Динамика. В ходе авторской программы «изменение жизни при
помощи слов» было введено наблюдение над контрольной группой
численностью в 25 человек. В отличие от пациентов с
"расстройствами судьбы" представители данной благополучной
группы обладали речью, не содержащей в себе враждебных слов, как
это можно увидеть из следующей таблицы.
Таблица №1
Алгоритм преобразования враждебных полей в дружественные
Данный алгоритм, как показал опыт, весьма действенен. В
течение нескольких недель подобной практики переименования у
проблемных людей стали наблюдаться основательные и позитивные, а
самое главное, устойчивые сдвиги в их жизни.
В добавление к приведенной методике можно рекомендовать как
можно интенсивнее внедрять в свою повседневную речь
дружественные слова вообще, в качестве подспорья используя при
этом предлагаемый ниже "психоактивный словарь".
9.
Психоактивный словарь
Введение в систему Словаря
Теперь, когда мы уяснили философию метода, нам остается изучить и освоить его
практическое содержание.
Одним из инструментов психограмматики является методика этимологическая,
которая, к тому же является великолепным инструментом в работе психолога, на что еще
указывал выдающийся психотерапевт Эдвард Эдингер в своей книге "Эго и архетип":
"Этимология составляет бессознательную часть языка, поэтому ее можно использовать в
психологических исследованиях".
Определимся с необходимыми понятиями.
Этимология – наука о происхождении и первичном значении
слова.
Этимон – это и есть первичное значение слова, исходное слово,
его основа, от которой произошли последующие слова.
И нашей задачей в данном случае становится выявление этимона,
который и оказывает решающее влияние на судьбу и состояние
говорящего.
Обратимся к уже известному примеру с пациентом, который
слишком часто употреблял слово «должен». Как и следовало
ожидать, он на самом деле залез в долги. Сработал механизм «что
говорим, то и получаем». Однако, это еще не все. Если мы выявим
этимон приведенного понятия, то обнаружим более глубокую
подоплеку того, что происходит в жизни данного человека.
Проведем этимологический анализ слова «Долг».
Древнерусское Дължьн – «обязанный», «грешный».
Древнеанглийское Dolg – «рана».
Старославянское – Рана – «наказание», «кара», «горение»,
«болезнь», «удар».
«Болезнь» – этимология данного понятия уходит в разветвленную
систему смыслов: чешское Bol – «скорбь», «печаль», «ехидство».
Древневерхненемецкий balo: balu – «уничтожение», «гибель»;
древнеисландское bol – «зло», «вред», «бедствие», «несчастье».
Протоязыковая база bhel-eu – зло.
Комментарии излишни, так как ситуация более, чем ясна.
С целью проявления причинных перводвигателей того, что с нами
происходит, я составил словарь, позволяющий довольно легко
определить эти обусловливающие факторы. Предназначение словаря
сугубо практическое, хотя его можно использовать и для
удовлетворения простого любопытства. Каждый берет то, что
выбирает взять - соответственно, то и получает. Приведенные в
нем статьи открывают доступ к первозначению понятий, которые мы
привыкли считать обыденными. Но, как уже выяснилось, за
Обыденным скрывается Бытийное.
Понятие о семантических кодах (полях)
Семантический (от греческого sema – знак – минимальная
единица значение, она же – "семантический множитель") код слова
– это совокупность его значений, исторически связанных общим
смыслом на единой корневой основе.
В конце каждой словарной статьи выделяется семантический код исследуемого
понятия, и здесь логику задает уже не автор данного словаря, а сами слова вследствие их
энергийного взаимодействия друг с другом. И, в конце концов, наступает проявление
глубинных соответствий изучаемого слова со всем разнообразием и разветвленностью его
скрытых значений и пересечений с параллельными смыслами.
Что общего, например, может быть у значений «говорить» и «делать»?
Тем более что в обиходном сознании они, как правило, противопоставляются –
достаточно привести в пример ряд распространенных присказок типа «ты делай, а не
говори» и т.п.
Однако если обратиться к изучению их «ядерных», эволюционных соотношений,
можно прийти как раз к обратному выводу.
Оказывается, значение «действие» переплетается в истории
индоевропейских языков со значением «слово», «речь»! (См. статью
Делать). И оба они обладают одной и той же корневой основой. А
семантическое поле слова «Делать» включает в себя ряд значений,
проистекающих из единой с ним языковой праформы: Делать -
Говорить – Речь - Слово – Участвовать в ритуале – Давать – Дар –
Воспринимать – Думать – Уметь – Подниматься (к Божеству) – Верх.
При этом важно отметить, что на нас воздействует не только
само слово, как общеупотребительный знак того или иного понятия,
но в гораздо большей степени – его семантический код.
Сознательно он не улавливается, так как воспринимающий ум
сосредоточен на его явном содержании, но Бессознательное,
которое и составлено из таких семантических кодов – устойчивых
информационных матриц, чутко реагирует на них, а результаты этих
реакций преобразуются в конкретные события и актуальные
состояния нашей жизни.
В конечном итоге мы придем к результату, который разделит весь смысловой материал
данного словаря на два вида семантических кодов – негативный (враждебный), то есть
такой, который излучает разрушительное влияние, и позитивный (дружественный) –
такой, чье влияние оказывает созидающее и целительное действие.
Негативные коды (поля):
Ожидание. Мораль. Долг. Идея. Идол. Ложь. Труд (работа).
Стараться. Личность.
Позитивные коды (поля):
Дело (Делание). Совесть. Индивидуум (Индивидуация). Мысль.
Способы взаимодействия с психоактивным словарем
Прежде всего, следует осознать главное – данный словарь представляет собой
психотропный текст, где каждая статья является процессом, позитивно активирующим
глубинные душевные реакции и, тем самым, содержащим в себе целительный потенциал.
Во-вторых, данный словарь представляет собой интерактивный
текст. Это значит, что читатель не просто читает ту или иную
статью, но невольно вступает с ней в динамические
бессознательные отношения. Стало быть, он также становится
соучастником таинственного процесса, равно, как и слово, о
котором он читает.
Существует еще один способ, где каждая статья может
восприниматься как медитативный текст, и, причем такой, который
в свою очередь способен побудить к собственной медитативной
активности читателя. В этом случае прочтение статей
осуществляется в определенной последовательности, в соответствии
со структурой и динамикой трансформационного процесса.
Кроме того, следует сделать важное замечание относительно
того, что данный словарь является интерлингвистическим. Это
означает то, что им может пользоваться представитель любой
языковой среды, происходящей из единого индоевропейского
протоязыка.
Слова с негативными кодами
ДОЛГ
Древнерусское: Дължьн – «обязанный», «грешный».
Древнеанглийское: dolg – «рана».
Старославянское " Рана" – «наказание», «кара», «горение»,
«болезнь», «удар».
«Болезнь» – этимология данного понятия уходит в разветвленную
систему смыслов: чешское Bol – «скорбь», «печаль», «ехидство».
Древневерхненемецкий balo: balu – «уничтожение», «гибель»;
древнеисландское bol – «зло», «вред», «бедствие», «несчастье»;
древнеанглийское bealu – “бедствие”, “несчастье”. Протоязыковая
база bhel-eu – зло.
Семантическое поле: Рана – Удар – Зло – Болезнь
"Я должен" = "Я ранен, я болен, я получил удар, и во мне
поселилось зло".
ИДЕЯ.
Происходит из греческого idea – «видимость», «внешний вид»
(Личность), «наружность», «образ», «форма».
(Личность), «наружность», «образ», «форма».
Более точно данное понятие характеризуется в соотнесении с
понятием «мысль».
В этимологическом анализе проявляется их основное различие.
Если Мысль есть результат нисхождения некой запредельной
информации и соединение ее с воспринимающим индивидуальным
разумом, то идея представляет собой продукт субъективной
активности. Мысль – это Мелодия Логоса. Идея – всполох фантазии.
В разговорной фразеологии прослеживается та же разница. Сравним
наиболее характерные обороты: «у меня родилась идея», но - «меня
посетила мысль». И, в общем-то, можно сказать, что идея – это
карикатура на мысль.
Идею можно рассматривать как навязчивый импульс, ставший
неотвязным желанием, и значит, идея – это возведенная до
обобщения страсть. И основная драма заключается в том, что люди
становятся орудиями идей.
Любая идея претендует на тотальность, статус правоты и
истинности, а также подчинение себе жизни; каждая идея
посягается на власть.
На основании идеи выстраивается однокоренной смысловой ряд,
который можно представить в виде четкой последовательности
значений: Идея – Идол – Идеология – Идеократия – Идеомания –
Идеофобия.
Именно поэтому, любая идеология - как тенденциозная экспансия
какой-либо идеи, никак не может быть откровением и носит всегда
характер внедрения, порою насильственного и агрессивного.
Принцип идеологии – возведение некой частности в абсолютное
значение. Такова эта странная идеологическая болезнь ума,
принимающего часть за целое.
Любая идеология агрессивна и экспансивна, потому как
представляет собой стремление овладеть Целым одной из его
частей, и любая идеология неотъемлемо связывается с
партийностью, а заканчивается тоталитарностью, ибо в этом
переходе – ее суть.
Идеология знает только одно отношение к провозглашаемым
идеям: восторженно-утвердительное. Идеология есть обожествление
идеи, то есть в конечном итоге, объекта, который познаваем и
постижим, и тем отличается от религии, где высшей ценностью
является Личность-Субъект, не достигаемый в плане познания или
овладения, но раскрывающийся в опыте непосредственного
переживания, откровения. Потому настоящая религия, если она не
превращается в идеологию, никогда не доходит до тоталитаризма и
допускает даже собственное несовершенство, частичность по
отношению к Абсолюту, распространяющемуся далеко за пределы ее
знаний и представлений. Посему реальная религиозность, сокрушая
идолов сознания, смещает акценты с Абсолютной Идеи к Абсолютной
Личности, с которой возможная индивидуальная встреча.
Любая идеология, если мыслить психоаналитическими
категориями, фиксирована на той или иной травме. Ущемленное
национальное достоинство производит на свет националистическую
идеологию. Кастрационный комплекс «ущемленного достоинства
женщины» порождает идеологию феминизма. Нетравмированные
общества и индивидуумы свободны от одержимостью идеологией.
И сознание лишь тогда освобождается от идейной одержимости,
когда прорывается к признанию Абсолютного как Личного, а не
Идеи. Душа тоскует по безыдейному состоянию, жаждет и ждет
цельности, бесцельности, исцеления, предоставляющего возможность
пребывания в бытии.
В конечном итоге идея сама по себе ничего не означает и,
вырождаясь в автопародию, достигает поистине максимального
абсурдизма – развязывание борьбы классов ради бесклассового
общества, проявление непримиримости в борьбе за мир, уничтожение
богатых ради всеобщего богатства, голодная смерть в борьбе за
урожай. И за этой демонической исхищренностью, потрясающим,
нелепым комизмом трагедии миллионов. Но самое трагикомичное в
том, что идеи, в конце-концов, уничтожали тех, кто их порождал и
утверждал. В одной и той же драме сплетаются трагедия живых и
комедия призраков, которые управляют живыми.
Так проявляются в явственности своей три ступени Падения, а
вернее От-падения: обезбоженный человек – обесчеловеченная
личность – обезличенная мысль.
К счастью, власть идей постепенно сходит на нет, уступая
место ценностям истинным и более значимым для сохранения и
развития - таким как любовь, жизнь, природа, непосредственное
озарение. И таким образом, идеи, вымирая, уступают место Мысли –
как свободе мышления и ее воплощению – мудрости.
Семантическое поле: Идея – Видимость – Наружность – Личность
– Форма – Образ – Мнение – Мораль.
"Есть идея" = "Есть видимость, идеология, идол".
ИДОЛ
Греческое eidolon – «вид», «образ», «призрак», «изображение».
Латинское idolum – «видение», «призрак».
Протоязыковый корень eid- тот же, что и в греческом idea.
Здесь по очевидным ассоциациям напрашивается сравнение с понятием «греза»,
«иллюзия», которое в свою очередь обнаруживает непосредственную семантическую
связь со значением «грех».
Следовательно, галлюцинаторная продукция растревоженного
мозга, называемая идеологией, столь же онтологически является
извращением, что и грех, который «есть болезнь души» в
формулировке VI Вселенского Собора, а по определению Григория
Богослова «есть уклонение от доброго, не допускаемое… природой».
Семантическое поле: Идол – Вид – Образ – Призрак – Идея –
Греза – Иллюзия – Грех.
ЛИЧНОСТЬ.
Протоязыковая база: leik- “изгибать”, “гнуть”, “изгиб”, “изогнутая линия”.
Древнерусское и старославянское: лице – “лицо”, “щека”, “личность”, “образ”, “вид”.
Верхнелужицкое и нижнелужицкое: lico – «щека», «лицо».
Сопряжена с понятием «лицо», которое в смысловой раскладке представлено такими
значениями как: «отдельно взятый человек как член общества», а кроме того – «передняя,
показная сторона предмета»; личити – «быть похожим»; «щека» - «образ», «вид».
Стало быть, личность несет в себе не суть, а поверхность, не оригинал, но копию, не
истину, а некую подмену. В этом смысле к данному пониманию близок юнговский подход,
трактующий Личность как «Персону», Маску, внешнее облачение, с чем человек себя
идентифицирует, но чем на самом деле не является.
Значит, личность – это не Я в истинном смысле, а представление о себе, иллюзорное,
ложное Я, фантом.
В соотнесении понятий «личность» – «щека» легко вспоминается известное и
загадочное выражение: «Кто ударит тебя в правую щеку твою, обрати к нему и другую»
(Мф. 56:39). «Ударившему тебя по щеке подставь и другую, и отнимающему у тебя
верхнюю одежду не препятствуй взять и рубашку». (Лк. 6:29).
Обратимся к основным положениям юнговского учения об
архетипах, одним из которых является также – «персона», «маска»
и означает облик, принимаемый человеком во внешнем мире. Под
обликом понимается не только внешняя атрибутика, но и социальная
роль. Ее функция направлена на определенную регуляцию и
унификацию общественных отношений.
Однако, излишняя фиксация на персоне, и как это нередко
бывает, даже идентификация с ней, несет в себе риск патологии.
Опасность заключается в том, что слияние с архетипом неизбежно
ведет к тому, что личность подпадает под его влияние.
Отождествление с персоной в значительной степени сужает границы
восприятия мира, лежащего за пределами социальной роли
(профессии, семейного статуса) и в конечном итоге приводит к
потере адекватной ориентации в жизненном пространстве.
Таким образом мы видим, что слияние с персоной, идентификация
с личностью, личиной – «щекой» – представляет собой опасность
для человека.
Вместе с тем, нам придется разобраться в тонких
диалектических соотношениях. Совершенно некорректно утверждать,
что персона сама по себе негативна. Напротив, она – благо, ибо
придает носителю ее черты своеобразия, делает его отличным от
другого, удерживает от тотального растворения в коллективном
бессознательном. Но с другой стороны следует помнить, что
приправа никогда не заменит основного блюда. Поразмыслим над
простым вопросом: Кто для кого? – вещь для человека, или человек
для вещи? Если последнее, то кто перестает существовать и
становится что, и автоматически подпадает под закон тления
вещей. Организм, ставший вещью, попадает в новую иерархическую