Иса заехал в ближайший двор и, остановив машину, повесил на плечо автомат и попытался натянуть сверху обнаруженную в машине ветровку. Но хозяин «Жигулей» оказался щуплым дохляком. Его курточка едва налезла Исе на плечи, а когда он кое-как все-таки застегнул «молнию», автомат откровенно обозначился под полой куртки. Выругавшись, Иса сорвал с себя ветровку. Отправляться на разведку без оружия дьявольски рискованно, но раз автомат незаметно не пронести, его придется оставить в машине. Нагнувшись, Иса сунул автомат под сиденье. Там что-то зашуршало. Иса запустил под сиденье руку и через секунду вытащил оттуда шуршащий полиэтиленовый пакет, набитый какими-то тряпками. Решение созрело мгновенно. Иса вытряхнул из пакета все тряпки и засунул внутрь завернутый в ветровку автомат. Теперь никто не догадается, что он вооружен. А чтобы добраться до автомата, достаточно лишь опустить в пакет руку. Рассовав по карманам рацию и мобильный телефон, Иса с пакетом в руках выбрался из машины.
На улице продолжалась эвакуация. Раздраженные полицейские что-то кричали толпящимся, как бараны, жителям, призывая их сохранять организованность при посадке в автобусы. На вышедшего со двора одинокого человека с пакетом в руках никто из них не обратил внимания. Иса легко смешался с толпой, прошел сквозь нее в самый конец автобусной очереди и, убедившись, что за ним никто не наблюдает, шмыгнул в ближайшую подворотню.
Очевидно, жители всех соседних домов уже были на улице. Навстречу ему никто не попался. Иса пробежал через двор и, увидев открытую дверь подъезда, нырнул туда. В подъезде не слышалось ни звука. Судя по всему, дом был пуст. Иса взбежал по ступеням на последний, пятый, этаж и через люк в потолке проник на чердак. Там тоже было пусто. Только одичавшая кошка или крыса шмыгнула от него в темноту. Прикрыв за собой крышку люка, чтобы ни у кого не возникло соблазна подняться на чердак следом за ним, Иса подобрался к чердачному окну. Окно было закрыто решетчатыми ставнями, но это боевика не остановило. Он попросту выломал одну из створок и выбрался наружу. Кровельное железо раскалилось на солнце, и Иса обжег ладони, когда вылезал на крышу. Если бы сейчас на его месте оказался любой гяур из полицейских или стоящих в оцеплении солдат, он бы с визгом бросился обратно. Но моджахеда, вставшего на путь джихада, не заставят повернуть назад ни легкие ожоги, ни более серьезные ранения.
Прячась за вентиляционными коробами, Иса перебрался на обращенный к вокзалу скат крыши. Теперь весь вокзал и прилегающая к нему часть железнодорожной станции были у него как на ладони. Правда, двухэтажное здание вокзала закрывало большую часть перрона, но на просматриваемых платформах и железнодорожных путях Иса не заметил ни одного человека. Вокзал будто вымер. Видимо, напуганные приближением начиненного взрывчаткой поезда русские уже вывезли оттуда всех людей. Даже на обычно оживленной привокзальной площади сейчас стояли только армейские грузовики, на которых, очевидно, приехали солдаты из оцепления.
Внезапно внимание Исы привлек стрекот вертолетных лопастей. Он поднял голову вверх и увидел стремительно несущийся по небу вертолет. В первый момент ему показалось, что вертолет летит прямо на него. Иса судорожно зашарил рядом с собой по крыше, куда положил пакет с автоматом. Но вертолет, на мгновение зависнув над привокзальной площадью, круто спикировал вниз. Иса едва успел рассмотреть его выкрашенный белой краской фюзеляж и выведенные черным крупные буквы МЧС на борту. Как только колеса вертолета коснулись земли, оттуда друг за другом выпрыгнули пять человек в железнодорожной форме, с одинаковыми черными сумками в руках, и бегом устремились к зданию вокзала. Не прошло и нескольких секунд, как они исчезли за дверями, а доставивший их вертолет вновь взмыл в небо. Иса с трудом перевел дыхание и поспешно вытащил из кармана мобильный телефон... Железнодорожники не летают на специальных вертолетах и тем более не возят с собой дорожные сумки, предназначенные для укладки снаряжения спецназа. Эти пятеро могли быть только спецназовцами, прибывшими на станцию, чтобы убить его боевых братьев и сорвать подготовленную ими акцию джихада.
Набрав номер Гамида, Иса нажал кнопку вызова. Прошло несколько секунд, но телефон молчал. Заскрежетав зубами от досады, Иса отнял трубку от уха и бросил недовольный взгляд на экран. На телефонном дисплее отчего-то пропало обозначение сотовой сети. «Что за дьявол?!» Иса отключил, а затем заново включил телефон. Но его дисплей остался чист. Иса ошалело уставился на телефон. Такого просто не могло быть. Вернее... могло, если русские отключили сотовую связь! Иса мстительно оскалился: «Подлые гяуры! Но это вам не поможет». Он спрятал ставший бесполезным телефон и достал из другого кармана полученную от Гамида портативную рацию.
– «Коготь», я – «Глаз». Ответьте!
Иса отпустил клавишу вызова, но услышал в ответ лишь слабый шорох эфира. Он еще дважды повторил свой вызов, но всякий раз слышал в ответ только тишину или слабое потрескивание. «Слишком далеко! Сигнал не доходит!» Иса вспомнил, как Гамид предупреждал его, что рация имеет ограниченный радиус действия. Он бросился обратно к чердачному окну, но открывшийся с крыши вид заставил его остановиться. Пока он наблюдал за вокзалом, линия оцепления передвинулась, и весь примыкающий к вокзалу жилой квартал оказался внутри оцепленного кольца. Ничего, успокоил себя арабский боевик. Рация обеспечивает связь на удалении до пяти километров. И, как только поезд приблизится к станции на это расстояние, он сможет связаться с командиром вайнахов и предупредит его о грозящей опасности.
* * *Ворон понимал, что выяснение отношений с задержавшим его милицейским патрулем отняло у него слишком много времени. В результате скрывшийся террорист получил достаточную фору, и на трассе его скорее всего уже не догнать. Другое дело в городе. Там, по крайней мере, известно, где его следует искать – на станции и железнодорожном вокзале.
Ворон беспокоился, что потеряет еще какое-то время на поиски вокзала, но эти опасения оказались напрасными. Встретив в городе колонну грузовиков с солдатами внутренних войск, он поехал следом за ними и вскоре выехал к вокзалу. По дороге то и дело попадались двигающиеся навстречу автобусы с вывозимыми с вокзала пассажирами и жителями соседних домов. Эвакуация людей из опасной зоны шла полным ходом. Когда везущие солдат грузовики остановились, Ворон обогнал их, но дальше дорога оказалась перекрыта милицейскими машинами. Старшим у милиционеров был запыхавшийся капитан с мокрой от пота спиной и охрипшим от крика голосом.
Выслушав требование Ворона пропустить его на железнодорожный вокзал, капитан отрицательно замотал головой:
– У меня строгий приказ: не пропускать ни одной машины. У вас свое начальство, у меня свое. Будет приказ, пропущу. Только так и никак иначе. Да и бойцы машину все равно не пропустят, – оглянувшись назад, он махнул рукой на выстроившуюся поперек улицы шеренгу солдат.
Ворон не стал спорить с милицейским капитаном, тем более что здание вокзала уже виднелось в конце улицы. Поставив «Волгу» в ряд с милицейскими машинами, он направился к линии оцепления. Увидев приближающегося незнакомого офицера, навстречу Ворону из строя вышел молодцеватый старший лейтенант в такой же, как у его солдат, камуфляжной форме. Держался он весьма настороженно.
– Военная контрразведка. Капитан Воронин, – Ворон раскрыл и протянул старлею свое служебное удостоверение.
Изучив удостоверение, лейтенант кивнул, его взгляд смягчился.
– В оцепленной зоне нет посторонних? – поинтересовался Ворон.
Старлей усмехнулся:
– Вообще никого нет. Всех эвакуировали. Правда, вертолет МЧС минут пять назад на площадь садился.
«Вертолет?! Значит, опергруппа «Вымпела» уже здесь», – сообразил Ворон.
– А как же та машина, товарищ старший лейтенант? – внезапно встрял в разговор молодой солдат из шеренги.
– Сыромятин, разговоры! – оборвал бойца старший лейтенант и, вновь обернувшись к Ворону, пояснил: – Ну да, попалась нам машина. Эмчээсники весь двор эвакуировали, по всем подъездам прошли, когда жильцов собирали, но хозяина тачки, видно, так и не нашли.
Ворон внутренне напрягся. Ни один здравомыслящий человек не оставит свою машину во взрывоопасной зоне. Поэтому ее наличие во дворе, из которого перед этим эвакуировали всех жителей, выглядит более чем странно. По крайней мере, следует выяснить, кто ее туда поставил.
– Что за машина? – быстро спросил он.
– «Жигули-семерка».
– А где вы ее видели?
– Вон в том дворе, – старший лейтенант рукой обозначил направление.
– Возможно, поблизости скрывается вооруженный террорист, – сказал Ворон старшему лейтенанту. – Возьмите трех-четырех наиболее подготовленных бойцов и следуйте за мной. Необходимо детально осмотреть этот двор.
– Что за машина? – быстро спросил он.
– «Жигули-семерка».
– А где вы ее видели?
– Вон в том дворе, – старший лейтенант рукой обозначил направление.
– Возможно, поблизости скрывается вооруженный террорист, – сказал Ворон старшему лейтенанту. – Возьмите трех-четырех наиболее подготовленных бойцов и следуйте за мной. Необходимо детально осмотреть этот двор.
У офицера из оцепления буквально отвисла челюсть.
– Так у нас даже патронов нет. Специальной команды не было. Обычно в оцеплении патроны не положены, вот мы боекомплект и не получали, – растерянно пробормотал он. – Куда ж с пустыми автоматами против вооруженного террориста? Он же всех моих бойцов положит.
Ворон изумленно уставился на лейтенанта, совершенно не представляя, что сказать в противовес приведенным им аргументам. Старлей же, совершенно не стыдясь собственной трусости, приблизил к контрразведчику свое лицо и доверительно зашептал:
– Вы лучше возьмите с собой ментов, – он исподтишка бросил быстрый взгляд на участвующих в эвакуации жителей постовых. – У них-то автоматы наверняка с боекомплектом.
Ворон вспомнил охрипшего, взмыленного капитана, который сорвал голос, выводя людей из опасной зоны, и, не сказав больше ничего старшему лейтенанту, молча развернулся и направился в указанный им двор. Старлей проводил контрразведчика недоуменным взглядом и, пожав плечами, вернулся на свое место в общем строю...
Машину Ворон увидел сразу, как только вошел во двор. Она стояла на заасфальтированном пятачке, за мусорными баками. Ворон подошел ближе. «Жигули-семерка», не новая, но и не очень старая. Номер Нижегородской области. В салоне ничего необычного, если не считать тряпок, небрежно брошенных на переднее сиденье. Ворон опустил глаза ниже и буквально уперся взглядом в поднятую кнопку замка водительской дверцы. Кто мог бросить незапертую машину?! Только тот, кто очень спешил или больше не рассчитывал ею воспользоваться. Открыв незапертую дверцу, Ворон сноровисто осмотрел салон «Жигулей», заглянул под сиденья, проверил перчаточный ящик. В ящике обнаружилась потертая записная книжка с заткнутой в нее авторучкой. Ворон взял книжку в руки и быстро пролистал страницы. В записной книжке хозяин «Жигулей» вел учет расхода бензина, всякий раз указывая дату очередной заправки, количество заливаемых литров и соответствующий пробег. Вряд ли такой дотошный человек мог оставить незапертую машину и тем более бросить ее в опасной зоне. А вот рвущийся на вокзал террорист не просто мог, а вынужден был так поступить, когда убедился, что все ведущие к вокзалу улицы плотно перекрыты. Куда же он отсюда направился? Ворон поднял голову и осмотрелся по сторонам. Чтобы попасть на вокзал, ему в любом случае нужно было пересечь улицу! Повторяя воображаемый путь террориста, Ворон вышел из двора и снова осмотрелся. Вряд ли он в открытую шел по улице. Значит, перейдя на противоположную сторону, снова свернул во двор. Ворон стремительно пересек проезжую часть, пустынный тротуар и, пробежав через подворотню, оказался в проходном дворе, образованном четырьмя возведенными по периметру домами. Привокзальная площадь вот за этим домом, значит, и ему туда. Ворон перебежал через двор, но, нырнув в выходящий на привокзальную площадь проход между домами, внезапно остановился... Чтобы попасть на вокзал, необходимо перейти через привокзальную площадь, триста метров совершенно открытого пространства. Сделать это незаметно практически невозможно. Кто-нибудь из бойцов внутренних войск, постовых милиционеров или его бывших коллег из «Вымпела» непременно заметил бы бегущего через площадь человека. Но! Чтобы разведать обстановку на вокзале и железнодорожной станции, вовсе не обязательно проникать туда... Ворон вспомнил, как еще во время службы в «Вымпеле» вместе со своими боевыми друзьями участвовал в захвате наблюдателя из банды террористов, готовивших взрыв ядерного реактора на Обнинской АЭС. Тогда сначала тоже все считали, что у террористов есть пособник на атомной станции. А оказалось, что наблюдатель террористов расположился на вершине опоры высоковольтной ЛЭП, подведенной к энергоблоку, и оттуда контролировал обстановку на станции.
Ворон перевел взгляд на дом, мимо которого только что пробежал. Фасад здания как раз выходит на привокзальную площадь. И из окон верхних этажей, а тем более с чердака или крышы наверняка видна не только площадь, но и территория вокзала! Опустив глаза, Ворон пробежал взглядом по дверям подъездов. Одна из них оказалась открытой. Недолго думая, Ворон вошел в подъезд. Невзрачная хрущевская пятиэтажка. Узкие лестничные марши, покорябанные, а кое-где и вовсе содранные деревянные перила. Но сейчас Ворон даже обрадовался, что оказался в таком подъезде. На крохотных, без шахт мусоропровода и лифта, площадках спрятаться абсолютно негде. Поэтому можно не опасаться, что притаившийся в подъезде террорист выстрелит ему в спину.
Шагая на носках, чтобы не скрипели подошвы полуботинок, Ворон поднялся на пятый этаж, откуда на чердак вела сварная металлическая лестница. Крышка чердачного люка была опущена, но, в отличие от столичных подъездов, замка или элементарной задвижки на ней не оказалось. И Ворон без особого труда приподнял ее. Будь у него при себе оружие, он бы стремительно вынырнул из люка, бросился на пол, откатился в сторону и сейчас вновь вскочил на ноги уже с пальцем на спусковом крючке, в полной готовности к ответному выстрелу. Но оружия нет, и приходится действовать по-другому... Удерживая одной рукой тяжелую металлическую крышку над головой, Ворон выглянул из люка, мгновенно пробежав по углам цепким внимательным взглядом. «Никого!» Придержав крышку, чтобы она с грохотом не упала обратно, Ворон выбрался на чердак. Там было не так уж темно. Одно из чердачных окон оказалось распахнуто настежь, и через него внутрь проникал дневной свет. Подойдя ближе, Ворон понял, что окно не просто распахнуто. Кто-то варварским способом выломал и сорвал с петель одну из деревянных створок. Причем выломал совсем недавно: дерево на изломе даже не потемнело. Тот, кто это сделал, очень спешил попасть на крышу и не стал тратить время на возню с оконными шпингалетами.
Ухватившись за верхний край оконной рамы, Ворон тоже выбрался на крышу. Старое, давно требующее замены кровельное железо предательски загрохотало под его ногами. Ворон беззвучно выругался сквозь зубы и, прихватив с собой выломанную оконную створку в качестве подручного предмета, бросился вверх по скату крыши...
Услышав за спиной сопровождаемый металлическим грохотом топот, Иса поспешно сунул рацию в карман и схватился за пакет со своим автоматом. Правая рука сейчас же нырнула внутрь и, нащупав между складок чужой ветровки ребристый пластик, вцепилась в пистолетную рукоятку. Палец лег на спусковой крючок. Обхватив левой рукой оружие прямо через пакет за цевье и ствольную накладку, Иса ринулся к вентиляционному коробу. Но когда до укрытия оставалось два или три метра, из-за гребня крыши вынырнул тот самый спецназовец, который на пшеничном поле застрелил обоих его бойцов. Только сейчас вместо оружия он держал в руках какой-то деревянный щит. Иса оскалился, мысленно благодаря судьбу за подаренную возможность развалить гяура вместе с его щитом одной очередью. В последний момент русский отшвырнул от себя свой щит. Но, опередив его, Иса вскинул автомат и вдавил до конца спусковой крючок.
Пах! – кашлянув всего один раз, автомат захлебнулся.
«Что за дьявол?!» Ведь он точно помнит, что передвинул флажок предохранителя на автоматический огонь. Уклоняясь от брошенного русским предмета, Иса присел и снова нажал на спуск. Но новых выстрелов не последовало...
Двумя руками террорист держал перед собой полиэтиленовый пакет. Но обыденность предмета не обманула Ворона. Судя по позе, в пакете боевик прятал малогабаритный автомат. Ворона отделяли от террориста шесть метров наклонной крыши. И, чтобы выжить, ему нужно было приблизиться к боевику на расстояние удара. Потому что безоружный человек может победить вооруженного противника только в рукопашной схватке, и никак иначе...
Метнув в лицо террориста оконную створку, Ворон бросился ему под ноги. В то же мгновение раздался приглушенный выстрел – один! И Ворон почувствовал, как у него над головой, чиркнув по волосам, просвистела пуля. Каждое мгновение ожидая новых выстрелов и раздирающей тело острой боли, он кубарем скатился вниз по скату крыши, ощущая ладонями обжигающий жар раскаленной кровли. При этом контрразведчик ни на мгновение не выпускал из вида фигуру террориста. И, оказавшись рядом, расчетливо ударил его ногой в выставленную вперед голень. Террорист, как подрубленный, рухнул прямо на него, со всего маха врезав в грудь стволом своего автомата. Ворон едва не задохнулся от боли. Сердце пропустило очередной удар. А оседлавший его боевик, орудуя автоматом, словно дубиной, попытался ударить его в лицо. Ворон успел наклонить голову, и сокрушающей силы удар террориста пришелся по листу железа, в каких-нибудь десяти сантиметрах от виска контрразведчика. Боевик сейчас же перехватил оружие по-другому и, придавив ствольной коробкой шею своего противника к крыше, принялся его душить. У Ворона потемнело в глазах. Но до того как задыхающийся без кислорода мозг окончательно отключился, он из последних сил ударил боевика раскрытой ладонью в ухо. Голова террориста мотнулась в сторону, хватка ослабла. Ворон сейчас же выдернул автомат из рук убийцы, вместе с пакетом отшвырнул его в сторону и, наконец, с наслаждением сделал глубокий вдох. Воздух со свистом ворвался в легкие, сознание прояснилось.