______________
* Хульдра - злая фея, ведьма из шведских и норвежских народных сказок.
- А ты когда-нибудь видела привидение? - спрашивает Мадикен.
- Нет. Я вообще не верю в привидения, - ответила Майя.
Зато в хульдру, томтов и троллей Майя верит и может о них многое рассказать. Вдруг среди ее рассказа тетя Карлссон почему-то забеспокоилась и стала шарить вокруг себя. Кажется, она что-то потеряла. Сперва она поискала в корзинке, в которой принесла еду, потом в своем кармане, поворошила в стогу сено, но ничего при этом не говорит и только продолжает отчаянные поиски.
Тогда дядя Карлссон ее сам спросил напрямик:
- Послушай-ка, матушка! А где же твои зубы?
- Да вот беда! - отвечает ему тетя Карлссон. - Я их на минуточку вынула, потому что они мешали, а теперь и не знаю, куда положила.
Бедная тетя Карлссон совсем расстроилась. И неудивительно, ведь вставные зубы - вещь дорогая и красивая, да к тому же вечером будет на ужин копченая селедка, а ее без зубов не поешь, жалуется тетя Карлссон, чуть не плача.
- Кто их найдет, тот получит от меня что-то очень хорошее, - обещает она.
Услышав обещание, Мадикен и Лисабет кинулись на поиски. Это похоже на игру, когда надо найти спрятанный ключик. Искали все, даже дядя Карлссон, но он вскоре заявил:
- У нас и без твоих зубов дел много. И почему ты за ними никогда не следишь!
Дядя Карлссон и Майя уезжают с возом.
- Наверно, приходила хульдра и утащила зубы, - говорит Лисабет. - Своих-то у нее нету. А теперь она смеется чужими зубами и хвастается, какая она красивая!
- Ну до чего же ты еще ребенок, Лисабет! - говорит Мадикен. Она тоже перестала искать, потому что этих дурацких зубов нигде нету, и нашла себе другую забаву. Она начала примерять деревянные башмаки тети Карлссон, которые стояли возле стога. Первый она уже надела, а вот в левый нога не влезает, внутри что-то мешает. Мадикен сунула руку, а там - зубы тети Карлссон. Вот они, оказывается, где были.
Сколько тут было радости!
- Подумать только! - говорит тетя Карлссон. - Ведь я же их сама туда и положила, чтобы не потерялись.
Тетя Карлссон была очень рада и вовсю нахваливала удачливую Мадикен, хотя та ничего особенного не сделала, а просто примерила чужие башмаки.
- Я тоже хотела там посмотреть, - говорит Лисабет.
- Значит, и ты получишь награду! - пообещала тетя Карлссон. И выполнила свое обещание.
В спальне у тети Карлссон в верхнем ящике комода хранился целый клад, как в сокровищнице. Мадикен и Лисабет глазам своим не поверили, когда увидали, сколько там драгоценностей. Они и не воображали себе, что у одного человека может быть такое богатство! И вдруг тебе предлагают выбрать из этого ящика, что душе угодно. Прямо как будто Рождество наступило! Можно взять крошечную золоченую туфельку из фарфора, или красненькую подушечку для иголок, или витую раковину, в которой шумит море, или зеленый наперсточек, или розовую свинью-копилку, или гномика, сделанного из шерстяных ниток, или брошку с желтеньким камешком, или железную свистульку-петушка.
Мадикен хочет, чтобы ей дали выбрать первой. Ведь как-никак, это она отыскала зубы!
- Только не бери, пожалуйста, петушка! - говорит Лисабет.
А Мадикен и не собиралась брать петушка, ей хочется раковину. Пускай Аббе хотя бы из раковины услышит, как шумит море. Мадикен знает, как Аббе мечтает о море, он ей сам говорил.
Девочки вежливо поблагодарили тетю Карлссон за подарки. Мама бы порадовалась, какие у нее воспитанные дочери.
Лисабет сразу засвистела так пронзительно, что рядом ничего не слышно, и Мадикен ушла слушать раковину за конюшню.
Вечером тетя Карлссон бодро жевала копченую селедку. А Мадикен и Лисабет сказали, что они не голодные. Тогда им предложили простокваши.
- Кажется, я все-таки проголодалась, - сказала Мадикен, увидев на столе простоквашу.
Обе девочки очень устали. День сегодня выдался хоть и приятный, но долгий.
В Аппелькюллене есть мансарда с двумя комнатами, которые разделяет большой темный чердак. В одной из комнат живет Майя, а в другой будут спать Мадикен и Лисабет. Пожелав спокойной ночи тете и дяде Карлссонам и Туре, они отправились с Майей наверх. Мадикен первая побежала, ей не терпится посмотреть, где они сегодня будут спать.
Спальня ей понравилась. Это была уютная комната, хотя в ней почти ничего не было, кроме двух узеньких кроватей, маленького столика, двух стульев да умывальника. Но больше ничего и не нужно для того, чтобы спать.
В окно заглядывает вечернее солнце, его лучи падают на обои с цветочками, и от этого комната делается еще уютнее. Но в ней очень жарко.
- Фу ты ну ты, - говорит Майя, - какая тут жарища! - Она открывает окно, чтобы впустить свежего воздуха, и выгоняет мух, которые бились о стекла. Присмотрев за девочками, чтобы они как следует помылись, почистили зубы и легли в кровати, Майя, совсем как мама, подоткнула им одеяло.
- А что у вас там лежит? - спрашивает Лисабет, показывая на закрытый гардероб, который стоит в изножье ее кровати.
- Там хранятся наши зимние вещи, - говорит Майя. - Ну, спокойной ночи, девочки! Если вам будет что-нибудь нужно, вы знаете, где меня найти.
Майя уходит.
Мадикен и Лисабет принимаются болтать, вспоминая все хорошее, что случилось за этот день.
- И опасностей никаких не было, - говорит Мадикен.
- Странно, но не было, - говорит Лисабет.
Мадикен взяла раковину и стала слушать, но вдруг с другой кровати раздался пронзительный свист - это Лисабет подула в своего петушка.
- Ты больше не свисти, - говорит Мадикен. - Так и напугать можно.
Кругом тихо-тихо, нигде не слышно ни звука, да и стемнело уже...
Мадикен смотрит на картину, которая висит над ее кроватью. На ней нарисованы два ребенка с кудрявыми головками, одетые в белые ночные рубашечки. Прильнув к маминым коленям, они читают вечернюю молитву. Мадикен смотрела-смотрела и вдруг почувствовала, как она соскучилась по маме. О, какие же счастливые эти дети на картине! И по папе она тоже соскучилась, и по Альве, и Сассо, и Госе, и по Юнибаккену. Ей стало грустно и захотелось плакать. И Мадикен подумала, что вот-вот она зарыдает. Но сперва надо дождаться, когда уснет Лисабет. Ведь Мадикен - старшая сестра, а если она ни с того ни с сего заревет, Лисабет совсем перепугается.
Но, кажется, эта девчонка сегодня вообще не собирается спать! Она лежит в своей постели и только иногда вздыхает. Ну что же она никак не засыпает! Из-за нее даже поплакать нельзя. Мадикен чувствует, что долго она не вытерпит.
И вдруг Лисабет говорит:
- А знаешь что, Мадикен? Надо нам вернуться домой!
От неожиданности Мадикен даже забыла, что ей хочется плакать:
- Ты что - сумасшедшая? Почему это нам надо возвращаться домой?
- Надо. Потому что в шкафу прячется привидение, - говорит Лисабет.
- Да ну тебя! Нету там никого, - убеждает ее Мадикен.
Она догадалась, что Лисабет выдумала привидение, потому что она затосковала по дому, но не хочет об этом говорить.
Но раз Лисабет выдумала привидение, значит, оно там действительно есть и в любую минуту может открыть дверь и выглянуть из шкафа. Не дожидаясь этой минуты, Лисабет что есть мочи завопила:
- Хочу домой!
- Тише, Лисабет. А то Майя тебя услышит, - успокаивает ее Мадикен.
Но куда там! Лисабет заорала еще громче, так что Майя сломя голову прибежала к девочкам.
- Я хочу домой! - кричит Лисабет. - Потому что в шкафу сидит при-ви-и-и-дение!
Тетя и дядя Карлссон, и Туре тоже пришли узнать, что случилось.
- Да что вы, детки! Нет у нас в Аппелькюллене никаких привидений, - говорит тетя Карлссон.
- Да-а-а, как же! Их тут полный гардероб! - хнычет Лисабет. - Домой хочу-у-у!
Мадикен не знает, куда деваться от стыда, и ей жалко бедных Карлссонов.
- Сейчас я пойду и позвоню Альве, - говорит Майя.
- Позвони! И скажи ей, что я хочу домой, - говорит сквозь всхлипывания Лисабет.
Дядя Карлссон ее пожалел:
- Ну, не плачь, пожалуйста, деточка! Сейчас ты поедешь домой. Только не плачь!
И после того, как Майя поговорила с Альвой, Карлссоны исполнили желание Лисабет. Туре идет запрягать Конке. Бедный Туре и бедный Конке! Оба целый день проработали, и вот приходится на ночь глядя снова отправляться в дорогу, чтобы отвезти домой двух глупеньких девочек. Повезло им, что в Аппелькюллене живут такие добрые люди!
Мадикен стыдно, но в то же время она все-таки рада, что ее посадили в повозку и повозка выехала за ворота Аппелькюллена. А Лисабет даже не оборачивается, чтобы помахать на прощание.
- Спасибо за раковину! - крикнула Мадикен, когда повозка заворачивала за угол скотного двора. И только тут Лисабет обернулась, помахала рукой и крикнула:
- Спасибо за раковину! - крикнула Мадикен, когда повозка заворачивала за угол скотного двора. И только тут Лисабет обернулась, помахала рукой и крикнула:
- Спасибо за петушка!
Потом она так сильно дунула в свистульку, что Конке испугался и чуть не понес. Туре еле его удержал.
Как хорошо, что есть на свете такое чудное место, как Юнибаккен. Здесь можно купаться, качаться на качелях, играть в крокет, поливать огород и поить молоком ежика - вот сколько тут всего интересного! А еще тут есть Альва. И Альва понимает, что не могли они дольше оставаться в Аппелькюллене.
- Вот только не знаю, что на это скажет ваш папа, - ворчит Альва, укладывая девочек спать.
- А я ему скажу, что у них там полный гардероб привидений, - говорит Лисабет, обнимая подушку - свою привычную подушку, самую удобную на свете!
- Ну какой же ты еще ребенок! - говорит Мадикен. - Знаешь ли, Альва, уж больно много опасностей в Аппелькюллене! Спроси, если хочешь, у мамы. Нам очень повезло, что мы остались живы.
Утром девочки проснулись радостные. Сейчас они встанут и пойдут помогать Альве собирать землянику. У обеих девочек есть для ягод свои маленькие корзиночки с умными надписями. У Лисабет на корзинке выжжены слова: "Терпение и труд - Все перетрут". У Мадикен написано: "Будь прилежной, не ленись!" И Мадикен бежит к земляничным грядкам, чтобы прилежно поработать. Там, в дальнем конце сада, очень хорошо, солнечно, и земляника быстро созревает. Альва уже насобирала несколько литров. Теперь ей пришла подмога. Полная решимости потрудиться на славу, Мадикен босиком бежит по нагретой солнцем траве. Следом торопится Лисабет. Внезапно она на всем бегу останавливается и в ужасе кричит:
- Змея! Змея!
И в ту же секунду Мадикен почувствовала, как ей что-то впилось в ступню, и она увидела ужасную гадюку, которая уползала от нее к каменной стене, ограждающей сад. Рядом застыла в ужасе Альва. Но, быстро опомнившись, она схватила со стены камень и швырнула прямо в голову змеи. Она даже не целилась, но бросок оказался метким. Эта змея больше уже никого и никогда не укусит. Мадикен оцепенела от испуга. Она понимает, что с ней случилось. Ее укусила змея. Она уже почувствовала противную ноющую боль в ступне.
- Альва, я умираю, - кричит Мадикен. - Она меня укусила, я теперь умру!
Альва осмотрела ее ногу. После змеиного укуса на коже остались две маленькие дырочки от ядовитых зубов, и ступня начала пухнуть.
- Нет, ты не умрешь, - говорит Альва. - Но тебе нужно срочно в больницу.
Время не терпит. Поэтому Альва решила взять велосипед и посадить Мадикен на багажник. Ничего другого сейчас не придумаешь. Но что делать с Лисабет?
- Будь умницей! - говорит ей Альва. - Беги к Нильссонам и попроси, чтобы они позволили тебе посидеть у них до моего возвращения.
Лисабет громко плачет, но делает, как велено; она и сама понимает, что надо слушаться, - она тоже хочет, чтобы Мадикен осталась жива, если только это возможно, она хочет, чтобы у нее всегда, всегда, всегда была старшая сестра.
- Я буду умницей, - обещает Лисабет дрожащим голосом.
И вот Альва и Мадикен пустились на велосипеде в путь. Альва крепко перевязала укушенную ногу своим красным шейным платком, чтобы яд не пошел дальше, поэтому последнее, что увидела Лисабет, был трепещущий по ветру кончик красного платка. Велосипед исчез за поворотом улицы, и Лисабет осталась одна.
Тут она заплакала и, рыдая, полезла через забор в Люгнет. И надо же было случиться такому невезению - бедная Лисабет никого не застала дома! Она звала, стучала в дверь, но никто так и не вышел. Теперь она действительно очутилась одна в целом свете. От испуга Лисабет даже перестала плакать.
Она перелезла обратно через забор и стала звать Сассо. Милый, ласковый Сассо, он теперь ее единственное утешение! Ну и, конечно же, Гося! Лисабет садится на кухонное крыльцо с Госей на коленях, у ее ног Сассо. Здесь она и будет сидеть и ждать, когда вернется Альва и, может быть, Мадикен... если она останется жива!
- Только вряд ли она выживет, - говорит Лисабет пуделю, потому что, кроме него, ей не с кем поделиться. Слезы опять полились у нее из глаз, когда она подумала, что Мадикен, может быть, уже умерла, и представила себе, как грустно станет без нее в Юнибаккене.
- Правда, тогда мне достанется ее школьный ранец, - говорит Лисабет.
Потом она еще поплакала. Сассо тоже плачет вместе с ней и кладет ей лапки на колено, чтобы показать, что он ее жалеет и горюет вместе с ней.
Как плохо человеку одному, когда приходится ждать так долго. Под конец Лисабет точно оцепенела и даже перестала плакать, она сидит белая как мел и только ждет и ждет.
Но вот... Какое счастье! Наконец-то показалась Альва на велосипеде. Лисабет облегченно вздохнула и спустила с колен Госю.
- Ах, Альва! - воскликнула Лисабет. Она бросилась к Альве со всех ног и споткнулась о Госю, которая не успела увернуться. Раздался ужасный крик. И вот перед Альвой лежит на земле Лисабет с разбитым лбом, она раскроила его о железный скребок для обуви. Лисабет орет благим матом, кровь заливает ей глаза, она с головы до ног закапана кровью и Альву тоже измазала. Это какая-то кровавая баня!
- Альва, я умру! Я умру! Я умру! - выкрикивает Лисабет.
- Нет, не умрешь! - говорит Альва. - Но придется нам ехать в больницу и зашивать твою рану.
- Не-е-е-т! - орет Лисабет. - Не дамся, чтобы меня зашивали.
Но Альва перевязывает ей лоб кухонным полотенцем и на руках тащит к велосипеду, хотя Лисабет брыкается и не хочет ехать. В отчаянии Лисабет кричит:
- Ну разве ты сама не можешь меня зашить!
Много чего умеет Альва, но только не зашивать раны. Тут не обойтись без доктора Берглунда.
Снова Альва едет в больницу, везет орущую Лисабет. Увидев в операционной дядю Берглунда, Лисабет и на него закричала:
- Так и знайте - я только Альве разрешаю, чтобы меня зашивала!
Но не успела она и глазом моргнуть, как дядя Берглунд уже наложил ей пять швов.
- Ну вот и все! Альва может забирать тебя домой, - говорит он. - Или ты хочешь остаться с Мадикен?
В этой суматохе Лисабет совсем забыла про Мадикен.
- А разве она не умерла? - спрашивает Лисабет с удивлением.
- Ну что ты! - отвечает дядя Берглунд. - Она лежит за ширмой в коридоре и завтра вернется домой. Хочешь, мы и тебя положим рядом?
- Хочу! А то как бы я не умерла! - говорит Лисабет.
Альва уезжает на велосипеде одна. Но прежде чем уехать, она зашла заглянуть на Мадикен и Лисабет, которые лежат на кроватях за ширмой.
- Такого мне еще никогда не приходилось переживать! - говорит Альва, качая головой. Затем она уходит.
- Приходи за нами завтра! - крикнула ей вслед Мадикен.
Ее клонит в сон от всех лекарство и уколов, но она очень рада, что Лисабет вместе с ней.
- Он тебе отрезал ногу? - спрашивает Лисабет. Так, по ее представлению, должны лечить от змеиных укусов.
- Глупышка ты! - говорит Мадикен. - Ногу мне не отрезали, но она так распухла, что еле помещается на кровати.
Лисабет захотела поглядеть и, когда увидела, расхохоталась на весь коридор. Отсмеявшись, она поудобнее улеглась в постели и сказала:
- А вообще-то нам здорово повезло, что мы все время спим на новом месте!
Когда мама и папа вернулись из поездки, на вокзале их встречали девочки с Альвой. У Лисабет - забинтованный лоб, у Мадикен - перевязанная нога, но в остальном с ними все в порядке. Девочки так рады и возбуждены, что еле могут устоять на месте.
Паровоз пыхтя подъехал к перрону, поезд остановился, и среди чада и дыма Мадикен и Лисабет узрели двух ангелов, спустившихся с неба. Какое счастье! Папа и мама вернулись домой!
- Мамочка! - закричала Лисабет.
- Папочка! - закричала Мадикен.
В следующий миг мама и папа стояли уже на перроне и держали в объятиях девочек.
- Лисабет! Что с твоей головой? - сразу же спросила мама.
- Дядя Берглунд сделал мне пять швов на лбу, - с гордостью ответила Лисабет.
Мама даже вскрикнула:
- Так я и знала, что в Аппелькюллене с вами что-нибудь случится!
- Это ты так думала... - начинает говорить Лисабет.
Однако мама уже не слушает ее, потому что теперь она заметила забинтованную ногу другой дочери:
- И ты тоже! Да что же это такое с вами!..
- Меня укусила змея, - отвечает с веселой улыбкой Мадикен.
Мама бросает на папу взгляд, полный упрека:
- Ну что я тебе говорила, Юнас?
Но тут в разговор вмешивается Альва:
- Послушайте меня, я вам все сейчас объясню, - говорит она хозяину и хозяйке. И от нее они наконец узнали, как опасно жить в Юнибаккене.
АЛЬВА ИДЕТ НА БАЛ
Дни бегут. Мадикен удивляется, как быстро они проходят. Внезапно кончилось лето, вдруг оказалось, что надо опять идти в школу, а потом вдруг наступила осень. Это сразу чувствуется в воздухе, стоит только высунуть нос из дома, да и на глаз тоже видно. Березы вокруг Юнибаккена начали желтеть, в саду запестрели флоксы, астры, а по утрам, отправляясь в школу, Мадикен находит в траве под деревьями упавшие яблоки. Она каждый раз подбирает две-три штуки и выходит за калитку с блестящими от росы ботинками. По дороге в школу они с папой грызут яблоки. Впрочем, папа направляется, конечно, не в школу, а в свою газету.