Ханна провела языком по зубам. Почему она ничего не слышала про то, что в лечебнице есть спа-салон? И плевать, что за его услуги нужно платить дополнительно. Стоимость всех процедур она будет записывать на счет отца. Пусть раскошеливается.
– Кто твоя соседка по палате? – осведомилась Тара.
Ханна запихнула под сиденье свою сумочку Marc Jacobs из шагреневой кожи.
– Я с ней еще не познакомилась. – Ее соседка за весь день ни разу не появилась в палате. Наверняка ее засадили в какой-нибудь изолятор со звуконепроницаемыми стенами.
– Так давай в нашу компанию, – улыбнулась Тара. – Мы, – она ткнула вилкой в сторону Алексис и Руби, – потрясные девчонки. Придумываем спектакли про больничный персонал и играем их в своих палатах. Главную роль обычно исполняет Руби.
– Руби создана для бродвейской сцены, – добавила Алексис. – Прирожденная актриса.
Руби покраснела и опустила голову. К ее левой щеке прилипли зернышки кукурузы. Ханна подумала, что вряд ли Руби возьмут в бродвейский театр, разве что продавцом в театральный буфет.
– А еще мы устраиваем представления по типу «Топ-модель по-американски», – продолжала Тара, принимаясь за лазанью.
Алексис с Руби мгновенно забились в истерике: захлопав в ладоши, они затянули музыкальную тему телепередачи, причем фальшиво: «Я хочу быть лучшей! На-на-на-на-НА-на!».
Ханна обмякла на стуле. Казалось, все светильники в столовой потускнели, кроме того, что висел прямо над ними. Пара девочек за соседними столиками обернулись.
– Вы изображаете моделей? – слабым голосом уточнила она.
Руби глотнула кока-колы.
– Не совсем. Мы просто комбинируем наряды из своих гардеробов и дефилируем в них по коридору, как по подиуму. У Тары потрясающие вещи. И еще у нее есть сумочка Burberry!
Тара промокнула рот салфеткой.
– Это подделка, – призналась она. – Мама купила эту сумку в китайском квартале в Нью-Йорке. Но от настоящей не отличишь.
Ханна чувствовала, как воля к жизни медленно вытекает из нее через ступни ног. Она смотрела на двух медсестер, о чем-то болтающих у подноса с десертами, и ее так и подмывало встать, подойти к ним и попросить двойную дозу «валиума».
– Не сомневаюсь, – солгала она.
Неожиданно взгляд Ханны перехватила блондинка, стоявшая возле супницы. Она, кажется, наблюдала за ними. Светлые волосы цвета кукурузы, великолепная белая кожа, во всем облике некая манящая притягательность. Ханну пробрала дрожь. Эли?
Она присмотрелась к ней и увидела, что лицо у этой девушки круглее, глаза зеленые, а не голубые, и все черты чуть заостренные. Ханна протяжно выдохнула.
Но та, ловко обходя столики, уже шла прямиком к Ханне, Таре, Алексис и Руби. На губах ее играла самодовольная улыбка – точь-в-точь как у Эли, когда она собиралась кого-то подразнить. Ханна уныло посмотрела на своих новых «подружек». Потом провела ладонями по бедрам, замирая от страха. Неужели у нее ноги потолстели? И почему волосы на ощупь ломкие и курчавые? Сердце бешено заколотилось. Что, если, сев за стол с этими занудами, она мгновенно превратилась в жалкую лузершу, какой была, пока не подружилась с Эли? Что, если у нее отрос второй подбородок, задница раздалась, а зубы стали кривыми? От волнения Ханна потянулась за хлебом, лежавшим в корзинке посреди стола. И только она собралась запихнуть в рот сразу целый ломоть, как в ужасе отдернула руку. Ты что? Неотразимая Ханна Марин хлеб никогда не ест.
Тара, заметив идущую к ним девушку, толкнула Руби локтем в бок. Алексис выпрямила спину. Все затаили дыхание. Блондинка тронула Ханну за плечо, и та ощетинилась, приготовившись к худшему. Наверное, она уже трансформировалась в уродливого тролля.
– Ты Ханна? – спросила девушка звонким приятным голосом.
Ханна попыталась ответить, но слова застряли в горле. Она издала нечто среднее между икотой и отрыжкой и наконец, густо краснея, выдавила:
– Да.
Блондинка опустила руку. Ногти у нее были длинные, покрашенные черным лаком Chanel.
– Я Айрис, – представилась она. – Твоя соседка по палате.
– П-привет, – осторожно произнесла Ханна, глядя в светло-зеленые миндалевидные глаза Айрис.
Та, отступив на шаг, смерила Ханну оценивающим взглядом. Потом протянула ей руку и сказала беспечным тоном:
– Пойдем со мной. С лузершами мы не общаемся.
Девушки за столом возмущенно охнули. Лицо Алексис вытянулось, как у лошади. Руби нервно поправляла волосы. Тара трясла головой – словно предостерегая Ханну, собравшуюся сунуть в рот отраву.
– Стерва, – произнесла она одними губами.
Но Айрис благоухала, как сирень, а не воняла мазью «Викс Вапораб». И на ней был такой же длинный кашемировый кардиган, какой Ханна две недели назад купила в Otter. Проплешин на голове у нее тоже не было. Давным-давно Ханна поклялась себе, что никогда больше не будет занудой. Это правило распространялось и на психбольницу.
Пожав плечами, она встала, подняла с пола свою сумочку.
– Простите, леди, – сладким голоском произнесла она, послав им воздушный поцелуй. Затем взяла Айрис под руку и вместе с ней зашагала прочь.
– Тебе крупно повезло, – сказала ей Айрис на ухо, когда они шли между столиками, – что тебя поселили со мной, а не с какой-нибудь чудачкой. Я здесь единственный нормальный человек.
– Слава богу, – выдохнула Ханна, возводя глаза к потолку.
Айрис вдруг остановилась и воззрилась на Ханну долгим пристальным взглядом, словно говоря: «Ну да, ты крутая». И Ханна поняла, что Айрис, возможно, тоже крутая. Более чем. Они обменялись многозначительными самодовольными взглядами, которые понятны только симпатичным девчонкам, привыкшим быть в центре внимания.
Айрис намотала на палец длинную прядь своих светлых волос.
– Ну что, после ужина – грязевые маски? Полагаю, ты слышала, что здесь есть спа-салон.
– Договорились, – кивнула Ханна. В сердце затеплилась надежда. Может быть, в психлечебнице ей будет не так уж и плохо.
13 Не такой уж образцовый, как кажется
В среду после полудня Ария сидела за кухонным столом в новом доме Байрона и Мередит, угрюмо глядя на пакет с органическими крендельками из пшеницы с медом. Дом, построенный в 1950-х годах, был украшен вычурными молдингами, имел трехъярусную террасу и застекленные створчатые межкомнатные двери – очень красивые. Кухня, к сожалению, была маленькой и тесной, а кухонное оборудование не обновлялось со времен холодной войны. Чтобы обстановка выглядела менее старомодной, Мередит содрала клетчатые обои и выкрасила стены в неоново-зеленый цвет. Будто это могло бы положительно воздействовать на ребенка.
Майк, сидевший рядом с Арией, ворчал, что из напитков в доме только обезжиренное соевое молоко. Байрон пригласил его зайти к ним после школы, чтобы они с Мередит получше познакомились, но пока что Майк успел сказать, что грудь у нее за время беременности заметно выросла. Мередит натянуто улыбнулась и потопала наверх обустраивать детскую.
На кухне работал маленький телевизор. Майк включил новостной канал. «Общественность требует, чтобы Милым Обманщицам устроили проверку на детекторе лжи», гласила надпись на экране. Охнув, Ария подалась вперед всем телом.
– Есть подозрение, что четыре жительницы Роузвуда, утверждавшие, что они видели Элисон ДиЛаурентис, скрывают от полиции важную информацию, – говорил в камеру самоуверенный белокурый репортер. В кадре за его спиной виднелась центральная площадь Роузвуда с кафе и мебельным магазинчиком. – Милые Обманщицы стали ключевыми фигурами многих скандалов, связанных с делом Элисон ДиЛаурентис. В субботу их нашли на месте пожара, погубившего лес, где последний раз видели мистера Томаса. Пожар уничтожил все следы, которые могли бы помочь в поисках этого молодого человека. Согласно некоторым источникам, полиция готова возбудить дело против Обманщиц, если подтвердится, что они замешаны в преступном сговоре.
– В преступном сговоре? – ошеломленно повторила Ария. Неужели полицейские действительно думают, что Ария с подругами помогли Йену сбежать? Похоже, Вилден не зря их предостерегал. Девушки утратили всякое доверие окружающих, когда Эмили заявила, будто они видели Эли. Теперь весь город настроен против них.
Ария невидящим взглядом смотрела в эркерное окно, выходившее на задний двор. Лес за домом кишел рабочими и полицейскими, которые копались в золе в поисках улик, чтобы установить, кто же все-таки устроил пожар. Они копошились, как муравьи в муравейнике. У большого телефонного столба маячила женщина-полицейский, рядом с ней сидели две немецкие овчарки в жилетах полицейской кинологической службы. Арии хотелось прямо в тапочках кинуться в лес и положить кольцо Йена туда, где она его нашла, но охранники с собаками круглосуточно патрулировали лес по периметру.
Вздохнув, она вытащила свой телефон и набрала сообщение Спенсер: Видела только что новости про детектор лжи?
Да, немедленно ответила Спенсер.
Ария помедлила, раздумывая, как сформулировать свой следующий вопрос. По-твоему, может так быть, что дух Эли пытается сказать нам что-то? Может, именно его мы видели в вечер пожара?
Через несколько секунд от Спенсер пришел ответ: Призрак, что ли?
Да.
Исключено.
Ария положила телефон на стол экраном вниз. Ее не удивляло, что Спенсер ей не поверила. Раньше, когда они ходили купаться на пруд Пекс, Эли заставляла подруг повторять стишок, который якобы должен отпугивать дух утонувшего там человека и не позволить ему причинить зло. Из всей пятерки только Спенсер закатывала глаза, отказываясь выполнять указания Эли.
– Слушай! – возбужденно воскликнул Майк, и Ария подняла на него глаза. – Потом расскажешь мне про детектор лжи, да? Наверно, это нечто. – Увидев кислую мину сестры, он усмехнулся: – Шучу. Копы не посмеют устраивать тебе проверку. Ты ведь не сделала ничего плохого. Иначе Ханна бы мне уже рассказала.
– Вы с Ханной действительно встречаетесь? – спросила Ария, стремясь увести разговор в другое русло.
Майк расправил плечи.
– А что тебя удивляет? Я парень видный. – Он сунул в рот кренделек. На плиточный пол посыпались крошки. – Что касается Ханны, ты ее не ищи: она уехала к маме в Сингапур. Ты не думай, ее никто нигде не запирал. Никто не отправлял – ну, не знаю, например в Лас-Вегас, – учиться на стриптизершу.
Ария очумело смотрела на брата. И как только Ханна его терпит?! Ария не осуждала Ханну за то, что та улетела в Сингапур – она и сама была бы не прочь куда-нибудь смыться из Роузвуда. Даже Эмили укатила из города – отправилась в Бостон в какую-то церковную поездку.
– Я слышал кое-что про тебя, – шевеля бровями, заявил Майк таким тоном, будто она в чем-то провинилась. – Надежный источник сообщил мне, что вчера ты тусовалась с Ноэлем Каном.
Ария застонала:
– Твой надежный источник случаем не сам Ноэль Кан?
– Он самый. Ну и что? – пожал плечами Майк. Наклонившись к ней, он спросил заговорщицки: – И чем же вы занимались?
Ария слизнула с пальцев соль от крендельков. Ха, интересно. Выходит, Ноэль утаил от Майка, что они оба были на спиритическом сеансе. Похоже, он и журналистам ничего не сказал.
– Мы просто случайно встретились в одном месте.
– Он тебя обожает. – Майк закинул на кухонный стол ноги в грязных кроссовках.
Ария опустила голову, глядя на валявшуюся на полу крупинку мюсли.
– Ничего подобного.
– В четверг он устраивает вечеринку в джакузи, – добавил Майк. – Слышала об этом, да? Его родители уезжают, и Ноэль с братьями хотят оторваться на полную катушку.
– А почему в четверг?
– Четверг – это по-новому суббота, – сострил Майк, закатывая глаза к потолку: типа, об этом только дурак не знает. – Приходи. Будет полный отпад.
– Нет уж, благодарю, – быстро отказалась Ария. Не хватало еще угодить на вечеринку к Ноэлю Кану, где Образцовые Роузвудские Парни пьют пиво, стоя на пивных бочках вниз головой, а Образцовые Роузвудские Девицы рыгают в свои бокалы с шоколадным мартини или в стопки с алкогольным желе. При этом Образцовые Роузвудские Парочки целуются на диванах семьи Кан – непременно в стиле эпохи Людовика XV…
В дверь позвонили, и брат с сестрой одновременно подняли голову.
– Иди открой, – прошипела Ария. – Если журналюги, меня нет дома.
Репортеры до того обнаглели, что топали прямо на крыльцо и звонили в дверь по нескольку раз на день, как ни в чем не бывало, будто служба доставки. Того и гляди, начнут врываться в дом.
– Без проблем. – Майк глянул на свое отражение в зеркале, что висело в холле, и пригладил волосы.
Но только он начал открывать дверь, как Ария сообразила, что с крыльца ее видно как на ладони. Если это репортеры, они снесут Майка и уж потом не оставят ее в покое. Она запаниковала, чувствуя, что оказалась в ловушке. Огляделась по сторонам – и выбрала в качестве убежища чулан, где неуклюже примостилась под полкой с шелушеным рисом и поплотнее закрыла дверь.
В чулане пахло острым перцем. А над внушительной коробкой с кускусом Мередит прикрепила огромных размеров продолговатую доску, на которой выжгла один из своих лозунгов: ЖЕНЩИНЫ, ОБЪЕДИНЯЙТЕСЬ.
Ария услышала скрип открываемой входной двери.
– Каким ве-е-е-етром тебя принесло-о-о-о?! – закричал Майк. Шлепок ладони о ладонь, топот кроссовок в холле. Двух пар кроссовок. Ария прильнула к щели между планками чуланной двери, пытаясь понять, что происходит. К своему ужасу, она увидела, что Майк заводит в кухню Ноэля Кана. А он-то что здесь делает?
Майк в замешательстве озирался по сторонам. Когда его взгляд упал на чулан, он вскинул брови и распахнул дверцу.
– Нашел! – радостно возвестил он. – Она в компании риса с макаронами!
– Ух ты. – За спиной у Майка вырос Ноэль. – Эх, вот бы Ария сидела в моем чулане!
– Майк! – Ария быстро вышла из чулана, словно она и не пряталась вовсе. – Я же сказала, что меня нет дома!
Майк пожал плечами.
– Ты велела так сказать, если это репортеры. А это Ноэль.
Ария наградила парней сердитым взглядом. Ноэлю она по-прежнему не доверяла. И ей было стыдно за свое поведение на спиритическом сеансе. Несколько минут она проторчала в маленькой уборной магазинчика оккультных товаров, ошалело таращась на объявление о пропавшем без вести человеке. В конце концов Ноэль постучал в дверь, сказал, что дух улетел и всех просят покинуть магазин.
Ноэль обернулся и прыснул со смеху, увидев на холодильнике плакат с комплексом упражнений для беременных. Повесила его туда Мередит, и многие из них были направлены на укрепление мышц влагалища.
– Я хотел бы поговорить с тобой, Ария. – Ноэль глянул на Майка. – Наедине, если ты не против.
– Конечно! – прогудел Майк. Брант бросил на Арию многозначительный взгляд, словно предупреждая: «Не напортачь», и вышел в другую комнату.
Ария смотрела куда угодно, только не в лицо Ноэлю.
– М-м… хочешь что-нибудь попить? – спросила она, испытывая неловкость.
– Не откажусь, – ответил Ноэль. – Можно просто воды.
Ария, которая от напряжения будто кол проглотила, подставила стакан под краник дозатора, встроенного в холодильник. Ей все еще мерещился противный запах коктейля для беременных – из тыквы с водорослями, – хотя Мередит приготовила его уже минут пятнадцать назад. Когда Ария вернулась к столу со стаканом воды для Ноэля, тот достал из рюкзака серый пластиковый пакет и сунул его ей в руки.
– Это тебе!
Ария полезла в пакет и извлекла большую упаковку чего-то похожего на грунт. «БЛАГОВОНИЯ НА УДАЧУ», – прочитала она на этикетке. Она понюхала упаковку, и у нее глаза на лоб полезли: благовония пахли, как кошачий туалет.
– О, – неуверенно протянула Ария.
– Я купил их в той дурацкой лавке, – объяснил Ноэль. – Якобы приносит удачу. Колдун сказал, что нужно жечь это в магическом кругу. Знать бы еще, что это за круг такой.
Ария фыркнула.
– Э-э… спасибо. – Она положила благовония на стол и сунула руку в пакет с солеными крендельками. Одновременно с Ноэлем. Их пальцы соприкоснулись.
– Упс, – брякнул Ноэль.
– Извини, – в ту же секунду произнесла Ария, отдергивая руку. Ее щеки запылали румянцем.
Ноэль положил локти на стол.
– Ты вчера сбежала с сеанса. Все нормально?
Чтобы не отвечать, Ария быстро сунула в рот кренделек.
– Медиум – шарлатан, конечно, – добавил Ноэль. – Двадцать баксов на ветер.
– Угу, – буркнула Ария, задумчиво пережевывая пищу. Это ее расстраивало, сказал медиум. Может, Эквинокс и шарлатан, но что, если именно тут он попал в «десятку»? И миссис ДиЛаурентис намекала на нечто подобное – сразу же после исчезновения Эли. За последние сутки Арии не раз приходили на ум тревожные воспоминания. Например, вскоре после того, как они подружились, Эли пригласила Арию поехать с ней и миссис ДиЛаурентис в их новый загородный дом в горах Поконо; мистер ДиЛаурентис с Джейсоном остались в Роузвуде. Дом представляла собой большое асимметричное строение в стиле «кейп-код»[22] с патио, игротекой и потайной лестницей, которой объединялись кухня и одна из многочисленных комнат. Однажды утром, играя в одиночку на потайной лестнице, сквозь решетку перил Ария услышала шепот.
– Я чувствую себя ужасно виноватой, – говорила Эли.
– Зря, – решительно возразила ее мама. – Ты ни в чем не виновата. Так будет лучше для нашей семьи, и ты это знаешь.
– Но… то место. – Голос Эли полнился отвращением. – Оно такое… печальное.
По крайней мере, Арии показалось, что она так сказала. Потом Эли и вовсе перешла на тихий шепот, и ее следующих слов Ария уже разобрать не смогла.