— Долгая ночь, шериф?
— Джекс спросил меня о том же.
— Ты ужасно выглядишь.
— Да, и это он тоже сказал.
Хлоя кивнула и немного отодвинулась, молча приглашая сесть рядом. Сойер так и сделал, повторив ее позу. Несколько минут оба молча смотрели на волны. Должно быть, он заразился от Тары ощущением, что Хлоя расстроена.
— Ты в порядке?
— Всегда. — Однако ее улыбка казалась вымученной. — Одни и те же вопросы надоедают, Сойер.
Хлоя редко называла его по имени, и слышать это ему нравилось больше, чем следовало бы.
— Твои сестры обеспокоены.
— Напрасно, — вздохнула она.
— Хочешь, чтобы я отвез тебя домой?
— Ты спрашиваешь или намереваешься арестовать меня и отправить назад?
— Если я тебя арестую, гостиница — последнее место, куда ты была бы отправлена.
— А ты юморист, шериф. Ты часто залезаешь сюда в форме?
— Почти никогда.
Хлоя посмотрела на него, и опять в ее глазах сквозило это чертово беспокойство.
— Ты правда выглядишь утомленным.
— Да. — Отстегнув пояс, Сойер положил его на скалу.
— Не останавливайся на этом, — сказала она.
— Чтобы закончить на Фейсбуке?
Хлоя засмеялась.
— С тобой Люсиль так бы не поступила.
— Я бы арестовал ее, и она знает об этом.
Улыбка Хлои погасла, сменившись задумчивостью.
— Интересно, почему это?
— Почему что?
— Люсиль очень любит кричать на весь свет о том, что ты делаешь, как шериф Томпсон, и молчит о личной жизни Сойера.
— А не о чем говорить. Я всегда на работе.
— Нет, серьезно. Помнишь тот день, когда ты сменил ей колесо? Она рассказывала мне о твоих детских годах, а дойдя до твоей юности, замолчала.
Слава Богу, он уже не материал для таблоида и должен благодарить за это Люсиль.
— Я слишком устал, чтобы разговаривать.
— Понятно… ты закончил дежурство.
— Наконец-то да.
— Очень хорошо. — Хлоя встала на колени рядом с ним и потянула его за рубашку, давая понять, чтобы он снял ее.
Ему не следовало это делать. А он не только сделал, но и пошел дальше, чем намеревался, потому что снял еще бронежилет, форменную рубашку и даже майку. Потом вздрогнул от холода, но она жестом велела ему продолжать.
— Я оставлю брюки. Сейчас максимум десять градусов, — сказал он.
— Беспокоишься насчет сжатия? Все, что надо, я уже видела, забыл? И поверь, шериф, тебе не о чем беспокоиться.
Его смех тут же стих, когда она села на него, поцеловала ключицу, затем провела языком по коже и лизнула сосок.
— Хлоя.
Это все, что он сумел выдавить, сжимая ее бедра. Сойер уже не думал о холодном воздухе, поскольку она стала медленно двигаться по явной выпуклости под молнией брюк.
— Я думала, что хотела побыть одна, — сказала Хлоя, продолжая двигать бедрами, пока Сойер не закатил глаза.
— Понимаю, — все-таки произнес он. — Но не хочу, чтоб ты была одна.
— Мне это нравится, — улыбнулась она. — Ты всех слушаешь, затем приходишь к собственным выводам и делаешь что хочешь.
— Знай ты, чего бы я хотел сейчас, то, возможно, убила б меня за такой обман.
— Не рассчитывай на это.
Ее поцелуй был потрясающим. Когда Сойер посмотрел ей в глаза, он понял, что Хлоя уже не испытывает ни одиночества, ни печали, ни других отрицательных эмоций. Ее взгляд стал… мечтательным.
Эта мечтательность вселяла в него беспокойство. Тут уже не просто вожделение, мечтательность подразумевает нечто большее.
— Хлоя, — с тревогой произнес он.
— Я думала о твоем душе. И надеялась увидеть тебя в нем.
— Мы тогда не закончили то, что начали.
— «Мы», возможно, и не закончили, но я определенно да.
Они одновременно рассмеялись, а потом снова поцеловались.
— Теперь все. Мы не можем. Это слишком рискованно для твоей астмы, пока мы сидим тут на скале.
Он простонал, когда самая возбужденная ее часть опять задвигалась по его самой твердой части.
— У меня есть идея получше.
Слава Богу. Хоть кто-то из них еще способен думать.
— Какая? — спросил он.
Достав из заднего кармана ингалятор, Хлоя помахала им, затем наклонилась и поцеловала уголок его рта.
— Я… хочу… тебя, — шептала она, с каждым словом касаясь его губами. — Очень хочу. Доволен? Пожалуйста, Сойер…
Это и есть ее идея? Просить? Конечно. Во-первых, это действовало на него. Во-вторых… черт. Он не мог вспомнить.
Глава 19
Хлоя забылась в объятиях Сойера, что неудивительно, ибо он умел целовать, как никто другой. Она плыла на волнах удовольствия и желания, когда он вдруг отстранился.
— Не здесь. И не при температуре в десять градусов, — решительно сказал он, надевая снятую одежду, чтобы спуститься на пляж.
Хлоя вдыхала соленый воздух с моря и сосновый запах из леса. Просто чудо. Как и тот, кто старался поскорее увести ее вниз.
— Мы бы могли освободить только предметы первой необходимости, сказала она, запыхавшись.
— Да, но именно мои предметы и беспокоят меня. — Сойер спускался с быстротой и ловкостью, удивительными для мужчины его комплекции. — Я не хочу что-нибудь отморозить.
Хлоя засмеялась.
— Сейчас не так холодно.
— Говорит женщина, у которой нет этой части.
— А по-моему, ты был очень упругим.
— Иллюзия. — Сойер спрыгнул на песок.
Видимо, Хлоя двигалась недостаточно быстро, поскольку он снял ее со скалы для нового поцелуя. Затем, взяв за руку, повел к лестнице. Они слишком торопились, и Хлоя поддерживала его темп. Но это в сочетании с ее возбуждением действовало против нее, и через несколько ступенек она почувствовала тяжесть в груди. Проклятие.
— Сойер…
Выругавшись, он подхватил ее на руки и взбежал по лестнице, как будто она ничего не весила.
Она хрипло засмеялась.
— Не трать силы. Они тебе скоро понадобятся.
— Ты лучше сосредоточься на дыхании. Где ингалятор?
— Вот.
Хлоя достала его из кармана и воспользовалась им, пока Сойер нес ее через задний двор и мимо душевой кабины.
— О! — воскликнула Хлоя, с вожделением глядя на душ.
— Постель, — твердо заявил он и, открыв плечом заднюю дверь, почти бегом понес ее по дому.
— Эй, ты уже покрасил…
Закончить она не успела, поскольку спланировала на громадную кровать. Снова раздевшись, одной рукой Сойер взял ее за запястья и завел ей руки за голову, когда лег на нее. Хлоя слегка дернулась, чтобы посмотреть, не освободит ли он ее руки.
— Пока нет, — сказал он.
— Нет?
— Нет. — Сойер куснул ее подбородок. — Сначала мы должны поговорить. А если ты прикоснешься ко мне, я забуду, что хочу сказать.
— У большого злого шерифа есть слабость? — удивилась Хлоя.
— И не одна, когда это касается тебя, — с готовностью признал он и сжал ей запястья, приказывая молчать и перестать изгибаться.
Но Хлоя не могла устоять перед искушением. Сойер был таким приятным, теплым и твердым во всех интересных местах.
— Ты действительно не хочешь сейчас разговаривать, да? — спросила она.
Сойер вздохнул и прижался лбом к ее лбу.
— Да. Но я должен спросить. Раньше ты утверждала, что не можешь достичь оргазма.
— Ты доказал обратное, — напомнила ему Хлоя.
— К сожалению, за твой счет. — Он сделал паузу. — Значит, ты не всегда…
— Нет. Я могу доставить себе удовольствие, если сосредоточусь на полном спокойствии и неподвижности.
— Это же несовместимо. Пытаться кончить, оставаясь спокойной и неподвижной.
Хлоя пожала плечами:
— Я умею. — Сойер смотрел на нее с таким выражением, будто хотел проглотить ее целиком, и она вдруг сказала: — Я могу… показать тебе. Если хочешь.
— Да, я хочу, чтоб ты мне показала, — серьезно произнес он и сел рядом.
Немного испуганная своей рискованной затеей, Хлоя медлила.
— Позволь тебе помочь. — За пять секунд он снял с нее обувь, носки и джинсы. — Покажи мне, Хлоя.
Когда она закрыла глаза и ее рука скользнула в ярко-желтые трусики, Сойер обхватил теплыми пальцами ее запястье.
— Медленно, — приказал он. — Очень медленно и легко.
— Это не должно быть медленно, — ответила Хлоя, открыв глаза. — Просто спокойно.
— Много спокойствия. — Его большой палец нащупал пульс на внутренней стороне ее запястья. — Но попробуй так же медленно и легко.
Хлоя понимала, что Сойер не хочет поездки в реанимацию. Проблема в том, что «медленно-и-легко» не в ее характере. Ей больше подходило «торопись-пока-не-случился-приступ астмы».
— Быстро — лучший путь к достижению цели.
— Медленно и легко, — повторил Сойер.
Затем его пальцы скользнули под ее руку, и теперь именно он касался ее, двигаясь так нежно, что ей хотелось плакать.
— Медленно и легко, — повторил Сойер.
Затем его пальцы скользнули под ее руку, и теперь именно он касался ее, двигаясь так нежно, что ей хотелось плакать.
Дразня, возбуждая.
Хлоя застонала и сжала его запястье. Все это восхитительно, но ей хотелось…
— Больше.
— В свое время, — сказал он, сохраняя темп, с каждым движением пальцев раскрывая ее, пока она не зашевелилась под ним.
Он сразу остановился, и Хлоя, тяжело дыша, села.
— Ты в порядке?
Когда она кивнула, Сойер положил руку ей на грудь, заставив снова лечь.
— Хорошо. Продолжаем медленно и…
— Если ты скажешь «легко», тебе не поздоровится.
— Я изучаю астму в реальном времени.
Сойер произнес это настолько тихо, что его слова не сразу дошли до ее сознания. Но действительно ли он проявляет такой интерес к ее проблеме? Это должно что-то означать, только она не понимает, что именно. Что она ему нравится? Хлоя могла с этим согласиться. Он тоже нравится ей. А еще, возможно, страх. В прошлый раз ее почти смерть испугала его. Да, конечно. Это имело смысл.
— Я нашел ключ. Это расслабление и наличие партнера, который обращает внимание на то, как ты дышишь. Я обращаю внимание, Хлоя.
Его улыбка была такой сексуальной и ободряющей, что у нее сдавило грудь.
— Эй, — с беспокойством сказал он. — Ты…
— В порядке. Это не астма. Это ты. Я не хочу останавливаться.
Сойер моментально перевел взгляд на ее руку.
— Тогда не останавливайся, — хрипло произнес он.
Закрыв глаза, Хлоя сделала глубокий вдох. Насколько была способна. Она чувствовала себя до некоторой степени… разоблаченной.
— Можешь рассказать мне неприличную историю, — прошептала она и услышала его тихий смех.
— О’кей. Есть одна бесстрашная рыжеволосая красавица… Ее формы сводят меня с ума.
— Формы? Значит, она толстая?
— Она безупречна. — Сойер расстегнул ей топ. Хлоя почувствовала его губы на ключице и то, как набухли груди. — А походка у нее такая классная и самоуверенная. Это чертовски сексуально.
— Иногда, — прошептала Хлоя, — она только притворяется самоуверенной.
— Моя история. — Сойер поцеловал сосок под шелковым бра.
Его рот был горячим, и Хлоя выгнулась, быстрее двигая рукой, дыхание стало прерывистым, но его пальцы тут же замедлили ее движение. Прежде чем она успела возразить, он стянул зубами чашку бра и обвел языком сосок.
— Ты сделала прокол?
— Д-да.
— Зачем?
В голосе Сойера не было ни осуждения, ни приговора. Только любопытство.
— Я не знаю, — солгала она.
Подняв голову, он смотрел на нее. Молча, чтобы таким образом заставить Хлою добровольно открыть секрет.
— Иногда я не могу… чувствовать.
— Здесь? — Его пальцы начали пощипывать сосок, и она задрожала.
— Нет. — Хлоя передвинула его руку к сердцу. — Я ничего не чувствую здесь и не нуждаюсь в этом.
Сойер скользнул взглядом по ее руке, потом снова перевел его на лицо, и она увидела в его глазах понимание. Но Хлоя не привыкла к этому. Да и как ему понять? Он мог делать все, что хотел и когда хотел. Бегать. Влезать на скалы. Заниматься сексом…
— Это помогло? — тихо спросил он. — Боль?
— Да, помогло. В то время.
— А сейчас?
— Боль мне уже не требуется.
— Хорошо.
Сойер провел языком между ее грудями, затем спустился вниз, остановившись перед ее подрагивавшим животом.
— Здесь еще прокол.
— Я… Мне нравится, как это выглядит в сочетании с моим купальником.
Его ладонь опять легла на ее руку, замедляя движение.
— Легко, — прошептал он.
— Если ты скажешь это еще раз, я…
Угроза осталась невысказанной, поскольку Сойер стянул с нее трусики, потом раздвинул плечами бедра, чтобы добраться до самого сокровенного местечка. У него вырвался стон.
— Какая ты влажная.
Хлоя слегка задохнулась, лежа с раздвинутыми ногами под его жадным взглядом.
— Сойер…
— Да, я знаю. Ты не умеешь следовать указаниям. — Он прижал ее руки к бокам. — Не двигайся.
— Я…
— Просто дыши. Вдох и выдох. Медленно.
Он что, смеется над ней?
— Я не могу.
— Считай, такого слова нет в твоем словаре.
Хлоя фыркнула. Но горячий рот Сойера продолжал свое дело, вызывая у нее дрожь. Его имя сорвалось с ее губ, когда, высвободив руки, она вцепилась ему в волосы. Это не заставило его торопиться. Он просто схватил ее запястья, а ноги прижал своим телом.
— Не дергайся, — велел он и продолжил начатое.
Медленно.
Легко.
Доводя ее до безумия.
— Пожалуйста. Сойер, пожалуйста.
Напрасная мольба. Он делал по-своему и так, как считал нужным, ведя ее прямо к блаженному взрыву.
Когда она, еще содрогаясь, вернулась на землю, он в последний раз нежно поцеловал ее и затем приподнялся, чтобы изучающе взглянуть на нее.
— О’кей? — спросил он.
— Будь о’кей чуть больше, тебе пришлось бы снимать меня с потолка.
Он улыбнулся, но лицо осталось напряженным.
— Я в порядке, — сказала она, с удивлением поняв, что так и есть. Дыхание тяжелое, однако без хрипа. — Сойер?
— Да?
— Твоя очередь.
Хлоя толкнула его на кровать, заставила поднять руки к спинке и обхватить пальцами стойки, после чего, имитируя его голос, приказала:
— Медленно. Очень медленно и легко.
— У меня же нет астмы, — улыбнулся он.
— Ты не умеешь следовать указаниям. Полагаю, я должна взять это на себя.
Сойер лежал в одних форменных, брюках, тело сильное, теплое, мускулы упругие. Боже, сколько мускулов. У него даже ноги сексуальные.
— Я могла бы целый день смотреть на тебя, — прошептала она.
В его взгляде мелькнуло удивление.
— Смотри, если хочешь. Но сначала позволь мне… — Он выпустил спинку кровати, чтобы раздеться, и поморщился.
— Да, эти брюки выглядят очень неудобными. — Отведя его руку, Хлоя сама расстегнула пуговицу.
— Осторожно, — предупредил он.
— Успокойся, шериф. Это не больно. — Она спустила с него брюки и улыбнулась, когда пенис выпрыгнул ей навстречу. — Рад меня видеть?
Наклонившись, Хлоя поцеловала головку очень впечатляющего предмета первой необходимости. Сойер поднялся на локтях, но был возвращен на место.
— Боже, Хлоя. Ты меня убиваешь.
«Мы квиты», — подумала она. Теперь он выставлен напоказ для ее удовольствия, такой безупречный с головы до ног, со всем великолепием между ними. Обхватив пальцами основание горячего шелковистого пениса, Хлоя деликатно лизнула его, потом снова, уже не так деликатно, пока он с содроганием не остановил ее.
— Боже. Ты собираешься делать мне…
— Это идея.
— Не теперь.
Сойер поднял ее и посадил на свое упругое, разгоряченное тело. Она слегка передвинулась вперед. Туда, где она… хотела… его…
— О нет. Я хочу, чтобы на этот раз ты осталась со мной.
— Я с тобой. Мои легкие в порядке, видишь? — Хлоя сделала по возможности глубокий вдох и выдох.
— Хорошо. Сохраняй дыхание, — приказал он. — А я сделаю остальное.
Сойер опять поднял ее, позволив опуститься на член, и Хлоя почувствовала несказанное удовольствие, когда он скользнул внутрь.
— Твой ход. — Голос у него был хриплым и слегка дрожал.
Ее ход. Она всегда стремилась к результату, пока не слишком поздно, и не могла. Сойер уже доказал, что ей не стоит торопиться. Поэтому Хлоя впервые установила медленный темп, позволяя себе тонуть в глубине его глаз, когда двигалась на нем, ощущая каждую эмоцию.
Любовь или вожделение?
Трудно сказать. Но как хорошо, что их страсть взаимна. Грудь Сойера быстро поднималась и опускалась, словно он только закончил бег. И это она заставляет его тяжело дышать. Внезапно ее накрыл с головой наступивший оргазм. Хлоя услышала свой крик, а затем ответный стон Сойера, присоединившегося к ней.
Когда Хлоя открыла глаза, то, к своему удивлению, все еще лежала на нем.
— Ты в порядке? — спросил он потрясающе сексуальным голосом.
Поскольку речь к ней пока не вернулась, она кивнула, и Сойер поднял ее голову, чтобы заглянуть в лицо.
— Уверена?
— Да, — каркнула Хлоя.
— Отлично. Тогда, может, ослабишь хватку?
До нее дошло, что речь идет не только о ее руках и ногах, продолжавших сжимать его. Она впилась ногтями ему в спину.
— О, прости! — Она хотела сесть, но Сойер удержал ее.
— Только ногти. Остальное пусть останется.
Хлоя снова расслабилась, точнее — погрузилась в небытие. Она понятия не имела, сколько прошло времени. А когда всплыла на поверхность, Сойер лежал рядом, гладя ее по спине, ягодицам, бедрам.
Любовь или вожделение? Если б она спросила его, нашелся бы у него ответ? Вряд ли. Да она и не хотела знать. Это не тот вопрос, который требовал сейчас ответа. Лучше без слов принимать их необычную смесь разочарования, страсти, любви, сомнений… и наслаждаться ею.