— Я просто для примера сказал. Пытаюсь растолковать вам суть проблемы.
— А тебе во всём этом какой резон? — поинтересовался Пустынник.
— Я подхожу к этому как раз. Университет подготовил экспедицию далеко на юг. И я записался туда, фактически, смертником-охранником, за две дозы сыворотки, которая нужна мне, чтобы спасти свою женщину. Но эта экспедиция никуда не отправится без тебя, Пустынник. Я не знаю, в чём твой секрет — но Звягинцев считает, что только с тобой есть шансы на успех. И потому ты должен согласиться — это в наших общих интересах. Я спасу свою женщину, а ты — свою.
— Не слушай его, — сказала Ольга, — он просто пудрит тебе мозги…
— Нет, я просто объясняю ему, как спасти твою задницу, — холодно возразил Макс.
— Пока что ты не сказал, какая связь между экспедицией и Олей, — напомнил сталкер.
— Простая. Если экспедиция будет успешной, Ставрицкий выгадает больше, чем от всех твоих предыдущих рейдов.
— И что дальше? Этому ублюдку всегда мало, и никогда не будет достаточно, правда? — фыркнула Ольга.
— Это не вся правда. Дело в том, что в случае успеха люди смогут расселиться в более тёплые широты, на юг. Цель экспедиции — добыть средство борьбы с алчущими. После этого рейды за хабаром станут намного безопасней, и Пустынник больше не будет представлять такую исключительную ценность.
— Я знаю метод попроще. Мы переселимся в другое место, за сотни километров отсюда, и забудем про Игнатия Петровича, — спокойно сказал сталкер.
Чёрта с два ты куда-то переселишься, с мрачным торжеством подумал наёмник. Твоя ненаглядная уже заглотнула наживку вместе с поплавком.
И, словно повинуясь этой мысли, Ольга сделала несколько шагов в сторону и кивком головы позвала Пустынника:
— Нам надо посоветоваться, — сказала она Максу.
* * *Шрайк появился в кабинете Звягинцева только под вечер, и все взгляды остановились на нём.
— Держите, — он положил перед ректором вырванный из блокнота и исписанный мелким почерком листик.
Ставрицкий и ещё двое незнакомых Максу мужчин, с виду похожих на сталкеров, проводили его взглядами.
— Это список того, что нужно Пустыннику в дороге, — пояснил наёмник.
— Таки уболтал, — мэр улыбнулся так самодовольно, как будто это он сам уговаривал сталкера.
— Значит, отправляться можно прямо завтра, — подытожил Звягинцев, — потому что у нас практически всё готово. Пустынник тоже готов?
— Он будет готов, когда вы предоставите указанные в списке вещи.
Старый учёный начал читать вслух, и первые же слова напрочь стёрли улыбку с лица Игнатия Петровича.
— Две тысячи патронов для «винтореза»… Винтовка «винторез» в хорошем состоянии… Автоматический дробовик — две штуки, двести патронов двенадцатого калибра, прибор ночного видения, аккумулятор — две штуки. Сигнальные шашки… Портативная рация — две штуки… зачем ему две? Рации и так у всех будут. Зачем ему всего по два экземпляра?
— Он, видимо, хочет сообщить, что раций понадобится на одну больше, чем вы рассчитывали, — с напускным равнодушием сказал Макс и, словно невзначай, добавил: — забыл сказать, его подружка тоже едет.
Звягинцев удивлённо взглянул на наёмника поверх очков, незнакомые Максу парни переглянулись, а Ставрицкий начал багроветь.
— Мы решительно против, — сказал один из сталкеров, — у нас нет возможности везти ненужных пассажиров, а его подружка, если я верно проинформирован — бандитка?
— Я уточню. Его подружка — женщина, которую некто Ставрицкий Игнатий Петрович семь лет назад выжил из города — прямиком на большую дорогу. Пустыннику, к слову сказать, тоже не очень нравится идея брать её с собой, но он опасается, что в его отсутствие ваш почтенный мэр расправится с нею. В любом случае, господа, вы заварили кашу — вам и расхлёбывать. В разговоре со мной Пустынник однозначно дал понять, что его условия не подлежат обсуждению. Он вам нужен, а вы ему — нет, и потому он может диктовать свои условия в одностороннем порядке. Конечно, я дипломат вообще никакой, так что вы можете отправиться на встречу с ним и попытаться договориться иначе. Святослав Иванович, я вам больше не нужен, полагаю? Если не трудно, отвлекитесь, пожалуйста, ненадолго от обсуждений, давайте составим мой контракт, чтобы я мог пойти готовиться в путь.
— Да-да, конечно, — кивнул головой Звягинцев, — пройдёмте в канцелярию.
Выходя, Макс краем глаза заметил, как Ставрицкий метнулся к столу старого ректора, схватил листок и впился глазами в длинный список ценностей и деликатесов, затребованных Пустынником.
— Да он вообще охренел, что ли?! — взвизгнул он возмущенно. Что ж, хоть раз в жизни ему предстоит заплатить честный гонорар — настоящая пытка для скряги, привыкшего кормить окружающих нищенскими подачками и считающего всех вокруг своей собственностью.
* * *Макс поднял голову к небу, затянутому тяжёлыми тёмными тучами. Падал редкий снежок, мороз пощипывал лицо.
— Градусов тридцать, не меньше, — вслух подумал наёмник.
Контракт в нагрудном кармане грел сердце и душу почти физически. Текст на чуть пожелтевшей писчей бумаге свидетельствовал, что университет города Вологда в лице ректора Звягинцева Святослава Ивановича и вольнонаёмный сталкер Светлов Максим Леонидович заключили договор. Он, Макс Шрайк, обязывался сделать всё возможное ради успешного похода и возвращения экспедиции, поставив интересы нанимателя выше любых своих собственных. Звягинцев обязывался, в случае достижения точки назначения и возврата хотя бы одного члена научного состава экспедиции, выдать две дозы препарата «химероцид» выпуска не позже две тысячи пятнадцатого года либо Максу, либо, в случае гибели последнего, женщине, чьи отпечатки пальцев прилагались к договору. Договор заключён в трёх экземплярах, два из которых получены наёмником. И ниже подписи договаривающихся сторон.
Вот и всё. Интриги, поиски контракта, неопределённость ожидания — всё позади. Завтра он отправится в неизвестность, в полный опасностей путь, и, скорей всего, уже не вернётся. Конечно, Звягинцев убеждал, что всё это детская забава: шутка ли, самодельная танкетка, которую долгие шесть лет строили специалисты университета и их студенты, способна делать в час по тридцать километров, а то и больше. Значит, каких-нибудь сорок часов пути — и группа у цели. Ещё сорок — и дома. Ещё на месте придётся поискать, возможно, покопать и повзрывать заодно. Пять дней, получается, на всё про всё. Хотя, если будут проблемы, то дело может затянуться… Наивный старикан. Уж кто-кто, а Макс знал: отправляясь на юг, в охотничьи угодья алчущих, нужно менять «если» на «когда». Проблемы будут, рано или поздно. Скорей всего рано. Да и Звягинцев наверняка знал это. Просто слишком уж страшит старого учёного мысль о крахе — в его жизни уже не будет второго шанса. На постройку вездехода системы Латышевского, как официально именовал транспортное средство ректор, ушла бездна ресурсов, запас топлива для дальней дороги вобрал в себя всё наличное дизельное топливо города. На второй такой вездеход не хватит ничего — даже деталей и агрегатов.
— Почему бы не запросить помощь у Метрополии? — поинтересовался Макс после того, как Звягинцев рассказал ему всё это.
— Им нечем нам помочь. Они сами предприняли три поисковые экспедиции лет тридцать-сорок назад, но всё, что нашли — так это обрывочные данные в виде военных рапортов времён, непосредственно предшествующих наступлению Тёмных времён. Все эти рапорты совершенно секретны, но в неразберихе буйствующей Эпидемии не все были уничтожены. Так мы узнали, куда именно в Москве, которая тогда была главным городом очень большой страны, поступали эти рапорты. Двадцать лет назад я был участником экспедиции, которая добралась только до окраин Москвы — но не дальше. Мы были атакованы субъектами, зараженными «химерой», и понесли потери. Обратно вернулось, кроме меня, трое, хотя в путь уходило полтора десятка. И только недавно, года два назад, мы вновь вышли на след секретной лаборатории, благодаря Пустыннику. Он нашёл для нас и документы, и тестовые образцы, датированные две тысячи тринадцатым годом, и более поздние рапорты, сообщавшие об удачных экспериментах.
— А поточнее?
— Я не могу вам сказать поточнее, молодой человек, это пока нельзя разглашать.
— А у вас есть какие-нибудь идеи, как один человек сумел многократно преуспеть там, где потерпела крах большая группа?
— Я теряюсь в догадках, — развёл руками Звягинцев, — но бесспорно, что Пустынник — сталкер от Бога. И потому очень надеюсь на него. Если вы с его помощью не справитесь — я не знаю, кто справится.
И теперь мысли Макса вертелись вокруг таинственного Пустынника. Кто он, чёрт возьми? Определённо не безмозглая, но марионетка, нити от которой теперь в руках смазливой, коварной и беспринципной суки. Ольга, конечно, тоже всего лишь жертва обстоятельств… Как и все остальные люди в этом проклятом Богом мире.
И всё же… Пустынник проявил жёсткую деловую хватку, навязав Звягинцеву и Ставрицкому свои условия, а также в течение пяти минут доказал ему, Максу, свой профессионализм, быстро и без раздумий продиктовав длинный список нужного снаряжения, предусмотрев при этом массу мелочей. Наёмник был уверен — когда сталкер и Ольга отошли посоветоваться, весь этот военный совет свёлся к тому, что Рысь убедила своего партнёра принять участие. А в том, что касалось снаряжения, Пустынник не требовал никаких советчиков.
И в этом проявилась совместимость несовместимого. Цепкий, острый, аналитический ум сталкера способен моментально составить список вещей на все случаи, но усмотреть огромную возможную выгоду в своих походах, совершаемых задаром, не мог в течение пары лет, вплоть до встречи с Ольгой.
И Ольга. Та ещё штучка. Макс отдал бы мизинец левой руки, чтобы только узнать её мотивы. Зачем пошла вместе с Пустынником — много простых объяснений. С ним безопаснее даже на юге, чем где-либо без него, особенно если учесть зуб, который держит на Рысь мэр. А может быть, она его ещё и любит. Маловероятно, но не исключено.
Вот только мотивов Ольги это не объясняет. Пустынник трижды прав, считая, что переселиться проще, ведь для него ледяная пустыня и каменные кладбища городов — родной дом. Как ни посмотри — ошибочное решение приняла Ольга. Однако Макс слыхал про неё и раньше: женщина-предводитель грабителей — весьма необычное явление. Да ещё такая, которая ни разу не была поймана, несмотря на длинный список мест, где её сходу бы поставили к стенке. И потому версия об ошибке Рыси не выдерживала критики. У этой продувной бестии своё на уме, можно не сомневаться. Вот только что именно — тот ещё вопрос. Возможность срубить побольше материальных благ? Может быть, она просто сдала Пустынника в аренду и сама при этом не хочет с ним расставаться. Хорошо, если так. А если нет?
Конечно, подкинув ей наживку в виде объяснения цели экспедиции, он сам же и подтолкнул Рысь к мыслям о различных способах наживы, но другого выхода не существовало. В одном Ставрицкий оказался прав: Ольга действительно прибрала сталкера к рукам, и манипулировать Пустынником если и возможно — то только через неё.
Макс мысленно чертыхнулся: это даже не игра с кучей закрытых прикупов. Это сплошная партия втёмную, в которой неизвестно всё, кроме ставок. А ведь он ещё даже не знает полного состава группы!
Впрочем, утро вечера мудренее. А пока нужно починить приклад автомата, сломанный о спину алчущего и, может быть, слегка надраться.
Вдалеке виднелись обогреваемые теплицы: освещаемые двадцать четырё часа в сутки парники с системами автоматического орошения и электрообогрева давали урожай круглый год. По сути, именно парники Университета обеспечивали витаминами все поселения вокруг города, производя девяносто процентов огурцов, кабачков, свёклы и капусты. А помидоры и клубника росли только тут — и нигде больше на сотни километров вокруг. И фруктовый сад Университета тоже был один-единственный на все прилегающие территории. Парники не только раскинулись на добрых десять квадратных километров, но также находились во всех некогда жилых домах, в огромном торговом центре, во многих других зданиях. Девяносто лет назад в городе обитали почти триста тысяч человек, а теперь в пустующих домах поселились растения: практически все пригодные здания были превращены в многоэтажные теплицы, а их крыши походили на лес ветровых электрогенераторов. Было создано предприятие, вначале как кустарное производство силами университета, а затем как целая фабрика на триста рабочих мест, производившее ветрогенераторы: сначала для собственных нужд, а потом и на экспорт. Ветрогенераторы были третьим по значимости экспортным продуктом города, уступив только эрзац-сыворотке и овощам.
Воистину, Университет является сердцем системы, насчитывающей до сорока общин численностью от двухсот до трёх тысяч человек, поскольку производит три жизненно важных ресурса: витамины, электрогенераторы и специалистов множества профилей.
По тем же маршрутам, по которым уходили овощи и разобранные комплекты ветрогенераторов, в город стекались шкуры животных, талантливая молодёжь и предметы роскоши прошлой эпохи. Именно здесь находился крупнейший сталкерский рынок, где охотники за ценностями продавали добытые трофеи и закупались оборудованием для дальнейших рейдов. Тут можно купить всё: оружие, патроны различных калибров, оборудование, обмундирование, медицинские препараты почти столетней давности, которых немало сохранилось в вечной мерзлоте мёртвых городов, деликатесы вроде сладкого сгущённого молока, стоившего баснословные суммы, предметы роскоши вроде белья, одежды, косметических средств ушедшей эпохи, мебель, а также бытовую технику: компьютеры, телевизоры, магнитофоны. И, конечно, книги, звуковые и видеозаписи. Особняком стоит отдел специальных товаров. Здесь продают неходовой, но очень ценный товар: редкие справочники, различное оборудование, инструменты. Здесь же можно нанять профессионала, который за хороший гонорар достанет заказанный нанимателем товар… или, по крайней мере, попытается достать.
Макс уже бывал здесь раньше не раз, и потому искал нужного человека недолго. В небольшой каморке приютился старый седоусый механик и его нехитрая мастерская.
— Здравствуй, мастер, — негромко сказал наёмник, — ты чинишь оружие?
— Конечно, чиню, качественно и недорого. А что надо починить-то?
Макс снял с плеча свой абакан, отсоединил магазин и протянул мастеру:
— Приклад сломан. Надо починить, а ещё лучше — заменить на деревянный. Пластмассовый ломается с одного удара. Лёгок, но непрактичен.
Механик поправил очки на носу — точь-в-точь тем же жестом, что и Звягинцев — и осмотрел оружие.
— Это ты нехило ним приложился. О кого, интересно?
— О спину алчущего.
— Постой-ка, а это не про тебя рассказывали, что какой-то наёмник у посёлка Завод убил алчущего в рукопашной?
— Про меня.
— Вот это я уважаю! — улыбнулся в усы мастер, — будь спокоен, я заменю это пластмассовое недоразумение на хороший приклад, из текстолита. Правда, материал тяжелее чем дерево, и немного дефицитный, зато крепче не придумать. Можно забить таким прикладом сотню тварей и он не сломается. Всего тридцать патронов — не цена за добротную вещь.
— По рукам, но мне нужно ещё арендовать у тебя на полчаса твой точильный станок с отрезным кругом. Пулям кончики надпилить, чтоб не рикошетили.
— Да станок-то есть, а ты ним умеешь пользоваться? — забеспокоился механик.
— Не переживай, отец, не первый раз такое делаю.
Он сел за указанный станок и высыпал перед собой около сотни патронов, щёлкнул включателем и подождал, пока старый двигатель основательно раскрутится, надел защитные очки, висевшие рядом, взял в руки первый патрон.
Пуля с надпиленным крест-накрест наконечником известна уже лет двести как, со времён Первой Мировой Войны, а то и раньше, под названием «дум-дум», и, по сути, представляет собой не что иное, как самодельную экспансивную пулю. Такая пуля имеет гораздо меньшую пробивную силу, но куда большее останавливающее действие, так как при попадании в тело просто расплющивается и разрывается на куски, причиняя ужасные внутренние повреждения. Кроме того, как показала практика, такие пули дают значительно меньший процент рикошетов при стрельбе по алчущим. Также они проигрывают по точности и дальнобойности, но этими факторами можно и пренебречь: статистически, девяносто девять пуль из ста выпускаются по этим тварям с расстояния меньше ста метров.
Встречи с этими живыми кошмарами неизбежны, Макс понимал это. Что ж, он будет готов, и наверняка сможет кое-кого неприятно удивить до того, как погибнет сам.
Через час механик, трудившийся рядом, предложил примерить к плечу новый приклад. Дело сделано на совесть, осталось только кое-где слегка отполировать да убрать заусенцы. Затем механик сделал прикладу резиновый затыльник и возвестил о завершении работы.
— Неплохо, — одобрил Макс, — правда, баланс оружия сместился назад, ну да это не слишком большая проблема.
— Это ещё и очень большое преимущество, если надо стрелять одной рукой, — добавил мастер, — легче удерживать оружие горизонтально, а тяжёлый приклад удобней зажать между локтем и туловищем.
С этим тоже не поспоришь — старик оказался достаточно сведущ в деле экстремальной эксплуатации оружия. Наёмник расплатился с ним, повесил автомат на плечо и упрятал надпиленные патроны в сумку. Ещё надо бы прикупить несколько рожков к автомату — а то в его распоряжении только восемь. Для операций против людей этого всегда хватало с избытком, да и в случае встречи с одним алчущим тоже: хищник растерзает стрелка или стрелок убьёт хищника за время, которого хватит расстрелять максимум один рожок, на перезарядку можно не рассчитывать. Однако путь наёмника лежит на юг, там и союзников, и людоедов будет больше, как следствие — перестрелки могут быть куда более затяжными.