– Э-э-э, ты чего? – встревожился я.
– Реланиум внутривенно. Не повредит! И спать будет хорошо, – ослепительно улыбнулась агент «Светлана Федоровна».
Спустя несколько минут Машины глаза начали слипаться, голова склонилась на грудь. Блондинка повела ее в меньшую из комнат, а я отправился в ванную. Кровь не кровь, но после ночных приключений пахло от меня не слишком приятно. Футболка насквозь провоняла едким потом. Плюс настойчивый запах гнили. То ли на кладбище им пропитался, то ли мерещилось с переутомления. Так или иначе, но после горячего душа запах исчез. Одевшись, я прошел на кухню, выпил сто граммов коньяка, отведал хозяйкиной стряпни, в нескольких словах разъяснил ситуацию (общую суть агент уже знала от Рябова) и демонстративно зевнул.
– Ах! Ну конечно! – спохватилась Светлана. – Проходи в дальнюю комнату. Там тебе постелено. Никто не побеспокоит...
Раздевшись догола, я блаженно растянулся на свежих простынях, прикрыл глаза, но, как выяснилось, блондинка соврала насчет «спокойствия». Только я начал засыпать, скрипнула дверь, и ко мне под одеяло скользнуло горячее, упругое тело.
– Отлично снимает стресс! – с придыханием прошептала она, обвивая руками мою шею и нежно целуя в губы. – А выспаться все равно не успеешь. Светает уже...
* * *– Противная баба! – с ноткой ревности сказала за завтраком Света, кивнув в сторону комнаты, где крепко спала Маша. – Ненавижу таких чистоплюек двуличных! Помирать они не хотят, насилия и боли панически боятся, но когда опасность миновала, сразу становятся в позу: «Мы, дескать, беленькие и пушистые, а вы – палачи и убийцы! Фи-и-и! Знать вас не желаем!» И помрачение рассудка тут ни при чем. Просто натура скотская! И где ты откопал подобную дрянь?! Ох, какие же вы, мужики, доверчивые!!!
– Никого я не откапывал, – решительно воспротивился я. – И вообще не встречал прежде. Она сама объявилась. Вернее, свалилась. Как снег на голову. Ну-у-у... и не бросать же на произвол судьбы?!
– Значит, вы раньше не были... Гм... знакомы? – испытующе глянула на меня Светлана.
– Боже упаси!!! Да и откуда?! Я впервые в вашем городе. Приехал позавчера. Ты же знаешь!.. Стоп! Разве тебе на службу не надо?! – посмотрев на часы, вдруг спохватился я.
– Сегодня у меня отгул, – серебристо рассмеялась блондинка. – На случай неурочного звонка начальства – работает автоответчик. Когда бедная девочка проснется – отвезу ее за город, в укромное место, где сам черт не сыщет... Но проснется она не скоро. Так что времени у нас с тобой достаточно! М-р-р?!
– Прямо здесь? – обреченно спросил я.
– Ну зачем! Пойдем в комнату...
В гостиницу я вернулся лишь после полудня, с красными от бессонницы глазами, пропахший Светкиными духами, со следами засосов на шее и на подгибающихся от усталости ногах. Окинув меня опытным взглядом, пожилой швейцар понимающе ухмыльнулся. «Дополнительное алиби», – вяло подумал я.
Внешне мой номер выглядел так, будто в нем абсолютно ничего не произошло. Следы ночной бойни были старательно уничтожены. Кровать, где лежал мой «двойник», аккуратно застелена новым покрывалом. С виду – точно таким же. Вся комната тщательно убрана. Хотя нет! Одно напоминание все-таки имело место. На журнальном столике в стеклянной вазе стояли четыре ярко красные гвоздики. «Четное число, как покойнику! – мысленно усмехнулся я. – Юмористы хреновы. Да пошли вы...»
Переодевшись в махровый халат, я задвинул на окнах шпингалеты, повесил на дверь табличку «Не беспокоить», заперся изнутри на замок, подстраховал дверь креслом, улегся в постель и моментально отключился...
* * *Весь город превратился в одно огромное кладбище. Правда, не совсем обычное. Покойнички постоянно вылезали из могил (именуемых «квартирами»), шастали по зловонным «улицам» и собрались на так называемой «Храмовой площади» перед чугунными изваяниями В.И. Ленина, Дж. Сороса[7], З. Бзежинского[8] и еще ряда мерзавцев, рангом пониже. Мертвецы возносили славословия идолам и совершали у их подножия кровавые жертвоприношения, зверски убивая тех немногих горожан, кто еще оставался в живых. Повсюду стояли указатели с надписью «Резиденция губернатора». Ориентируясь по ним, я беспрепятственно (нежить меня упорно не замечала) добрался до означенной резиденции и... обомлел. Она представляла собой ржавый мусорный контейнер, до краев заполненный белым порошком, по которому ползали жирные, скользкие черви с крокодильими мордами. В центре восседал полуразложившийся губернатор Светлянской области Иван Перфильевич Елагин, а за спиной у него, на зависшем в воздухе стульчике, развалился Глеб Якунин собственной персоной. (Одно из доверенных лиц Либермана[9], командированное им сюда и «бесследно исчезнувшее» накануне ареста.) К контейнеру тянулась длинная очередь ходячих трупов с живыми, отчаянно орущими младенцами на руках. И прямо на моих глазах совершился некий чудовищный бартер. Когда к губернатору приближался очередной «клиент», Елагин забирал у него ребенка, швырял в яму с нечистотами, а взамен вручал крохотный «чек» с порошком и одноразовый шприц.
– Новая программа оздоровления населения, – шамкал он. – С сегодняшнего дня по решению администрации области шприцы выдаются бесплатно.
– Помните нашу доброту!!! Все на борьбу со СПИДом!!! Ура-а-а!!! – по-вороньи каркал Якунин.
– Прекратите, сволочи! Вы оба арестованы! – не выдержав, закричал я. Якунин щелкнул костлявыми пальцами, и очередь застыла с разочарованным стоном. Страшный обмен прекратился. В пустых глазницах Ивана Перфильевича вспыхнуло багровое пламя. Подгнившее лицо затряслось от гнева, да так сильно, что с него кусками стало отваливаться мясо.
– Ты-ы-ы-ы!!! – злобно прохрипел он. – Помешал моему бизнесу!!! Взять гаденыша!!!
Побросав наземь детей, мертвецы вооружились железными кочергами и, ковыляя, устремились ко мне. Тут я с удивлением осознал, что привычный «ПСС» куда-то пропал. А вместо него ладонь сжимает рукоять старинного обоюдоострого меча. Ну ладно, меч так меч.
– На! Получи, тухлятина!!! – Голова ближайшего зомби, гулко стукаясь, покатилась по земле. Однако прочих это не остановило, и они группами по шесть штук начали бросаться на меня. Едва я успевал расправиться с одной, как на смену ей подбегала другая. И так до бесконечности. А изрубленные и не думали успокаиваться! Безголовые, разваленные от плеча до пояса (и т. д. и т. п.), они ползали вокруг меня и норовили ухватить за ноги остатками конечностей. Я полностью потерял счет времени. Мне казалось, будто мир вовсе исчез, а остались только бешеные взмахи моего меча, брызжущая во все стороны гнилая жижа и оскаленные морды напирающих мертвецов.
Внезапно все прекратилось. Я стоял один на холме обрубков с мечом в обессилевшей руке. Из многочисленных ран струилась кровь. Ноги подкашивались от усталости. Голова опустела. Ни единой мысли! А вокруг – мерзкое месиво, резкий запах разложения да черная стая ворон в вышине. Радости от одержанной победы я почему-то не испытывал.
– Не-на-ви-и-ижу!!! – заскрежетал из контейнера губернатор. Плоть на его башке окончательно обвалилась, и теперь на меня смотрел голый череп. С прежним багровым огнем в глазницах.
От стаи воронья отделился господин Якунин, проделал в воздухе неуклюжий пируэт, осклабился и радостно закаркал:
– Сюрприз!!! Сюрприз!!! Сюрприз!!!
В следующую секунду кто-то смутно знакомый, возникший из пустоты, с размаху ударил меня в шею окровавленным тесаком. В последний момент я успел перехватить кисть с оружием, зарычал от напряжения и... проснулся.
Во рту ощущался противный, горьковатый привкус. В висках молоточками стучала кровь. Сердце норовило выпрыгнуть из груди. Тело взмокло от пота. С минуту я сидел на кровати, тяжело дыша. Потом, успокоившись, взглянул на часы – половина четвертого. За окном лениво светило пыльное солнце. Из коридора доносились чьи-то голоса. Но вот странность – хищного урчания техники на кладбище слышно не было! Я удивленно пожал плечами, окончательно очухался и постарался проанализировать недавний кошмар. Из учения Православной Церкви я знал:
1. Характер снов соответствует духовному состоянию человека наяву.
2. Во время сна мы видим бесчисленные образы вещей, не постигаемых телесными чувствами, и, что нередко случается, находим во сне решения, казалось бы, неразрешимых задач[10].
3. Наряду с пустыми и обманчивыми бывают сны вещие. Но вместе с тем в отношении снов (и вообще всех сверхъестественных явлений) нужно следовать правилу монахов Старого Афона – «Не принимать и не отвергать»[11].
Итак, не считая увиденное мной Пророчество или Откровение, я постарался разобраться в причинах, его породивших... Светлянск мне изначально не понравился, ассоциируясь с чем-то недобрым, неживым. «Город мертвых» – мысленно «окрестил» я его при первом же знакомстве. Данное впечатление усугубляло кладбище, где местные власти собирались строить развлекательные аттракционы... Господин Якунин играл в кошмаре далеко не последнюю роль. Его «бесследное исчезновение» из-под носа светлянских чекистов внушало моему шефу, да и мне тоже, самые скверные подозрения! Александра Меньского – крупную, заметную в масонстве фигуру – не постеснялись грохнуть под видом самоубийства. А этот, рангом ниже, видите ли, «исчез»! Если бы впрямь «зачищали концы», то гораздо логичнее было устроить им обоим автомобильную катастрофу. А так – неувязочка получается. Похоже, Якунин до сих пор жив, находится где-то поблизости и продолжает «действовать-злодействовать»...
Итак, не считая увиденное мной Пророчество или Откровение, я постарался разобраться в причинах, его породивших... Светлянск мне изначально не понравился, ассоциируясь с чем-то недобрым, неживым. «Город мертвых» – мысленно «окрестил» я его при первом же знакомстве. Данное впечатление усугубляло кладбище, где местные власти собирались строить развлекательные аттракционы... Господин Якунин играл в кошмаре далеко не последнюю роль. Его «бесследное исчезновение» из-под носа светлянских чекистов внушало моему шефу, да и мне тоже, самые скверные подозрения! Александра Меньского – крупную, заметную в масонстве фигуру – не постеснялись грохнуть под видом самоубийства. А этот, рангом ниже, видите ли, «исчез»! Если бы впрямь «зачищали концы», то гораздо логичнее было устроить им обоим автомобильную катастрофу. А так – неувязочка получается. Похоже, Якунин до сих пор жив, находится где-то поблизости и продолжает «действовать-злодействовать»...
...Белый порошок, ради которого зомби топили в нечистотах собственных детей, – несомненно, героин или его синтетический заменитель. Образ «топления в нечистотах» вовсе не случаен. Судьба детишек из семей наркоманов – просто ужасна! А само видение... Гм!!! Хозяева господина Либермана спят и видят, как бы «посадить на иглу» большую часть населения России (а желательно все!), дабы оно поскорее вымерло и освободило жизненное пространство для пресловутого «золотого миллиарда». Кстати, Либерман и не скрывал на допросах титаническую работу своих подручных по насаждению наркомании у нас в стране. Но неужели в Светлянске она успела принять столь колоссальные масштабы?! И при чем здесь губернатор Елагин? Почему именно он представился мне главным наркоторговцем и душегубом?! (Не считая «серого» кардинала Якунина.)
Я порылся в памяти и... не нашел там ни единого факта, свидетельствующего о причастности Ивана Перфильевича к подобного рода деятельности. Ни даже косвенных намеков на его контакты с масонскими структурами. С другой стороны, настораживала страстная любовь губернатора к В.И. Ленину – кровавому палачу русского народа, тесно связанному с мировой закулисой[12].
Он не только не снес памятники лысому исчадию ада, оставшиеся от советских времен, а понастроил уйму новых. Однако это могло объясняться обыкновенной исторической безграмотностью, которой, к сожалению, до сих пор грешат многие честные, патриотически настроенные люди. (Далекие, правда, от Православия.) Да, кстати!!! Город показался мне мертвым еще и потому, что в нем практически нет православных храмов. (Так, считаные единицы в довольно плачевном состоянии.) А между тем Православие – главный враг сатанинского мирового порядка, единственная реальная сила, еще удерживающая Россию на краю пропасти. В то же самое время нелюбовь Елагина к Церкви могла объясняться обычным тупоголовым атеизмом, который старательно насаждался десятилетиями и от которого далеко не все избавились по сей день...
Я битый час промучился в разнообразных догадках, но так и не обнаружил четкой, причинно-следственной связи между Елагиным и контейнерным монстром из сна... Устало вздохнув, я прилег обратно на кровать, закурил сигарету, при помощи пульта-«лентяйки» включил телевизор и... с ходу нарвался на спецвыпуск местных новостей. На первой же минуте просмотра усталость мою как ветром сдуло. Недостающее звено для связи губернатора и урода из контейнера нашлось само собой! Да еще какое!!!
Глава 4
«В городе произошло неслыханное злодеяние, – загробным тоном вещал холеный диктор. – Неизвестными подонками зверски убит родной племянник нашего губернатора, сын известного предпринимателя Александра Топтунова, студент третьего курса юридического института, двадцатилетний Игорь Топтунов. Вчера вечером юноша предупредил родителей, что отправляется на день рождения к другу и, возможно, задержится до утра. Однако у друга он не появился и утром домой не вернулся. А в полдень сотрудники милиции обнаружили тело Игоря со следами изуверских пыток на одном из безлюдных пустырей. Любому, кто поможет выйти на след нелюдей, отец погибшего обещает выплатить вознаграждение в размере двух миллионов долларов...» На столе рядом с диктором стоял большой портрет в траурной рамке. На нем самодовольно ухмылялась лошадиная морда того самого «ночного призрака», которого я сперва подстрелил, а после добил его собственным тесаком. Теперь понятно, ЧЕМзнакомая!!! Физиономией лица покойный сатанист отдаленно напоминал дядюшку-губернатора. О четырех подельниках «невинно убиенного» почему-то ничего не сообщалось. Насчет места – тоже соврали...
Обмозговать новую информацию и, таким образом, завершить анализ я не успел. В сумке требовательно зазвонил резервный мобильник.
– Немедленно исчезай, залегай на дно! – услышал я взволнованный голос Рябова. – По сведениям нашей агентуры, за тобой явятся с минуты на минуту. Живее там. Не канителься! – Полковник дал отбой.
«Местные эфэсбэшники вычислили, – повесив мобильник на шею и лихорадочно одеваясь, подумал я. – Это они пытались подставить меня ночью, но не получилось. Тогда они просчитали пути отхода, обследовали их (возможно, при помощи собак) и на одном, через кладбище, нашли «ночных призраков», свеженастрелянных из «ПСС». Быстро провели экспертизу, к двум прибавили два и поняли, КТОприкончил сатанистов-убийц. Но до чего же лживое объявление по телевизору!!! Не иначе губернатор в курсе ночных похождений племянника Игорька. И светлянские «органы» тоже. По крайней мере руководство! Именно поэтому «призраки» оставались неуловимыми и, если бы не случайная встреча со мной, продолжали бы «развлекаться» дальше. Господи! Ну и гадюшник! Аж с души воротит!!!» В замке осторожно повернулся ключ. Дверь слегка подергали и, убедившись в наличии подпорки, резко вышибли вместе с креслом. В проеме появилась массивная фигура.
– Ты аресто... – начала она и сразу заткнулась, получив пулю в рот. Падая, фигура придавила кого-то сзади. Тот яростно выматерился. Не дожидаясь продолжения спектакля, я выдернул из сумки боевой нож, выбил ногой дверь лоджии, прыгнул вниз со второго этажа, при приземлении привычно вошел в кувырок, вскочил на ноги и столкнулся нос к носу с тремя мускулистыми субъектами, явно дожидавшимися встречи со мной. Они не дали мне ни секунды на размышление. Первый пушечно ударил в солнечное сплетение, второй навернул кулачищем по затылку, третий добавил ногой в ухо и звякнул доставаемыми наручниками. По счастью, отключился я не полностью. Примерно на три четверти... Может, на четыре пятых... Так или иначе, но небольшая частица мозга продолжала функционировать. Судя по всему, та, что отвечала за некоторые условные рефлексы, приобретенные под руководством опытных инструкторов и доведенные до совершенства последующей практикой[13]. Оглушенный, очумелый, почти ничего не соображающий, я на короткое время превратился в бездумную машину смерти. И не помню своих дальнейших действий, занявших, впрочем, не более четырех-пяти секунд. Очнулся я уже стоя на ногах, с окровавленным ножом в руке. Рядом лежали те трое, один со вспоротым от паха до груди животом, второй с перерезанным горлом, а третий с проломленным виском. (Очевидно, от удара рукоятью пистолета.) Почему я с отбитой башкой сумел определить точное время схватки? Да потому, что товарищи убитых, скопившиеся у гостиницы в немалом количестве, только сейчас перешли к активным действиям и, грамотно используя рельеф местности, начали стягивать кольцо окружения. Видимо, у них был приказ взять меня живым, желательно без единой царапины. В противном случае я бы давно превратился в решето. Мысленно перекрестившись, я бросился бежать, держа в правой руке «ПСС», в левой нож, «качая маятник» и отстреливаясь на бегу. Патроны быстро кончились. Я пихнул ствол за пояс, сунулся в карман за запасным «магазином», и тут непонятно откуда ко мне метнулось чье-то стремительное тело, молниеносным движением выбило нож и коротким боковым двинуло по челюсти. Увернувшись от удара боксерским «нырком», я мощно боднул противника в подбородок, подхватил обмякшее тело и чисто инстинктивно прикрылся им от остальных преследователей.
Чпок... чпок... чпок... чпок – в затылок, в шею и в спину ему моментально впились четыре иглы[14] с крохотным оперением. «Живой щит» страшно захрипел, судорожно ухватился за горло и начал оседать на землю, глядя в никуда гаснущими глазами.
«Нервно-паралитический препарат мгновенного действия, – подумал я, возобновляя бег. – Четырехкратная доза! Если сию секунду не вкатят антидот – загнется на фиг[15]. Но даже если вкатят...». Завершить мысль не удалось. Из ближайших кустов кто-то ловко, по-борцовски бросился мне в ноги. Падая, я успел ткнуть его ножом в ухо (стальной захват разжался), перекатом туловища ушел от удара ступни второго подоспевшего преследователя и из положения лежа метнул нож.