1855 года, Николай I указывал генерал-адъютанту М.Д.Горчакову и фельдмаршалу Паскевичу на возможность «неудачи в Крыму», на необходимость подготовки обороны Николаева и Херсона. Вероятность вступления в войну Австрии он считал весьма высокой и отдал распоряжения насчет возможных боевых действий в Царстве Польском и Галиции. Не питал царь особых иллюзий и относительно нейтралитета Пруссии».
Да, неудача с попыткой штурма Евпатории нанесла болезненный удар по самолюбию Николая Павловича, но она не стала тем событием, которое предопределило исход всей войны. Судьба кампании зависела от защитников Севастополя, продолжавших сражаться до конца августа 1855 года. Так что поражение под Евпаторией не могло подтолкнуть императора к самоубийству.
Великая княжна Ольга Николаевна писала: «Жаловаться – было не в его характере». Он постоянно повторял: «Я должен служить во всем по порядку. А уж если стану дряхл, так уж в чистую отставку пойду. Если не гожусь на службу – уйду, а пока есть силы, буду перемогаться до конца. Буду нести крест мой, пока хватит сил».
Не следует забывать и то, что Николай I был военным человеком. Военным, как говорится, до мозга костей. Человеком, прекрасно знавшим, что войны несут с собой не только победы, но и поражения. А поражения надо уметь принимать с достоинством и на их базе упорно строить здание будущей победы.
Характер Никалая I был сильный, и вся история его правления не дает ни малейшего основания для предположений о самоубийстве по причине военных неудач.
* * *Так от чего же умер император Николай I?
Поэт и директор канцелярии императора В.И.Панаев пишет:
«Поставленный в такое тяжкое положение, как ни старался Его Величество превозмочь себя, скрывать внутреннее свое терзание, оно стало обнаруживаться мрачностью взора, бледностью, даже каким-то потемнением прекрасного лица его и худобою всего тела. При таком состоянии его здоровья малейшая простуда могла развернуть в нем болезнь опасную. Так и случилось. Не желая отказать графу Клейнмихелю [П.А.Клейнмихель был министром путей сообщения, курировавшим строительство Николаевской железной дороги. – С.Н.] в просьбе быть посаженым отцом у дочери его, государь поехал на свадьбу, несмотря на сильный мороз, надев красный конно-гвардейский мундир с лосиными панталонами и шелковые чулки. Этот вечер был началом его болезни: он простудился. Возвратясь, ни на что не жаловался, но ночь провел без сна, стараясь объяснить это Гримму (камердинеру) не болезнью, а неловким положением в постели и простынею, которая под ним часто скидывалась и не давала спать; другую и третью ночь провел тоже беспокойно, но продолжал выезжать. Ни в городе, ни даже при дворе не обращали внимания на болезнь государя; говорили, что он простудился, нездоров, но не лежит. Государь не изъявлял опасения насчет своего здоровья, потому ли только, что в самом деле не подозревал никакой опасности, или же, вероятнее, и для того, чтобы не тревожить любезных своих подданных. По сей последней причине он запретил печатать бюллетени о болезни его».
А вот князь В.П.Мещерский позднее утверждал:
«Николай Павлович умирал от горя и именно от русского горя. Это умирание не имело признаков физической болезни, – она пришла только в последнюю минуту, – но умирание происходило в виде несомненного преобладания душевных страданий над его физическим существом».
В.Л.Пайков, имеющий несомненные медицинские знания, делает из этого следующий вывод: