Милан достал из холодильника банку «Черного елея» и вернулся к терминалу. У него была всего одна, вполне приземленная задача – вывести всю аферу из тени. О вешкинских 40% он уже давно старался не думать. По сути это были очень грязные деньги, вытянутые одним ублюдком из группы других.
Ему предписывалось явиться к 1600 по конкретному адресу и влиться в команду профессионалов, призванную обезвредить настырного шантажиста. В конце файла имелась приписка, сделанная лично Дикси: «Поздравляю с успешно проведенной операцией! Я распорядился зачесть тебе еще 30% кредита. Сейчас ты подключаешься к нашему самому сложному в текущий момент делу, и если тебе удастся внести в его реализацию хоть какой-то позитивный вклад, можешь считать «Омуль» своим. Это не считая 15% агентских от тех денег, что мы «выгребем» из объекта А (так мы тут обзываем между собой главную для корпорации угрозу, по традиции). Будешь работать под руководством нашего специалиста по телекоммуникациям, его зовут Семен. Все, что относится к Интернету, любая электроника и мирная техника – его область. Напарником у тебя будет наш сотрудник по имени Гюнтер, на нем все оружие и непосредственный боевой контакт с объектом А. Если вы его обнаружите, конечно. Ладно, держись, парень, я на тебя рассчитываю. Западный округ, по прогнозам наших аналитиков – самый перспективный, то есть враг, скорее всего, должен проявить себя именно здесь. Можешь считать Запад нашей передовой линией обороны, ясно? Не подкачай».
6.42. Места для установки видеокамер определяются при комиссионном обследовании учреждения банка и включаются в задание на техническое проектирование (монтаж) системы охраны и наблюдения (СОН). Устанавливать видеокамеры в местах хранения и операций с ценностями запрещается.
6.43. Система контроля доступа (СКД) должна обеспечивать идентификацию личности по различным признакам (личному фрагменту генетического кода, системам допуска типа рука-ключ в паре с полным генокодом и т.п.). СКД должна обеспечивать проход через центральный шлюз, тамбур-шлюзы и лифт-холлы.
«Требования к оборудованию учреждений Центрального Банка Эккарта инженерно-техническими средствами охраны»Сменив пропыленную в Якатаге и предгорьях МКС одежду на новую, выбранную в Интернет-магазине и полученную спустя пять минут в приемник окна, Милан вышел «в город». Диверсант подумал, что всего в полутора тысячах километрах к северо-востоку отсюда, среди холмов лежит родной Эль-Фернандо. Но появляться там раньше 20-х чисел августа было никак нельзя, да и некогда.
Согласно карте, 32-я улица обрывалась рядом с набережной 16, а нужный дом стоял всего в сотне шагов от берега. Двигаясь пешком по безлюдной набережной, Милан разглядывал гаевские строения и удивлялся, как он мог считать этот город крупным культурным и торговым центром Эккарта. Вроде бы все тут напоминало Валхаллу – и тянущиеся ввысь небоскребы, и шумные цеппелины, и рой машин на всех уровнях воздушного движения, и узкие наземные дороги, продуваемые ветрами с океана. Но нет, отчего-то чувствовалось, что по площади этот город раз в десять меньше Валхаллы, и за ближайшим домом откроется вид на холмы и местную речушку, названия которой Милан не запомнил. А ведь всего полгода назад переселиться в Гаево было для Милана венцом его туманных жизненных планов.
В просвет между домами он увидел даже знакомое из путеводителей здание Университета, тут же его мысли перескочили на Розу, и Милан с некоторым усилием вернул их в настоящее.
На 32-ю улицу он свернул через полчаса (расстояния здесь оказались все-таки побольше, чем могло показаться на карте), миновав мрачное угловое здание, на котором горели округлые слова «Гаевский подшипник». Подгоняемый ветром в спину, Милан толкнул крутящуюся дверь – в ее пазах скрипнул песок – и вошел в мрачноватый холл, совершенно пустой. В этом довольно старом с виду и лишенном боковых посадочных площадок здании, по-видимому, арендовали площади самые мелкие и бедные компании. Разболтанный лифт с поцарапанными панелями нехотя привез его на восемнадцатый этаж и выпустил в пыльный коридор с десятком дверей.
Возле одной из них со скромной табличкой «Гаевская компания спутниковых телефонов и беспроводной связи» Милан и остановился, без всякого удивления заметив на косяке прорезь сканера, а над головой – объектив видеокамеры. Он подмигнул в глазок и провел по сканеру кредиткой. На его часах было 1525. Несколько секунд все оставалась по-прежнему, и Милан подумывал уже надавить кнопку интеркома, как дверь бесшумно, с бронированной тяжестью отъехала в сторону.
В помещении, густо заставленном разнообразной техникой, находился только один человек. Это был полноватый, лысеющий гражданин непримечательной наружности с клочковатой бородкой, в неброской и словно домашней одежде. Кожа его помятого лица выглядела какой-то серой, нездоровой – вероятно, оттого, что он безвылазно торчал в этом логове.
– Проходите, сэр, – покинув крутящееся кресло, сказал он. – Я ждал вас.
– Милан, – представился гость.
– Да, знаю. А я Семен, оператор всего этого механического мусора. – Он широко взмахнул рукой, затем прошел в «хозяйственный» уголок помещения, за стеллаж с аппаратурой, и сдвинул покрывало с дивана, напоследок включив электрический чайник. Рядом с ним, на усыпанной крошками газете, стояла банка с очень дорогим импортным кофе. – Полагаю, вас уже ознакомили с заданием? Хотя бы в общих чертах?
– В самых общих, – кивнул Милан и сел на краю дивана, рядом с окном. Из кондиционера под потолком с легким шипением просачивался прохладный воздух. Не дождавшись реплики хозяина, диверсант продолжал: – Я только не понял, как мы можем обезвредить объект А, если он возникает случайно, на несколько минут, и тут же исчезает? Кстати, мы только в Гаево будем его ждать?
– Не только здесь, друг. Наша зона – часть Западного и Северного округов. Юг контролируется из Брахмапура. Под моими спутниками – десяток городов и поселков, из них самые крупные – Гаево, Санта-Клара, Эль-Фернандо и Алмаз. Как только объект проявит себя, мы передадим команду ближайшей к нему бригаде, а та уж приступит к делу.
Кажется, Семен не испытывал подлинной гордости за размах своей следящей сети, однако старался внушить ее новому сотруднику. Но вместо нее Милан почувствовал, что мечтает приложиться кулаком к самодовольной и рыхлой физиономии Семена, сминая пористый нос и вялую челюсть в один кровавый фарш. Ведь именно из-за этого человека, скорее всего, Милан с Розой едва не пробили пожарную башню своим флаером.
– Каковы будут мои функции? – мирно поинтересовался он.
– Технические диверсии, разумеется. Я еще в прошлом месяце подал заявку в головной офис, поскольку наш прежний сотрудник… Впрочем, дело прошлое и секретное. А пока будешь ждать. Ученые головы в Форт-Нуэво просчитали, что в следующий раз объект А проявится до конца августа, в нашей зоне. Ты отвечаешь за аппаратную сторону его нейтрализации, Гюнтер – за… фактическую, скажем так. Короче говоря, ты становишься третьим членом нашей сплоченной команды профессионалов. У тебя настоящий талант по части разной механики, верно? А я вот все больше с информационными сетями и прочим барахлом развлекаюсь.
Он протянул гостю чашку с кофе, и тот с некоторым трепетом принюхался к аромату. Как землянам удается вытравить из порошка вкус химии? Эта доза напитка стоила, пожалуй, часового заработка механика, каким недавно был Милан, а то и больше.
– Я взгляну на твое хозяйство? – спросил он. – Ты, наверное, можешь увидеть и отследить любого в стране!
– Ну, загнул, – усмехнулся Семен. – Насчет страны ты хватил через край, отсюда нельзя получить доступ ко всем полицейским, гидрографическим, метео– и прочим спутникам. Смотри.
Они обошли стеллаж и небрежно застеленный диван. Хозяин принялся увлеченно демонстрировать многочисленные мониторы, на большую часть из которых транслировалось изображение поверхности Эккарта с нескольких полицейских спутников. Те непрерывно фиксировали электромагнитное поле над планетой. Помимо чисто визуального наблюдения, в строго ограниченной географически зоне фиксировались все операции, производимые посредством спутников – трансакции денег, сделки с недвижимостью, регистрация юридических документов. То есть все то, что подлежало обязательному занесению в реестры Архивной службы Эккарта. Такая вот необременительная, автоматическая, не стоящая никому ни единой кроны повинность и позволяет отслеживать все и всех в Эккарте.
Милан лишь краем уха слышал о существовании этой малозаметной организации, но оказалось, что именно к ее данным обращается ПУЭ во всех сложных случаях. Информация архивариусов считается бесспорной и доказательной в любом суде, потому что исказить ее невозможно – многократная защита и ежедневный сброс зашифрованных и упакованных данных на независимый носитель фактически исключают диверсию.
Милан лишь краем уха слышал о существовании этой малозаметной организации, но оказалось, что именно к ее данным обращается ПУЭ во всех сложных случаях. Информация архивариусов считается бесспорной и доказательной в любом суде, потому что исказить ее невозможно – многократная защита и ежедневный сброс зашифрованных и упакованных данных на независимый носитель фактически исключают диверсию.
– Можно избежать полного контроля, – пояснял Семен, – если не пользоваться кредиткой, не таращиться на облака и летать не на собственном флаере, а на нелегально арендованном или корпоративном. И ходить только по лесам и горам, где нет камер. Тогда сам черт не отыщет тебя в Эккарте.
Вторая часть всей наличной техники отводилась под системы наземных коммуникаций – Интернет в пределах районов, локальные сети предприятий, муниципальные терминалы, установленные в квартирах горожан, а также контроль за видеокамерами и микрофонами, встроенными в охранные комплексы. Следить одновременно за всеми, конечно, было невозможно, а вот получить мгновенный информационный срез всей системы, чтобы определить местонахождение конкретного человека – вполне. Особая программа позволяла фиксировать передвижение и действия огромного количества интересных Семену или его хозяевам людей.
– Послушай, – заметил Милан. Допив кофе, он с сожалением вертел чашку в руке. – Но ведь это все нелегально!
– Полиции можно, а нам нельзя? – осклабился Семен.
– У них законы, инструкции…
– У нас тоже есть свои секретные инструкции, – утешил его оператор. – Как, по-твоему, бороться с врагами корпорации без мощной технической поддержки? Да и с ней не всегда получается! Вон, полюбуйся на объект А! Фигурально выражаясь, конечно. Вся мощь полицейской машины Эккарта у нас на службе, и что? Но мы достанем его, ручаюсь! И ты поможешь расправиться с ним, дружище.
Семен разгорячился и даже ненадолго вернул румянец на свои бледные щеки. Размахивая рукой с такой же пустой чашкой, как у гостя, он едва не снес стеллаж и тогда лишь опомнился.
– Все-таки я не понимаю, как такую бурную деятельность еще не прикрыли, – высказался Милан. – Столько новейшей техники, потребление энергии наверняка сумасшедшее, да еще постоянный приток данных со всех спутников! И никто не интересуется, что за паук раскинул тут свою сеть?
– Представь себе, нет, – хитро ощерился оператор. – Во-первых, у нас в подвале свой реактор, и сколько мы просаживаем плутония, никому не интересно. А во вторых, часть аппаратуры обслуживает в автоматическом режиме местную телефонную сеть. Через нее, кстати, и пролезаем в спутниковые системы… У нас лицензия, понял? Ладно, парень, ты меня и так порядочно отвлек, мне еще сегодня данные по движению флаеров фильтровать…
Милан не понял, чем именно собрался заниматься Семен, но переспрашивать не стал. Если ему пока предоставляют полную свободу, что ж – надо воспользоваться ей, пока Хастич жив. Хотелось бы, конечно, закончить дело до того, как Эндьета радостно «покинет» нордстремскую тюрьму.
– Есть у меня одна мыслишка по поводу объекта А, – равнодушно произнес Милан. – В смысле, как можно заставить его появиться в нужном месте в нужное время, чтобы не ждать бог весть сколько и непонятно где.
– Неужели? – хмыкнул Семен.
– Точно. Мне нужна копия рабочего журнала сервис-центра 66 за период с октября 46-го по февраль 47-го включительно. И коды всех машин, которые исчезли со спутниковых радаров с января по 19 июня текущего года. Сможешь сделать?
Оператор кивнул, но промолчал – видимо, не сомневался, что «Антипов» никогда не нанял бы дилетанта и Хастич, если будет необходимо, сам все расскажет. А может, ему действительно некогда было поддерживать разговор с новичком. Лишь взглянув на часы и мельком, как-то в сторону усмехнувшись, будто Милан его позабавил, Семен проговорил:
– Подходи завтра утром, такие крупные массивы информации лучше скачивать по ночам. Сортировкой, полагаю, займешься сам? Ведь это ты поставил задачу… Свободный терминал всегда к твоим услугам… Кстати, не желаешь познакомиться с сотрудником по имени Гюнтер? – Он опять скривил подвижные губы, словно гостя мог ожидать какой-то выдающийся сюрприз. – Бери служебную машину и слетай в забегаловку на южной окраине, называется «Белая афалина». Только загони потом флаер обратно, по программе парковки. Может, застанешь… А я пока отправлю по телефону твой портрет, чтобы не разминулись.
Наследие предков
Заключенным гаевской колонии, давно известной своими либеральными нравами, с некоторых пор больше не дают сахара. Тюремное начальство обнаружило, что они регулярно использовали этот продукт для получения нелицензированного спиртного напитка. Как показало служебное расследование, этот экзотический способ получения спиртного внедрили в колонии потомки первопоселенцев – выходцев из России (Земля).
«Культура Эккарта»«Белая афалина» располагалась на крыше старого портового пакгауза, и в первый момент Милан слегка растерялся: единственным посетителем была женщина. Она сидела на самом краю, вполоборота к морю, и посматривала по сторонам. Завидев диверсанта, она махнула ему рукой.
Вблизи выяснилось, что женщина эта не так женственна, как казалось издалека – жесткая, резко очерченная физиономия, стальной прищур глаз и короткая стрижка, вдобавок под майкой ощущались рельефные мускулы. Груди вообще почти не было заметно, зато одежда соответствовала обстановке. Спортивная тридцатилетняя дама на отдыхе. Не хватает только кавалера, и Милан восполнил недостаток, развалившись на стуле напротив нее.
– Мадам Гюнтер? – небрежно поинтересовался он.
– Полностью – Магда Гюнтер. Это если без фамилии, но ими у нас пользоваться не принято. Глупо как-то. Кстати, можно звать меня просто Магда… А ты выглядишь лучше, чем на голограмме.
– А ты вообще женского пола, – сказал он. – Это что у вас, дежурный розыгрыш такой?
Она хрипло рассмеялась и сделала знак официанту, который давно ожидал чего-то подобного и моментально возник за спиной Милана. Тот выбрал хот-дог с картошкой и бутылку «Черного елея», а специалистка по оружию – полную тарелку какой-то малосимпатичной, но калорийной синтетики и чай.
– Уж и не знаю, кто это придумал, – сказала Магда. – Тип, который был в нашей команде до тебя, в первый раз едва челюсть не потерял, когда меня увидел. Сперва кичился, вопросы с подколами задавал, скорострельность там, дальность прицельной стрельбы и прочую чушь. Ну, я помалкивала, конечно, не его это собачье дело, оружием интересоваться. А потом достал, слетала с ним на островок в пятистах километрах отсюда. Постреляли по банкам из разного оружия. С тех пор и заткнулся.
– А где он сейчас?
– Пулю схлопотал, бедняга. Не от меня, конечно… Впрочем, все это уже история. А впереди у нас немало славных дел, верно, приятель?
– Точно. Если не подстрелят раньше времени, как того парня, – согласился Милан. «Не знаю, как ты, – подумал он. – А Хастича скоро не станет. Так что дело у нас только одно, да и то если повезет. Или не повезет». – А что, насчет пострелять по банкам – неплохая затея. Как думаешь, на том островке еще остались целые или стоит запастись новой партией?
– Веселый ты парень, – улыбнулась Магда, но остатки грусти еще мелькали в ее белесых, совершенно не подведенных тушью глазах.
Вообще она демонстративно не использовала ни капли косметики. Милану порой доводилось встречать таких женщин, которые полагали, что и выглядеть, и пахнуть они должны так, как предписано природой. В душ они наведывались дважды на дню.
– Хорошо, будь по-твоему, – согласилась Магда.
Милан подозвал официанта и расплатился, а затем отправил казенный флаер по парковочной программе и пересел к напарнице. Называть ее девушкой он не решался даже в мыслях – в каждом ее движении сквозила уверенность и сила взрослой, физически тренированной женщины. Милан довольно быстро понял, что она и в самом деле старше его по меньшей мере на несколько лет.
Машина у нее была не самой современной, но вполне надежной моделью «Боинга».
– Милан, – сказала Магда через несколько минут молчаливого полета. – Хочу спросить тебя одну штуку, да вот не знаю, как ты на это посмотришь… Точнее, не одну, а целых две.
– Валяй, – легко согласился диверсант.
– Ты гей?
– С чего ты взяла? – опешил Милан. – Нет, я из другой социокультурной категории граждан.
– Тьфу, какую чепуху говоришь, – рассмеялась Магда, но заметно было, что ей приятен ответ попутчика. По правде говоря, сам Милан подозревал в ней лесбиянку, а потому ее вопрос несколько озадачил его и сбил с толку. – Ты что, социологии учился? Или, может быть, культуре? Ни за что не поверю, что технарь вроде тебя мог закончить подобный курс.
– И правильно не веришь…