— А алиби? — осторожно спросила я.
— Господи, нет у Светы алиби! — расплакалась Катерина Николаевна. — Я в тот день по магазинам ходила, у нас все продукты кончились. А кто еще может подтвердить? Я попыталась было соврать, что мы со Светой весь день дома были, так там один мент так на меня зыркнул и говорит: «Вы нам не врите, у нас свидетели имеются, которые видели, как ваша подруга проходила в дом убитой женщины. И по времени это совпадало с моментом убийства».
— Кошмар! — сказала Мариша. — И даже если бы Света убила эту Алену, то все равно несправедливо ее за это осуждать. Я бы тоже убила эту гадину!
— И я! — воскликнула Катерина Николаевна. — Только Света ее не убивала. Не способна Света никого убить. Она даже ос, когда те летом на варенье прилетят, жалеет и не убивает, а хватает тряпочкой и за окошко осторожно выкидывает. Где уж ей человека убить!
По собственному опыту зная, что человеку после общения со следственными органами нужно дать передохнуть и прийти в себя, мы с Маришей оставили Катерину Николаевну на кухне, а сами с ее разрешения пошли осматривать комнату девочек.
— Смотрите, смотрите, — махнула рукой домработница. — Мы со Светой уже тоже смотрели. Из вещей только летние платья и купальники пропали. А так все на месте. И учебники еще тоже кое-какие пропали.
— Учебники?! — воскликнула я. — Какие учебники?
— Ну, учебники, по которым девочки в университете учились, — сказала Катерина Николаевна.
— А как вообще было обставлено исчезновение девочек? — спросила я. — Дома же почти все время кто-то находится. Либо вы, либо их мать.
— Да мы со Светой, когда девочки исчезли, уж ломали голову, чуть вовсе не сломали, — сокрушенно ответила Катерина Николаевна. — По всему выходит, что девочки выносили вещи несколько дней потихоньку и по частям. И должно быть, им этот змий, их отец, помогал в этом! А когда они все вещи забрали, то враз и испарились!
— А раз уж мы заговорили о змиях, вы не припомните, чтобы девочки жаловались на страшного незнакомца, который их преследовал после занятий в университете? — спросила я.
— Преследовал? — испуганно переспросила Катерина Николаевна. — Как он выглядел?
— Высокий, худой и лысый.
— В темно-зеленом плаще! — воскликнула Катерина Николаевна. — Так?
— Да, — кивнули мы. — Вам девочки про него рассказывали?
— Какие там рассказы! — замахала руками Катерина Николаевна. — Я сама своими глазами его видела. И чуть со страху не померла. Это же надо такое чудище и свободно по улицам бродит. Ему бы в зоопарке сидеть.
— А где вы его встретили?
— Так в том-то и дело, что нос к носу возле нашего парадного столкнулась! — воскликнула Катерина Николаевна. — Он в дом попасть пытался. А как меня увидел, так в сторону отошел и наблюдал, как я код набираю. Я набрала, а он за мной шасть! Только не учел, что у нас консьержка сидит. Баба Тоня. Она раньше в женском общежитии прядильной фабрики работала. Так ей никакие мужики не страшны. Она как смекнула, что дело неладное, сразу ко мне на выручку кинулась. Вдвоем мы этого типа из дома и выставили.
— А что он сказал? — спросила я. — Он вам объяснил, к кому он идет?
— В том-то и дело, что нет! — расстроенно ответила Катерина Николаевна. — Он вообще ни единого словечка не проронил. Словно немой. И знаете, так мне страшно от его молчания сделалось, что прямо жуть. Мне баба Тоня уж потом призналась, что и на нее этот тощий мужик страху нагнал. Глазищи у него огромные и черные, словно провалы. А сам бледный. Будто бы больной. Жуть! Так это он, выходит, к нашим девочкам прорваться пытался! Господи, страх какой!
— Но вы с ним справились, вы молодцы! — похвалила я ее.
— Да как сказать, — с сомнением проронила Катерина Николаевна. — Конечно, можно считать, что мы его выгнали. Только, по правде сказать, это не мы его выгнали, а он сам повернулся и ушел. Когда баба Тоня шум такой подняла, что из других квартир жильцы выглядывать начали, он и ушел.
— А больше вы его не видели?
— Нет, — покачала головой женщина. — И вообще я об этом случае забыла. Потом у нас девочки и Михаил пропали, так что нам со Светой не до психов в плащах стало.
— А когда вы его встретили? — спросила я.
Катерина Николаевна на некоторое время задумалась.
— Это был какой-то выходной, — сказала она. — Только не помню, суббота или воскресенье. Кажется, воскресенье. Потому что я еще прикидывала, что мне завтра с утра лучше будет сделать, постирать или влажную уборку в доме сделать.
— А сестры пропали когда?
— Значит, в воскресенье явился этот мрачный худой тип в плаще, а в понедельник исчезли девочки и Михаил, — сказала домработница.
— То есть, вы видели этого незнакомца практически накануне исчезновения девушек? — спросила я. — А кому-нибудь вы об этом рассказывали? Я имею в виду кому-нибудь из своих близких? Михаилу, например.
— Да, когда я домой примчалась, то тут все были. Я эту историю и выложила.
— И Михаил был?
— Был, — кивнула Катерина Николаевна.
— А как он отреагировал?
— Как? Обычно. Расспрашивать стал, что за человек, да на кого похож. Да что ему было нужно.
— Значит, проявил интерес и только?
— Да нет, — задумчиво сказала Катерина Николаевна. — Интерес-то интересом, а капли свои сердечные он пить помчался. Я тогда это одно с другим не связала, а теперь вот думаю, что мой рассказ Михаила здорово напугал. Вы думаете, что Миша увез девочек, потому что опасался этого худого типа в плаще?
— Не знаем, — сказали мы.
После этого мы прошли в комнату девочек. Там и в самом деле все было на местах. Казалось, что девушки только недавно покинули дом.
— Значит, теплые вещи они с собой не взяли? — спросила я у Катерины Николаевны, тоже появившейся в дверях.
— Нет, — покачала головой домработница. — Только те, что на них были надеты.
— А документы?
— Паспорта они, конечно, взяли, — кивнула домработница. — И российские, и загранпаспорта взяли.
— А Михаил?
— Он взял только документы, некоторые носильные вещи и предметы личной гигиены: бритву, зубную щетку, носовые платки.
— А летние вещи он взял?
— Нет, — покачала головой Катерина Николаевна. — Он взял свитера, брюки, костюм, две пары ботинок и все.
— А пропавшие девочки случайно не вели дневников? — спросила я.
— Вели! — всплеснула руками Катерина Николаевна. — А как же! С восьмого класса вели!
Но не успели мы с Маришей обрадоваться, как она добавила:
— Но дневники девочки тоже забрали с собой.
Больше мы не знали, о чем расспросить Катерину Николаевну. И поэтому полезли в ящики компьютерного столика. То есть я полезла в ящики, а Мариша включила компьютер. Катерина Николаевна нам не мешала. Она присела на краешек дивана и задумалась о чем-то своем, время от времени вытирая слезинки в углу глаз.
В ящиках я не обнаружила ровным счетом ничего интересного. Обычные канцелярские принадлежности, ровные стопки чистых тетрадей и аккуратные пачки бумаги для принтера. Либо пропавшие девочки были феноменально аккуратны, либо кто-то после их исчезновения прошелся по ящикам их стола и вымел весь мусор, который мог бы указать, где искать сестер.
— А милиция обыскивала эту комнату? — спросила я.
Очнувшаяся от своих мыслей Катерина Николаевна помотала головой.
— Нет, — сказала она. — Их интересовали только Светины вещи. К этому столу они не притрагивались.
Мариша тем временем пыталась включить компьютер. Он упорно не желал включаться. В конце концов терпение подруги лопнуло, и она, даже не выдернув вилку из сети, принялась вывинчивать винтики из блока процессора.
— Что ты делаешь? — удивилась я.
— Хочу понять, почему он не работает, — сказала Мариша.
— Не работает? — тоже удивилась Катерина Николаевна. — Странно. В тот последний вечер, который девочки провели дома, с компьютером было все в порядке.
Но, должно быть, воспоминания о тех счастливых временах были слишком тяжелы для нее, потому что она зарыдала в голос и выскочила из комнаты. Мариша закончила распаковывать компьютер, заглянула внутрь и удивленно присвистнула.
— Что? Что такое? — бросилась я к ней.
— Неудивительно, что компьютер не хотел работать, — сказала Мариша. — Посмотри сюда.
Я посмотрела. На мой взгляд, внутри все было в порядке. Какие-то испещренные металлическими блямбочками платы и куча разноцветных проводов и проводочков.
— Тут нет жесткого диска, — сказала Мариша. — Кто-то вынул его.
Мы с ней переглянулись. Даже я знала, что без информации, хранящейся на жестком диске, компьютер бесполезен. Мы оставили компьютер в покое и пошли к Катерине Николаевне. Она сидела на краешке ванны и лила слезы под аккомпанемент льющейся из крана воды.
— Мы понимаем, что вам тяжело, — начала Мариша. — Но попытайтесь вспомнить по минутам утро того дня, когда исчезли девочки. Что делал каждый из вас?
— Что? — посмотрела на нас Катерина Николаевна. — Сейчас попытаюсь вспомнить.
Она выключила воду, высморкалась в мокрый носовой платок и отвела нас на кухню. Там она снова налила себе чашку успокоительного чая и, немного подумав, добавила туда солидную порцию валокордина. Проглотив получившуюся смесь, она сказала:
— Первыми, как всегда, ушли девочки и Миша. С некоторых пор у него появилась привычка отвозить девочек в институт и встречать их после лекций.
Про эту привычку мы уже знали и потому молча кивнули.
— Потом ушла Света, она собиралась в этот день купить мне подарок ко дню рождения. Конечно, она об этом мне не говорила, но я и так поняла, потому что обычно мы по всем магазинам ездим вместе. Так веселей. А в этот раз Светлана ушла одна.
— А вы остались дома?
— Нет, — покачала головой Катерина Николаевна. — Мне нужно было в сберкассу. Пришел счет за квартиру. А потом мне еще что-то нужно было в аптеке и в продуктовом магазине. Сберкасса, аптека и магазины находятся в разных концах. А погода была хорошая, и я решила не брать машину и немного прогуляться. Так что вернулась я только часа через три. И дома еще никого не было. В час дня я начала готовить обед, чтобы накормить Свету, девочек и Михаила, когда они вернутся домой. Но в тот вечер пришла одна только Света. Ни девочек, ни Михаила мы так больше и не видели.
— А как вы думаете, за ваше отсутствие Михаил или Светлана могли вернуться, а потом снова уйти?
— Да, — решительно кивнула Катерина Николаевна. — Я точно знаю, что Миша возвращался.
— Откуда?
— Потому что хотя тем утром погода и стояла хорошая, но ночью прошел дождь. И повсюду были лужи. Когда я уходила, то протерла пол в прихожей. А когда вернулась, на нем были следы Мишиных ботинок, — объяснила нам домработница.
— Вы точно знаете, что это были его следы?
— А чьи же еще? — удивилась домработница. — Конечно, его. У нас в доме ни у кого больше нету обуви сорок третьего размера. И к тому же у Миши на ботинках такой характерный рисунок в виде крестиков и кружочков. Похоже на игру в крестики-нолики. Так что это он наследил в прихожей. А значит, это он и возвращался домой.
— Спасибо, — поблагодарили мы Катерину Николаевну. — Вы очень помогли нам.
И, заметив, что женщина снова приготовилась зарыдать, я поспешно добавила:
— И не плачьте больше. Сейчас вы, как никогда раньше, нужны вашей подруге. Ей может понадобиться адвокат, и кто-то должен нанять его. Потом кто-то должен будет носить Светлане Игоревне передачи, пока она сидит в тюрьме. А если вы расклеитесь, то кто станет всем этим заниматься?
Кажется, мои слова произвели впечатление на женщину. Во всяком случае, ее мысли попали в конкретное русло, а это всегда легче, чем бессмысленные терзания, когда ничего не можешь делать.
Мы вернулись домой, я заглянула в соседнюю квартиру навестить рыбок. Это стало у меня уже вроде привычки. Рыбы выглядели значительно веселее, чем утром. Определенно, кислород пошел им на пользу. Но вода от добавившегося кислорода прозрачней не стала. Мариша, которая подкралась и встала у меня за спиной, внезапно произнесла:
— Пора менять воду!
От неожиданности я вздрогнула и высыпала в аквариум почти целый кулек сухих белых червячков.
— Что ты меня пугаешь? — рассердилась я на Маришу.
— Я не пугаю, а предупреждаю, что нужно подумать о том, как бы нам раздобыть британской водички.
— А китайской этим рыбешкам не нужно? — рассвирепела я. — Прямо с их родины, а?
— Твое дело, — пожала плечами Мариша. — Но когда они начнут дохнуть, потому что не могут больше плавать в собственных экскрементах, тогда посмотрим, кто был прав.
— Постой! — испугалась я. — А что, уже действительно совсем скоро нужно менять воду? Ты считаешь, что они уже здорово загрязнили воду и ее нужно менять?
— На мой взгляд, это следовало бы сделать еще вчера, — сказала Мариша. — Не понимаю, почему Делон, раз он такой знаток аквариумных рыбок, не подсказал тебе такую простую мысль, что рыбки не могут плавать в собственном дерьме.
Я с тоской уставилась на проклятущий аквариум.
— Вообще-то Делон тоже говорил, что воду не грех было бы поменять, — сказала я.
— Вот видишь, значит, я права! — обрадовалась Мариша.
— Какой же все-таки надо быть свиньей, чтобы подсунуть такую хлопотную штуку совершенно незнакомому человеку, — сказала я.
— Это ты имеешь в виду Михаила? — поинтересовалась Мариша.
— Угу, — кивнула я.
Мариша тем временем куда-то звонила. Я не прислушивалась, о чем она там болтает. Наконец Мариша крикнула:
— Даша, как по-твоему, сколько литров в нашем аквариуме?
— Литров пятьдесят, — предположила я, плохо представляя действительную емкость аквариума.
Раньше мне как-то встречались все больше круглые банки, а поэтому мне было трудно представить себе, какой размер может иметь прямоугольная банка емкостью хотя бы в один литр.
— Мы поедем в магазин, — появившись в комнате, сказала Мариша.
— Зачем? — вытаращилась я на нее.
— Потому что я позвонила одному своему хорошему знакомому, и он сказал, что хотя в жизни не держал у себя фуоней, но считает, что рыбкам не повредит чистая дистиллированная или любая другая питьевая вода, которую продают в шестнадцатилитровых бутылях в магазинах.
— И что, мы поедем покупать воду для аквариума?
— Ну да, — кивнула Мариша. — Поэтому я у тебя и спрашиваю, сколько в нем литров?
Мы теперь уже вдвоем осмотрели аквариум и даже измерили его. И вычислили объем. Но что толку, если мы не могли перевести кубические сантиметры в литры. Поэтому мы решили на всякий случай купить воды побольше. Про запас, да и самим пить пригодится. У нас в доме круглый год отключают то горячую, то холодную воду попеременно. Когда летом отключают горячую воду, это еще ничего. Но когда отключают холодную, с этим трудно мириться в любое время года.
В магазин мы ездили долго. Маришу все время не устраивала вода, которая там продавалась. Она требовала сертификат качества. И после этого с нами почему-то все продавцы отказывались иметь дело и продавать нам что-либо. Пусть даже и просто воду. Наконец в пятом по счету магазине нам показали сертификат и продали «Росинку».
— Она точно без газа? — в десятый раз уточнила Мариша у продавца, и мы наконец поехали домой.
Дома мы первым делом поймали самую невзрачную рыбку и пересадили ее из аквариума в банку, куда налили только что купленную воду. После этого мы уставились на рыбку в ожидании результата эксперимента.
— Вроде бы дохнуть не собирается, — сказала Мариша, когда прошло полчаса.
Рыбка и в самом деле чувствовала себя нормально. Резвилась и плавала, как ни в чем не бывало.
— Пересаживаем остальных! — решила Мариша.
С этим делом нам пришлось повозиться. Для вылавливания рыбок из аквариума специального сачка у нас не было. И мы вылавливали рыбок шумовкой, которую притащили с моей кухни. Дело хлопотное, потому что рыбки обладали редкой прыгучестью и все время из шумовки выскальзывали. Наконец нам удалось пересадить всех бедолаг в баночку с чистой водой.
И мы попытались оттащить аквариум с грязной водой в ванну. Но он был слишком тяжелый, и мы чуть не уронили его. Верней, и уронили бы, если бы Мариша не подставила свою ногу. В результате она поимела красивый синяк в виде треугольника с двумя четкими сторонами и одной слегка расплывчатой. После этого мы стали вычерпывать воду из аквариума с помощью ковшика и кастрюльки, которые я тоже притащила из своей кухни.
— Менять песок и камешки мы не будем, — сказала я, когда мы покончили с водой.
— Да, — согласилась тоже уже уставшая Мариша. — Черт с ними. Может быть, Михаил вернется, пусть он с ними и возится.
Мы протерли стенки аквариума чистой тряпочкой и налили в аквариум купленную воду. После этого перелили туда всех рыбок из банки, насыпали им свежего корма и поплелись ко мне домой, где свалились на диван совершенно без сил.
— Никогда бы не подумала, что рыбки — это так хлопотно, — сказала я. — Мне казалось, что они плавают себе и плавают.
— Может быть, с какими-нибудь меченосцами или гуппи так и есть, — ответила Мариша. — Бывают же растения, что их польешь, они и рады, и цветут. А бывают такие, что их польешь, а они вместо благодарности вдруг возьмут и начнут гнить. Потому что вода была не той температуры или полили их не в то время суток.
Мы еще немножко полежали и подумали. Мои мысли все время крутились в том направлении, как хорошо было бы вернуть Михаила, чтобы передать ему его проклятый аквариум. Но где искать Михаила? Вот в чем был вопрос. Жена не знала. В фирме, где работала Алена, тоже не знали. Дочери Михаила сами болтались неизвестно где. Свою фирму, как выяснилось, Михаил продал, а сотрудников уволил. Соседи — это я знала точно — тоже не знали. Так кто же мог знать, где он находится?