— Тем не менее, уважаемая майор Хок, он долго сомневался. Слишком неравноценный обмен по площадям территорий.
— В бизнесе считают не площади территорий, а их доходность, — возразила она, — а по доходности та территория, которая предложена в порядке компенсации, несравнимо выше, чем Западная Новая Гвинея, которая для Индонезии фактически убыточна.
— Если не считать Соронга, — поправил советник.
— Мы же договорились, — спокойно напомнила она, — что у ваших компаний останется концессия на шельфовую нефть Соронга.
— Да, но вы получаете недра в Тембагапура и Пунчак.
— Мы получаем то, вокруг чего индонезийские фирмы могли только ходить полвека и облизываться. Эти месторождения невозможно разрабатывать, если не построить там инфраструктуру. Ее не построить, не решив социальные проблемы, их не решить без нормальных отношений с хабитантами, а эти отношения у вас фатально испорчены.
— Однако, — сказал Сай, — президент Дипат Айтен был близок к тому, чтобы пойти на поводу у «ястребов» и прибегнуть к военной силе против формирований «Hybird».
Майор Хок равнодушно пожала плечами.
— Если бы такая глупость была сделана, то индонезийская армия застряла бы в этих джунглях на годы, неся потери от партизанской войны до тысячи человек в сутки, а компенсационная территория была бы отдана правительству Малайзии, за открытие второго фронта против армии Индонезии на Калимантане-Борнео. И что тогда?
— Зачем обсуждать сценарии, которые не реализовались? — спросил Кунгсонг Сай.
— Вы заговорили о влиянии «ястребов», а я просто напомнила вам контраргументы.
— Я говорил не об этом, а о сложности переговоров, которые мне пришлось вести.
— Извините, советник, — Чубби улыбнулась, — Я неправильно вас поняла. Конечно, переговоры были непростыми для вас, но ваши усилия окупаются наличием второй территории, которая задействована в операции, и вокруг которой имеются четкие, пригодные к использованию экономические интересы австралийских концернов. Я уверена, что австралийские бизнесмены быстро и достойно оценят ваш вклад в.
Индонезиец тоже улыбнулся и удовлетворенно кивнул.
— Работать с вами большое удовольствие для меня. Вы правильно понимаете многие непростые элементы реальной политэкономии.
— Спасибо, уважаемый Кунсонг Сай. С вами тоже приятно работать. У вас редкий дар вносить экономически-четкую ясность в политический расклад. Я думаю, теперь мы можем обрисовать окончательную картину… — С этими словами, Чубби извлекла из кармана портативный компьютер — handhold.
— Именно так, — согласился Кунсонг Сай, и вытащил из портфеля свой ноутбук.
27
Дата/Время: 19.02.24 года Хартии
Место: Футуна — Олосенга. Дискуссия ситуации.
У аэродрома Веле на восточном берегу Футуна, два взлетно-посадочных трека. Один сухопутный, он используется, в основном, авиакомпаниями из Австралии и Новой Зеландии, чьи скоростные лайнеры требуют длинной твердой полосы. Другой — морской, расположенный между берегом и естественным волноломом — рифовым барьером в проливе между Футуна и Алофи. Пользование этим треком практически ничего не стоит, и местные рикши, чартеры и рейсовые этажерки летают отсюда.
Люси, в порядке утренней гимнастики, прошлась пешком 2 мили от дома до пирсов гидротрека. Из вещей у нее был легкий рюкзачок и мобайл в наплечном браслете, и никакого смысла трястись в муниципальном трицикле она не видела. Куда приятнее шагать босиком по белому песку и языкам набегающих волн (кроссовки дальновидно сняты и привязаны к лямке рюкзачка). Слева — пальмы и панданусы зеленой полосы, отделяющей дорогу от пляжа, справа — море и кромка барьерного рифа вдалеке…
По пути надо обходить три маленьких кондоминиума — они занимают стометровые полоски берега — но ради этого не хочется надевать обувь. Дальше — арочный мост, выходящий на риф, а оттуда — гребенка пирсов. Этажерки восточного направления обычно летают от третьего и четвертого пирса. Там же тусуются авиа-рикши, уже поймавшие пассажира в ту сторону и согласные подсадить кого-нибудь за дешево. Именно их Люси и начала искать. На рикше, даже при подсаде, дороже, чем на 20-местной этажерке (хотя не намного, если умеешь торговаться), но так прикольнее.
Ага, нормально! 5-местный «InCub». Над кабиной — яркий воздушный шар-дисплей. «Киритимати, в 9:45, есть 2 места. По дороге: Южное Токелау и Феникс». Рядом перекуривает пилот. Пассажиры, скорее всего, геологи. Маленький гешефт: фирма оплатит рикшу до самого Киритимати, а экономия на попутчиках — в карман. Надо торопиться, один клиент уже подошел — на шарике цифра «2» поменялась на «1».
Люси подошла к пилоту и поправила рюкзачок на плече.
— Капитан, чего денег до Олосенга?
— Ну… — канак в выцветшем флотском комбезе посмотрел на небо, — … Сорок.
— Пальма-то высокая была? — поинтересовалась она, намекая на прямое попадание кокосового ореха в голову, послужившее причиной для объявления такой цены.
— А сколько дашь? — спросил пилот.
— Десятку.
— Отращивай крылья, гло, и лети так, — посоветовал он.
— Ответ ясен. Твоя очередь, кэп.
— Двадцать. Это со скидкой на возраст.
— Это без скидки, бро. Со скидкой пятнадцать.
— Такая молодая и уже такая наглая…
— У тебя только что научилась. Кто сорок зарядил? Мауна Оро?
— Ладно, семнадцать, — сказал он.
Люси и пилот символически ударили по рукам, она рассчиталась и полезла в кабину. Заднюю пару сидений занимали, как и она и ожидала, геологи. Рядом лежали один на другом два огромных чемодана, а к ним была прислонена маленькая электротачка. На левом переднем сидении расположилась классическая тетка-фермерша с рюкзаком на верных полцентнера. Рюкзак стоял так, что на правое сидение Люси пришлось почти запрыгивать — это при том, что «InCub» уже выруливал на взлет. Успела. Уселась.
Флайка, несмотря на некоторый перегруз, довольно легко оторвалась от воды и сразу заложила вираж, разворачиваясь к востоку. Ну, вот. Теперь можно глянуть новости…
19.02. Galaxy Police Flog.
Trolley 1001
Aloha foa! Это я, Элеа Флегг, за рулем 1001-й информационной тележки. Сегодня мы прокатимся на Галапагосские острова, знаменитые своими черепахами и пиратами.
При международной анти-пиратской операции, начавшейся в ночь с 16-е на 17-е, как утверждают наши источники, ни одна черепаха не пострадала. Как теперь известно, боевые действия протекали так. В начале ночи, спецотряд наших ВВС с Клиппертона провел бомбардировку наиболее укрепленного пиратского плацдарма на Тортуге. Не путать с Тортугой в Карибской акватории! Там пираты были триста лет назад. После уничтожения пиратской системы ПВО/ПКО и радарного слежения, этот авиа-отряд атаковал пиратские флоты на острове Пинзон, и в бухте на юге острова Санта-Круз.
Одновременно, в бой вступили коммандос ново-гвинейской неправительственной ассоциации CSAR «Hybird», специализирующейся на охране гражданских судов в восточной тихоокеанской акватории. Их атака пиратского порта на острове Сант-Фе позволила освободить пленников — экипаж панамского балкера и туристов. Более 50 пиратов были уничтожены, а остальные отступили вглубь острова, в кактусовый лес. Несколько пиратов были захвачены живыми и допрошены, что позволило уточнить диспозицию пиратских группировок, сохранивших боеспособность.
В середине ночи к Тортуге подошел наш фрегат «Персефона». Морские пехотинцы, вместе с пилотами клиппертонского авиаотряда и бойцами «Hybird», высадились на Тортуге, уничтожили там остатки бандформирований и взяли остров под контроль.
Перед рассветом, батальон бразильских коммандос, доставленный транспортным самолетом «Galaxy», десантировался на юге Санта-Круз, и приступил к ликвидации основных сухопутных сил пиратов. Две летающие канонерки морского спецназа Гватемалы приводнились у островов Пинзон и Санта-Фе и приступили к зачистке оставшихся там бандформирований. Новозеландский ударный корвет «Сфинкс», поддержанный с воздуха чилийскими летающими лодками «Seawolf», вышел на патрулирование к востоку от Галапагосов, чтобы пресечь инфильтраию пиратов в континентальный Эквадор и оказать содействие эквадорской береговой охране.
Контингент эквадорской авиабазы на острове Балтра не был активно задействован в операции из-за опасения, что гражданский персонал, обслуживающий базу, связан с информационной сетью пиратов. Эквадорские летчики находились в предбоевой готовности, и приступили к патрулированию окружающей акватории около 7 утра.
Операцию нельзя назвать полностью успешной. Из-за слишком долгой подготовки, значительная часть сил пиратов успела переместиться на новые плацдармы. Один плацдарм уже известен: это территория Перу в районе портов Ило и Писко. Второй плацдарм пока не установлен. Предположительно он находится на Филиппинах.
Сейчас на Галапагосах работает международный комитет по расследованию. Уже установлено, что пираты были связаны с экстремистскими группами «Хуки» (Новая Народная Армия Филиппин), «Новая Армия Красных Кхмеров» (базирующаяся в Индокитае) и «Сандера Луминосо» (Военно-Коммунистическое движение Перу).
Комитет направил правительству Перу предложение немедленно расследовать деятельность портовых чиновников в Ило и Писко, на предмет их коррупции и сотрудничества с пиратскими и левоэкстремистскими бандформированиями…
От просмотра info-media Люси оторвал голос пилота.
— Эй, нахалка, тебе с какой стороны атолла?
Она придвинулась к стеклу и глянула вниз — Олосенга был как на ладони, похожий на неспелый лесной орех в вертикальном разрезе. Толстая кожура и ядрышко (в смысле — лагуна) в центре. А пестрое пятнышко в северо-западном углу — это Тауланга-Таун.
— Мне в лагуне, у северного берега, там, где зубчик.
— Зубчик, — проворчал пилот, — Там хоть пирс есть, или нырять будешь?
— Там нормальный пирс, — возмутилась она, — И над ним интерсайн-флажок «Oscar».
— Человек за бортом? Это что, прикол?
— Нет, это в смысле, что там купаются. Ну, чтоб не наехали летающей лодкой.
— Изобретатели, — проворчал пилот.
Флайка по снижающемуся витку прошла над центром лагуны, прокатилась по воде, и остановилась у хлипкого узкого бамбукового пирса, с квадратным флажком, наискось поделенным на красный и желтый треугольники.
— Допрыгнешь? — спросил пилот, глянув на просвет от дверцы флайки до настила.
— Легко, — ответила она, и оттолкнулась, качнув рюкзачком, чтобы добавить инерции.
На широкий слип у основания пирса были вытащены обе флайки-растопырки. Рядом покачивались на воде надувная моторка и небольшой пластиковый парусник-проа. В дюжине шагов, уже на берегу, стояли два байка, прислоненные к стволу карликовой пальмы. Ага, значит, все дома… И кстати, дым… И, между прочим, вкусно пахнет.
Люси прибавила шаг, прошла через прорубленный в густом кустарнике коридор и…
— Вы что, уже жрете!?
— Спокойно, я только снимаю пробу, — ответила Флер, повертев в воздухе палочкой с нанизанными и слегка подгоревшими кусочками чего-то вроде курятины.
— Aloha, — сказал Оскэ, прерывая на секунду свое занятие (он раскладывал такие же палочки на решетке над открытым каменным очагом), — Между прочим, стрекоза, ты напрасно волнуешься. Мы купили полтушки чипи, так что жрать нам не сожрать.
— Ух ты! А томаты к этому есть?
— Соберешь и будут, — ответил он, махнув рукой в сторону маленького, не слишком ухоженного огорода, — Мы не хотели лишать тебя права участия в добывании пищи.
— Засранцы вы! — сообщила она, направляясь к кустам с огромными красно-лиловыми шарами, и прихватывая по дороге ведро, — человек летел, устал. Кстати, что мы пьем?
— Кукурузный квас, — Оскэ, постучал по канистре, — Последний крик местной моды.
— А мы не усремся? — подозрительно спросила Люси, кидая в ведро помидоры.
— Вчера пробовали, и нормально, — ответила Флер, — Расскажи: что дома?
— К папе прикатила толпа студентов, восемь штук обоих полов. Циркулируют между домом и фермой. Среди парней замечены отдельные симпатичные экземпляры, но не выдающиеся. К тому же, они по работе. Короче, делать мне там решительно нечего.
Оскэ кивнул и, перевернул несколько палочек на решетке и поинтересовался:
— А что видно в телескоп?
— Видно, как там что-то происходит, но я не врубаюсь, что. Я скачала на ноут.
— Там — это на Тлалоке?
— Типа, да. На нем, и вокруг.
— Вечером заляжем на матрацы и разберемся, ага? — предложила Флер.
28
Дата/Время: 19.02.24 года Хартии
Место: Северные Маркизы, острова Еиао
Бимини Хаамеа и Динго.
Компактный автожир оторвался от носовой площадки контейнеровоза «Бангоро» и, набирая высоту, взял курс на юго-запад.
— За что я люблю острова Еиао, — сообщил сидящий за штурвалом Гкн, — так это за оперативность в снабжении. Говоришь: «мне нужно то-то, во столько-то времени на такой-то площадке», и оно будет там. И еще парень с манипулятором-погрузчиком — чтобы покупатель не перенапрягался и не занимал площадку слишком долго… Мы заказали полтора центнера всяких товаров на юго-западную площадку Хатуту…
— Гкн, я не очень ориентируюсь в здешней географии, — предупредила Жанна.
— Так все же видно! — воскликнул папуас, тыкая пальцем в океанский ландшафт за плексовым фонарем кабины, — Вот они, острова Еиао. Слева от нас — атолл Мотуоне, кольцо 5 миль в диаметре, но почти все под водой. Только правый край торчит и платформа на ножках рядом. Там смешанная ферма: суша-море. На остальной части только морской промысел. А прямо по курсу — Хатуту, 8 миль саут-вест от Мотуоне. Приличный остров, 3 мили в длину, полмили в ширину, но ландшафт… Это гребень подводного хребта, 400 метров над морем, крутые склоны, только верх плоский. Вот площадка, с которой мы будем забирать груз. Коробки уже лежат, и есть погрузчик.
Гкн ткнул пальцем в сторону будто игрушечных кубиков и машинки, и продолжил:
— Правее западного края Хатуту, через 2-мильный пролив, идет продолжение хребта: остров Еиао-Нуи, 6 миль в длину, полторы в ширину. А ландшафт — такая же фигня. Гребень выше 500 метров над морем, типа как Гималаи!
Теперь можно было подробно рассмотреть приближающиеся скалистые гребни двух островов. Хатуту был покрыт какой-то зеленью, видимо — кустарником. На Еиао-Нуи зелени было очень мало, зато наблюдались огромные серебристые квадратные пятна. Угадав объект интереса канадки, Гкн сообщил.
— Это плантации паучьего шелка. В позапрошлом году Хаамеа придумали эту тему и теперь снимают навар.
— Паучий шелк? — удивленно переспросила она.
— Да. Такие специальные пауки, которые еще и растения. И они наматывают паутину, похожую на шерсть. Это надо видеть… Так… Ты держись, сейчас делаем лэндинг.
— О, черт!.. — выдохнула Жанна, когда внизу промелькнули скалистые, изрезанные трещинами и каньонами, обрывы и осыпи.
— Нормально… — проворчал Гкн… — сейчас будем точно рядом с грузом.
Автожир, покачиваясь, завис в воздухе, и мягко опустился на площадку, размером примерно с футбольное поле, около пирамиды из картонных ящиков и оранжевым квадроциклом с задранной вверх лапой-манипулятором.
— Уф! — произнесла Жанна и, едва открылся фонарь кабины, спрыгнула на грунт.
— Привет, бро! — крикнул Гкн парню на квадроцикле, — Подавай ящики по одному, а дальше я их руками запихну. Кабина, joder, узкая, манипулятор не пролезет.
— ОК! — отозвался водитель, и манипулятор пришел в движение.
— Счастливо, Гкн! — сказала канадка и на секунду оказалась в его объятиях.
— Ты очень сексуальная девчонка! — сообщил он, — Ну… Aloha oe!
— Aloha! — ответила она, поправила сумку на плече и, отойдя на несколько метров в сторону, чтобы не мешать погрузке, вытащила из кармана мобайл…
… Через несколько секунд, следуя короткой инструкции она повернулась и увидела автожир, почти такой же, как у папуасских «страховых комиссаров», стоящий в ста метрах выше по склону на совсем крохотном плоском пятачке, окруженном густым кустарником. Она прошла по тропинке через заросли и вдруг сообразила, что это не какие-то низкорослые дикие джунгли, а плодовый кустарник с необычными ярко-красными ягодами размером с крупные мандарины.
— Это бумбэрри, продукт генного дизайна. Природных аналогов нет, а на вкус надо пробовать, — сообщил парень-австралоид, одетый в комбинезон koala-military, — Это здорово, Жанна, что ты прилетела!
— Уф! Динго! Я тоже рада! Черт! Ты изменился! Ты выглядишь… — она замялась.
— Немного взрослее? — весело подсказал он, — Ну, так полтора года прошло. Короче: полетели в столицу. Бимини, наверное, уже накидала на стол всякой всячины.
— У вас тут есть столица? — удивилась Жанна.
— А как же! — подтвердил Динго, — Тунаоне на Еаио. Ты знаешь миф о Тунаоне?
— Кажется, нет…
— ОК, — он улыбнулся, — Расскажем за кружкой пива! Садись во флайку, двигаем.
* * *Городок Туаоне раскинулся на юго-западном берегу Еиао-Нуи, напоминающем растопыренную и распухшую кисть окаменевшей титанической шестипалой руки, лежащую на поверхности океана. Склоны тут спускались к воде под крутым углом, предельно затрудняющим обычную постройку зданий, и домики лепились к скале наподобие осиных гнезд. Они даже по виду напоминали осиные гнезда — бумажные «кувшины». Только они были не светло-серые, как осиная бумага, а разноцветные — зеленые, оранжевые, вишневые, пестрые… В узких длинных бухтах, расположенных между пальцами каменной руки, виднелись некрупные корабли. Над двумя бухтами имелись арки мостовых кранов. Судя по движению, они активно что-то грузили…