Задувка отверстий много времени не занимает, и утечку удается прекратить. Рыжий же пытается колдовать над панелью, но та абсолютно не реагирует.
– Мы попали, – с некоторой обреченностью в голосе садится он на свое место. Стефани пытается тут же прильнуть к нему, но у нее это толком не получается. Скафандры и глубокие кресла явно не способствуют делу. В итоге она просто накрывает своей ладонью его.
– Панель умерла? – спрашиваю я, и сам же сразу тянусь оглядеть ее. С помощью инструмента удается разобрать крышку, и я тут же разочарованно вздыхаю. Удар, видимо, повредил реактор капсулы, от чего тот выдал резкий энергетический импульс, который буквально сжег всю электронику. – Черт, тут и чинить-то нечего.
Я усаживаюсь, оглядывая взглядом эту парочку. Черт возьми, а ведь у меня-то толком вообще никаких отношений не было. Только девочки по найму, причем, как и в проекте, так и уже в моем свободном полете. Разве что в первом случае их просто приводили, а во втором уже приходилось искать и еще и платить. М-да.
– Если реактор умер, то сигнал мы уже не пошлем. Рециркуляции воздуха тоже не будет, как и тепла. Разве что на последний случай предусмотрена полуавтономная система, и мы точно не замерзнем в скафандрах. А вот с кислородом… Сейчас гляну, сколько баллонов есть, – Стас наклонился над встроенным ящиком, – так, их всего восемь. По два на каждого и еще два останется. Тут они специализированные и рассчитаны часов на сорок каждый. Вода есть в контейнере, пища тоже в тюбиках. В общем, если не снимать скафандры, должны прилично продержаться. Но вот найдут ли нас без маяка?
Вопрос повис в воздухе. Ответа у меня не было, да и интуиция ничего не говорила. Но нужно бороться до конца, а значит:
– Будем ждать и надеяться на помощь, больше ничего не остается. И два последних баллона себе заберете, я попробую больше времени в медитации проводить, чтобы меньше воздуха тратить. Ясно?
Стас кивнул, а затем, посмотрев на сидящую с растерянным видом Стефани, повторил:
– Ждать и надеяться…
Глава 17
Еле горящие источники света создавали в капсуле полумрак. Они почти сразу после аварии перешли в режим экономии и, по идее, так могли гореть чуть ли не годами – уж слишком мало было у них потребление, да питались они с той же системы, что и система поддержки температуры. А спасательные скафандры были базовыми, без всяких излишеств в виде видения в темноте.
Поэтому приходилось так и сидеть. Хотя, если быть откровенным, яркое освещение было и не нужно. Глаза быстро привыкли к нему и уже давно успели изучить весь скудный интерьер до мельчайших подробностей. И да, уже прошло четыре часа, и пока спасать нас никто не торопился. Стефани успела задремать, а мы так и сидели в тишине. В голове роилась куча мыслей – от чего мне надо в жизни до зачем я вообще решился на возвращение к армейцам. Приводил себе доводы и тут же опровергал их. Да и тишина вместе с полумраком начинала потихоньку давить. При этом я старательно гнал от себя мысли о том, что наша капсула летает в гигантском и большей частью безжизненном пространстве. И от него отделяет всего небольшая переборка. И шансов на то, что нас найдут, практически нет. Черт, надо было не выключать аварийный маяк. Хотя тогда была вероятность получить ракету по себе, и в этот раз сбить ее было бы нечем. А еще и Стаса со Стефани сюда затянул, идиот…
– Джон, не вини себя, – ко мне негромким голосом через связь в скафандре обратился рыжий, будто угадав мои мысли.
– Может, ты тоже псион, раз угадываешь, о чем я думаю? – невесело усмехнулся я. – Прости меня, Стас, это моя вина в том, что вы здесь.
– Ну, в принципе, оно так и есть, – улыбнулся рыжий, – я не про псиона, если что, – быстро поправился он, – я бы мог действительно винить только тебя, но… Но ты тут сам недавно рассказывал об ответственности, о своем слове и своих поступках. И если бы я был уверен, что только ты втянул нас в эту ситуацию и на нее я никак не мог повлиять, то я бы даже попытался тебе по морде дать, – короткий смешок и рыжий продолжил: – но я все-таки мог… Мог отказаться, мог настоять на своем, мог много чего. Так что, хоть ты и виноват, но я тоже…
Воцарилось недолгое молчание.
– Спасибо, рыжий, – грустно улыбнулся я.
– Да ладно тебе. Я вот твои деньги проиграл вообще то, – уже более жизнерадостно ответил приятель, – хотя это сейчас чуть ли не наименьшая наша проблема.
– Ага, – согласился я, переключаясь с переживаний на активные размышления о том, как можно спастись, – только пока идей никаких нет, кроме как ждать.
– Ну, не знаю, не знаю. Спасение утопающих – дело рук самих утопающих, вот и будем думать, – предложил Стас.
В итоге мы устроили мозговой штурм, перебирая подчас самые дикие идеи. К тому же еще прошлись по всему имеющемуся в наличии и могущему быть потенциально полезным в данной ситуации. И в генерации этих самых безумных идей больше всего отличился именно Стас.
– Да что ж ты за человек такой?! Ты же все отвергаешь! Где оптимизм? Где попытки хоть что-то делать? – уже не выдержал и громко возмутился рыжий, сильно размахивая руками. От его неосторожного движения зашевелилась Стефани, сонно спросив:
– Что происходит?
– Да этот… этот… не знаю кто, отвергает все предложенные мной идеи. Почему все время нет, а? – не перестал возмущаться Стас.
– Да я рад хоть что-то сделать, но, черт возьми, предлагать мне псионическими способностями уловить ближайший корабль, а потом, управляя телекинезом, разогнать нашу спасательную капсулу к нему? Я тебе что, великий волшебник? – уже не выдержав, возмутился я.
– Ну а что? Капсула небольшая, в космосе тебе ее разогнать раз плюнуть, тем более поддерживать скорость не нужно, инерция чуть ли не бесконечная. С помощью интуиции определяешь, где ближайший корабль, и туда и двигаешь. Нормальная же идея, – ответил Стас, поглядывая на Стефани.
– Ну, звучит логично, – согласилась девушка.
– Оно-то вроде да, но есть такие небольшие, скажем так малюсенькие, нюансики. Первое – я уже пробовал уловить с помощью интуиции ближайший корабль, и да, я даже его уловил. Он где-то там, – ткнул пальцем я в правый верхний угол капсулы, – но вот более точно я не могу сказать. Черт, да я даже расстояние не понимаю. Второе – я действительно могу двигать капсулу и даже на основе понимания направления того корабля, смог уже выровнять вращение ее. Но вот понять направление, куда движется капсула, я не могу. Моя сфера восприятия условно не ощущает точки отсчета, как будто мы стоим на месте. Тут, конечно, все равно можно направить в сторону корабля, но возникает третья проблема – возможная скорость капсулы. Вряд ли мой телекинез сравнится с двигательной установкой даже какого-то старого тягача. Мы можем банально не догнать никогда этот корабль, – я немного перевел дух и продолжил: – И наконец, четвертое, нам бы еще как-то привлечь внимание надо. А то ведь прямолинейно движущийся объект без источников энергии могут воспринять как банальный метеорит или еще что-то подобное.
– Черт, а ведь какая идея хорошая была, – протянул Стас после некоторого молчания.
– Ага, тогда вообще будем только так и летать. Сможем даже пиратами или даже скорее контрабандистами заделаться. Мы же практически невидимы для радаров, будем тихонько проскальзывать. Деньги потекут рекой. Правда, останется только как-то гиперпрыжок реализовать, и можно начинать, – язвительно продолжил я. Сложно со Стасом. И ведь я не настроен пораженчески и хочу выбраться, и сам же успел попробовать некоторые вещи. Но тот как что-то придумает, так сразу цепляется за эту идею, будто она единственно верная и других уже нет. И логичные доводы даже не сразу срабатывают.
– А если не прямолинейно? Если по сложной траектории? – задумчиво произнесла Стефани.
– Что? Не расслышал, – переспросил Стас, а я уже обдумывал эту идею. Ведь точно, искин же анализирует через радар вообще все объекты, включая мелкие, для того, чтобы избежать попаданий метеоритов и других мелких космических тел. И на любую аномалию он обязан среагировать.
– Стеф, да это же шикарная идея и пока самая реальная, – ответил я, – вот, рыжий, смотри и учись у своей дамы. Десять секунд и реальная идея, а не как ты – час потока безумия и все отвергнуто как неперспективное, – подколол я его.
– Ага, так я же выбирал, – улыбнулся тот и, повернувшись к девушке, произнес: – если бы не скафандры, так бы и расцеловал. Да и не только…
– Успеешь еще, – смутилась она, прижавшись к Стасу как можно сильнее, насколько это было возможно с учетом скафандров и глубоких кресел в тесной спасательной капсуле.
Я же ушел в транс, раздумывая, как бы все сделать. В идеале бы, конечно, захватить несколько объектов телекинезом и условно крутить некое подобие хоровода вокруг капсулы. Но проблема в том, что у меня не было точки отсчета. Моей сферы внимания банально не хватало на то, чтобы нашарить хоть что-то, не тот радиус. Даже близко не тот.
– Успеешь еще, – смутилась она, прижавшись к Стасу как можно сильнее, насколько это было возможно с учетом скафандров и глубоких кресел в тесной спасательной капсуле.
Я же ушел в транс, раздумывая, как бы все сделать. В идеале бы, конечно, захватить несколько объектов телекинезом и условно крутить некое подобие хоровода вокруг капсулы. Но проблема в том, что у меня не было точки отсчета. Моей сферы внимания банально не хватало на то, чтобы нашарить хоть что-то, не тот радиус. Даже близко не тот.
Оставалось только вращать по некой спирали саму капсулу. Ну, или просто направлять ее в произвольные стороны, создавая как можно более неестественную траекторию движения. И попутно надеяться на то, что корабль будет достаточно близко, чтобы отследить спасательную капсулу. Черт, все равно придется рассчитывать на кого-то. Но хоть так мы повысим шансы на спасение.
– Ну что, народ, я начинаю. Для этого, скорее всего, придется уйти в глубокий транс, так что не удивляйтесь, если не отвечу, – произнес я, оглядывая парочку.
– Удачи, – пожелал мне Стас. Стефани тут же кивнула в подтверждение.
– Да в данном вопросе она не нужна, главное, чтобы сил хватило. А вот в том, чтобы нас заметили – это да, – отмахнулся я, – ладно, начал.
Сознание провалилось в глубокий транс, отсекая себя от всего окружающего. Разворачиваю сферу восприятия по контурам спасательной капсулы. Дальше точно смысла нет, пустая трата сил будет. Так, как тогда наиболее экономичным способом сделать хаотичную траекторию? Постоянно тянуть – могу быстро устать, а вот если с некой периодичностью выдавать серию импульсов, то это позволит немного сэкономить силы. Ну что ж, начнем.
Я сосредоточиваюсь и мысленно телекинезом толкаю спасательную капсулу, попутно слегка закручивая ее. Потом еще и еще. От чрезмерного усилия слегка темнеет в глазах. Сложно-то как. Я перевожу дух и накапливаю силы для очередной серии импульсов, но только в противоположную сторону. Не думаю, что искин может не заметить того, что объект периодично меняет направление движения. Так, вдох-выдох, поехали.
Сколько так продолжалось – не знаю. Транс и эта задача полностью поглотили меня. Причем я даже терял иногда сознание на короткие моменты – все-таки усилий требовалось уж слишком много, чтобы менять траекторию на противоположную. И в один из таких моментов по моему шлему постучали.
– Эй, Джон, сделай перерыв уже, а то два часа без перерыва, – обратился ко мне наклонившийся Стас, – черт, да у тебя из носа кровь идет.
– Всего два часа прошло? – не поверил я. – А мне казалось, что я чуть ли не сутки так сижу в трансе.
– Если нейросеть не врет, то да, всего два. Да ты и сам можешь глянуть, – удостоверившись, что со мной все в порядке, Стас уселся на свое место.
– М-да, сложно это, оказывается. Где там еда была? – уточнил я и сразу потянулся к шкафчику. Небольшой туб, который больше походил на некий картридж, я нашел быстро. Подсоединив его к скафандру, я губами же нащупал автоматически появившуюся трубочку. На удивление, неплохо на вкус.
– Не хочешь с нами в игры поиграть? У Стеф на нейросети оказалась внушительная подборка различных несложных времяубивалок, – предложил Стас.
– А что? Сидишь ты по десять часов на одном месте, а посетителей в некоторые дни бывает совсем мало, особенно когда между боями большие перерывы выходят. Скучно, вот и приходилось чем-то заниматься. Я бы с большим удовольствием тратила время на обучение, но на рабочем месте в учебный транс впадать запрещено. А мне всего три месяца оставалось, чтобы доучиться на логиста, – начала оправдываться девушка.
– Та все хорошо и очень кстати, – поддержал ее Стас.
– Не, я пас, лучше музыку послушаю и отдохну. Чуть позже снова повторю попытку, – отказался я.
– Хорошо, если что, говори. Все, Стеф, ходи, а то уж слишком долго ты тянешь. Я хочу поскорее выиграть, – хохотнул рыжий.
– Мы еще посмотрим, кто выиграет… собирается он, – начала деланно возмущаться в ответ Стефани.
Я поневоле начинаю улыбаться. Рад, что они не унывают и не впадают в панику. Даже нашли в себе силы не обращать внимание на наше положение, которое мягко сказать не ахти. И шанс на то, что нас спасут, есть, хоть и очень мал. Но только в том случае, если этими возможными спасателями окажется кто-то из тех четырех рейдеров. Все. Просто так нас найти в космосе без маяка фактически невозможно. Все, не думать про это.
Время за прослушиванием музыки прошло незаметно, и как только я почувствовал себе слегка отошедшим от нагрузок, молча скользнул в медитативный транс. Стас со Стефани так и продолжали весело переругиваться, активно ведя противостояние в своей игре.
Концентрируюсь и выдаю импульс телекинеза. Пауза, и еще один. В этот раз дело пошло слегка легче. Все-таки в псионике важна скорее не сила, а наработка навыка и опыт в разных техниках.
Прошел где-то час, и я потихоньку начинал чувствовать усталость. В этот раз я решил не доводить себя до истощенности и время от времени выпадал из транса, проверяя время и прислушиваясь к своему самочувствию. И на очередном импульсе я ощутил какое-то сопротивление. По инерции попробовал еще раз толкнуть спасательную капсулу, и снова что-то мешает.
Разворачиваю сферу восприятия полностью и ощущаю, что, судя по всему, какой-то бот зацепил нас. Нашли! Вываливаюсь из транса, но сказать ничего не успеваю.
– А я уже думал снова тебя толкать. Мы почувствовали стыковку чего-то с капсулой. Это же она была? – на всякий случай уточняет Стас.
– Да вроде бы. И по ощущениям, там какой-то бот, причем больше похожий на десантный, – неуверенно ответил я.
– Ну вот, надеяться нам теперь не нужно, да и подождать осталось немного, – уверенным тоном заявляет Стас.
– А если это не наши, а радирцы? – тихо спрашивает Стефани.
– Все будет хорошо, и не важно, кто там. Все точно будет хорошо, – пытаясь излучать еще больше уверенности, продолжает напирать рыжий. И не понятно, то ли для того, чтобы убедить и успокоить Стеф, то ли уже для себя самого. Надеюсь, Стас, очень надеюсь.
И ответа ждать пришлось не очень долго. В определенный момент резко навалилась тяжесть гравитации, от которой мы успели слегка отвыкнуть за многие часы в космосе. Короткий полет, и спасательная капсула обрушивается на пол, заставляя меня слегка прикусить язык. Так, скорее всего, бот залетел в ангар, где и сбросил нас. Стук по внешней обшивке, и Стас первый же пытается дотянуться до верхнего люка и открыть его. Не успевает. Спасательная капсула резко заваливается набок, от чего успевший отстегнуться рыжий влетает в разобранную панель, окончательно добивая ту.
– Черт! Что вы творите там? – не сдерживаясь, начинаю ругаться в голос, хоть и понимаю, что услышать они меня никак не могут. Люк уже начинают вскрывать плазменным резаком. Я отстегиваюсь и пытаюсь протиснуться к нему. Стефани же помогает Стасу прийти в себя.
Люк падает наружу, и я почти сразу пытаюсь вылезти из спасательной капсулы. Яркое освещение слегка ослепляет – светофильтры скафандра не воспринимают такой уровень как угрозу и не срабатывают. Перед глазами еще мелькают яркие пятна, и на вспышку опасности я среагировать не успеваю. Удар под дых выбивает дыхание, заставляя согнуться пополам, а над головой уже раздаются крики:
– Руки, руки покажи, чтобы я видел, и без резких движений! Где псион-телекинетик? Быстро вылезли из капсулы!
Глава 18
– Черт, Денс, ты что творишь? Ты же видишь, что это гражданские, – где-то сбоку раздается возмущенный окрик. Я же пытаюсь восстановить дыхание, пока боец, ударивший меня, отвечал неизвестному голосу.
– Сэр, в прошлый раз мы тоже так подумали, а тут еще и псион, – зло ответил Денс. Очередная вспышка опасности, но в этот раз я готов. Стою еще в согнутом положении, делая вид, что не восстановился от удара. Приклад винтовки устремляется мне в затылок, но я резко сдвигаюсь в сторону, одновременно выпрямляясь. Мощный замах Денса проходит мимо, а я еще больше ускоряюсь, смещаюсь ему за спину и выхватываю с пояса пистолет.
Боец моментально реагирует и пытается возвратным движением ударить меня. Остальные шестеро бойцов в ангаре уже целятся в меня из винтовок. Подныриваю под замах локтя, корректирую удар врага телекинезом и скрываюсь за фигурой Денса от прицелов абордажной команды. Мой пистолет уже упирается в скрытый шлемом подбородок врага, и я готов нажать спуск. Прошлая попытка захвата показала, что убедить врагов сложить оружие может не получиться. Но сделать я ничего не успеваю, меня прерывает громкий мужской бас:
– СТОЯТЬ! Живо опустили оружие!
В ангар врывается фигура во флотской форме Верона со знакомым лицом. Тот лысый обладатель густой черной бороды и не менее внушительных усов. Мелькает мысль, что это все-таки свои, и я медленно убираю пистолет от незадачливого абордажника. А бородач уже стоял напротив него.