— Боюсь, не получится, — с одной стороны получить какой‑нибудь сильный амулет очень хотелось, а с другой, отправляться для этого к незнакомому человеку, особенно в свете последних событий, было довольно рискованно. Успокаивало лишь то, что до следующего полнолуния еще довольно далеко.
— Почему же? — загоревшаяся идеей, девушка не хотела отступать, — она очень талантливая. И может создать почти любой амулет или талисман.
— Вряд ли меня отпустят…
— А почему нет? — удивилась моя собеседница, поправляя тугие, золотистые локоны, — это же всего лишь амулеты.
Я только руками развела. Сказать мне было нечего. Не жаловаться же на лорда с его безумными планами. Она или не поверит, или, что еще хуже, встанет на сторону Шаардана и окрестит меня непроходимой дурой. Или по всему городу разнесет, что совсем плохо.
— Да вы не переживайте. Если вас не отпустят, то мы и без разрешения сможем к ней наведаться. Хотя, я не понимаю, отчего бы лорду Шаардану не позволить своему настолько полезному работнику обзавестись сильным амулетом.
Поджав губы я покосилась на дверь, ведущую в соседнее помещение, где и расположился Морэм, ожидая меня. Именно так он все и представил. Я оказалась настолько замечательной, неоценимой и незаменимой целительницей, что и сама собой гордиться начала. До сегодняшнего дня и не подозревала, что настолько хороша. И, конечно же, профессионал моего уровня должен выглядеть подобающе. К словам его отнеслись совершенно серьезно и мучили меня нещадно. Мне оставалось только гадать, насколько сильным стало бы их удивление, узнай они, что я еще даже не полноценный целитель.
— Это как же? — мне правда было любопытно, как она собиралась провести меня к своей мастерице без разрешения Шаардана.
— Поступим так: я схожу к Брие, узнаю, согласится ли она с вами встретиться, и если согласится, то через пару дней, мы вам повторную примерку устроим, — воодушевленно предложила она.
— А как мне поможет повторная примерка? — план ее мне был совсем не понятен, да и поразительный энтузиазм сбивал с толку.
— Оставьте это мне, я знаю, что делать, — попросила она, тут же меняя тему разговора, — а пока давайте выберем ткань для домашнего платья…
От деятельной и исключительно профессиональной особы я выползла еще через час, полностью невменяемая и на вопрос бодрого и благодушного Морэма, который в отличие от меня хорошо проводил время в обществе сразу двух улыбчивых работниц мастера Ниворха:
— Ну что?
Ответила:
— Саржа…
— Что? — отставив в сторону чашку из тонкого фарфора, он поднялся мне навстречу, со странным выражением лица рассматривая мою несчастную физиономию.
— Батист…
— Иза?
— Ажур…
— Иза, ты в порядке? — моего лба коснулась прохладная ладонь. И стало так хорошо, что я даже глаза прикрыла. Так с закрытыми глазами и ответила:
— Я буду в полном порядке, когда мы отсюда выберемся, — приоткрыв левый глаз, проникновенно попросила, — пойдем отсюда, а?
На просьбу мою он улыбнулся и с жалостью погладил по гудящей голове:
— Пойдем.
В себя пришла только перед входной дверью в дом моего похитителя. Прохладный воздух охладил пылающий лоб и щеки, вернув хоть какую‑то ясность ума, чтобы я смогла во всех деталях отметить особую бледность вышедшего нам на встречу Шаардана. Скользнув по мне быстрым взглядом, он констатировал:
— Вернулись наконец, — и медленно спустился по лестнице, — я в управление к командору. Когда вернусь не знаю.
— А обезболивающее?
Перед моим носом помахали флягой и тут же спрятали ее под полой плаща. И ушел. А я, уверенно направилась на кухню, готовиться к решительным действиям. Потому что все, этот ходячий труп с тягой к деятельности пора было вернуть на путь истинный. Именно это я и собиралась сделать, не имея еще, правда, конкретного плана по спасению себя любимой, после своего благого дела.
— Иза? Ты куда? — долетел до меня удивленный голос стихийника.
— Добро творить.
За спиной хмыкнули, но останавливать не стали, попросили только:
— Ты поосторожнее с этим.
* * *Ведьмовское зелье, как его окрестила впечатлительная Мирта, варила с предвкушающей улыбкой, готовясь помочь своему несознательному пациенту. И весь день провела как на иголках, то проверяя все ли в порядке с отваром, то прислушиваясь к тишине дома, ожидая услышать знакомые шаги.
Даже спать легла у двери, постелив на полу одеяло, боясь пропустить приход жертвы моего коварного плана.
Не пропустила, хотя Шаардан, словно что‑то чувствуя, крался по коридору едва слышно. Дождавшись, пока он проберется в свою комнату, я медленно поднялась на ноги, готовая творить добро, которое так пугает Морэма.
Пока я, не хуже своего сиятельного пациента, пробиралась на кухню за отваром и так же крадучись добиралась до спальни лорда, успела три раза убедиться в правильности своего решения и четыре раза прийти к выводу, что дура и надо бы написать до завтра завещание, потому что утром меня точно убьют.
В дверь стучала как раз прокручивая в голове список всего, что следовало бы внести в завещание.
— Иза? — лорд пораженно замер в дверях, в полурастегнутой рубашке. За все время, что у него было, он не успел даже переодеться, — я рад, что ты наконец‑то одумалась, но у меня нет сил и я…
— Чтоооо? — хотелось развернуться и гордо удалиться, оставив этого бледного нахала и дальше мучиться. Но я, подавив возмущение, как можно спокойнее объяснила, — не знаю, что вы там себе напридумывали, только я лечить вас пришла.
А этот неблагодарный передернув плечами, сухо доложил, намереваясь закрыть дверь прямо у меня перед носом:
— Тогда я тем более устал. Иза, правда, мне нужно отдохнуть. Давай ты полечишь меня в другой раз.
— Ну уж нет, — я налегла на дверь не позволяя ее закрыть, глиняная кружка с отваром опасно накренилась, но драгоценная жидкость не пролилась на пол. И если в любое другое время, у меня бы ничего не вышло, то на этот раз я оказалась сильнее Шаардана. А это само по себе уже было странно и тревожно, — я буду лечить вас сейчас. Исцелю рану быстренько и можете делать что хотите.
— Исцелишь? Но ты же говорила…
— Уже можно, — перебила его, грозно наступая. Лорд пятился, пытаясь разорвать дистанцию. И это было так увлекательно, что переходить непосредственно к делу совсем не хотелось. Вот погонять его еще немного по комнате — это да, с удовольствием. Но, все хорошее рано или поздно заканчивается. У меня почему‑то заканчивается всегда рано. И на этот раз мое развлечение быстро закончилось, и началась кровать, в которую уперся мой пациент, не имея больше возможности отступать.
— И все же, я не думаю, что это хорошая идея, — упрямо стоял на своем лорд.
— Не думаете? — остановилась в паре шагов от него, опасаясь подходить ближе. Он, может, сейчас и слабее, но все равно страшновато, — да вы себя в зеркало видели вообще? Была бы некромантом, уже попыталась бы вас упокоить. Вот честное слово!
А Шаардан не впечатлился моими откровениями, только фыркнул:
— Мне очень повезло, что ты не некромант.
— Вы даже не представляете насколько — совершенно серьезно подтвердила я, протягивая ему кружку, — выпейте.
— Я же сказал…
— Пять минут и я оставлю вас в покое.
Тяжко вздохнув, взял кружку и быстро ее осушил. Затаив дыхание, я ждала, облегченно выдохнула только когда приняла обратно пустую тару.
— А теперь рубашку снимайте, буду вас исцелять.
И уже когда он стянул рубашку, я поняла, что кое — чего все же не учла.
— Я сейчас, — махнув кружкой, выбежала из комнаты под возмущенное:
— Иза!
— Не знаю, чем вы там занимаетесь, — раздался усталый голос Морэма, выглянувшего из своей спальни, — но делайте это потише, пожалуйста.
— Вот и совершай добрые дела. Никто ж не ценит, — бубнила себе под нос, пока рылась в сумке, разыскивая ножницы и плоскую полулитровую бутыль с самым проверенным антисептиком, — возмущаются только. Неблагодарные.
А в спальне меня ждала удивительная картина. Лорд спал. Прямо поверх покрывала, раскинув руки в стороны. И если бы не мерно вздымающаяся грудь, решила бы, что пациент мой преставился, не дождавшись своей целительницы.
Замерев на пороге, я упорно пыталась понять, то ли я так долго отсутствовала, то ли снотворное подействовало раньше назначенного срока, то ли измученный Шаардан вырубился сам.
— Так даже лучше, — утешила себя, подходя к бессознательному и, что особенно радовало, молчаливому пациенту.
Швы снимала с особым удовольствием. Мне никто не мешал, не отвлекал, не лез с советами и претензиями. Безвольное тело смирно лежало на одном месте, позволяя спокойно работать.
— Всегда бы вы таким смирным были, цены бы вам не было, — доверительно сообщила я спящему, принимаясь за исцеление.
Хрипеть, корчится и конвульсивно подергиваться в стремлении умереть, Шаардан не стал, даже вздохнул глубоко и облегченно, когда я закончила. Ободренная удачным лечением, я достаточно осмелела, чтобы похлопать лорда по плечу, перед тем как уйти:
— И ничего страшного не приключилось.
Комнату покидала в приподнятом настроении спеша как можно скорее лечь спать. Утром надо было встать пораньше, чтобы спрятаться от разъяренного лорда.
* * *— ИЗА!!!
Полный праведного негодования вопль застал меня на кухне с чашкой чая в руках. Я закашлялась, сидящая напротив Элара вздрогнула, а Мирта, смешивающая в глубокой миске тесто на блины, выронила венчик. Часы показывали почти десять часов утра и я могла собой гордиться. Моя миссия была выполнена. А Шаардан продолжал буянить, выкрикивая мое имя. И так устрашающе у него это получалось, что сразу захотелось сменить имя. И место жительства. И внешность заодно, чтобы наверняка.
— Что ты опять натворила?
— Доброе дело, — выбравшись из‑за стола, на цыпочках прокралась к двери и прислушалась. Бушевали пока на втором этаже и у меня был шанс спастись. — Если он сюда нагрянет, то вы меня не видели.
— С ума сошла? — возмутилась Мирта. — В прошлый раз, когда я тебя не видела, он на меня наорал.
— Хорошо, тогда вы меня видели, но не знаете куда я пошла. Легко согласилась я, выскользнув в коридор и решительно пробираясь к входной двери. Стремясь скрыться в саду. Не станет же он меня на улице искать, в самом‑то деле.
А в саду было холодно и неуютно. Голые деревья не могли толком скрыть меня от посторонних глаз, заставляя пробираться в глубь. Успокоилась я только у самого забора, справедливо решив: раз я не вижу дом, то и дом, вместе со всеми своими обитателями, не видит меня.
Решила и начала мерзнуть. Выбираясь на свободу, подальше от взбешенного лорда, я даже не вспомнила, что на улице уже глубокая осень, плавно переходящая в зиму, и бегать по саду в одном, пускай и теплом, но платье, было неразумно и довольно холодно.
Спрятав руки под мышки, я шмыгнула носом разрываясь между желанием вернуться в тепло и не желанием пасть смертью храбрых от рук опоенного мною Шаардана. Вряд ли он даст шанс объяснить из каких именно благих побуждений я его усыпила.
Орал он, по крайней мере, очень гневно, а особого человеколюбия за ним и раньше не наблюдалось, чтобы поверить в его волшебное появление сейчас.
— Ну его, бешеного, — пробормотала я под замерзший нос, притопывая на месте.
Где‑то совсем близко с ветки вспорхнула потревоженная птица. И это был совсем не добрый знак, потому что я ее точно не пугала.
— Значит, — голос раздался за спиной, со стороны забора, как он умудрился меня так незаметно обойти я не знала и очень впечатлилась, — я еще и бешенный?
— Н — нет, — оборачиваться не хотелось. Вот совсем. Да я бы уже давно бежала куда глаза глядят, но что‑то меня останавливало. Наверное, надежда на чудо.
— Чем ты меня вчера опоила? — зловещий голос приближался.
А я молчала, жалея лишь о том, что снотворное помогло ему только набраться сил и совсем не улучшило характер.
— Иза?! Что это было?
— Да простое снотворное.
— Простое? — непонимающе переспросил он, чтобы тут же прорычать, не дав мне сказать ни слова, — Зачем?!
— А давайте я вам все расскажу, но потом как‑нибудь, когда вы успокоитесь.
— Нет, ты мне все сейчас объяснишь и быстро. Я опаздываю.
— Вот затем и напоила, — поведала я, внимательно изучая возможный путь к побегу, — вы же раненый были, а вместо того, чтобы силы восстанавливать и отдыхать, дни напролет где‑то пропадали. Я, конечно, поражена вашей выносливостью, но как целительница…
— Как целитель ты больше не станешь предпринимать никаких действий без моего ведома, — не дослушав, перебил он и тут же потребовал, — повернись ко мне, когда я с тобой разговариваю.
На плечо легла тяжелая рука, и я не выдержала. Чуть присев, разорвала контакт с вражеской конечностью, да так и припустилась из полуприседа, петляя между деревьями. Зайцы могли бы мною гордиться. Как я неслась.
Осознание того, что мой побег Шаардана только разозлит еще больше пришло уже в пути, заставляя прибавить скорость. О том, что бежать особенно некуда и придется мне круги нарезать, старалась не думать. Очень зря. Лорд об этом подумать удосужился и обессиленная, задыхающаяся я так удачно врезалась в вышедшее мне навстречу препятствие, основательно отбив замерзший нос.
— Попалась, — вполне миролюбиво заметил удачливый охотник, прижимая меня к себе. На несколько мгновений я просто растерялась. Носу стало тепло, да и вообще появилась возможность немного согреться. Шаардан был замечательно тепленький, а ведь меня ловить отправился только в рубашке, которая уж точно была тоньше моего шерстяного платья. Моя удивительная печка, видимо, тоже прочувствовала уровень моей промерзлости, с которой ничего не смогли сделать даже интенсивные физические нагрузки, и обреченно пробормотала, — замерзла вся.
А мне захотелось поджать ноги и просто на нем повиснуть и пускай тащит. Один раз уже донес, значит и на этот раз его хватит. Главное, что мой забег привел не к тому, чего я так опасалась и лорд вместо того, чтобы еще больше разозлиться вроде бы даже успокоился.
— Иза, пообещай, что больше не станешь ничего делать без моего ведома.
Я молчала, грея нос о своего уже не пациента, и пыталась решить, можно ли его обнять, чтобы еще и руки заодно погреть, или лучше не стоит.
— Я задал тебе вопрос.
— Задали, — согласилась я, все же прижав ладони к теплым бокам лорда и блаженно прикрыв глаза. Тепло‑то как.
— Так ответь на него.
— Не могу.
— Почему? — на макушку опустился тяжелый подбородок, но я не возражала и почти не шевелилась, я грелась.
— Потому что врать нехорошо, а правда вас опять разозлит. А мне больше бегать не хочется, мне и так тепло, — ответила предельно честно и тут же задала интересующий меня вопрос, — кстати, а как это вы так быстро успокоились?
— Ты не поверишь, но я впервые за очень долгое время наконец‑то выспался. У меня ничего не болит. И злиться на тебя почему‑то не получается.
— Это потому что я редкая умница, — авторитетно заявила ему. Ну а что? Сам себя не похвалишь, как известно. Шаардан меня хвалить не спешил, пришлось брать инициативу в свои руки.
— Умница, — согласился он, сжал сильнее, быстро чмокнул в макушку и разжал объятия, чтобы тут же потянуть меня за собой:
— Пошли‑ка домой. И ты мне сейчас пообещаешь, что больше не будешь делать глупостей. По крайней мере не предупредив меня о них заранее.
Найтись с ответом я просто не смогла, захлебнувшись от возмущения. Я лечила своего пациента, можно сказать, жизнью своей рисковала, снотворное ему подсовывая, а он это глупостью называет. И как о нем после такого заботиться? Бесполезный перевод нервных клеток просто.
Глава одиннадцатая. Безумное мероприятие
Проснулась от настойчивого стука в окно и несколько мгновений лежала в тишине, пытаясь понять, то ли мне приснилось, то ли кто‑то действительно…повторный, очень настойчивый, уже даже какой‑то раздраженный стук доказал, что действительно.
Первым желанием было броситься к Шаардану и пускай уже он сам смотрит, кто там ко мне в гости посреди ночи заявился. Вторым, более здравым — подрядить на эту благую миссию Морэма. Он спокойнее лорда будет да и защитит в случае чего не хуже. И только после того, как стук повторился вновь, а с той стороны раздалось злое шипение и раздраженное «Иза!» я все же решила посмотреть сама. Решетки с окон так и не были сняты, и я впервые этому очень порадовалась.
Цепляясь за те самые прутья, в мое окно заглядывал рыжий стражник и очень обрадовался, когда я распахнула шторы.
— Наконец‑то, я уж думал, что зря пришел.
— Ты?!
— И тебе здравствуй, — оскалился он, удобнее хватаясь за прутья, — очень интересное окно. Так понимаю, я здесь не первый, кто хотел забраться к тебе в комнату?
— Неправильно понимаешь, — прошептала в ответ, открывая окно. Морозный воздух тут же заполнил всю комнату, пробирая до костей, — решетки здесь не для того, чтобы никто не забрался внутрь, а для того, чтобы никто не выбрался.
— Даже так, — Берн фыркнул и тяжело вздохнул, — жалко я так долго не провишу. Потому, если ты не против, перейду сразу к делу.
— Сначала я, — ежась от холода, я нервно обернулась, разглядывая смутно различимую в темноте дверь. Почему‑то казалось, что вот, именно сейчас в комнату ворвется Шаардан и придет нам всем конец. Причем медленный и мучительный. Никто не врывался, в доме вообще было тихо и только рыжий энтузиаст нарушал всеобщий покой, — ты как меня нашел?
— Анхел узнал у Элары расположение твоей комнаты.