— Нет, — ответила Тара. — Он просил меня бежать с ним в Грецию на его лодке.
— Негодяй. — Элли презрительно фыркнула, пока Мэдди и Хлоя в изумлении смотрели на Тару.
— Он действительно это сделал? — прошептала Мэдди, приложив руку к сердцу, и улыбнулась.
— Да. — Тара взяла остывший, как она любила, кекс. — Следующей ночью, после костра.
— Это ведь принуждение, разве нет? — Элли уминала третий и четвертый кексы, словно не ела целую неделю.
— И что вы собираетесь делать? — спросила Хлоя.
— Ну, я могла бы прыгнуть с моста, — драматично произнесла Элли. — Может, попыталась бы на время стать лесбиянкой.
— Никаких прыжков с моста, — твердо сказала Хлоя. — А лесбийские наклонности? Два менструальных циклам двойной предменструальный синдром. Это не простое обязательство. Но я вообще-то спрашиваю мою сестру. — Она посмотрела на Тару. — Ты собираешься бежать с самым сексуальным мужчиной на планете или нет?
— Мой парень тоже сексуальный, — возразила Мэдди.
Тара похлопала ее по руке и, следуя примеру Элли, схватила второй кекс.
— Полагаю, я должна.
— Нет. Вы не должны ничего делать. Вы можете бежать… сюда. — Элли тихо засмеялась. — Будем вместе заниматься этим в моей комнате.
Тара покачала головой.
— Я избавилась от этого в колледже, простите.
Мэдди заглушила смех кексом, а Хлоя улыбнулась:
— И они еще называют меня необузданной.
Тут зазвонил телефон, и она, вскочив, схватила трубку. Женщина хотела сделать предварительный заказ для себя и своих сестер на уик-энд.
— Сколько комнат вам требуется? — спросила Хлоя.
— Все.
— Что?
— Мы хотим для себя всю гостиницу. Понимаете, это семейный сбор. Нас восемь человек, и мы по разным обстоятельствам не могли собраться вместе уже пять лет.
— Всю гостиницу, — удивленно повторила Хлоя.
— Да, по крайней мере на четыре дня. Я надеюсь, это не проблема. Кроме того, мы хотим воспользоваться дневным спа. О, и вы даете уроки йоги?
— Да. — Хлоя кашлянула. — Как скоро вам это понадобится?
— Чем скорее, тем лучше.
— Подождете секунду? — Хлоя закрыла трубку ладонью и повернулась к сестрам.
— Проблема? — спросила Тара, вставая, когда увидела потрясение на ее лице.
— Нет. Да. Я не знаю. — Хлоя засмеялась. — Я получила заказ на четырехдневное эксклюзивное пребывание для семьи из восьми человек, которые хотят всю гостиницу и дневной спа.
— Дорогая, — сказала Мэдди, — здесь еще нет дневного спа.
— Пока нет, — ответила Хлоя. — Но скоро будет.
Поймав предупреждающий взгляд Тары, она улыбалась ей, пока спокойно говорила звонившей женщине, что спа откроется через две недели для ограниченного числа процедур. Или, они могут подождать полного ассортимента услуг, который будет им предложен через месяц. Хлоя приняла заказ, совсем не огорчившись, что женщина выбрала первый вариант.
— Не беспокойтесь, — сказала она сестрам, положив трубку. — Джекс уверил, что справится.
Элли вздохнула.
— Все они думают, что справятся. Значит, у вас есть дневной спа?
Полчаса спустя Хлоя вошла в комнату отдыха и присоединилась к сестрам.
— Думаю, Элли скоро успокоится.
— Ты была слишком добра с ней, — ответила Тара. — Я бы просто дала ей ключ и умыла руки.
— Нет, ты бы этого не сделала, — возразила Мэдди. — Помнишь, как ты приняла меня, когда я бежала от своей жизни и мне было необходимо остаться здесь? — Обняв Тару, она взяла Хлою за руку и притянула к ним. — Я позвонила Джексу. Сказала ему, что мы уже имеем предварительные заказы и необходимо отделать эту комнату. Он заверил, что все сделает по стоимости материалов, а за работу я могу расплатиться потом.
— Я заплачу, — сказала Хлоя, прикидывая, когда можно высвободиться из группового объятия, не показавшись грубой.
— Все в порядке, — ответила Мэдди. — Не беспокойся.
— Но я…
— Хлоя, — сухо заметила Тара. — Я уверена, что долг не может быть оплачен деньгами.
Мэдди густо покраснела.
— О Боже, — засмеялась Хлоя. — Тогда благодарю за плату, сестра.
Мэдди снова обняла ее, а поскольку Тара стояла на месте, Хлоя теперь оказалась между ними.
— О’кей… У меня полно дел.
— Ты всегда занята, когда у нас возникает сентиментальный момент, — заметила Тара, не давая ей уйти.
— Правда? Я еще не оправилась от сентиментальной чепухи, которую мы несли после обручения Мэдди.
— Это было год назад, — уточнила Мэдди. — А теперь обручилась и Тара. Разумеется, это сентиментальный момент.
Покачав головой, Тара взглянула на Хлою.
— Мы перед тобой в долгу.
— О! Можешь повторить?
Тара вздохнула.
— Пусть ты и младшая сестра, но не ребенок. Ты действительно изменилась, Хлоя. Повзрослела.
— Благодарю. Теперь вы позволите мне уйти?
— Нет. — Мэдди еще крепче сжала ее и засмеялась, когда Хлоя выругалась.
— Мы пытаемся уверить тебя, что нам, к сожалению, понадобилось много времени, чтобы понять это, — сказала Тара. — И что ты, несмотря на свои метания, соображаешь быстрее нас.
— А порой даже лучше, чем мы, — добавила Мэдди.
Хлоя прищурилась.
— О’кей, и чего вы хотите? Вы обе собираетесь уехать с любовниками на уик-энд, верно? Оставив на меня гостиницу? Так?
— Нет. Мы любим тебя, Хлоя. Это так, — со смехом ответила Мэдди.
— О Боже. — Хлоя уронила голову ей на плечо.
Обе сестры засмеялись, однако Хлое было не до шуток.
Ее мать с такой легкостью разбрасывалась словом «любовь», что оно потеряло свое значение. Как в фильмах, и каждый знает, что эта любовь не настоящая. Просто антидот от страданий в сюжете. Предательство семьи? Я люблю тебя. Все в порядке. Мужчина разорвал в клочья твое сердце? Я люблю тебя. Идеальная повязка. Земле грозит уничтожение, и ты собираешься лететь на астероид, оставляя свою дочь сиротой? Я люблю тебя. Поторопись.
Для Хлои это выглядело так, словно «я люблю тебя» использовали вместо «прости» или «может, забудем, что я был идиотом?». Все они использовали эти слова не как помощь, говорят их не для того, чтобы кто-то почувствовал себя лучше в трудную минуту. Как однажды, когда Феба на четыре дня оставила семилетнюю Хлою в чужом доме или когда потратила все рождественские деньги на подарки своему бойфренду.
Может, Хлоя и не была самым умным ребенком в квартале, но рано узнала, что эти три слова обладают особой силой, и она никогда бы не позволила ее растрачивать. Это стало бы кощунством. Пусть ее сестры шутят, но в глубине души Хлоя знала, что, когда настанет время произнести слова, она это поймет. Должен быть некий космический знак. Проблема в том, как понять, не ошиблась ли она.
Во всяком случае, она благодарна судьбе за Тару и Мэдди, единственных своих кровных родственников, больше, чем они, возможно, представляют. И если она будет слишком много думать об этом, то почувствует себя одинокой. Испуганной. Поэтому она не думала.
— Тара, она скажет нам, когда придет время, — улыбнулась Мэдди. — Не следует надоедать ей. Хлоя, дорогая, ты что-то побледнела. Все в порядке?
— Это кровь отхлынула от моей распухшей головы. — Хлоя сунула руки в карманы, вдруг осознав, что обе смотрят на нее с беспокойством. — Не каждый хочет сидеть здесь и обсуждать чувства. Не у каждого есть связь.
Молчание. Когда она уже научится держать язык за зубами?
Взгляд Тары был необычно мягок и, черт возьми, полон сочувствия.
— Ты о нашем предстоящем замужестве?
— Конечно, нет. Я ужасно рада за вас обеих.
— Это насчет твоего желания связи? — ласково спросила Мэдди.
— Если б я хотела связь, я бы ее имела.
— Это Сойер? Ты влюблена в него? — спросила Тара.
Да.
Нет.
Хлоя и сама не знала. Покачала головой, надеясь, что скрыла неуверенность.
— Это было бы глупостью.
Вздохнув, Тара кивнула, и Хлоя тут же встала в оборонительную позицию.
— Почему ты киваешь?
Тара посмотрела на Мэдди, потом на нее.
— Потому что ты сама это сказала.
— Да, и я знаю, почему сказала это, но почему это сказала ты?
— Он полицейский, главное для него — работа, ты ненавидишь власть. И…
Ладонь Мэдди легла на руку Хлои.
— Дорогая, она только имеет в виду, что тебя никогда не интересовало строгое подчинение правилам, а жизнь Сойера — это свод правил. Ты ведь и сама знаешь?
Да, Хлоя знала. Однако не в этом была проблема.
Глава 18
Последняя неделя совершенно измотала Сойера. Его коллега Тони Санчес опять взял из-за своих близнецов отгул, и ему пришлось работать две смены подряд. Вот и сейчас он был не в лучшем настроении, ибо вместо того, чтобы, закончив дежурство, отправиться домой, ехал в ночное кафе и обнаружил машину, как ни странно, припаркованную на обочине шоссе под деревьями.
Сойер решил проверить ее, но она вдруг рванула с места, чуть не задев две проезжающие машины.
Глупый поступок. Через минуту Сойер заставил нарушителя подъехать к краю дороги. Впереди сидели два парня, и, не заметив внутри ничего подозрительного, Сойер выписал штраф за неосторожную езду. Водитель стал жаловаться на это, потом снова дал газ, едва избежав аварии.
Сойеру надоело возиться с ним, и он хладнокровно вручил Идиоту Дня вторую квитанцию.
— Вы что, издеваетесь? — завопил водитель. — Еще штраф?
— Осторожно, — предупредил его Сойер. — У меня вся ночь впереди.
Парень буркнул «придурок», но выехал на шоссе с большей осторожностью.
Отсюда Сойера вызвали регулировать движение. Строительная бригада, работавшая на главной улице города, перекрыла проезжую часть. Хотя людей всю неделю предупреждали, а бригада заботливо поставила ограждения со знаками «проезд закрыт» и указателями объезда, несколько человек проигнорировали это. Теперь они злились на Сойера, что не могут проехать.
— Безобразие! — кричала женщина. — Я не могу выбраться из этой путаницы, чтобы спасти свою жизнь. Вы тут все болваны!
Сама заехала куда не надо, и он же болван.
— Видите ограждения, которые вы игнорировали? — спросил ее Сойер. — Тем же путем возвращайтесь назад. Ориентируйтесь на знаки «проезд закрыт», мимо которых вы проезжали. Следуйте по направлению указателей объезда. Ваша жизнь в полной безопасности.
Обругав его, женщина развернулась.
Следующим парнем, желавшим миновать ограждения, оказался Тодд. Когда его допросили после инцидента в ресторане, он, конечно, отреагировал не лучшим образом. Тодд рассказывал всем, кто мог слышать, что шериф злоупотребил властью и он собьет с него спесь. Парень хотел драки. Но Сойер не собирался давать ему шанс подвергнуть опасности его работу или стать угрозой для невинных людей. Ведь прошли годы, за это время Тодд мог преодолеть себя, направить свою жизнь по достойному пути. К несчастью, и Сойер знал это лучше других, невозможно заставить человека делать то, что он не хочет. Он не мог спасти Тодда, как не мог добиться одобрения собственного отца.
— Что здесь происходит? — спросил Тодд, не растрачивая свой обычный шарм на Сойера. — Проезд закрыт. Почему ты не можешь сделать это в более удобное время?
Сойер не сказал ему, что он здесь не работает, а лишь пытается указать дорогу идиотам. Не говоря уже о том, что сейчас полночь и более удобного времени не может быть.
— Как мне отсюда выехать? — спросил Тодд.
— Это проблема. — Сойер направил свет фонаря в кабину грузовика Тодда, понимая, что при беглом взгляде не обнаружит сумку с наркотиками. — Если ты не можешь следовать указателям объезда, которые проезжаешь, я не знаю, способен ли ты выехать отсюда по указанному мной направлению.
— Да пошел ты, Томпсон. Или, может, я пойду к Хлое. Она лакомый кусочек, ты знаешь это? И она хочет меня.
— Держись от нее подальше.
— Или?
«Я убью тебя» совсем не лучший способ сохранить работу. Но до сих пор такой проблемы у Сойера не возникало. Как и желания, сказав работе «прощай», сунуть руки в окно грузовика и задушить подонка.
— Как я и думал, — ухмыльнулся Тодд. — С виду ты коп, а на деле слабак. — Он медленно двинулся задним ходом. — Ночью представляй нас в моей уютной постели, пока разыгрываешь из себя хозяина дороги.
Остаток ночи Сойер работал стиснув зубы, напоминая себе, что Тодд всего лишь злобный придурок.
Придурок, который видел его насквозь и знал, какую кнопку нажать.
В семь часов утра, несмотря на усталость после суточного дежурства, он решил, что ему необходим кофе Тары, и поехал в гостиницу.
— Ты ужасно выглядишь, парень, — сообщил Джекс, вышедший из своего джипа.
— Черт возьми, — ответил Сойер, — а я ведь собирался отсюда прямо на фотосессию.
Джекс улыбнулся и тихо свистнул. Иззи, трехлетняя собака породы лабрадор, дремавшая на пассажирском сиденье, встала и залаяла. Увидев, что ничего волнующего не произошло, она снова легла и закрыла глаза.
— Выходи, лентяйка, — сказал Джекс.
Иззи приоткрыла один глаз, чтобы досадливо взглянуть на хозяина.
— А Тара будет готовить завтрак, — вкрадчиво произнес он.
Собака тут же выпрыгнула из джипа и потрусила к двери.
Сойер покачал головой.
— Ты занимаешься дневным спа? Или вы с Мэдди просто хотите играть в Подрядчика и Хозяйку?
— Эй, тебе не полагается об этом знать. Мэдди не хочет, чтобы люди знали о нашей сексуальной жизни.
— Это ведь тебя застала в мансарде Люсиль со своей камерой.
— Я проиграл Мэдди пари, условием которого был стриптиз. Я не делаю это постоянно, но, черт возьми, если красивая женщина велит сбросить одежду, ты ее сбрасываешь, верно?
— Скажи спасибо, что Люсиль заглянула в мансарду прежде, чем ты оголился.
Джекс вздохнул.
— Она даже не сфотографировала Мэдди. Только меня, пока я исполнял стрипданс, размахивая рубашкой. Кто-то ведь должен был снизить количество ее эстрогена.
— Или ты мог отложить стриптиз до собственной спальни.
— Было бы не так интересно. — Джекс захлопнул дверь машины и внимательно посмотрел на Сойера. — Трудная ночь?
— Долгая ночь.
— Ты заехал сюда ради Хлои под предлогом выпить кофе?
Сойер прищурился, сделал выдох, но промолчал. Они вместе отправились на кухню, где Джекс получил от Мэдди очень дружеский поцелуй, а Сойер кофе. Пока Джекс направлялся к месту работы, Сойер оглядел кухню, надеясь увидеть Хлою.
— Ищешь что-нибудь определенное, шериф? — спросила Тара, стоявшая у плиты.
Сойер посмотрел в окно в поисках «веспы».
— Ее здесь нет, — сухо ответила Тара. — Должно быть, тайком уехала куда-то. А все потому, что в душе у нее полный кавардак. Хлоя пытается это скрыть, делая вид, будто ее ничто не беспокоит.
— Тара, — укоризненно произнесла Мэдди, сидевшая за кухонным столом.
— Он беспокоит. — Сестра указала ей лопаточкой на Сойера.
— Что неправильно? — спросил он. — Что произошло?
— Ничего. По крайней мере ничего особенного.
— Ты знаешь, где она может быть?
Тара покачала головой.
— Она сказала, что едет в какое-то место, которое приносит ей умиротворение и покой и где ей легче думать.
Сойер почувствовал, как спадает напряжение. Он, кажется, знал, где она может быть.
— Сойер?
— Да? — нетерпеливо спросил он.
— Не заставляй меня сожалеть, что я рассказала тебе. — В голосе Тары слышалась откровенная угроза.
В других обстоятельствах это рассердило бы его, но теперь он лишь покачал головой:
— Не заставлю.
Выходя, он слышал, как Мэдди говорила сестре:
— Ты хлопочешь словно курица над яйцом.
— Она не поблагодарит меня за это, — ответила Тара.
— Зависит от того, что случится дальше.
Сойер ехал по городу, надеясь, что правильно определил нужное место. Впрочем, оно могло быть где угодно. Грязевые источники. Дом Ланса. Горная площадка для планирования…
Он вздрогнул. Нет, подобная глупость не придет Хлое в голову, хотя кто знает. Ланса, ее соучастника в незаконных делах, часто видели с новой подружкой. Надо полагать, они слишком заняты, чтобы ввязываться в неприятности.
Так что Сойер ехал домой. А поскольку ранним утром движения практически не было, пятнадцать минут спустя он уже поднимался по склону к своему ранчо.
На подъездной дороге стояла «веспа». Не желая исследовать чувство, подозрительно означавшее нечто большее, чем облегчение, Сойер обошел дом. Он мельком взглянул на душ, который теперь постоянно вызывал у него воспоминание о Хлое, затем спустился по лестнице на пляж, где сбросил обувь, снял носки и огляделся. Пляж был пустым, особенно в это время года. Дул соленый ветер, волны бились о берег и умиротворяюще монотонно накатывались на песок.
Но маленькой рыжеволосой необузданной красавицы по имени Хлоя здесь не было.
Потом Сойер увидел цепочку женских следов и облегченно вздохнул. Они тянулись по пляжу, затем огибали большой обнаженный выступ скалы, направляясь к утесу, где исчезали.
Если б не они, Сойер вообще бы не заметил Хлою. Потому что, если б он даже откинул голову, она бы осталась невидимой для него. Тем не менее он знал, что она тут.
Он чувствовал ее.
Качая головой — как он мог чувствовать ее? — Сойер начал взбираться на скалу.
Хлоя сидела там, обхватив колени руками, одинокая, мрачная.
— Привет, — поздоровался он.
Хлоя повернула голову, оглядела его босые ноги, мятую форму, лицо. Что бы она ни увидела, это вызвало у нее улыбку.
— Долгая ночь, шериф?
— Джекс спросил меня о том же.
— Ты ужасно выглядишь.
— Да, и это он тоже сказал.
Хлоя кивнула и немного отодвинулась, молча приглашая сесть рядом. Сойер так и сделал, повторив ее позу. Несколько минут оба молча смотрели на волны. Должно быть, он заразился от Тары ощущением, что Хлоя расстроена.