Встречается утверждение, будто столь быстро обнаружить побег Корнилова удалось потому, что Мрняк якобы написал отцу, что бежит из Кёсега с пленным русским генералом, но по забывчивости оставил письмо на столе перед уходом из аптеки! В забывчивость и рассеянность такой степени весьма трудно поверить. Хотя возможно, что в спешке Мрняк и оставил какие-то улики, попавшие в руки начальства кёсегского лагеря. Как бы то ни было, Мрняк попался в харчевне одного приграничного села, куда пошел за едой. Его опознали, и он был арестован. Корнилов долго ждал его в условленном месте и, не дождавшись, ушел один.
Кстати, он не забывал Мрняка и высоко ценил его роль в своей судьбе. Уже в России, став командующим крупными армейскими соединениями и считая Мрняка погибшим, он добился посмертного зачисления Франтишека в первую роту сформированной из пленных и перебежчиков 1-й Чешской дружины. На поверках при упоминании имени Мрняка фельдфебель роты каждый раз отвечал: «Расстрелян в Прессбурге [ныне это город Братислава. – С.Н.] австрийцами за освобождение генерала Корнилова».
Но, как оказалось, Мрняк не был расстрелян. В октябре 1916 года суд действительно приговорил его к смертной казни, но затем этот приговор был заменен десятью годами тюрьмы. Мрняк симулировал психическое расстройство, его переводили в госпитали, оттуда – снова в тюрьму и т. д. Окончательное освобождение пришло с поражением Австро-Венгрии в войне и провозглашением независимой Чехословакии.
Арестованы в Кёсеге были и другие участники побега Корнилова: Цесарский, Гутковский, Мартынов и Веселов. Их приговорили к разным срокам тюремного заключения, но через некоторое время освободили как военнослужащих, действовавших по приказу вышестоящего по званию (по одной из версий, Дмитрий Цесарский был приговорен к одиночному крепостному заключению до конца войны с Россией, но не перенес его тяжести и умер в плену).
Что же касается генерала Корнилова, то он, оставшись один, продолжал еще несколько дней и ночей блуждать в поисках выхода к румынской границе. По одной из версий, в конце концов к границе его вывел некий старик-пастух. Возможно, что так и было, но скорее всего Корнилову помог бесценный опыт военного разведчика, приобретенный еще в начале века. Тогда молодой капитан Корнилов исходил множество неведомых ему дорог и троп в Восточном Туркестане, Афганистане, Персии и Индии. В любом случае, через три недели после побега из Кёсега Корнилов вышел к румынской границе.
Наконец, 28 августа 1916 года ему удалось, ухватившись за бревно, переправиться через Дунай и добраться до городка Турну-Северин. А потом на пыльном плацу русский представитель, капитан 2-го ранга С.М.Ратманов, обходил строй солдат и офицеров, бежавших в Румынию из австрийского плена. И вдруг к нему шагнул небольшого роста оборванный человек с заросшим щетиной монголовидным лицом. И он охрипшим голосом сказал:
– Я – генерал-лейтенант Корнилов!
В Петрограде Корнилова встречали как героя. Газеты брали у него интервью, печатали фотографии. Сам царь Николай II вручил ему орден Святого Георгия, к которому он был представлен еще в конце апреля 1915 года. А в сентябре 1916 года Корнилов, восстановив силы после пережитых событий, снова отбыл на фронт и был назначен командиром армейского корпуса.
Ну, а потом, уже после социалистической революции, Л.Г.Корнилов стал одним из организаторов Добровольческой армии на Дону. Он воевал за «белых» против «красных» и 31 марта (13 апреля) 1918 года погиб при штурме Екатеринодара (ныне это город Краснодар).
Имя этого генерала еще встретится на страницах этой книги, а пока же расскажу о том, как закончилось правление императора Николай II.
Глава 25 Отречение Николая II
23 августа (5 сентября) 1915 года Николай II взял на себя Верховное главнокомандование, но дела на фронте от этого не пошли лучше. Плюс война, в ходе которой происходила массовая мобилизация мужчин и реквизиция всего (лошадей, скота, продуктов питания), пагубно сказывалась на экономике. Плюс еще влияние этого самого Распутина, которого императрица считала чуть ли не Богом, а другие – прохиндеем, ставленником «темных сил», немецким шпионом…
Короче говоря, силы, враждебные Николаю II, начали готовить государственный переворот, а в феврале 1917 года в России произошла революция. Пока еще не та, где «бабахнула шести-дюймовка авророва». Пока еще буржуазная, в результате которой власть в стране перешла к Временному правительству, составленному из представителей различных политических партий.
Распутина незадолго до этого убили, в Петрограде начались народные волнения, заседания Государственной Думы были прекращены…
Председатель Государственной Думы М.В.Родзянко тогда докладывал императору:
«Народные волнения, начавшиеся в Петрограде, принимают стихийный характер и угрожающие размеры. Основы их – недостаток хлеба и слабый подвоз муки, внушающий панику, но главным образом – полное недоверие к власти, неспособной вывести страну из тяжелого положения».
* * *Ставка, в которой пребывал Николай II, находилась тогда в Могилеве.
В пять часов утра, 28 февраля (13 марта) 1917 года, император сел на поезд и покинул Могилев. Ему предстояло преодолеть около 950 километров по маршруту Могилев – Орша – Вязьма – Лихославль – Тосно – Гатчина – Царское Село, но, как показали дальнейшие события, поезду не суждено было попасть к месту назначения. К утру 1 (14) марта «литерный» смог добраться через Бологое лишь до Малой Вишеры, где он был вынужден развернуться и отправиться обратно на Бологое.
ЧТОБЫ БЫЛО ПОНЯТНО
Литерный поезд – так называли поезда высокой важности, перевозящие ценные грузы или очень именитых персон (например, первых лиц государства). А литерными они назывались потому, что в их обозначении использовался не цифровой номер, а литера (то есть буква алфавита). Например, литерный поезд «А» – в знак особого специального назначения. При движении по железнодорожным магистралям литерный поезд обладал наивысшим приоритетом: движение других поездов (номерных) всегда подстраивалось под график движения литерного. Плюс на станциях литерные поезда всегда обслуживались в первую очередь.
За это время события в Петрограде фактически закончились победой восставших, подавивших оба центра сопротивления – Совет министров и штаб Петроградского военного округа. Был захвачен Мариинский дворец, в котором ранее заседало правительство, а остатки войск, сохранявшие верность правительству, были распущены.
Конечно, до императора дошла весть о том, что в Петрограде сформировано какое-то Временное правительство, а в Лихославле было получено сообщение о захвате восставшими Николаевского вокзала в Петрограде и о выпущенном ими распоряжении задержать царский поезд. Но Николаю II нужно было в Царское Село, ибо там находилась его семья. Однако он уже ничего не решал сам: поезд повернули на Бологое. А оттуда – через станцию с весьма символическим названием Дно – в сторону Пскова, где находился штаб Северного фронта.
1 (14) марта в 15:00 царский поезд прибыл на станцию Дно, которая находилась примерно в 113 километрах от Пскова. Там его ожидала телеграмма председателя Государственной Думы М.В.Родзянко следующего содержания: «Станция Дно. Его Императорскому Величеству. Сейчас экстренным поездом выезжаю на станцию Дно для доклада вам, государь, о положении дел и необходимых мерах для спасения России. Убедительно прошу дождаться моего приезда, ибо дорога каждая минута».
Но, не дождавшись Родзянко, Николай II приказал двигаться дальше на Псков.
В Псков он прибыл около семи часов вечера.
В тот же день Николай II принял у себя генерала Н.В.Рузского, главнокомандующего Северным фронтом. Тот доложил императору об общеполитической ситуации, а Николай заявил, что не согласен с положением конституционного монарха, поскольку подобного рода монарх царствует, но реально ничем не управляет. Переговоры затянулись до поздней ночи и несколько раз прерывались.
По свидетельствам очевидцев, в тот вечер император был сломлен. Генерал Рузский издергал его морально, а он сам не мог в те дни найти около себя серьезной поддержки. И он «уступил силе, напористости, грубости, дошедшей в один момент до топания ногами и до стучания рукою по столу».
В результате, уже на следующий день Николай II принял решение об отречении, посчитав это более достойным решением, чем согласие на роль конституционного монарха.
Очевидно, что решение это было принято под давлением генералитета. В первую очередь – начальника штаба Ставки генерала М.В.Алексеева и командующих фронтами, единогласно ответивших согласием на телеграммы Алексеева о необходимости отречения.
ЧТОБЫ БЫЛО ПОНЯТНО
Конституционная монархия – это такая форма правления, при которой монарх хотя и является главой государства, однако (в отличие от абсолютной монархии) власть его ограничена конституцией. Например, монарх может делить государственную власть с парламентом, избираемым всем народом или определенной его частью. Скажем, такой вариант: парламент осуществляет законодательную власть, а царь – исполнительную.
ЧТОБЫ БЫЛО ПОНЯТНО
Конституционная монархия – это такая форма правления, при которой монарх хотя и является главой государства, однако (в отличие от абсолютной монархии) власть его ограничена конституцией. Например, монарх может делить государственную власть с парламентом, избираемым всем народом или определенной его частью. Скажем, такой вариант: парламент осуществляет законодательную власть, а царь – исполнительную.
Между двумя и тремя часами пополудни Н.В.Рузский вошел к императору в сопровождении генералов Ю.Н.Данилова и С.С.Саввича. При себе он имел тексты телеграмм главнокомандующих, полученные из Ставки. Растерянный Николай II попросил пришедших генералов высказать свое мнение, и они также высказались за отречение.
И примерно в 15:00 Николай II принял решение об отречении в пользу своего сына Алексея (он родился в 1904 году, и ему было тогда всего 12 лет) при регентстве великого князя Михаила Александровича (младшего брата императора).
А в 21:45 в Псков прибыли представители Государственной Думы А.И.Гучков и В.В.Шульгин. При этом последний сообщил, что в Петрограде «творится что-то невообразимое» и их с Гучковым, скорее всего, арестуют, когда они вернутся.
Считается, что Гучков и Шульгин от имени того, что осталось от Государственной Думы, тоже сказали государю, что единственным решением для прекращения революции является отречение от престола, передача его цесаревичу (наследнику) и назначение регентом великого князя Михаила Александровича.
Сам А.И.Гучков потом написал, что объяснил императору, что Петроград уже находится полностью в руках революционеров, что всякая борьба с ними безнадежна и поведет только к большим жертвам.
Он якобы сказал:
– Вы ни на что рассчитывать не можете. Остается только одно – исполнить тот совет, который мы вам даем, а совет заключается в том, что вы должны отречься от престола.
На это Николай II ответил, что он и сам в эти дни по этому вопросу много размышлял, что он сам пришел к решению об отречении, но одно время он думал отречься в пользу сына, а теперь решил, что не может согласиться на разлуку с ним, а потому готов отречься и за себя, и за него.
И он подписал манифест об отречении в пользу своего брата.
При этом, как утверждается, представители Государственной Думы предложили царю свой проект манифеста об отречении, который они якобы привезли с собой. Однако Николай II заявил, что у него есть своя собственная редакция, и показал текст, который по его указанию был составлен в Ставке. В него уже были внесены изменения относительно преемника.
Этот манифест Николай II передал А.И.Гучкову и В.В.Шульгину 2 (15) марта, и выглядел он так:
ВЫСОЧАЙШИЙ МАНИФЕСТ
Божиею милостью мы, Николай Второй, император и самодержец Всероссийский царь Польский, великий князь Финляндский, и прочая, и прочая, и прочая, объявляем всем нашим подданным:
В дни великой борьбы с внешним врагом, стремящимся почти три года поработить нашу Родину, Господу Богу угодно было ниспослать России новое тяжкое испытание. Начавшиеся внутренние народные волнения грозят бедственно отразиться на дальнейшем ведении упорной войны.
Судьба России, честь геройской нашей армии, благо народа, все будущее дорогого нашего Отечества требуют доведения войны во что бы то ни стало до победного конца. Жестокий враг напрягает последние силы, и уже близок час, когда доблестная армия наша совместно со славными нашими союзниками сможет окончательно сломить врага. В эти решительные дни в жизни России почли мы долгом совести облегчить народу нашему тесное единение и сплочение всех сил народных для скорейшего достижения победы и в согласии с Государственной думою признали мы за благо отречься от престола государства Российского и сложить с себя верховную власть. Не желая расстаться с любимым сыном нашим, мы передаем наследие наше брату нашему ВЕЛИКОМУ КНЯЗЮ МИХАИЛУ АЛЕКСАНДРОВИЧУ и благословляем его на вступление на престол государства Российского. Заповедуем брату нашему править делами государственными в полном и ненарушимом единении с представителями народа в законодательных учреждениях на тех началах, кои будут ими установлены, принеся в том ненарушимую присягу. Во имя горячо любимой Родины призываем всех верных сынов Отечества к исполнению своего святого долга перед ним повиновением царю в тяжелую минуту всенародных испытаний и помочь ему вместе с представителями народа вывести государство Российское на путь победы, благоденствия и славы.
Да поможет Господь Бог России.
На подлинном собственной Его Императорского Величества рукою написано:
НИКОЛАЙ
После этого А.И.Гучков вышел из вагона и крикнул в толпу:
– Русские люди, обнажите головы, перекреститесь, помолитесь Богу… Государь император ради спасения России снял с себя свое царское служение. Россия вступает на новый путь!
При этом официально было объявлено, что отречение имело место в 15:00, то есть именно в тот момент, когда фактически было принято решение о нем. Сделано это было для того, чтобы не создалось впечатление, что отречение произошло под давлением представителей Государственной Думы.
* * *В своем личном дневнике Николай II в тот день сделал такую запись:
«Нужно мое отречение… Суть та, что во имя спасения России и удержания армии на фронте в спокойствии, нужно решиться на этот шаг. Я согласился. Из ставки прислали проект манифеста. Вечером из Петрограда прибыли Гучков и Шульгин, с которыми я переговорил и передал им подписанный и переделанный манифест. В час ночи уехал из Пскова с тяжелым чувством пережитого. Кругом измена, трусость и обман!»
Когда императрица Александра Федоровна узнала об отречении мужа, о котором она несколько дней не имела никаких известий, она воскликнула:
– Это невозможно… Это неправда… Еще одна газетная утка… Я верю в Бога и верю армии. Ни тот, ни другая не могли нас покинуть в такой серьезный момент.
А когда ей прочитали опубликованный манифест об отречении, она все поняла и залилась слезами.
А вот Временное правительство после этого облегченно вздохнуло. Оно добилось не только отречения, но и своего признания Высочайшей Властью в стране.
Наивные люди!
Члены Временного правительства тогда еще не знали, что их ждет всего через несколько месяцев…
* * *Новость об отречении Николая II вызвала восторг среди революционных матросов, и тут же начались бесчинства. На линкоре «Андрей Первозванный» был убит вахтенный лейтенант Г.А.Бубнов, отказавшийся менять Андреевский флаг на революционный красный. Там же был застрелен контр-адмирал А.К.Небольсин. Также был убит комендант Свеаборгской крепости В.Н.Протопопов.
3 (16) марта 1917 года, рано утром, императорский поезд отбыл из Пскова обратно в Могилев.
В тот же день великий князь Михаил Александрович, младший брат Николая II, отказался принять корону. С колебаниями было покончено после переговоров с представителями Государственной Думы во главе с М.В.Родзянко, заявившими, что в случае принятия им престола в столице разразится новое восстание, и никто не сможет гарантировать Михаилу Александровичу безопасность.
В результате, 3 (16) марта в ответ на Манифест об отречении Николая II был составлен «Манифест Михаила». Он был опубликован 4 (17) марта, и в нем говорилось, что во благо Родины, он принял твердое решение, что он призывает всех подчиниться Временному правительству, облеченному всей полнотой власти до того момента, как созванное в кратчайший срок Учредительное собрание «своим решением об образе правления выразит волю народа».
Князь С.Е.Трубецкой потом написал:
«Когда государь отрекся от престола в пользу великого князя Михаила Александровича, отречение это не было еще отказом от монархии. Более того, мне кажется, что защита монархического принципа при восшествии на престол Михаила Александровича была бы легче, чем защита его при государе, если бы он не отрекся от престола… Если бы императорская корона не упала бы в грязь, а была бы передана другому лицу, Россия, думается мне, могла бы еще избежать худших бедствий».
Сам князь и многие вместе с ним посчитали так:
«В сущности, дело было в том, чтобы Михаил Александрович немедленно принял передаваемую ему императорскую корону. Он этого не сделал. Бог ему судья, но его отречение по своим последствиям было куда более грозно, чем отречение государя, – это был уже отказ от монархического принципа. Отказаться от восшествия на престол Михаил Александрович имел законное право (имел ли он на это нравственное право – другой вопрос!), но в своем акте отречения он совершенно беззаконно не передал российской императорской короны законному преемнику, а отдал ее… Учредительному Собранию. Это было ужасно!»
Понять считавших так можно. В самом деле, если отречение Николая II армия пережила сравнительно спокойно, то отречение Михаила Александровича, отказ от монархического принципа вообще – произвел на нее ошеломляющее впечатление.