— Не очень патриотичные мысли, — заметила я невольно.
— И ошибочные, — фыркнул он в ответ, — это я понял весной. Когда произошло первое нападение. Отряд, совершавший обход был вырезан. Их нашли только через два дня. Солдаты лежали у большого камня, залитого их кровью. Ни лошадей, ни оружия при них не было. А на следующую ночь после этого орки напали на пограничную заставу. Тогда я понял, что значит «затишье перед бурей» всю осень и зиму они готовились, копили силу, оттачивали тактику боя, пока мы ослабляли бдительность. Убитых было много. До основания прогорела одна из смотровых башен, вторую лишь чудом не взяли штурмом. Но врага мы не пропустили, хоть и заплатили за это дорогую цену.
— Лорда Шаардана тогда ранили?
Сидевший на спинке скамьи черный ворон подозрительно косился на нас темными бусинками глаз, поворачиваю голову то в одну, то в другую сторону и вспорхнул в небо с недовольным карканьем, когда мы подошли ближе. Морэм, так же как и я провожал взглядом улетающую птицу. И ответил только когда та скрылась с глаз.
— Не поверишь, но в тот раз он отделался всего парой царапин, да сломанной ногой. Рану получил позже. Во время обхода, у северных равнин, где мы ожидали встретить орков меньше всего. Эти сволочи напали ночью на лагерь. К счастью для нас, смотровой успел подать сигнал тревоги, иначе вырезали бы спящих. Половину отряда тогда убили. Мы чудом отбились. Тогда‑то его какой‑то умелец и порезал. Хорошо так, качественно. Только дело до конца довести не сумел. На него я последнюю молнию и истратил. Чуть не выгорел, но сволочь ту зеленомордую прибил…
— Орки не зеленомордые, — встряла я, — у них цвет кожи пепельный с зеленоватым оттенком. Насыщенность оттенка зависит от пола и места проживания. И, вообще‑то, в некоторых случаях это смотрится очень даже красиво.
Выдержав ошалевший взгляд Морэма, пояснила:
— У меня в академии подруга была орчанка.
— Небось из западных, — хмыкнул стихийник, — у нас с ними проблем никогда не было.
Я только плечами пожала. Такие вопросы меня как‑то не интересовали:
— Так что там дальше случилось, после того, как ты орка поджарил?
— А что. Ранили меня. Стрела точно под лопатку вошла. Неглубоко. Я даже обрадовался, дурак, думал, легко отделался. Уже потом, когда видеться всякое начало и от лихорадки загибаться стал, дошло до меня, что обычными стрелами орки не пользуются. Они все наконечники в каком‑то яде вываривают. В итоге, как мы добрались до своих я не помнил, зато на всю жизнь запомнил как наш лекарь меня настройками на степных травах отпаивал, чтобы яд из крови вымыть.
Зябко поежившись, он передернул плечами с таким брезгливым выражением на лице, словно все еще чувствовал на языке незабываемый вкус тех настоек.
— Лорд Витарр! — нам на встречу, кутаясь в ярко — алый плащ, величественно плыла какая‑то леди, следом, отставая на добрых полдюжины шагов, спешило ее сопровождение. — какая удивительная встреча.
— Леди Миродш, безмерно рад вас видеть, — пропел Морэм в ответ и скривился в подобии улыбки.
Не замечая явной фальши, леди, которая, стало быть и есть та самая неразумная особа сбежавшая на свидание в полнолуние, и которую Шаардан искал полночи, чтобы потом прессовать мою неокрепшую психику своим озверевшим видом, мазнула по мне мимолетным взглядом и пренебрежительно бросила:
— Вас я не задерживаю. Можете идти.
Скрипнув зубами, я уже собиралась поделиться с совсем не милой и не вежливой барышней, пускай одной, но очень веской причиной, почему не могу их покинуть. В принципе, покинуть их я бы могла, но если Шаардан узнает, что я опять гуляла одна, то ведь и запереть может. А оно мне надо? Да и этот чудо — рассказчик еще не всю историю поведал. Но успела только выдавить едкое:
— К моему глубочайшему сожалению…
Перебил меня деятельный Морэм, самолично ухватив мою руку и пристроив на своем локте под удивленным и неодобрительным взглядом благородной особы:
— Простите леди, но нам уже пора возвращаться. Время, знаете ли, очень быстро летит. Хорошей вам прогулки.
— А… — запнувшись, эта немилая и не вежливая, возмущенно вопросила у спины поспешно покидающего место встречи Морэма, меня он тащил за собой, вынуждая почти бежать, — но она же прислуга!
Он запнулся и резко притормозил, обернулся ко мне, перехватил руку и крутанул, сопроводив это требовательным:
— Ну‑ка, покрутись.
Отступил на шаг, придирчиво разглядывая мой наряд. Задумчиво потер подбородок и очень удивленно осведомился у наблюдавшей за всем этим представлением девушки:
— Она правда на служанку похожа? — и не дожидаясь ответа снова сцапал мою ладонь, утягивая за собой, — пойдем‑ка к Вэларду. Это надо исправлять.
— Ч‑что?! — выдернуть руку из стального захвата не представлялось возможным и мне приходилось семенить следом, срываясь на бег, чтобы хоть как‑то подстроиться под широкий шаг стихийника.
Глянув на меня через плечо, он совсем неутешительно ответил:
— Да все.
— А история? — я чувствовала себя обманутой.
— Потом как‑нибудь, — отмахнувшись от моего возмущения, припечатал значительным, — нам же не нужно, чтобы подобный конфуз повторился?
Мне было все равно, я вообще не планировала больше встречаться с этой леди или какой‑то другой. У меня были совсем другие планы на жизнь, но какой смысл говорить об этом человеку, который все равно не услышит?
А дома меня ждало настоящее испытание. Шаардан не успел вернуться за те жалкие полчаса, что меня выгуливали в недостаточно безлюдном парке. И я была вынуждена терпеть странное поведение Морэма до самого вечера.
Каждый раз как я попадалась ему на глаза, он начинал внимательно меня рассматривать, вздыхать, теребить в пальцах ткань моего платья, вертеть и крутить меня как куклу, не обращая внимания на возмущения и протесты.
В итоге, не выдержав издевательств над собой и своей одеждой, я забилась в самый дальний угол библиотеки, спрятавшись за стеллажом и не планируя выбираться оттуда до тех пор пока не объявится мой увечный похититель. Слабая надежда, что в присутствии Шаардана Моэрм не станет меня щупать, грела душу, даря надежду. Удобно устроившись за небольшим столиком на ветхом стуле, я готова была ждать столько, сколько понадобиться.
Там и задремала над книгой, когда на стол, рядом с моей, опустилась чужая рука, а над головой раздалось недовольное:
— Иза…
Книгу захлопнула тут же, и подскочила со стула, хорошенько врезавшись макушкой в сиятельный подбородок, нависшего надо мной лорда. Осуждающе клацнули зубы, а пострадавший, чудом не оставшийся без языка, Шаардан, отпрянул, промычав что‑то непонятное, но явно неодобрительное.
— Зачем вы меня пугаете?!
— Откуда мне было знать, что ты такая нервная, — отозвался он, ощупывая челюсть, — я тебя искал.
— Зачем?
— Морэм утверждает, что ты от него прячешься и требовал чтобы я тебя нашел, — пояснил бледный, уставший и еще больше осунувшийся лорд, тяжело опускаясь на соседний стул. Тот тихо скрипнул, принимая вес далеко не маленького Шаардана, но не развалился, — что ты опять натворила?
— Я ничего. Я вообще сегодня редкая умница, — не отводя взгляд, призналась честно и тут же заметила, — чего о вас нельзя сказать. Вам очень плохо?
— Отвар кончился два часа назад.
— Сейчас принесу еще, — из‑за стола выскочить успела, но далеко уйти мне не дали. Схватив за руку, мой пациент со склонностью к мазохизму, потянул назад.
— Подожди. Посиди немного.
— Но отвар…
— Морэм тебя ищет, боюсь, до отвара ты все равно не доберешься, — он усмехнулся, стараясь незаметно выдохнуть. Но я‑то здесь и все сижу.
— Я очень постараюсь.
— Не нужно. Просто посиди немного со мной, — и настойчиво потянул назад, непрозрачно намекая, что никуда меня все равно не пустят.
— Ладно, — присев на краешек стула, я выжидающе уставилась на бледного лорда, в конце концов, кто я такая, чтобы мешать ему мучиться? — Итак?
— Хочешь знать, что было в морге?
Умиляясь его догадливостью, я кивнула:
— Раз мы тут все равно сидим, от Морэма прячемся, то можно ведь и поговорить. Особенно, раз вы меня с собой не захотели брать.
Шаардан хмыкнул, откинувшись на спинку стула. Шаткая конструкция под ним затрещала, но лорд не обратил на это никакого внимания:
— И откуда ты такая любопытная взялась?
— Вы знаете откуда. Сами же мое дело в академии запрашивали. Так что случилось? Зачем вас командор побеспокоил?
Лорд тяжело выдохнул, посмотрел на меня испытующе и сдался:
— Сегодня были обнаружены три тела. Обычные жители города. Ничего общего среди них не было. Пол, возраст, круг деятельности. Единственное, что их объединяло — смерть от сердечного приступа. Очень странного приступа. Точно так же умерла и жертва сорвавшегося ритуала. У нее просто остановилось сердце. Во время вскрытия на нем были обнаружены странные, нехарактерные синяки. И ни один некромант или лекарь, привлеченный к расследованию, не смогли объяснить откуда они могли взяться. Сердца еще планируют изучить, но шанс найти что‑то полезное прискорбно мал, — говорил он задумчиво, глядя куда‑то поверх моей головы. Создавалось такое впечатление, что он не со мной разговаривает, а вспоминает слова командора, или того, кто ему о умерших докладывал.
— Звучит совсем мрачно. А за что их убили известно?
Шаардан моргнул, перевел на меня взгляд, помолчал недолго, но, все же, ответил:
— Возможно, они были как‑то связаны с этим культом. Самая жизнеспособная версия — жертвы испугались, быть может, решили сдаться, или просто прекратить участие в ритуалах. В это полнолуние нам повезло, мы оказались очень близко. Не исключено, что это многих напугало.
— Но жертвы только три…
— Пока да. Но кто знает, что будет дальше, — отозвался он мрачно, прижимая ладонь к ране.
— Давайте‑ка я все же за отваром сбегаю, — предложила решительно, поднимаясь. На этот раз меня никто не останавливал. Лорд просто поднялся следом:
— Я иду с тобой.
Из библиотеки выбиралась крадучись, жутко раздражаясь из‑за шедшего сзади Шаардана. Нет, ступал он тихо, но дышал громко, с трудом, убивая всю конспирацию. Шикать на него не позволяла совесть, но реальный шанс оказаться пойманной с поличным Морэмом жутко нервировал. Ну его. Если и столкнуться с поехавшим на почве моего внешнего вида стихийником, то лучше завтра. Полной сил и готовой отстаивать право носить то, что я хочу.
* * *Счастливо избежав встречи с Морэмом вечером, я оказалась совсем не готова к его появлению в спальне с утра.
— Подъем! — душераздирающий вопль, от которого я подскочила на кровати, сопровождался довольно грубым лишением меня одеяла. Замерзшая ночью, я завернулась в теплое, мягкое одеяло и уснула, чувствуя себя куколкой. Превращение в бабочку было быстрым, головокружительным и пугающим.
Отдышавшись и уняв безумный стук перепуганного сердца, я смогла прохрипеть, полузадушенное, но очень яростное:
— Анору тебе в тещи, — прижав кулачок к груди и чувствуя как все еще быстро бьется о ребра сердце, сдавленно выдохнула, — фууух. Чуть с жизнью не распрощалась.
— Ты поосторожнее с пожеланиями, — недовольно потребовал он, все так же комкая в руках мое одеяло, — не надо мне такого счастья.
— А нечего меня пугать.
— Не нужно было вчера от меня прятаться, тогда сейчас бы спокойно спала, — огрызнулся он, — я пока пойду Вэларда покараулю, а ты оденься. Думаю, пятнадцати минут тебе хватит.
— Зачем его караулить? — одернув подол сорочки, я все пыталась решить, стоит ли выполнять требования стихийника или просто лечь спать, когда он уйдет.
— Потому что он уже полчаса как в кабинете сидит, просматривает все, что удалось найти на убитых вчера, — запнувшись, он поинтересовался, — ты о трех телах уже знаешь или еще нет?
— Знаю.
Удостоившись удивленного взгляда, мстительно промолчала, совершенно не собираясь рассказывать о вчерашних посиделках в библиотеке.
— Так вот, ему как бумаги утром рано принесли, так он за них и взялся. И я понятия не имею, когда он с ними закончит, и решит к командору наведаться, — наградив меня цепким взглядом, он предупредил, — пятнадцать минут, Иза. Если не уложишься, отправишься к Вэларду в таком виде, в каком окажешься.
После чего, накинул на меня одеяло и покинул комнату. Выбиралась из кровати я тихо, но прочувствованно ругая наглого стихийника. Гениальная идея проигнорировать его слова и завалиться спать, была забракована как нереальная. Он ведь и правда меня в любом виде потащит. С него станется.
Полностью собраться за пятнадцать минут я все же не смогла и ворвавшийся в комнату Морэм, в котором бурлила жажда деятельности, потянул меня прочь босую и непричесанную. Чтобы протащив по коридору, не стуча ввалиться в кабинет хозяина дома.
— Вэлард, Изе срочно нужен новый гардероб, — крепко держа за руку, с порога начал Морэм, затягивая меня в кабинет и выставляя перед собой. Чтобы лорд, стало быть, оценил мой непрезентабельный внешний вид.
Шаардан, увлеченно рывшийся в бумагах, лишь на секунду поднял на нас глаза, смерил меня рассеянным взглядом и пожал плечами:
— Не вижу в этом проблемы. Своди её к портному. Или лучше пригласил его сюда.
— Что бы он имел счастье полюбоваться решетками на окнах её спальни? — скривился стихийник и тут же деловито спросил, — значит, ты не против, если этим займусь я?
Ответом ему было равнодушно:
— Я ничего не понимаю в женских платьях.
— Да я, в общем‑то, тоже, — задумчиво отозвался Морэм, удостоив меня внимательного взгляда, — значит решено. После завтрака мы отправляемся к портному!
Подарив мне предвкушающую улыбку, Морэм покинул кабинет бледного трудоголика, оставив меня наедине с лордом. Я не возражала. У меня же было к нему серьёзное дело.
— Лорд Шаардан?
— Я занят, Иза, давай поговорим позже.
— Но я насчёт вашей раны…
— Позже.
Скрипнув зубами, я с трудом сдержалась, но все же покладисто согласилась с этим ходячим умертвием:
— Позже, значит позже, — и покинула кабинет, пылая праведным негодованием и строя вполне законный план мести. А потому что не надо так с целитеньницей, которая о нем беспокоиться.
План мой был прост и, в отличие от идеи потолстеть, которой все настойчиво мешали, непременно должен был воплотиться в жизнь.
* * *— Иза, сделай лицо попроще, — попросил Морэм, открывая передо мной дверь. Мелодично звякнул колокольчик, а на меня пахнуло сухим воздухом с едва уловимым, приятным запахом цветов.
Не успела закрыться дверь, как перед нами появились две улыбчивые девушки, в элегантных форменных платьях. И это точно была форма. Настолько похожими были их наряды.
— Что мы здесь забыли? — золоченая вывеска над дверью магазина, дорогой интерьер внутри и общее впечатление удивительной роскоши, и, в то же время, изящной красоты, нервировали. Я чувствовала себя здесь лишней, случайно забредшей и, в общем‑то, совсем чужой.
— Пришли заказывать тебе платья. Когда ты обзавелась такими проблемами с памятью?
— Почему именно сюда?!
— Потому что мастер Ниворх считается лучшим в своём деле. У него работают исключительные профессионалы. Они составят тебе замечательный гардероб. И никакая зазнавшаяся девица уже не сможет назвать тебя прислугой.
Создавалось такое впечатление, что то высказывание леди Миродш очень его задело. Вот только расплачиваться за непонятно чем ущемленную гордость Морэма почему‑то должна была я.
Возмутиться я не успела. Из‑за неприметной дверцы выскользнул невысокий, чуть полноватый мужчина, тот самый мастер. Перебросившись с Морэмом всего парой слов, он хлопнул в ладоши и, появившаяся из‑за той же дверцы, девушка увлекла меня за собой.
В просторной, светлой комнате, с меня решительно стянули плащ, бросив его на низкий столик из темного дерева и пригрозили:
— Сейчас мы снимем с вас мерки, — широко улыбаясь она раскатала измерительную ленту, — раздевайтесь.
Все что я смогла сделать это с тяжёлым вздохом подчиниться.
Пускай и из лучших побуждений, но Морэм устроил мне настоящую пытку на долгих два часа. За которые меня успели померять, заставили пересмотреть кучу эскизов, перещупать гору тканей и свели с ума мелькающими перед глазами расцветками от ярко — красного до пастельно — кремового.
К концу третьего часа я уже почти не помнила как меня зовут, где я и что здесь делаю. Сомневаясь в себе, тем не менее, я умудрилась заметить необычную подвеску девушки, мучившей меня так качественно.
— Очень красиво.
— А, — проследив за моим взглядом, она улыбнулась и спрятала прозрачный кристаллик с клубящимся в нем сизым дымком за корсаж платья, — да. Это амулет.
— Интересный. Я таких никогда раньше не видела.
— Вам правда понравился, — переспросила она испытующе глядя на меня.
— Очень.
Несколько секунд она ещё сомневалась, после чего спросила:
— А это правда, что вы целительница?
Вопрос был достаточно странным и совершенно выбивался из темы разговора, но я была слишкомо измотанной, чтобы обратить на это внимания. Кивнула, подтверждая её слова и была озадачена ещё одним взглядом. На этот раз заинтересованным:
— Если хотите, я могла бы отвести вас к женщине, что делает такие амулеты. Если вы ей понравитесь, то она и вам сделает.
— Боюсь, не получится, — с одной стороны получить какой‑нибудь сильный амулет очень хотелось, а с другой, отправляться для этого к незнакомому человеку, особенно в свете последних событий, было довольно рискованно. Успокаивало лишь то, что до следующего полнолуния еще довольно далеко.
— Почему же? — загоревшаяся идеей, девушка не хотела отступать, — она очень талантливая. И может создать почти любой амулет или талисман.
— Вряд ли меня отпустят…
— А почему нет? — удивилась моя собеседница, поправляя тугие, золотистые локоны, — это же всего лишь амулеты.
Я только руками развела. Сказать мне было нечего. Не жаловаться же на лорда с его безумными планами. Она или не поверит, или, что еще хуже, встанет на сторону Шаардана и окрестит меня непроходимой дурой. Или по всему городу разнесет, что совсем плохо.