В общем, со скуки принялся Фыф обследовать стены и подвалы замка. Конечно, не обстукивать старинную кладку, а просто мысленно сканировать, сидя на месте в позе древнего буддистского монаха. Например, недавно таким макаром шам древний клад с золотом и кремневыми ружьями отыскал. Все на пользу пошло. Данила с подачи Снайпера золото на какой-то рынок отвез, где обменял его на пушки для Кремля и мечи со стрелами для бутырских нео. Два дня назад заехал на обратном пути, завез обещанное оружие. Так что теперь обезьяны гордо шастали по стенам, вооруженные до зубов, с кремневыми ружьями на плечах и с мечами у пояса, все как у людей. Некоторые под такое дело даже нечто вроде штанов себе скроили и напялили, прикрыв волосатые задницы. Явно косили под Грока, который теперь кроме как в хэбэ и с пулеметом на плече перед подчиненными не появлялся. Нео завистливо шептались, что вожак прибарахлился козырными шмотками и оружием где-то на северо-западных складах, мол, вот бы и нам… Правда, Грок утверждал, что мечтать не вредно и что там, где он все это взял, больше нету и не будет. Но подчиненные верили слабо…
А Фыф между тем методично сканировал замок на предмет отыскания всяких интересностей. Работа, кстати, не из легких. Стены-то старинной кладки, когда кирпича не жалели, клали от души. Правда, такого изобилия, как в первый раз, не попадалось. Небольшой тайник с екатерининскими деньгами в стене обнаружился. Правда, схрон оказался не с золотом, а с бумажными купюрами, покрытыми толстым слоем плесени. То, что это бывшие деньги, удалось понять, лишь просмотрев все заплесневелые слои до самой середины. Но свернутые в плотный рулон уцелевшие банкноты все равно ни на что не годились. Гнилые по краям, трухлявые в середине, ткни — и развалятся в мокрую пыль. Фыф даже вскрывать тайник не стал.
Зато с удовольствием вскрыл второй, в полу первого этажа.
Бес его знает, кто сидел в том помещении — то ли охрана тюрьмы, то ли особо привилегированные заключенные, но из-под тяжелой, плотно подогнанной крышки мини-погреба, искусно замаскированного кафельной плиткой, Фыф извлек четыре ящика водки. Сами ящики, понятно, давно превратились в кучу трухи, но стеклянные, плотно закупоренные бутылки, разлитые в далеком двадцатом веке, сохранились идеально. Странно, что тайник так и не тронули до самой Последней войны. Правда, вполне может быть, что старый персонал уволили или посадили за что-нибудь еще при Советском Союзе, а новый просто не знал про секрет.
— Водку явно не ключница делала, — удовлетворенно произнес шам, прямо на месте опорожнив старинную пол-литру.
Спиртное шамы всегда уважали. У себя на Острове частенько гнали самогон, усиливающий ментальные способности чуть ли не вдвое. Но на этом волшебные свойства алкоголя заканчивались, а вот последствия заквасов были самими что ни на есть человеческими. И череп ломило по утрам, и сушняк присутствовал, и со страшной силой тянуло на опохмел… Но разве могут такие мелочи испугать настоящего воина?
— Искусство требует жертв! — решительно произнес Фыф, швырнув в угол стеклянный раритет, после чего перетащил все бутылки в свою камеру на втором этаже. Что, кстати, Настя решительно не одобрила, после того как увидала шама на следующий день с жесточайшего бодуна.
— Ты это чего? — опешила кио, увидев набрякшие мешки под глазными щупальцами и мутный взгляд мутанта.
— Бдил, — коротко отбрехался шам. Но, подумав, добавил с усилием: — За кормовыми.
— Вижу, — задумчиво протянула Настя. — И, похоже, перебдел. Или недобдел. Кстати, сейчас надо бы тебе бднуть сто грамм, чтоб в себя прийти, и на будущее заканчивать с эдакими ночными бдениями.
— Поучи меня, женщина, — проворчал шам, про себя отметив, что кио его хамство понравилось. Аж щеки порозовели от удовольствия. Странно. Похоже, Насте понравилась идея считать себя не боевой машиной, а обычной бабой, которая — ну подумаешь! — всего-то и отличается от хомо улучшенной реакцией, танталовым скелетом и двумя милыми способностями: протыкать чужие организмы штыками, спрятанными в предплечьях, либо поджаривать их огненной струей, изрыгаемой из милого ротика с пухлыми губами. Называется, выбирайте из двух зол меньшее. М-да…
— И поучу, если это для твоей же пользы, — неожиданно мягко произнесла кио.
Фыф задумчиво посмотрел на нее.
— Насть, а ты коня, то есть фенакодуса на скаку остановить сможешь?
Кио пожала плечами, не подозревая подвоха.
— Да не вопрос. Ладонью в ноздри и…
— Я понял. А в горящую избу войдешь?
— Понятно, — проворчала Настя. — Тоже скачал с «ОКНа»[5] старинный фольклор? Кстати, «и шаму башку оторвет» вместо избы к сегодняшнему моменту лучше подходит. Пожалей себя, алкаш несчастный, от тебя ж перегаром несет, хоть закусывай.
И ушла на полигон метать свои железяки. А Фыф пошел за новой бутылкой. Надо ж, в конце концов, настоящему воину расслабиться хоть когда-нибудь…
Но сегодняшнее пробуждение было по-настоящему хреновым. Болело все тело, словно по нему толпа нео дубинами молотила. Даже глазные щупальца ныли и тянули голову книзу.
Фыф доплелся до окна, отодвинул живые шторы, глотнул свежего воздуха, поймал руками вдруг поплывший в сторону подоконник… и понял, что все, пора завязывать. Бросив напоследок тоскливый взгляд на полтора десятка полных бутылок, выстроившихся в ряд под стальными нарами, шам покинул свою камеру и, пошатываясь, спустился в тюремный двор.
Пара вооруженных нео, проходящих мимо, посмотрели на маленького шама с искренним сочувствием. Новые люди тоже могли при случае вылакать неслабое количество бормотухи, которую их племя варило из корней горюн-травы. Правда, Грок строго-настрого запретил подчиненным квасить на посту. А тем, кто не на посту, дозволил принимать внутрь не больше кружки в день для расслабления организма.
— Огненная вода кончилась? — участливо поинтересовался один из нео.
— Здоровье кончилось, — честно признался Фыф.
— Это плохо, — покачал головой второй «новый». — Здоровье пропьешь — удачу пропьешь.
И оба пошли дальше, беседуя о влиянии огненной воды на вкус печени убитого врага.
— Философы, блин, — прошептал Фыф, направляясь к колодцу, вырытому прямо посреди двора.
После ведра ледяной воды, вылитого на лысую голову, стало немного легче. После второго — лучше намного, правда, шам промерз до трясучки.
— В-все, — твердо произнес он, постукивая зубами. — С-слово шама. С с-сегодняшнего дня, даже если с-спир-товой родник найду…
— Трревога! — раздался громовой рев караульного нео с Часовой башни.
— Тррревога!! Тррррревога!!! — эхом разнесся клич по стенам и башням, подхваченный десятком луженых глоток охранников-нео.
И сразу все вокруг Фыфа пришло в движение. Словно из-под земли откуда-то во дворе появилось множество нео. Некоторые деловые, сосредоточенные и при оружии, но большинство с бестолково вылупленными глазами — кто спросонья, кто просто от неожиданности.
Правда, сосредоточенные довольно быстро навели порядок ревом, пинками и зуботычинами. Глаза инструктируемых подобным образом сородичей сразу же приняли осмысленное выражение. Потирая ушибленные места, они вихрем помчались выполнять указания десятников Грока. То, что деловые нео есть не кто иные, как младшие начальники лохматого воинства, Фыф узнал незамедлительно.
— Десятники!!! — проревел Грок, появившись из главного тюремного корпуса, естественно, во всей красе — при полной форме одежды и пулемете ДШК образца тысяча девятьсот тридцать восьмого года, болтающемся за спиной на брезентовом ремне стволом вниз, словно обычный автомат. — Перррвый, вторрой и трретий десяток на восточную стену, четверртый и пятый — на южную! Шестой в резеррве, ждать команды! Ясно?
— Так точно! — проревели сосредоточенные, и Фыф подивился от души. Оказывается, пока шам был в запое, простоватый с виду Грок сумел наладить среди младшего командного состава вполне воинскую дисциплину. А что рядовые первые тридцать секунд с бешеными глазами навыкате носились, так это нормально. Они почти во всех армиях мира так носятся по сигналу реальной боевой тревоги.
Внезапно суровый взгляд Грока пересекся с мутноватым шама.
— Фыф! — рявкнул лохматый вожак нового клана. — Своими коррмовыми командовать сможешь?
Вопрос был, что называется, по существу. Потому как если «не можешь», то габаритным сумоистам кирдык по-любому. Не неизвестные враги сожрут в случае удачного штурма, так защитники Бутырки схомячат на раз-два-три — тем более что это их законная, специально выращенная пища. К тому же не оправдавший надежд шам тоже может запросто стать десертом вместе с аппетитной Настей — против семидесяти нео никакие суперспособности не помогут.
В общем, Фыф кивнул, особо не раздумывая, — выбора все равно не было.
Внезапно суровый взгляд Грока пересекся с мутноватым шама.
— Фыф! — рявкнул лохматый вожак нового клана. — Своими коррмовыми командовать сможешь?
Вопрос был, что называется, по существу. Потому как если «не можешь», то габаритным сумоистам кирдык по-любому. Не неизвестные враги сожрут в случае удачного штурма, так защитники Бутырки схомячат на раз-два-три — тем более что это их законная, специально выращенная пища. К тому же не оправдавший надежд шам тоже может запросто стать десертом вместе с аппетитной Настей — против семидесяти нео никакие суперспособности не помогут.
В общем, Фыф кивнул, особо не раздумывая, — выбора все равно не было.
— Тогда отпррравляй их на стены, порровну на восточную и южную! Пусть готовят копья и камни! — бросил Грок через плечо уже на бегу. Как и подобало истинному вождю, лохматый пулеметчик уже бежал к лестницам-всходам, ведущим на стену.
— А что случилось-то? — запоздало крикнул ему в спину Фыф. Но Гроку уже было не до него — громадными прыжками вождь несся по лестнице на стену. Правда, ответ на свой вопрос Фыф получил.
— Крарги у стен, — проревел ему чуть не на ухо пробегавший мимо десятник.
— Крарги? — пробормотал Фыф, пытаясь вспомнить, что ему известно о клановой специфике обезьяноподобных человекообразных, обитающих в пределах Садового кольца. Так, Рренгу, предводителю Раргов, в честном поединке снес башку Ррау. А Крагга, предводителя одноименного клана, пристрелил Снайпер, как гласит местная легенда, послав пулю через какое-то полумифическое Зеркало Миров.
После этих двух знаменательных событий два осиротевших клана объединились под предводительством Грока. Новый клан получил название Рарры, что на языке нео означает «непобедимые». А Крарги… судя по названию, скорее всего это те самые раскольники, не согласившиеся вступить в новый клан. Наверняка их вожак с черепом «Раптора» на башке вообразил себя вождем нового клана и для начала придумал название, общее для обоих старых кланов, а также решил захватить удобную базу, которая, кстати, совсем недавно полностью принадлежала Раргам.
Фыф не ошибся. Даже в своем разобранном состоянии ему не составило труда с середины площади ментально посмотреть прямо через стены Бутырки на то, что творилось снаружи.
А творилось там следующее.
Возле восточной стены тюремного замка колыхалась толпа нео, с виду абсолютно неотличимых от тех, что сейчас бежали на стены. Разве что оружие поплоше — традиционные дубины, копья и луки против мечей, десятка кремневых ружей, пулемета Грока и пары автоматов, прихваченных с БТРа северо-западных маркитантов. Сам БТР тогда Данила с Шерстяным отогнали в Кремль, и сейчас Фыф явственно слышал очень четкую мысль, несущуюся из головы Грока: «Почему я тогда так легко расстался с бронемашиной? Как бы она сейчас пригодилась!»
«Ясно дело, почему расстался, — про себя хмыкнул Фыф. — Это ты сейчас освоился, а тогда еще все под вопросом было, кому в вожаках ходить, тебе или Ррау. К тому же Снайпер точно не оставил бы лохматым такой козырь, как БТР, набитый оружием и боеприпасами».[6]
Но сейчас дела давно минувших дней отошли на десятый план. А на первом — вот оно, полюбуйтесь — оказалась толпа агрессивно настроенных нео под предводительством очередного обезьяна со стальным черепом на башке. Можно было предположить, что предыдущему хозяину столь экзотического шлема крупно не повезло. В лобовой части черепа зияла дыра, которая обычно образуется при попадании в легкобронированную цель крупнокалиберной бронебойной пули с вольфрамовым сердечником.
Впрочем, нынешнего владельца черепа не смущала ни дыра, ни толстый слой запекшейся крови, которым был измазан низ «шлема». Скорее всего, новый вожак нео специально не смыл бурую корку, чтоб жути нагнать как на противника, так и на подчиненных.
То, что вожак свежеиспеченный и самозваный, Фыф понял сразу. Мозг нео немного примитивнее человеческого и словно создан для того, чтобы читать мысли в лохматой башке словно в раскрытой книге.
«Забавно, — снова хмыкнул Фыф. — Ззарги, Рарги и Крагги, не вставшие под руку Грока, объединились и поперли на Кремль, ослабленный предыдущими штурмами и уходом части дружины. Почти достигли успеха, но в эндшпиле получили по ушам. Экстренно свалили, однако, одумавшись, решили попробовать взять приз поменьше, у которого охрана послабже. Этот же, с черепом, сто процентов из Раргов. Вспомнил о родовом замке своего племени, воодушевил побитых нео и потащил их за собой. А ведь у них есть все шансы. Худо-бедно в этой толпе голов семьсот наберется. Нас же вдесятеро меньше…»
— Грок, ты можешь уйти! И свой сброд забрать! Тогда мы не убьем никого и не съедим никого. Если не уйдешь, крепость возьмем, убьем всех и съедим всех!
Голос вожака осаждающих был глухим, угрожающим, с перекатами. Вероятно, шлем давал такой эффект, словно лохматый орал в кувшин с отбитым донышком. Понятно почему косматые кандидаты в Черные Властелины таскают на башке эту тяжеленную покоцанную хрень. Внешний эффект плюс звуковой равно почти живое божество в глазах примитивных нео.
Однако на Грока, видавшего чудеса и покруче, рев вожака Краргов особого впечатления не произвел.
— Не подавишься? — поинтересовался он со стены, недвусмысленно качнув стволом ДШК.
Вождь Краргов расхохотался зычно, раскатисто, благо акустика «шлема» позволяла.
— В твоем огненном ружье почти нет железных стрел. У твоего сброда ружья слабее и их мало. А мои воины уже строят лестницы и машину, которая за одну ночь превратит замок в большой костер. Сдавайся, Грок, или я с восходом солнца съем твою хорошо прожаренную печень!
Фыф напряг внутреннее зрение. Действительно, позади толпы человекообразных несколько шустрых нео сколачивали штурмовые лестницы, а пяток волосатых плотников довольно ловко собирали примитивный требучет, напоминающий колодезный журавль. Принцип действия осадной машины прост и безыскусен. Десяток нео, стоя спиной к замку, одновременно дергают за веревки, привязанные к одному концу длинной жерди. «Журавль» срабатывает, и большая праща, привязанная к другому концу жерди, силой инерции мечет через стену Бутырки сосуды с горючей смесью. Десяток на скорую руку слепленных горшков уже стоял неподалеку от места стройки. Что в них — вопрос, но ясно одно: вряд ли для устрашения осажденных понаставили их нео.
Видно, что обезьяны где-то подковались в осадном деле. И хотя вряд ли от нескольких сосудов с горючкой их довольно обширный замок станет «большим костром», но все равно приятного мало. Нео могут полезть на стены в любой момент, а это значит, что небольшому гарнизону крепости придется быть постоянно наготове. К тому же еды в крепости кот наплакал. Лохматый гарнизон Бутырки привык каждый день ходить на охоту за стены, запасов нео не делали, да и не умели, наверно… И еще в одном прав железноголовый вожак: патронов у Грока всего-навсего одна лента… Почему не взял больше с БТРа? Непонятно. Может, думал, что не пригодится, что один вид жутковатого пулемета заставит потенциальных врагов улепетывать, сверкая пятками…
Короче, так или иначе, угрозы вожака Краргов имели под собой почву. Фыф прикинул: день осады — и гарнизон Грока начнет жрать кормовых, аппетит у нео всегда отменный. На второй день осажденные схомячат наименее ценных членов экипажа. Не факт, что в их число попадет шам, которого пока что лохматые немного побаивались. Но ведь может статься, что настанет и третий день осады…
Внезапно Фыф увидел, как из-за широких спин осаждающих высунулся нео — лысоватый, довольно тощий по сравнению с соплеменниками. В лапах плешивый обезьян держал натянутый лук — оружие, которым габаритные Новые люди пользовались довольно редко, предпочитая тяжелые дубины и длинные копья.
Фыф ясно видел: тощий целился прямо в сердце Грока. И закричать, предупредить времени не было — лучник уже разжал пальцы, и тетива соскользнула с желтоватых когтей…
Сородичей Фыфа иногда называют Повелителями Туманов. Действительно, младшие шамы способны мгновенно испарить утреннюю росу, выпавшую на траву, либо несколько луж, образовавшихся после дождя, и создать из пара кратковременную туманную завесу. Средний шам, обладающий двумя глазами, способен на большее. Он может, выгнав влагу из травы, сырой земли и деревьев, повесить туман, способный скрыть целое войско. Про способности старшего шама никто ничего толком не знал, даже его соплеменники. Но поговаривали, что трехглазый может запросто испарить целое озеро, перенести образовавшийся туман в другое место и там, вновь превратив туман в воду, смыть гигантской волной целую армию. Фыф подобные байки считал брехней, но при этом не сомневался, что вождь его племени способен очень на многое…
Сам Фыф был младшим шамом, адекватно оценивающим свои способности и знающим, что чудес не бывает. Но сейчас стрела летела прямо в сердце Гроку, а это значило только одно. Через несколько минут после того, как вождь осажденных упадет на землю бездыханным, никто не поднимет его пулемет и не займет его место. И не потому, что остальные нео не умели пользоваться оружием хомо. Просто смерть вождя — это всегда шок, пусть даже кратковременный… дающий вполне достаточно времени осаждающим для того, чтобы ринуться на стены и сбросить с них редкую цепочку защитников замка.