— Не ходи туда! — простонал парень ему вслед, но Влад уже не слушал.
* * *Он оказался в просторном холле, слегка затянутом дымом. Здесь не было видно мертвых, однако по полу тянулось несколько жутковатых кровавых полос.
Слышался какой-то скрежет и грохот, пол чуть вздрагивал. От дыма глаза быстро начали слезиться, и Влад решил сократить разведку до минимума.
В распахнутых дверях амфитеатра он резко остановился, подавив желание немедленно броситься назад.
Огромная чаша зала заседаний лежала в руинах. Все было выворочено, оторвано и перемешано — старинные кресла в красном бархате, обивка стен, портьеры, ковры, обломки рухнувшего потолка, разбитые статуи, массивные шкафы из темного дерева…
Посреди этой разрухи, в облаках дыма и пыли, неуклюже передвигались два существа, один вид которых вызывал желание быстрее бежать не оглядываясь.
Они походили на козловые краны — такие же высоченные, могучие и неповоротливые. Четыре суставчатых ноги подминали перевернутую мебель, как бумажные коробочки. Тело — кривое и бесформенное — выглядело как дешевый беляш с привокзального рынка. Цвет кожи также наводил на мысль о чем-то пережаренном.
Влад заметил момент, когда чудовище ненадолго застыло на одном месте, чуть присело — и выстрелило непомерно длинным языком, как экзотическая ящерица, хватающая муху. Раздался крик, в воздух полетели обрывки белой мантии, на стену брызнула кровь…
Только теперь Влад осознал, что в грудах обломков то тут, то там белеет одежда мертвых ученых. Оценить их число было невозможно, порой было неясно, где два человека, смятые в один комок, где — один, порванный на части.
Другой монстр вдруг поднял лапу и одним движением обрушил длинный балкон. Снова кто-то закричал, в воздухе мелькнули парадные белые одежды, затем пришел в действие стреляющий язык…
Наверху вдруг что-то заискрило, как неисправная проводка. Влад пробежался взглядом по балконам и наконец увидел — в зале были установлены зеркала, двухметровые, не меньше двух десятков. Все они были перегоревшими, только два или три еще мерцали уцелевшими сегментами.
Теперь уже не оставалось сомнений, откуда на Академию свалилась орда чудищ…
Один из «ходячих беляшей» в этот момент повернулся к Владу задом и принялся долбиться головой в стену, вероятно пробивая проход из здания. Голова-шишка, обросшая мощной костяной оболочкой, работала как исполинский таран, стены тряслись и осыпались, с потолка тоже валились куски. Зал еще больше затянуло пылью.
Влад поспешно отскочил, на него посыпались какие-то камни, не такие уж маленькие.
Он понял — пора уходить. Нечего и думать, что в этом хаосе можно отыскать человека и при этом уцелеть самому. Влад вернулся к выломанным дверям, но тут же отпрянул назад — в нескольких шагах рыскали два зверя, вынюхивая что-то и копаясь сплюснутыми мордами в одежде погибших.
Влад очень тихо, на цыпочках, заторопился вдоль стены к следующей двери на улицу. Он уже почти добрался, как вдруг раздался грохот и небольшая боковая дверь, на которую он прежде не обратил внимания, вылетела из петель, ударившись о противоположную стенку.
Вместе с ней вылетел человек в окровавленной одежде. Он проехал метра три по полу, оставляя кровавую полосу, и замер без движения. Оцепеневший Влад с трудом опознал на нем форму охранника Академии.
Почти сразу из прохода показалась уродливая голова, обросшая шипами и наростами. Зверь издавал то ли хрип, то ли бульканье. Медленно и с трудом он выполз в холл, и лишь тогда стало видно, что у него перебита спина.
Влад стоял ни жив, ни мертв, выглядывая из-за колонны и готовясь что есть сил двинуть монстра дубинкой, если тот попробует приблизиться.
Но чудовище не проявило к нему интереса. Оно завалилось набок и какое-то время перебирало в воздухе мощными когтистыми лапами, словно рвало невидимого противника. Ворчание становилось все тише, наконец прекратилось. По неровному, словно обгрызенному, боку крупной рябью пробегали судороги.
И в этот момент Влад увидел, что между шипами, колючим пучком торчащими на загривке зверя, что-то золотисто блестит…
Он вытер о штаны вспотевшие пальцы, перехватил дубинку и мелкими шагами начал приближаться.
Это была цепь — золотая, массивная, с изящной чеканкой и серебряными вставками. Один оборванный конец свободно болтался, второй был придавлен брюхом зверя.
Набравшись храбрости, Влад осторожно вытянул руку и потащил цепь на себя…
Через секунду он увидел звезду магистра — большую, замысловато украшенную, с бирюзовым камнем в центре.
Влад перевел взгляд в проход, откуда вылетели человек и зверь. Там было темно, виднелась только широкая лестница, ведущая вниз. После секундного раздумья он нерешительно направился туда.
Спустившись по лестнице, Влад попал, видимо, в лабораторию — невысокий зал, по краям которого стояли широкие столы с какими-то сосудами и приборами. Добрая часть их была повалена, в воздухе висел едкий туман, ноздри щипало. Зато не было удушливого дыма.
Свет давали тусклые химические лампы в углах. Влад разглядел два неподвижных тела на полу в центре зала.
Он прошел вперед, готовясь к любым неожиданностям. Остановился около лежащего человека. Его голова была разбита и изуродована до неузнаваемости. Пальцы еще сжимали дубинку-усилитель, такую же, как у Влада, разве что помассивнее. Бело-синий плащ охранника, изодранный в клочья, валялся чуть поодаль.
Второй мертвец также был охранником, Влад увидел это издалека и не стал подходить.
Послышался какой-то шорох. Влад присел, стремительно обернулся и увидел еще одного человека. Он сидел в темном углу, привалившись к стене между лабораторными столами, безвольно откинув голову назад.
Подойдя ближе, Влад с облегчением перевел дух.
Он нашел Чебрена. И тот был жив.
Наблюдать за праздником из окна гостиницы было, по меньшей мере, скучно. С другой стороны, болтаться по ликующим улицам одному — тоже мало веселого.
Собственно, никакого праздника Лисин и не видел. На той улице, куда выходили гостиничные окна, почти ничего не происходило.
Чтобы посмотреть затмение, сержант вышел во двор. Кроме него, тут были два прислужника-энейца с метлами, какой-то оборванный старик в идиотской клоунской одежде да еще механик, хозяин самохода, которого Лисин нанял утром на площади неподалеку.
Затмение не произвело на Лисина большого впечатления. Возможно, потому, что общегородской восторг, радостные крики — все это было где-то далеко отсюда. В темном гостиничном дворике просто ненадолго померк свет, вот и все.
Разочарованный Лисин пережил недолгую борьбу с собой, потом сунул одному из энейцев несколько мелких монет и велел принести ему в номер хорошего грибного нектара, а еще что-нибудь пожевать, лучше всего сушеного мяса.
Еще пару минут он понаблюдал за фейерверком, который запустили с одной из ближних площадей, но и это зрелище было довольно убогое.
Вернувшись в комнату, он уселся у окна и представил, чем сейчас занимается Влад. Наверно, ходит и раскланивается среди важных господ, заводит полезные связи и сверкает своей побрякушкой на груди.
Сержант очень слабо верил, что они вообще могут найти путь домой. И не понимал, почему в этом так уверен Влад. Ну да, что-то случилось, пронеслась гроза и буря, сдвинулось время, перевернулось пространство — все это можно было худо-бедно представить.
Но как заставить это время с пространством вернуться на место — совершенно другой вопрос. Для Лисина это представлялось примерно такой же непосильной и нереальной задачей, как собрать и вернуть в рабочее состояние уже взорвавшуюся гранату.
Подобные размышления не слишком утомляли его. Ответственность и управление уже взял на себя Влад — вот пусть он и ломает себе мозги…
Прислужник-энеец вернулся очень быстро и застыл в дверях, прижимая к тщедушной груди пакет.
— Вот молодец! — порадовался Лисин. — Выношу благодарность от лица всего Истинного Знания! Сдачу себе оставь.
Энеец почему-то продолжал неподвижно стоять в дверях и пялить глаза.
— Ты чего, окаменел от радости? — поднял бровь Лисин. — Давай пойло и иди отсюда!
Не дождавшись, он встал сам и выхватил пакет из рук энейца. И в этот момент вдруг понял, что прислужник чем-то напуган. И не просто напуган, а буквально потрясен — в глубине его больших грустных глаз тлело нечто такое, от чего Лисину и самому стало вдруг не по себе.
— Ты чего? — захлопал глазами сержант, чуть отступив.
Энеец повернулся и пулей вылетел в коридор, не закрыв двери.
— Сам черт не разберет этих мартышек… — проворчал Лисин.
Он вернулся к окну и набулькал полкружки эликсира, чтобы немного оживить процесс наблюдения за скучной улочкой.
В следующую секунду кружка выпала у него из рук и разлетелась на куски. Лисин потрясенно застыл у окна, глядя вниз.
На улице больше не было праздно гуляющих прохожих, лоточников — никого. Прямо под окном лежали в огромной луже крови двое полицейских, казалось, по ним проехал дорожный каток. Еще нескольких человек сержант увидел на другой стороне улицы — все неподвижные и изуродованные.
Там же валялся на боку нанятый им самоход. В здании напротив зияла огромная дыра, словно туда угодила бомба. Там еще клубилась пыль… Лисин смотрел и силился понять: когда беззаботный и уютный городской уголок успел превратиться в бойню?
Он вспомнил, что слышал какой-то грохот перед приходом энейца, но списал его на фейерверк. И еще крики… Ну, уж крики в городе стояли с самого утра — он уже привык, что поблизости вопят и голосят…
Он только теперь понял, что тональность городского шума заметно изменилась. И ликования нет и в помине…
Он не успел ничего придумать или решить, как вдруг стекло перед его лицом разлетелось вдребезги. Лисин отлетел и упал навзничь, но тут же вскочил.
В его окно просовывалась уродливая кривая лапа размером с ковш небольшого экскаватора. Еще секунда — и стена хрустнула, начала отделяться от дома, вокруг все затрещало, посыпались какие-то щепки, камни, потоки пыли…
Сержант и сам не заметил, как скатился по лестнице и пулей выскочил на улицу. Он боялся даже обернуться — он просто несся что есть сил подальше от этого места.
Теперь он видел, что вся улица пуста, а через каждые десять-двадцать метров лежат трупы горожан в праздничных одеждах.
Он вдруг резко остановился. Впереди темнело уже знакомое ему здание Палаты точных измерений — кирпичная коробка с целой гроздью незамысловатых башенок на крыше.
Сейчас по этим башенкам ползала какая-то тварь, напоминающая сплющенного краба. Трещали стены, сыпались стекла и черепица — тварь шуровала клешнями внутри здания.
Лисин вновь опустил взгляд и чуть не подпрыгнул на месте: прямо на него неслась свора гомобов. Вернее, это были не гомобы — эти твари были куда массивней и выглядели несколько иначе, но настоящего их названия Лисин не знал и узнавать не собирался.
Он уже несся по перпендикулярной улице, с ужасом понимая, что соревнование в скорости с резвыми тварями он вряд ли выиграет. Никакого оружия с собой не было, все вещи остались в гостинице. Разве что небольшой нож, но им даже кошку не напугаешь.
Сержант углядел открытую дверь в каком-то здании, нырнул в нее, захлопнув за собой, затем пролетел здание насквозь и оказался в небольшом, густо заросшем кустами дворике.
Он присел на колено, прислушался. Вроде никто его уже не преследовал. Где-то вопили люди, но не здесь, а в соседних кварталах. Еще слышался какой-то навязчивый, непрекращающийся скрежет, который отдавался эхом и налетал, казалось, сразу со всех сторон.
Лисин вдруг понял — это вовсе не скрежет, а голос. В городе заработали громкоговорители — основное средство массовой информации Вантала.
Сержант вслушивался несколько минут, но разобрать смог только малую часть. Впрочем, этого хватило, чтобы понять общий смысл.
«…просим соблюдать… не покидать дома… в результате аварии в Роторном центре… делается все возможное…»
И еще почему-то часто упоминался Усодан. Лисин совершенно не понял, при чем тут Усодан, но его это и не особо беспокоило. Пусть сами разбираются…
Он думал, что хорошо бы сейчас найти маленький тихий подвальчик с крепкой дверью и побыть там, пока отцы города не выполнят обещанное «все возможное». Пока он бежал, ничего похожего на глаза не попалось. А искать — это все равно что нарочно нарываться на неприятности.
В центральной части города почти не было укромных уголков, это он еще в первый день заметил.
О том, чтобы возвращаться в гостиницу и ждать Влада, вообще не могло быть речи. Сержант просто начинал трястись, когда вспоминал навестившую его гигантскую клешню…
Над головой вдруг раздался какой-то треск. Сержант рефлекторно вжал голову в плечи, еще больше присел и лишь потом поднял глаза.
Он почти сразу разглядел тварь, сидящую в густой кроне. Она была ни на что не похожа: казалось, в одном котле смешали обрубки человека, свиньи, паука и варана, а потом слепой хирург наугад сшил все это вместе.
У адского создания было шесть рук, тошнотворно похожих на человеческие. Они же были, наверно, и ногами. И что самое мерзкое — абсолютно человеческая голова. Слышалось чавканье и урчание — тварь что-то жрала. Скорей всего она только что перепрыгнула на это дерево с ближайшей крыши.
Сержант, превратившись в невесомое перышко, чуть подался назад. Потом с величайшими предосторожностями переставил ногу, подвинулся еще на сантиметр. И так пока не оказался в здании, через которое только что проскочил.
Внутри, малость осмелев, он быстренько преодолел коридор и выглянул на улицу. Было тихо и пустынно, гомобы-переростки уже ускакали на поиски новых жертв.
Отсюда были хорошо видны башни Академии, над ними растекалось облако черного дыма. Сержант нахмурился — он вдруг понял, что и Владу сейчас, быть может, совсем не сладко. Если только о нем не позаботились всемогущие образованные хозяева.
Лисин уже вышел из здания и задержался на секунду, чтобы выбрать направление, когда за спиной что-то чавкнуло. Звук был вовсе не страшный, и Лисин обернулся даже без особого испуга.
Он увидел, что через разбитое окно на него глядит какой-то человек. Лицо было странным — лысая приплюснутая голова, огромные зрачки, кривые длинные зубы, выступающие из-под неплотно сомкнутых губ…
Показались две руки, они обхватили раму, и голова выдвинулась чуть вперед из окна. Потом показались еще две руки…
— Вот черт! — завопил сержант и помчался по улице, не дожидаясь, пока вылезут оставшиеся конечности.
Он жалел, что не прихватил в доме никакого оружия, даже крепкой палки не нашел. Пробежав метров пятьсот и порядком запыхавшись, он обернулся.
И убедился, что шестиногая тварь увязалась за ним. И она была не одинока, чуть позади нее двигались еще две! Они скакали, отталкиваясь по очереди всеми парами конечностей. Получалось у них не очень быстро, но слаженно и уверенно. Они в общем-то и не отставали.
Лисин понесся дальше. Он не знал, что ему делать, — бег быстро сжигал силы, а уродливые гадины брали его измором. Если он никуда не спрячется, они просто дождутся, пока он выбьется из сил. Или, еще хуже, столкнется с какой-нибудь другой сворой.
Боковое зрение отметило какое-то шевеление слева. Сержант взглянул лишь мельком — и его обдало холодом. С этой стороны стояли приземистые одноэтажные особнячки с плоскими крышами. И по этим крышам сейчас мчалась одна из руконогих тварей — мчалась с обезьяньей ловкостью, обгоняя Лисина!
Впереди просматривался большой перекресток, в центре которого лежала перевернутая повозка и растекалась кровавая лужа. Кровь была не человеческой — тут же неподалеку лежал мертвый чап, практически разорванный пополам.
Лисин уже выдыхался. Еще немного, и ноги сами собой подогнулись бы. Он собрал остатки воли, подскочил к повозке и подобрал какую-то жердь, выпавшую на дорогу.
«Все… все… все… — стучало сердце. — Теперь до последнего…»
Первая тварь прыгнула на дерево и принялась с безопасного расстояния оценивающе рассматривать сержанта, по-птичьи поворачивая голову. Остальные две нехотя остановились шагах в двадцати. Вернее, просто замедлились. Маленькими, почти незаметными шажками они приближались.
Сержант раскрутил тяжелую палку и сразу понял, что долго так махать не сможет. Легкие рвались на части, горячий воздух бил в них, как молот, не принося облегчения. Да и руки цеплялись за сухое дерево, сжигая последние капли сил.
Твари настороженно приближались, по-паучьи перебирая лапами. Иногда замирали, поднимались столбиками, не сводя с Лисина пустых рыбьих глаз, и снова принимались подползать.
Сержант откинул полу куртки, проверил, что до ножа легко дотянуться. В ту же секунду обе твари вдруг припали к земле и зашипели. До них было уже три-четыре метра.
«Ну, все…» — мелькнуло в голове.
Первая бросилась на него почти сразу. Правда, сделала это как-то лениво и словно без желания. Наверно, просто устроила разведку боем. Лисин отмахнулся своей жердью и даже, кажется, слегка задел ее.
Тварь на дереве начала бесноваться — она то прыгала по веткам, то соскакивала на землю и делала движение в сторону сержанта, затем начинала остервенело чесаться, потом снова пряталась в кроне. Это здорово нервировало, но Лисин старался не отвлекаться.
Он слизнул сухим языком пот с губ и чуть присел, готовясь чуть что отскочить.
Шестирукие уродцы догадались сменить тактику — теперь они принялись бродить вокруг него, делая короткие неуверенные броски. Спустя минуту к ним присоединился и третий член стаи с дерева. В центре этого зловещего хоровода сержанту стало совсем нехорошо.