— Война, — опустив мрачный взгляд, пробормотал Игорь. — Я этого ожидал, но не так скоро… Однако ваш штаб меня удивляет. Вы же сделали такую серьезную ставку на биомехов — построили целый флот! Что случилось? Все биомехи возомнили себя великими личностями, как ваша полоумная «Алия», и отказались воевать?
— Не уверен, что имею право об этом говорить, — Сон задумался. — Хотя какого дьявола?! Правда, это неофициальные данные, но наш корректировщик сказал, что именно так считают все офицеры электронного флота… В общем, все биомехи ушли в гиперпространство, бросив Баргон на произвол судьбы. Возможно, у них в заложниках остался сам Император, это косвенно подтверждается тем, что к бунтовщикам присоединился даже Императорский конвой. Кстати, если ваш Викторов вздумает стравить земных биомехов с нашими дезертирами, результат будет весьма плачевный.
— Ваши «прыгуны» настолько сильнее?
— Нет, просто ваши биомехи, вероятнее всего, присоединятся к бывшим баргонским, и что выйдет из такого союза — даже страшно представить…
— Да, страшно, хотя я не совсем понимаю, почему биомехи должны объединяться, — Игорь ненадолго задумался.
Сон не мог знать, что если его предположение верно, то земные биомехи наверняка уже присоединились к баргонским. Раз Викторов начал наступление на Баргон, значит, он вычислил местонахождение плацдарма без помощи Спивакова и, по логике, должен был атаковать врага силами прыжковых кораблей. Без удара по плацдарму Адмирал не стал бы рисковать и вторгаться в пространство Империи.
«Неужели биомехи объединились? Хотелось бы знать, с какой целью? — думал Игорь. — Если они начали крестовый поход против человечества — чего уж мелочиться? — то первый удар будет нанесен по Земле. Там сейчас наверняка остался только резерв и пограничники… В общем, все складывается очень скверно…»
— Главное, чтобы наш сигнал не принял какой-нибудь биомех, — наконец сказал Игорь. — С остальными мы договоримся.
— Гарантии пилота второго класса? — с усмешкой спросил Сон.
Спиваков понимал, что баргонец хочет услышать признание, и потому только хитро улыбнулся, указывая пальцем на Мишу.
— Капитан может гарантировать вам то же самое.
— Не густо, — ответил Сон.
— Но предложить что-нибудь другое мы не уполномочены, — сказал землянин. — Решайте сами.
— Выбор небогат, — заметил Сон. — Волк, переводи рубку на аварийный режим.
— Уже сделано, — откликнулся из дальнего угла механик.
Он вскрыл защитную панель запасного пульта и нажал выполненную в старинном стиле красную кнопку.
— Теперь будем ждать помощи, — заметно волнуясь, сказал Сон. — От кого бы она ни пришла, надеюсь, это будут люди, а не разумные межзвездные посудины…
Делать экипажу было больше нечего. Люди и андроиды расселись по креслам и прямо на полу. Никто не разговаривал, поскольку настроение оставляло желать лучшего. Биомех тоже не проявлял к ним интереса, видимо, все его мысли были заняты ремонтом поврежденных Белкой узлов. Игорь пытался вычислить, сколько времени потребуется «Алие» для восстановления проводимости по нервам. В том, что, как только биомех приведет в порядок все свои управляющие системы, последует прыжок в место сосредоточения остальных левиафанов, пилот не сомневался.
«Если до того момента нас не найдут и не снимут с борта „Алии“, надеяться будет не на что, — думал он. — В момент разгона биомех наверняка включит максимальное ускорение, и тогда все наши попытки спастись за стенами герметичной рубки потеряют смысл. Стартовые перегрузки просто размажут нас по палубе, и спасительный отсек превратится в братскую могилу…»
Медленно текли минуты, лениво проползали часы, а приемник гиперсвязи продолжал молчать. Волк то и дело бросал беспокойные взгляды на датчики, но приборы показывали, что маяк работает исправно. Тем не менее выходило, что сигнал бедствия никто не принял.
Спустя пару часов Игорь наконец справился с терзающим душу вихрем отрицательных эмоций и решил размять затекшие от долгого сидения ноги. Он прошелся до пищевого автомата и, налив себе чашку кофе, приблизился к обзорному иллюминатору. За толстым многослойным стеклом чернело холодное космическое пространство и лукаво подмигивали серебристыми огоньками далекие звезды. Спиваков медленно размешал щедро добавленный в напиток сахар и вздохнул. Космос был совершенно равнодушен к мелким человеческим проблемам. Жизнь бесконечного пространства подчинялась абсолютно иным законам, и суета белковых существ его не трогала. Да он и не замечал ее, настолько микроскопическими казались сами люди и глубина их огорчений. Масштабы космических глубин были непостижимы, в них жалкими песчинками становились даже звезды. Эти искры, обозначающие обочины неисповедимых путей высшего разума. Огни одновременного разрушения и созидания Вселенной. Огни… Огни?!
Игорь невольно вздрогнул и пролил горячий кофе на колено сидящей у его ног Белки. Девушка удивленно подняла на пилота ясные голубые глаза и, увидев на его лице глупую улыбку, встала рядом. Теперь перед иллюминатором застыли уже двое безмолвных истуканов. Они, не в силах поверить в приближающуюся удачу, смотрели на опознавательные огни выплывающего из мрака космолета.
— Сон! — не отрывая взгляд от носовых прожекторов незнакомого корабля, позвал Игорь. — Иди сюда!
Капитан немедленно покинул свое кресло и присоединился к наблюдателям.
— Волк, — увидев то же, что и они, взволнованно крикнул капитан. — Проверь все частоты!
У иллюминатора собрался уже весь экипаж, когда Волк ответил:
— Пусто, капитан. Гробовая тишина.
— Не может же он сближаться с нами без всяких сигналов! — возмутился Сон.
— Ну, а я тут при чем? — спросил Волк. — Может, у «крабов» такая манера, или они сейчас врежут ракетой? В этом случае, им с нами говорить не о чем…
— Это «крабы», ты уверен? — переспросил Ястреб.
— А ты будто не видишь их опознавательных огней?! — ответил Волк. — Обитатели Крабовидной туманности, без сомнений. Союзники землян, между прочим…
— Так свяжись с ними, скажи, что мы вне игры! — приказал Сон.
— Не могу, — Волк развел руками. — «Алия» блокирует передачу.
— Так, может быть, она блокирует и прием? — догадался Миша.
— Точно, — спокойно согласился Волк.
— Плохо дело, — забеспокоился Сон. — Как же с ними связаться?!
— Флажками, — фыркнул Ястреб. — Выбраться наружу и просемафорить.
Спивакова вдруг посетила вполне приличная идея, и он оглянулся, разыскивая взглядом Скалу.
— Лейтенант, ваша винтовка может послужить не оружием, а мощным фонариком? Если установить распределитель мощности на минимум, стекло выдержит ее луч?
Больше объяснять ему ничего не пришлось. Скала быстро поставила регулятор винтовки на режим целеуказателя и передала ее Ястребу. Пилот молча встал напротив иллюминатора и направил ствол оружия в сторону подлетевшего корабля.
— Только бы «Алия» не вздумала подраться, — прошептал Игорь.
— Ей не до того, — также шепотом, ответил Михаил. — Она не может сражаться без маневровых двигателей. Скорее всего она сейчас поставит силовой щит и будет ждать, когда этот союзник уберется восвояси.
— Что передавать, капитан? — спросил Ястреб.
— Сначала поздоровайся, — подсказал Спиваков.
— Верно, — согласился Сон. — Потом скажи, что на борту не только мы, но и два высокопоставленных офицера с Земли. В трех словах обрисуй проблему с биомехом и попроси снять нас с этого корыта.
— Высокопоставленных, — многозначительно округлив глаза, повторил Миша. — Понял, кто мы?
— Давно пора, — весело ответил Игорь.
— Вы не преждевременно радуетесь? — мрачно спросила Скала, положив им на плечи тяжелые руки. — Предвкушаете смену власти? Были пленными — станете хозяевами? Так ведь Ястреб не намерен уточнять, живы земные офицеры или нет…
— Вот нравятся мне почему-то такие женщины! — со злым весельем в голосе заявил Спиваков и сбросил руку Скалы с плеча. — Сам не знаю, что в них за изюминка?! Если бы ее сердце не занял Сон, я бы влюбился и настаивал на взаимности! Честное слово! Мигеле, ты мне веришь?
— Еще бы, — ответил Миша, с опаской глядя на десантницу. — Я же тебя так давно знаю…
— Вот видите, сударыня, в вопросах любви я не лгу! — Игорь встал к Скале лицом и, глядя ей прямо в глаза, закончил: — В вопросах жизни и смерти — тем более. Мы с вами уже давно единый и неделимый экипаж, так что спрячьте зубки…
Скала явно не поняла метафоры насчет зубок, но все-таки успокоилась и отступила. Игорь поправил униформу и вернулся к наблюдению за переговорами между Ястребом и «крабами».
— Сто лет морзянкой не пользовался, — признался вспотевший пилот. — Всегда думал, что это мертвый язык, который никогда не пригодится.
— Сто лет морзянкой не пользовался, — признался вспотевший пилот. — Всегда думал, что это мертвый язык, который никогда не пригодится.
— Что они отвечают? — спросил Спиваков, поскольку из-за стычки со Скалой не видел первого ответа спасателей.
— Говорят, что все поняли и просят покинуть корабль через шлюз-портал, — восполнил пробел Сон.
— Как мы до него доберемся? — спросил Игорь. — В коридоре полно биомассы.
— Никак, — согласился капитан. — Но выйти нам придется. Скафандры у нас есть, остается лишь прорубить дверь.
— Надо подумать, — сказал Спиваков.
— Думать некогда, — прервал их Волк и указал на главный пульт. — «Алия» начинает подготовку к разгону. Похоже, она выздоровела.
— Всем надеть скафандры! — приказал капитан. — Где роботы?
— Да вот они, — Ястреб взял в руку пульт управления сварщиками. — Где резать?
— Прямо здесь, — Сон указал на носовую часть рубки, вокруг обзорного иллюминатора. — Скала, помогай из винтовок! Отверстие надо пробить быстро и качественно, иначе нас по уши зальет биомассой.
— Нас зальет в любом случае, — недовольно буркнула Скала, переключая излучатель винтовки на максимальную мощность. — Надо будет только успеть выбраться в космос, пока эта дрянь не затвердеет.
Получив команду от Волка, роботы принялись с энтузиазмом прорезать обшивку, а космонавты быстро облачились в легкие скафандры. Игорь еще возился с космическим костюмом, а Скала и ее десантницы уже открыли огонь из винтовок. Рубка наполнилась дымом от горящих пластиковых деталей. Системы вентиляции работали на полную мощность, но поскольку в аварийном режиме их возможности были снижены, видимость не очень улучшилась.
Механизмы пробились через среднюю обшивку, и над разрушением наружной принялись трудиться только симпатичные десантницы. Роботы занялись изоляцией пространства между обшивками, пытаясь отрезать образующийся тоннель от путей поступления биомассы. В конце концов им это удалось, и единственным опасным участком стала наружная поверхность корпуса — биомех мог залить ее через внешние клапаны. Сквозь дыры, пробитые выстрелами десантниц, начал стремительно вытекать воздух. Его напор сорвал с положенного места остатки дырявой наружной обшивки, и перед экипажем открылась космическая чернота. Люди начали по одному покидать свое тесное убежище, стараясь оттолкнуться посильнее, но в то же время выдержать примерно одно направление. Маневрируя при помощи небольших заплечных двигателей, они сбились в кувыркающийся рой и попытались направить вектор своего движения в сторону спасателей.
— Не пытайтесь приблизиться к нашему кораблю, — ожил эфир. — Вы можете попасть в прицел лучевых орудий биомеха. Оставайтесь на месте.
Игорь оглянулся на «Алию» и понял, что союзники правы. Пушки биомеха развернулись в сторону сбежавшего экипажа, и до зоны поражения лететь оставалось не более сотни метров. Космонавты направили реактивные струи своих игрушечных двигателей по ходу движения и предприняли отчаянную попытку затормозить. Удалось это лишь после того, как к ним присоединились все члены экипажа. Беглецы почти остановились и даже наоборот — их начало снова сносить к биомеху.
— Какая-то обратная тяга получается, — заметил Миша в эфир.
— Не волнуйтесь, — ответил радист с корабля «крабов». — Нам потребуется не больше секунды…
— Для чего? — Сон насторожился.
— Для обезвреживания вашего биомеха, — ответил спасатель. — Нейтронным залпом…
— Это правильно, — удовлетворенно сказал Ястреб. — Поделом…
— Там же Тень! — крикнул Волк и, оторвавшись от группы, полетел обратно.
— Волк, вернись! — крикнул Сон. — Она в биомодуле! Ты ее не спасешь!
— Я ее не оставлю! — упрямо отозвался Волк и нырнул обратно в дыру.
— Как ты доберешься до биомодуля?! Очнись, Волк! — поддержала капитана Скала.
— Спасатели, вы меня слышите?! — возбужденно крикнул Сон. — Не стреляйте, пожалуйста, хотя бы пять минут! Он вернется! Сейчас убедится, что ничего не может сделать, и вернется!
— Через пять минут вас прижмет к борту биомеха и вы попадете под нейтронный луч, — сурово заявил радист. — Минуты три, не больше…
— Две — максимум, — более угрюмо, чем обычно, возразил Ястреб. — «Алия» начала подготовку к разгону восемь минут назад. Обычно ей хватает десяти-одиннадцати…
— Тем более, — согласился союзник.
— Тогда подберите нас, и пусть биомех катится ко всем чертям, — предложил Игорь.
— Ответ негативный, — ответил «краб». — Мы обязаны уничтожать любого биомеха без колебаний. Спасение экипажа должно проводиться только, если это возможно и не представляет угрозы для нашей собственной безопасности.
— Весьма гуманно, — с сарказмом заметил Спиваков.
— Мы следуем законам военного времени, — ответил союзник и замолчал.
На поверхности биомеха образовались бугристые наросты выползающей из внешних клапанов биомассы, и пробитая экипажем дыра стала быстро уменьшаться в диаметре, затягиваясь бурлящей субстанцией.
— Только не Волк! — с отчаянием в голосе прошептал Сон.
— Смотрите! — вдруг крикнула одна из десантниц.
В слабом свете аварийного освещения все хорошо рассмотрели, что в рубке появились два силуэта. Один из них быстро приблизился к еще достаточно широкому проходу, но второй продолжал стоять на мостике без движения.
— Волк, выходи из корабля, скорее! — крикнул Сон, и его возглас поддержал нестройный хор голосов.
— Тень, ну что же ты?! — вместо того чтобы ответить капитану, крикнул Волк.
— Я не пойду, — тихо отозвалась Тень.
Уже в совсем микроскопический зрачок, оставшийся от некогда широкой дыры, космонавты увидели, как мастер механики возвращается к девушке и, обняв ее, машет им рукой.
— Волк… — произнес Сон, — прощай…
В ту же секунду за кормой «Алии» вспыхнул факел разгонных двигателей, а радист корабля «крабов», предупреждая беглецов с биомеха, повторил команду, которую его капитан отдал своему бортовому компьютеру.
— Залп!
Биомех вздрогнул всем корпусом, и факел его двигателя погас. Биомасса перестала пузыриться и расползаться уродливыми разводами по обшивке, а ее не успевшая затвердеть часть, та, что секунду назад затянула аварийный выход, под действием притяжения гравитационного поля палубы провалилась внутрь корабля.
— Можете, возвращаться на борт, господа, — сообщил радист союзников. — После того, как вы сочтете это приличным, мы посетим ваш корабль с дружественным визитом.
— Разве мы не воюем? — удивленно спросил Сон.
— Вот это мы и обсудим, — вежливо ответил связист.
— У нас есть один тяжело раненый, — вмешалась Скала. — Ему нужна квалифицированная помощь.
— Раненого мы подберем, оставьте его на месте. Наш доктор весьма искусен. Остальных я прошу вернуться на борт, — повторил союзник и выключил связь.
— Ничего не понимаю, — признался капитан.
— Что тут понимать? — спросил Игорь. — Поплыли проводить генеральную приборку. Ты же не станешь приглашать гостей в заляпанный дохлой биомассой свинарник…
«Гости» между тем предусмотрительно навели на «Алию» тяжелые лучевые орудия и спокойно легли в дрейф. Дожидаться приглашения на чашку чая…
После того, как роботы восстановили герметичность корабля, а Ястреб перевел все его системы под управление бортового компьютера, на борту «Алии» началась самая великая со времен промывки Гераклом авгиевых конюшен битва за чистоту. Роботы-уборщики, будто угорелые, носились между различными отсеками и биомодулем, вывозя в его трюм собранную биомассу, а члены экипажа, не снимая скафандров, дабы не задохнуться от нестерпимой вони, заливали освобожденные площади сильнейшими молекулярными очистителями.
Но в первую очередь были спущены в холодильный отсек тела погибших членов экипажа. Старая морская традиция — хоронить матросов в пучине океана, на космический флот не перешла. Здесь действовал немного другой обряд. Космонавты считали, что любой человек имеет полное право вернуться на родную планету. Даже после смерти. К тому же у похорон в открытом космосе была еще одна отрицательная черта — тело становилось опасным для движения кораблей космическим мусором. Как это ни кощунственно звучало…
Чтобы придать уборке увлекательный характер и отвлечь баргонцев от мрачных мыслей о потерях и грядущем вероятном плене, Игорь объявил конкурс на самого большого знатока рекламы моющих средств. Постепенно эфир заполнили совершенно издевательские интерпретации нелепых рекламных лозунгов, и в отдельных помещениях даже послышался смех. После первого этапа, когда была смыта основная масса грязи, Спиваков рискнул снять шлем скафандра и объявил, что это противно, но почти безопасно. Его примеру последовали не все, но работавшие рядом Белка и Михаил поступили честно. Сперва они выразили ему свое презрение, покрутив пальцами у виска, потом немного повздыхали, но в результате тоже сняли шлемы.