Ворон утвердительно кивнул головой и попросил:
– Там в нагрудном кармане мое удостоверение. Покажи его старшему лейтенанту.
Игорь живо бросился к машине и вернулся обратно, держа в руках форменную куртку Ворона и поясной чехол с его мобильным телефоном.
– Дайте сюда.
Начальник патруля забрал у прапорщика куртку и, расстегнув клапан левого кармана, достал оттуда красно-бордовые корочки. Несколько секунд он изучал удостоверение Ворона, вчитываясь в отпечатанный типографский текст и сравнивая лицо стоящего перед ним перепачканного землей и сажей человека с вклеенной туда фотографией. Наконец старлей закрыл удостоверение и приказал стоящему за спиной Ворона сержанту:
– Пастухов, сними с него наручники.
Но Пастухов как ошпаренный отскочил назад и возмущенно заголосил:
– Да вы что, товарищ старший лейтенант?! А вдруг у него ксива поддельная?! Мало, что ли, было таких случаев?! А что он про наших знает, которых сегодня на трассе расстреляли, так, может, он их и замочил!
– Гм, – старлей подозрительно скривился.
Ворон понял, что он вот-вот изменит свое решение. Требовался железный аргумент, чтобы окончательно разрешить все сомнения начальника патруля. Таким аргументом могло стать вмешательство начальника отдела военных перевозок. Но с учетом сложившихся между ними отношений подполковник Жигалов вряд ли станет активно его выручать.
– Свяжитесь с моим начальником, генералом Угловым! – неожиданно для самого себя потребовал Ворон. В конце концов, они делают общее дело. – Номер в памяти моего телефона.
– Вот как, генералом, – усмехнулся старлей. Он забрал у Игоря мобильный телефон, наугад потыкал пальцем в клавиши, но, так и не разобравшись в системе меню, обратился за помощью к Ворону: – Диктуй номер.
Ворон продиктовал ему номер мобильного телефона командира «Вымпела», который оставил ему генерал, когда он расставался с отрядом. И хотя, прощаясь, Углов наказал ему звонить при первой необходимости, Ворон избегал беспокоить своего прежнего командира. Но сейчас необходимость действительно настала.
Набрав названный Вороном номер, старлей приложил трубку к уху. Всем своим видом он старался продемонстрировать задержанному свое спокойствие, однако Ворон видел, что он волнуется. Но и сам Ворон с не меньшим волнением ожидал ответа генерала. Как отреагирует Углов на подобный звонок? Да и ответит ли он вообще? Как командир «Вымпела», он наверняка участвует в антитеррористической операции и на это время мог вовсе отключить телефон.
Однако уже через пару секунд лицо милицейского лейтенанта изменилось, и он торопливо произнес в телефонную трубку:
– Старший лейтенант Клюев, полк ДПС. Мы тут на трассе задержали подозреваемого с документами на имя Воронина Кирилла Александровича, оперуполномоченного управления военной контрразведки. Но его личность... – Старлей запнулся на середине фразы и через секунду заговорил уже другим тоном: – Без указания своего начальника я не могу передать ему трубку... Полковник Останин... Да, конечно.
Старлей быстро кивнул и, подскочив к контрразведчику, поднес мобильный телефон ему к уху. При этом он выразительно прошептал:
– Говорите.
Ворон мысленно отметил, что старлей впервые обратился к нему на «вы», и сказал в трубку:
– Здравия желаю, товарищ генерал.
– Здравствуй, Кирилл, – донесся из трубки так хорошо знакомый ему голос командира «Вымпела». – Ты где находишься?
– В пятнадцати километрах от Сергача, на областной трассе.
– Что у тебя произошло? – тут же последовал новый вопрос.
– Преследовал захвативших поезд террористов... – поспешно начал объяснять Ворон.
Углов слушал не перебивая, но, когда Ворон закончил свой рассказ, совершенно неожиданно для него сказал:
– Мне ничего об этом не известно.
– Как?! – вырвалось у Ворона.
– Где-то полчаса назад директор вызвал к себе на экстренное совещание начальников нашего и других департаментов. Отряд поднят по тревоге. Но я не знал, что это связано с захватом террористами товарного поезда и цистерны с мощнейшей взрывчаткой...
– Террористы везут цистерну в Москву! Но они могут взорвать ее раньше, на любом из пассажирских вокзалов! – перебив генерала, выкрикнул Ворон. – Их надо срочно перехватить!
– Я понял. Но, чтобы действовать наверняка, нам нужны точные сведения о движении поезда. Ты сможешь проследить за ним?
– Да. Но... – Ворон смутился. – Похоже, наши коллеги из милиции собираются меня задержать.
– Передай трубку их старшему, – потребовал Углов.
Ворон показал глазами милицейскому лейтенанту, чтобы он ответил по телефону. И тот не замедлил сделать это:
– Клюев, – осторожно сказал он, поднеся трубку к уху.
В ту же секунду его лицо побледнело. Старлей вытянулся по стойке «смирно» и умоляющим голосом пробормотал:
– Товарищ генерал, прошу вас, не нужно звонить товарищу полковнику. Я все решу сам... Да, передаю.
Он сунул телефон под ухо Ворону и, очевидно, забыв, что у того скованы руки, чуть не уронил трубку. Едва успев подхватить падающий телефон, Клюев одной рукой прижал его к уху Ворона, а другой собственным ключом попытался расстегнуть на нем наручники. От волнения он никак не мог попасть ключом в крохотное отверстие. Но тут на помощь начальнику пришел сержант Пастухов, и общими усилиями они сняли с контрразведчика наручники.
– Все в порядке? – услышал Ворон вопрос генерала Углова.
И, разминая запястья, ответил:
– Да, товарищ генерал.
– Машина у тебя есть? – Добившись освобождения Воронина, Углов тут же переключился на предстоящее ему задание.
– И машина, и отличный водитель, – Ворон подмигнул стоящему в стороне Игорю. Тот в ответ на его похвалу расплылся в довольной улыбке.
– Тогда действуй! Я жду твоих сообщений! – закончил Углов и отключился.
* * *Ворон перевел взгляд на Клюева и увидел, что старлей услужливо протягивает ему форменный китель и телефонный футляр. В двух шагах от него, пряча глаза, переминался с ноги на ногу сержант Пастухов.
– Вы не должны на нас обижаться. Мы действовали по инструкции, – оправдываясь, произнес Клюев.
Ворон брезгливо поморщился:
– И раненого бросили тоже по инструкции?
– Сейчас. Мы мигом. – Лейтенант поспешно сунул в руки Ворона китель вместе с футляром от телефона и повернулся к прячущемуся за его спиной сержанту. – Пастухов, быстро давай аптечку!
Сержант бросился к стоящей на обочине патрульной машине. Но необходимость в такой поспешности уже отпала, так как на дороге показался фургон «Скорой помощи». Заметив приближающуюся карету «Скорой», Ворон с надеждой вздохнул: может быть, еще не поздно и машиниста удастся спасти?
Из подъехавшего автофургона сноровисто выбрались двое врачей, мужчина и женщина, и пара дюжих санитаров.
– Где раненый? – обращаясь сразу ко всем присутствующим, спросил мужчина, очевидно, старший в медицинской бригаде.
– Там, – старлей вытянул руку в сторону пшеничного поля и, сообразив, что его жест мало что объясняет, поспешил добавить: – Идемте, я покажу.
Он сорвался с места и бросился на поле.
– Давайте носилки, – приказал врач санитарам, а сам достал из кабины пластиковый чемоданчик с красным крестом и поспешил за милицейским лейтенантом.
Следом за ним направилась его помощница, а затем и санитары с носилками в руках. Ворону не терпелось узнать о состоянии машиниста, но он решил не мешать врачам во время их работы и, надев форменную куртку, подошел к водителю военной прокуратуры.
– А ты как здесь оказался?
Игорь пожал плечами:
– Вы же мне, товарищ капитан, не сказали, что делать. Вот я и встал за переездом. А потом смотрю: ментовская машина с мигалкой несется. Ну и рванул следом.
Рассказывая, Игорь бросил косой взгляд на стоящего неподалеку сержанта Пастухова, но тот сделал вид, что не расслышал употребленный военным водителем оборот.
– Спасибо, – Ворон протянул прапорщику руку. – Ты мне здорово помог. И тогда, на переезде, и сейчас.
Пока они разговаривали, санитары погрузили на носилки машиниста, и вся бригада «Скорой» вместе с милицейским лейтенантом направилась обратно к машине. При этом идущая рядом с носилками женщина несла в высоко поднятой руке медицинскую капельницу с физраствором, от которой к локтевому сгибу лежащего на носилках человека протянулась тонкая трубка. Когда врачи и санитары с носилками вышли на шоссе, Ворон не удержался и спросил у старшего медицинской бригады:
– Доктор, скажите: как он?
– Кровотечение остановилось, так что жить будет, – скороговоркой произнес врач и, задержав на лице Ворона свой внимательный взгляд, внезапно спросил: – Кстати, а вы как себя чувствуете? Ваши зрачки мне очень не нравятся.
– Со мной все в порядке, – быстро ответил Ворон.
Но переубедить врача «Скорой» оказалось не так-то просто.
– Какое там в порядке?! – воскликнул он, подойдя ближе и заглянув контрразведчику в глаза. – У вас же как минимум сотрясение мозга!
– Какое там в порядке?! – воскликнул он, подойдя ближе и заглянув контрразведчику в глаза. – У вас же как минимум сотрясение мозга!
– Со мной все в порядке, – твердым голосом повторил Ворон. – Лучше объясните толком, каково состояние раненого.
– Огнестрельное ранение не вызывает опасений. Но у него сложные, со смещением, переломы обеих ног. Еще, похоже, сломаны несколько ребер. Точнее ничего не скажу. Надо делать рентген. Кстати, откуда он упал?
– С поезда, – резко отвернувшись от врача, ответил Ворон.
Ему показалось, что лежащий на носилках раненый зашевелился. Через секунду движение повторилось. Машинист слабо застонал и открыл глаза.
– Доктор, мне можно с ним поговорить?! – взволнованно обратился Ворон к старшему медицинской бригады и, не дожидаясь его ответа, склонился над носилками. – Вы... Иванников, – внезапно вспомнил Ворон фамилию машиниста, – машинист с захваченного бандитами поезда?!
В ответ последовал слабый кивок.
– Вы помните количество бандитов?! Сколько их всего?!
У раненого шевельнулись губы, а его лицо болезненно сморщилось. Врач «Скорой», очевидно, заметил, что ему трудно говорить, и попытался оттеснить контрразведчика от носилок. Но именно в этот момент машинист из последних сил прошептал:
– Семеро... У них мой помощник... Спасите его...
Недоговорив, он снова потерял сознание. И санитары, по приказу врача, сейчас же загрузили носилки с раненым в фургон «Скорой». Женщина с капельницей забралась следом. Врач собственноручно захлопнул дверцы фургона и, обежав машину, прыгнул в кабину. Через секунду карета «Скорой» сорвалась с места и под вой автомобильной сирены унеслась прочь.
– Уф, – проводив взглядом машину, милицейский лейтенант с видимым облегчением вытер ладонью взмокшее лицо.
Ворон с презрением покосился на него. Машинист, брошенный без всякой помощи, выжил. И теперь патрульным ничего не угрожает. Чего доброго, еще и благодарности получат за свои решительные и оперативные действия. Правда, это в том случае, если удастся предотвратить задуманный боевиками теракт.
Вновь вспомнив о грозящей москвичам и жителям других городов опасности, Ворон достал из футляра мобильный телефон и вторично набрал номер генерала Углова.
– Слушаю? – после первого же сигнала раздался в трубке голос командира «Вымпела».
– Товарищ генерал! По словам машиниста, с которым мне удалось переговорить, прежде чем его забрала «Скорая», на поезде находилось семеро террористов! Двоих из них мне удалось уничтожить. Так что теперь их осталось пятеро! И один заложник, помощник машиниста.
– Ценные сведения, – отметил Углов и тут же спросил: – У тебя все?
– Все, – подтвердил Ворон.
– Тогда до связи, – генерал отключился.
Ворон поискал глазами милицейского лейтенанта. Но тот не заметил обращенного на него взгляда, полностью сосредоточившись на докладе подчиненного, вернувшегося с осмотра места недавнего боя. Пришлось подойти ближе.
– ...двое. Оба наповал, – с вытаращенными глазами рассказывал второй сержант. – Рожи явно чеченские. У одного «калаш» без приклада и еще «лимонка» в кармане. У другого пара «лимонок» и «макаров»...
– Осмотрите пути и железнодорожную насыпь, – перебил сержанта Ворон. – Там тела еще двух боевиков и их оружие. Там же должен быть и мой «ПМ». Постарайтесь его найти. Я отправляюсь за захваченным поездом.
Оставив милиционеров, которые, он не сомневался, горя желанием отличиться, обыщут все склоны железнодорожной насыпи, Ворон развернулся и направился к «Волге» военной прокуратуры. Его бой еще не закончен. Он должен довести его до конца.
* * *– Почему о захвате террористами целого товарного поезда я узнаю от начальника антитеррористического департамента, а не от вас?!
Голос начальника управления военной контрразведки вибрировал в телефонной трубке, что выдавало крайнюю степень его раздражения. Подполковник Жигалов сморщился, как от зубной боли, и немного отодвинул трубку от уха, чтобы децибелы начальственного гнева не так резко били по барабанным перепонкам.
– И почему похищенную цистерну с ракетным окислителем обнаружили бойцы «Вымпела», а не ваши сотрудники, как вы мне недавно обещали?
– Так ее обнаружили? – не сдержавшись, с облегчением воскликнул Жигалов.
– Да!
Несмотря на категоричность прозвучавшего ответа, Жигалов определил по интонации начальника управления, что его вовсе не обрадовало это сообщение. И в следующую секунду понял, почему.
– Цистерна в захваченном террористами составе с горючим, который они гонят в Москву, чтобы взорвать в городе или на одном из московских вокзалов!
Жигалов прикусил язык от досады. То же самое еще три часа назад ему докладывал Воронин. Но его данные не подкреплялись ничем, кроме собственных голословных выводов капитана. И вот теперь выяснилось, что Воронин был-таки прав, а он, начальник отдела, проигнорировал его сообщение. Или это командир «Вымпела» преподносит информацию со слов своего бывшего сотрудника?
– А-а эти сведения о захвате товарного поезда террористами и их планах чем-нибудь подтверждаются? – страшась навлечь на себя еще больший гнев начальника управления, рискнул уточнить Жигалов.
На этот раз интуиция его не подвела. Начальник военной контрразведки буквально взорвался:
– Наши нижегородские коллеги вместе с милицией осматривают трупы четверых чеченских боевиков, членов террористической группы, расстрелявшей армейский караул и захватившей цистерну с окислителем и направляющийся в Москву состав с горючим! А в горбольницу Сергача доставлен тяжело раненный машинист захваченного поезда, которому чудом удалось сбежать от террористов! По приказу директора «Альфа» и «Вымпел» приступили к разработке и проведению антитеррористической операции! За развитием ситуации пристально следят все члены Совета безопасности и сам Президент! И только вы ничего не знаете! Чем вы вообще занимаетесь на своем рабочем месте?! Впрочем, я уже сильно сомневаюсь, ваше ли это место!
Жигалов с трудом проглотил подступивший к горлу комок и кое-как пробормотал:
– Виноват, товарищ генерал-лейтенант. Но... – повод для оправдания нужно было найти срочно, пока начупр не укрепился в мысли, что он занимает не свое место. И, как показалось Жигалову, он его нашел. – Вы же знаете, что мне постоянно приходится отлучаться в приемопередающий центр, чтобы поддерживать связь с литерным из Архангельской области. Контроль за прохождением спецпоезда – дело ответственное. Никому другому его не поручишь.
Аргумент действительно был железным. В соответствии с принятой и утвержденной начальником военной контрразведки инструкцией контроль за перемещением ядерных боеприпасов должен был осуществлять непосредственно начальник отдела безопасности военных перевозок.
Начальник управления смягчился:
– Хорошо, что вы хоть что-то контролируете. Где сейчас литерный?
– В 11.25 проследовал через Володарск, – поспешно доложил Жигалов. – В Саров прибудет точно по графику.
После своего четкого доклада он ожидал если не похвалы, то по крайней мере одобрения. И весь обратился в слух, потому что после его слов в разговоре возникла пауза. Несколько секунд в телефонной трубке слышалось только напряженное сопение начальника управления, после чего тишина взорвалась его громовым голосом:
– Да вы что, совсем ох...ели?!! Не понимаете, что гоните состав с двумя термоядерными боеголовками навстречу террористам!!! А если те взорвут захваченную цистерну и взрывная волна накроет литерный?! Или он попадет в зону сплошного пожара и обе боеголовки, по полмегатонны каждая, окажутся в огне?! Они же наверняка взорвутся!!! Из-за чьей-то преступной халатности террористы захватили цистерну с сорока тоннами объемно-детонирующей смеси, а теперь еще вы своими бестолковыми действиями едва не спровоцировали термоядерный взрыв менее чем в пятистах километрах от Москвы! Министр МПС отдал приказ задержать все следующие в Москву и вышедшие из Москвы пассажирские поезда на узловых станциях, чтобы на пути движения захваченного террористами поезда не оказалось ни одного пассажирского состава. По казанскому направлению Московской и Горьковской железной дороги со всех вокзалов и железнодорожных станций в срочном порядке эвакуируются все пассажиры! И только вы направляете навстречу банде террористов литерный спецпоезд с термоядерными зарядами! Это уже предел некомпетентности!.. Немедленно задержите литерный в Нижнем Новгороде! Впрочем, я сам отправлю распоряжение начальнику поезда. А вас я отстраняю от исполнения обязанностей начальника отдела!
Начальник управления в гневе швырнул на аппарат телефонную трубку. Но подполковник Жигалов, застывший с трубкой в руке в своем кабинете, еще долго слышал какие-то щелчки, не осознавая, что это клацают его зубы и хрустит в суставах беспрестанно отваливающаяся нижняя челюсть.