– Зачем мне было звонить? Точно так же и ты мог мне позвонить, но ведь ты этого не сделал. А я не хотела навязываться. Если ты уехал и даже не сообщил мне об этом, значит, вообще не хотел ничего говорить, – раздраженно ответила Алиса.
– Алис, ну что за бред ты несешь? – вспылил Марков. – Я узнал, что должен ехать, за два часа до отлета самолета, мне билет принесли прямо в кабинет вместе с командировочными. И я звонил, чтоб ты знала! Я домой тебе звонил, но никто не брал трубку, а мобильника у тебя тогда не было. Я и подруге твоей звонил, Татьяне, но ее тоже не оказалось дома. Я даже в твой институт пытался пробиться, но там было все время занято. Да и не было меня всего неделю, каких-то несчастных семь дней, а ты…
– Для меня это были не простые семь дней, – хмуро заметила Алиса. – Впрочем, не будем вспоминать прошлое, ни к чему это.
– Когда я приехал к тебе домой после командировки, твоя мать даже в квартиру меня не впустила. Сказала прямо на пороге, что ты уехала в Германию по контракту, и все, захлопнула дверь перед моим носом, – сказал Владимир. – Естественно, я разозлился и сразу же сменил номер мобильного телефона, а своей матери сказал, что для тебя меня нет и не будет. Ты почему плачешь? – нахмурился он, увидев, что по щекам девушки текут слезы. – Что теперь-то плакать, когда поезд ушел? – вздохнул он и снова начал разглядывать пистолет.
– Господи, да положи ты его, ради всего святого, – попросила Алиса. – Он же выстрелить может!
– Я ищу номер, он здесь где-то должен быть, – ответил Владимир. – А по номеру можно узнать, кому он принадлежит.
– Это если он зарегистрирован, в чем я лично сомневаюсь, – сказала Алиса, вытирая слезы тыльной стороной ладони. – Не думаю, что преступник оставил бы его в твоем доме да еще и в твоих руках, если бы он был зарегистрирован.
– Скажи мне честно, Алиса, ты веришь мне? – спросил Марков. – Веришь, что я действительно ни в чем не виноват?
– Если бы не верила, мы бы сейчас не сидели с тобой в этом доме, – ответила та.
– А еще мне бы хотелось знать одну вещь, – Владимир посмотрел на девушку очень внимательно. – Что вы с Юлей делали в моей квартире и как попали туда? Только не повторяй байку, которую мне рассказала твоя подруга, – предупредил он Алису. – Неужели ты считаешь меня настолько глупым и думаешь, что я поверил хоть одному ее слову?
– Глупым я тебя никогда не считала, – тихо ответила та. – А рассказывать, как все произошло на самом деле, считаю преждевременным. Как только все соберутся, мы все и решим.
– У меня нет выбора, а то бы я тебе сейчас сказал, – хмуро проворчал Марков.
– А ты скажи, пока никого нет, я никому не передам твои слова, – тут же ощетинилась Алиса. – Покажи свое настоящее лицо!
– Можно подумать, ты меня настолько плохо знаешь, что никогда не видела моего настоящего лица, – усмехнулся Владимир. – Я не имею привычки прятать его от окружающих под маской. Это происходит лишь в исключительных случаях, когда так нужно для дела, моего бизнеса, например.
– Можно подумать, – фыркнула девушка.
– Алиса, почему ты бесишься и смотришь на меня как на врага? Ты сама сбежала от меня четыре года тому назад, нечего изображать глубоко обиженную и оскорбленную женщину.
– Если бы захотел, ты бы меня нашел, – взвилась та. – А ты даже палец о палец не ударил, чтобы сделать это!
– Да, не ударил, – согласился тот. – Я, видите ли, тоже гордый, госпожа Скуратова, и не намерен бегать за женщиной, которая отвергает меня.
– Я тебя не отвергала, – нахмурилась Алиса.
– Ага, укатить в Германию на целый год, не писать, не звонить и вообще не давать о себе знать… если это означает не отвергать, тогда, конечно, я с тобой полностью согласен, – с сарказмом высказался Владимир. – Все, отвали от меня, я не хочу больше говорить на эту тему, – резко прервал он разговор и снова уткнулся носом в пистолет, крутя его в руках.
Алиса забилась в уголок дивана и заплакала от злости, обиды и… любви к этому человеку.
«Черт бы тебя побрал! – думала она, бросая в его сторону незаметные взгляды. – Как только все закончится, ты у меня получишь! Ты у меня за все получишь! Я тебе такой сюрприз устрою, будешь помнить меня всю оставшуюся жизнь. Я превращу ее в страдания, так и знай, – злорадно вела она мысленный диалог с Марковым. – И сколько бы ты ни страдал и ни умолял меня, ты все равно никогда, слышишь, никогда не увидишь…»
– Руки вверх! – внезапно раздался бас Данилы, как гром с ясного неба, и в комнату ворвались братья Чугункины. У обоих в руках были пистолеты, направленные на Маркова.
– Положи пистолет на место, руки за голову! – строго приказал Кирилл.
– Ребята, вы с ума сошли? – испуганно пролепетала Алиса.
– Руки за голову, я сказал! – снова рявкнул на Маркова Кирилл. – А ты не вмешивайся, мы все видели в окно, – бросил он Алисе. – Он тебе угрожал? Что он тебе говорил? Он тебя запугивал?
– Кирилл, прекрати немедленно! – закричала Алиса. – Ничем он меня не запугивал и уж тем более не угрожал.
– А почему ты тогда плакала? Я видел своими собственными глазами, как он крутил в руках пистолет, угрожая тебе. Не ври, Алиса, не нужно его бояться, он ничего тебе не сделает, – вклинился в разговор Данила.
– Вообще-то он номер искал на пистолете, поэтому и вертел его в руках, – раздраженно ответила девушка. – А плакала я оттого, что мы с Володей вспомнили нашу старую лю… дружбу.
Марков сидел за столом с закинутыми за голову руками и ничего не говорил.
– Что за шум, а драки нет? – прокричала Юлька, вбегая в гостиную. – Что здесь происходит? – вытаращилась она, переводя взгляд с Чугункиных на Маркова, а потом – на Алису.
– Да вот, ворвались – и «руки вверх», – засмеялась та. – Они подумали, что Володя угрожает мне пистолетом, а он просто номер на нем искал.
– Ну, вы в своем репертуаре, братцы-кролики, – захохотала Юля. – Опустите свои «кольты», ковбои, здесь все свои.
Те выполнили просьбу с недовольными лицами.
– А что прикажете думать, когда в окне видишь такую картину? – проворчал Данила. – Слов-то не слышно…
– Нечего в чужие окна заглядывать, – отбрила его Юлька. – Вон как напугали людей, Алиска бледная, как поганка. Володя, руки-то опусти, – обратилась она к Маркову. – Алиса, пошли на кухню, ужин приготовим, мы продуктов три сумки притащили. А вы познакомьтесь пока, – улыбнулась она братьям.
Девушки пошли на кухню, а братья уселись в кресла.
– Ну, давайте знакомиться, – сказал Кирилл. – Чугункины. Это мой брат, Данила, а меня зовут Кирилл, мы частные детективы, друзья Юли и Алисы.
– Владимир Марков, – сдержанно ответил молодой человек. – Бизнесмен.
– Ну и как же ты объяснишь нам, Владимир Марков, каким образом попал в этот дом? – поинтересовался Кирилл. – Мы, грешным делом, подумали, что наши девчонки тебя похитили, – засмеялся он.
– Зачем им меня похищать? – удивился Марков.
– Ребята, давайте перекусим, а потом обо всем и поговорим, – перебил их Роман, входя в комнату. – Девчонки бутерброды готовят и чай, винца выпьем. Пошли в кухню, за столом посидим, все и обсудим.
Все дружно поднялись со своих мест и гуськом пошли в кухню.
Глава 11
– И каков же будет план наших действий? – спросила Юлька. – Вы услышали правдивую версию того, что произошло в квартире Владимира на самом деле, и теперь каждый должен высказать свое мнение. Рома, начинай, – предложила она.
– Я пока воздержусь, если позволите, – отказался тот. – Сначала выслушаю мнение всех остальных.
– Хорошо, – согласилась Юля. – Тогда вы, братья-кролики, – улыбнулась она близнецам.
– Судя по тому, что мне говорил Парамонов, в рассказе Владимира все сходится, – высказался Кирилл. – И моя версия такова: строительная компания «Стройметр» не захотела платить, поэтому кому-то из руководства пришла в голову гениальная идея посадить Маркова в тюрьму. Я отдаю им должное, – заметил он. – Было бы проще его убить, а не заваривать такую кашу. Деньги огромные, и не за такие суммы убивают, а уж за десять миллионов евро… Видно, все же боятся они бога.
– Спасибо им хоть на этом, – проворчал Владимир.
– А мне бы хотелось услышать вот что, – произнес Данила. – Как ты познакомился с той девчонкой? Она сама к тебе подошла в клубе или ты ее снял?
– Если точно, я не помню, – ответил Марков. – Мне кажется, все как-то само собой получилось. Хотя нет, – нахмурился он, пытаясь вспомнить, как все произошло. – Я сидел в баре… Точно, она подошла ко мне в баре, – оживился молодой человек. – Вернее, не совсем ко мне, а просто выпить. А потом она достала сигарету и попросила у меня прикурить. Я дал ей зажигалку и спросил, что она будет пить. Черт, не поверите, но я так и не вспомнил ее имя. Она сказала, что будет абсент, я сделал заказ, себе взял джин с тоником. Мы танцевали, еще что-то пили, а потом я пригласил ее к себе.
– Ты был на машине? – спросил Данила.
– Нет, на такие мероприятия я не езжу на машине, беру такси, – сказал Владимир. – А в тот день мне требовалось расслабиться, был ужасно нервный день, и я еще с обеда решил, что вечером поеду в ночной клуб.
– Ты кому-нибудь говорил, что собираешься туда? – спросил Кирилл.
– А кому я должен был об этом докладывать? – удивился Владимир. – Нет, говорил, конечно, но только своему приятелю, по телефону. Я приглашал его составить мне компанию, но он отказался. И я уверен, что он совершенно ни при чем, – заметил он.
– Что за приятель? – насторожился Кирилл.
– Это мой старый знакомый, еще институтский, – объяснил Марков. – Он не из нас, я имею в виду, не бизнесмен, простой служащий коммерческого банка. Но, как бы это странно ни звучало, мне с ним намного интереснее, чем… вы меня понимаете. Да, я состоятельный человек, но стал им не так уж давно и, если честно, мне не очень нравится общество, в котором приходится вращаться.
– А твой приятель не мог…
– Я уже сказал, что он здесь совершенно ни при чем, – опередил его вопрос Владимир. – Нет, он не мог, в этом я уверен на все сто процентов. Он не из той категории людей, которые продаются за деньги, для него дружба важнее банкнот.
– Ну, хорошо, хорошо, оставим пока твоего приятеля, коль уж ты так рьяно защищаешь его, – кивнул Кирилл. – А услышать ваш с ним разговор кто-нибудь мог?
– Да, это вполне реально, я разговаривал с ним по мобильному телефону и стоял в это время на улице, у своей машины. Много народу проходило мимо, конечно, кто-то мог слышать. Но показать на кого-то конкретного я не могу, не видел, чтобы кто-нибудь прислушивался к нашему разговору, – развел руками Владимир.
– Состоятельный человек, а почему без охраны ходишь? – спросил вдруг Данила. – Вроде у вас это принято?
– Я уже сказал, что состоятельным стал не очень давно, – ответил Марков. – И что касается охраны… не думаю, что когда-нибудь она у меня будет. Я не смогу находиться под пристальным наблюдением круглосуточно, это совсем не для меня. И потом, я приверженец старых истин. От судьбы не уйдешь, она уже давно для нас написана. Если суждено умереть в пятьдесят или в семьдесят лет, то в тридцать три с тобой ничего не случится, если даже сам этого захочешь.
– Тебе тридцать три?
– Да, месяц назад исполнилось.
– Говорят, хорошим такой юбилейный год должен быть, тридцать три – возраст Христа, – напомнил Данила.
– Я и смотрю, он у меня так хорошо начался, что и словами не передать, – усмехнулся Владимир. – И потом, кто это придумал – про возраст Христа? Ведь в свои тридцать три он такое перенес, что никому и не снилось. Распяли его на Голгофе, если ты об этом помнишь.
– А ведь и правда, – согласился Данила. – Я даже ни разу об этом не подумал. Все говорят, возраст Христа, вот и я…
– Ребята, по-моему, вы отвлеклись, – хлопнула в ладоши Юля. – Мне кажется, что не совсем вовремя вас на историю христианства потянуло. Давайте ближе к делу, поговорить о возрасте Христа вы потом успеете. Володя, помнишь, ты говорил, что был навеселе, но не настолько пьян, чтобы ничего не помнить? – спросила она у Маркова. – А потом вдруг вспомнил, что после последнего бокала вина тебя как-то странно развезло и ты вырубился?
– Очень хорошо помню.
– Как ты думаешь, эта девушка могла тебе подсыпать что-то в бокал?
– Понятия не имею, – пожал плечами Марков. – Но, судя по тому, как быстро я уснул, это вполне реально. Я обычно с трудом засыпаю, если выпью. У кого-то все наоборот, а у меня именно так, я сплю спокойно, только если совершенно трезв. Такое странное свойство организма, – усмехнулся он.
– Это правда, могу подтвердить, – подала голос Алиса. – Так было еще тогда, когда мы были… дружны.
– А что, если сделать анализ крови? – предложила вдруг Юля. – Чтобы наверняка знать. Поехать в какую-нибудь больницу, дать денег врачу, чтобы он взял кровь на анализ. О, а еще лучше – в ГИБДД, у них какой-то экспресс-анализ есть, – вспомнила она.
– Едем уж сразу к Парамонову, – хмыкнул Кирилл. – Юль, ты хоть думай, что говоришь-то: на Владимира уже ориентировку разослали!
– А, ну да, я совсем забыла. Тогда в больницу.
– Я готов, – спокойно ответил Марков. – Если этот анализ хоть каким-то образом сможет мне помочь, то лучше его сделать, пока время не ушло.
– Естественно, поможет, – подтвердила Алиса. – Я тоже считаю, что нужно его сделать сегодня. Кто с ним поедет?
– Я могу съездить с ним в Боткинскую, у меня там много знакомых врачей, – отозвался Роман.
– Тогда не будем терять времени, поехали, – согласился Марков и тут же встал со стула.
– Сейчас, только позвоню, узнаю, кто сегодня дежурит, – ответил Рогачев и взял в руки телефонную трубку.
– Ой, а это удобно в такое время людей беспокоить? – спросила Алиса, бросив взгляд на часы. – Я не думала, что уже так поздно.
– Не забывай, что врачей удобно беспокоить в любое время дня и ночи, на то они и врачи, – улыбнулся Роман, набирая номер. – Алло, добрый вечер. Сергей Львович, это вы? – спросил он, как только ему ответили.
– Да, я. А кто говорит?
– Майор Рогачев беспокоит. Сергей Львович, мне нужно срочно освидетельствовать одного человека. Похоже, что вчера ночью ему в вино подсыпали что-то из транквилизаторов, мне нужно знать, какой именно. Вы сможете лично взять у него кровь на анализ?
– Конечно, Роман Александрович, привозите своего человека, я на суточном дежурстве, – ответил тот. – Только предупреждаю сразу, что анализ будет готов не раньше десяти утра, наша лаборатория открывается в восемь.
– Меня это вполне устраивает, – согласился Рогачев. – Тогда я подъеду примерно через час вместе с пациентом?
– Хорошо, я предупрежу в приемном покое, чтобы вас пропустили, – ответил Сергей Львович и повесил трубку.
– Ну вот, все в порядке, можем ехать, – сказал Роман.
– А можно мне с вами? – неуверенно спросила Алиса. – Я не буду мешать, в машине посижу.
– Тогда и я поеду, – тут же подхватила эстафету Юля. – Почему я должна здесь одна оставаться? Чугункины вон домой намылились.
– А ты разве не с нами? – удивился Данила.
– Нет, не с вами, – огрызнулась Юля. – Может у меня быть личная жизнь, в конце концов?
– А на работу-то завтра выйдешь? – забеспокоился Кирилл.
– Если и не выйду, ничего страшного не случится. Реклама пойдет только в среду, пусть вместо меня автоответчик поработает. Тут такое дело, а у вас одна работа на уме, – нахмурилась девушка. – Рома, так я с вами поеду, ладно?
– Поехали, – пожал плечами тот. – Заодно прогуляемся по ночной Москве.
– Сначала дело, а потом прогулки.
– А я разве сказал наоборот? Естественно, сначала заедем в больницу, а уж потом прокатимся. Володя, ты не против?
– Ай, мне без разницы, хоть на прогулку, хоть к черту на рога, – махнул рукой тот. – Скорей бы все закончилось.
– Тогда поехали, – кивнул Роман.
Девушки и Марков сели в машину к Роману и поехали в больницу, а братья отправились домой.
* * *– Здравствуйте, Сергей Львович, Рогачев беспокоит. Чем порадуете? – спросил Роман, позвонив в клинику утром.
– Доброе утро, Роман Александрович, все до банальности просто и знакомо, примитивный клофелин, – ответил тот. – Правда, не могу сказать точно, какова была доза, прошли почти сутки, как препарат попал в организм, до того, как я взял кровь на анализ. Но, судя по остаточному количеству, думаю, доза достаточная для того, чтобы уснуть крепким сном.
– Значит, все же подтвердилось, что моему знакомому его подсыпали в вино?
– Сто процентов. Я написал заключение, можете забрать его в любое удобное для вас время в регистратуре.
– Спасибо, Сергей Львович, вы нам очень помогли.
– Я врач, у меня призвание – помогать страждущим, – усмехнулся доктор. – И я рад, что сумел для вас что-то сделать.
– Спасибо еще раз.
– Для вас, Роман Александрович, все, что угодно, и в любое время, обращайтесь, – ответил доктор. – Всего доброго.
– До свидания.
Роман положил трубку и потер рукой подбородок.
– Значит, клофелин, – пробормотал он. – Что ж, это меняет дело и на пятьдесят процентов снимает подозрение с Маркова. Хотя окончательные выводы делать рановато. Он вполне мог и сам себе его насыпать в стакан. А если это сделала девица, значит… значит, ее специально наняли, а потом просто убрали, как свидетельницу. Нет, что это я? Ведь Маркову вложили в руку пистолет, чтобы подозрение пало именно на него как на убийцу. Значит, убийство девушки было спланировано заранее, – пришел к выводу Роман. – Что ж, будем двигаться именно в этом направлении, а дальше посмотрим. Кстати, нужно пробить в базе данных пистолет, не проходил ли он по какому-нибудь делу?
Рогачев прошел на кухню и включил кофеварку. Только он налил себе кофе в чашку и сел за стол, как в дверях кухни появился Марков.