Наина Андреевна отнеслась ко всему безучастно. Даже на руках у Димки она не прервала своей задушевной песни. От возникших подозрений я стала плохо соображать. Именно поэтому так и везла по песку, а затем по тропинке тапочки старушки, а свои шлепки тащила в руках. Намокшая обувка ерзала из стороны в сторону и постоянно слетала, я спотыкалась, но продолжала думать на другую тему, не обращая внимания на чинимые самой себе неудобства.
Димка сломался первым:
– Верни тапочки. Я поставлю в них Наину Андреевну. Руки отваливаются.
С предложением мужа легко согласилась, но вот самой Наине оно не понравилось. Пение о том, как «у церкви стояла карета…», резко оборвалось. Старушка, приняв вертикальное положение, изменилась в лице, ткнула в Димку пальцем и прошипела:
– Ты убил Юленьку! – Этот вывод ее, очевидно, успокоил, и она резво засеменила по направлению к дому, напевая и бормоча что-то несвязное. Навстречу торопливо шли взволнованные супруги Зеленцовы.
Я не стала ждать реакции Валерия на отсутствие катера. Судя по всему, это не последняя потеря. Молодой человек прибыл домой последним, следовательно, катер на стоянку ставил сам. Едва ли он проявил в этом деле халатность и неосмотрительность. Самостоятельно удариться в бега катерок не мог. Отсюда вывод – его угнали. Теперь главный вопрос: каким образом и когда мы сможем попасть домой? Если сможем.
Оставив мужчин далеко позади, я почти бегом направилась к дому. Тем более что Наина и Юля двигались в таком же темпе. Наталья с Борисом еще не вернулись, но меня беспокоило не это. У крыльца стояла растерянная троица – Алена, Лешик и Славка. Увидев меня, дочь кинулась ко мне и потянула за угол дома:
– Мам, мы не виноваты! Честное слово, никто из нас ни одной купюры не взял! Что же теперь делать? – Она с отчаянием смотрела на меня. Можно подумать, я знала ответ. – Ребята собираются идти к тому типу, который тебя в свое время спасал.
– Ни в коем случае! – невольно заорала я и, испуганно оглянувшись по сторонам, понизила голос: – Эй, вы, орелики, идите сюда. – С непроницаемыми лицами оба нехотя приблизились. – Прекратить самодеятельность, слышите? – В глубине души надеялась, что меня послушают. – Я примерно знаю, что здесь произошло. Вы уже и так отличились. Подозреваю, что замести следы не удалось, верно, Лешик? – Он мужественно кивнул. – Ты обнаружил полный беспорядок. Могильный камешек откинут в сторону, железный ящик сиротливо сверкает пустым дном и не думает скрывать свою нищету. – Лешик опять кивнул.
– Мам, ты что, там была? – прошептала дочь.
– Нет, я была с папиком на берегу и любовалась отсутствием катера. Его угнали. – Славка присвистнул, Лешик погладил подбородок и уставился на Алену, а она – на меня. По-моему, мне не верили. Пришлось объяснять все в деталях. – Вы, конечно, можете прогуляться по берегу к стоянке спасателя, но никого там не застанете. Лодки тоже не будет. Мы с вами засели на острове. Вся надежда на мобильники, если не кончилась зарядка. Боюсь, с электроэнергией у нас будет напряженка… – Не договорив, я двинулась вокруг дома, дабы осмотреть выход из подвального помещения. Было подозрение, что он уже открыт для свободного доступа внутрь.
Поеживаясь и сверкая пятнами зеленки на футболке, сын спустился вниз. За ним, не выдержав, полезла и Алена.
– Когда я отсюда вылетела…
– На метле? – вежливо поинтересовался сын.
– Прекрати свои идиотские шутки! Мам, ну скажи ему… Так вот: когда я отсюда вылетела, назад попасть не могла, а теперь здесь явно поработали ломиком или арматурой…
– Подвал открывали, – авторитетно закончил сын. – Ленка! Не иначе как происки твоего привидения! А где Лешка?
– Лешка здесь, а вот бочка с бензином пуста, – мрачно изрек появившийся невесть откуда Лешик. – Похоже…
Протяжный крик донесся откуда-то с противоположной стороны дома. Долго вопили на одной ноте «а-а-а-а!..». После этого последовала, так сказать, непереводимая игра слов, и вопль плавно сменился на «о-о-о!..», медленно затухая.
– Валерий убивается, – догадалась Алена.
– Да-а-а, – протянул сын, – известие о пропаже катера он пережил спокойнее.
– Гораздо спокойнее, чем пропажу ноутбука, – согласился Лешик. – А сейчас мечтает только об одном – чтобы и мы пропали следом. Интересуюсь – стоит признаваться в раскопках или не стоит? Вот в чем вопрос.
– Не стоит, – мигом отозвалась я. – Раз уж всем известно о привидении, пусть Валера разбирается с ним сам. Как бы ненароком подскажите ему, что доступ в подвал снаружи почти обеспечен. Он еще пару раз взвоет, а что делать – задумается. Пусть позаботится о нашей безопасности. Завтра нам следует уехать. В смысле уплыть.
– На чем? – возмутился Славка. – Мамочка, ты запамятовала – ни одного плавсредства нет!
– Не ори! – оборвала его Алена. – Тебе как раз нечего беспокоиться. Напялишь свой дебильный костюмчик выходца с того света и в шестнадцатикилограммовых сапожках легкой походкой докостыляешь по дну на ту сторону. – Она махнула рукой в сторону «большой земли». – Мамуль, ты решила позвонить нашему лодочнику дяде Вите?
– Конечно, – бодро согласилась я. – Перевезет нас только так. В два захода… Нет, – взглянув на мощную фигуру сына, поправилась я. – Скорее всего, в три-четыре захода.
– Э-эй! Помогите! – донесся из леса голос Наташки, и все опрометью кинулись на зов.
5
Навстречу нам легким аллюром скакали Борис и она. Подруга больше напоминала вьючную лошадь. Не видя перед собой дороги, тащила джинсы и легкую куртку мужа. Хотя легкой ее можно было назвать условно: и джинсы, и сама куртка, и что-то там еще выглядели мокрыми насквозь. Сам Борис скакал налегке – в трусах и кроссовках.
Мы притормозили, плохо соображая, в чем должна заключаться наша помощь. Понятное дело, Борис пошел моим же путем – нырнул за серебром. Слава Богу, что он умный – учел мои ошибки и выбрался сам. Вездесущего спасателя Дениса там не оказалось.
– Я за коньячком и в сауну, – на ходу простучал зубами Борис и, не останавливаясь, поскакал дальше.
Наташка свалила мокрую одежду мужа на меня и заставила ребят поочередно отжимать каждую вещь.
– Ну говорила ему – не лезь в воду. Нет! Ему непременно надо было сравнить температуру воды с температурой окружающей среды! Вот всей своей средой и сравнил! Только ему повезло – в том месте, где сравнивал, всего по пояс было. Даже вякнуть не успел. Вылетел из воды ракетой и давай с себя шмотки скидывать. Я даже испугаться не успела – засмотрелась. Прямо сцена из эротического фильма. А ведь было, чего пугаться! То место, где он окунулся, потом под воду ушло. Здоровенный кусок! – Наташка замолчала, прикрыла глаза и приложила руки к груди, переживая страшный момент заново. – Ну, как в замедленной съемке: здоровенная глыба – не знаю чего, – не торопясь, опускается… Бр-р-р-р. Не хочу об этом думать! Не пора ли нам вообще сваливать с этого негостеприимного острова?..
Со стороны дома опять раздался заунывный вой на одной ноте. Все невольно оглянулись.
– Покойная собака Валерия! – догадалась Наташка и перекрестилась.
– Хуже! – поправила Алена. – Это сам Валерий! Эк его разбирает!
– У него катер пропал, – нехотя пояснил Лешик. Наталья молча ждала продолжения. – Здесь, по-видимому, аномальная зона. Как в Бермудском треугольнике. Все пропадает: ноутбуки, катера, лодки, деньги.
Наталья задумалась:
– Какие деньги? – Лешик прикусил язык, да было поздно. Пришлось все выкладывать. – Лучше бы мы этот клад себе взяли, – вздохнула Наташка. – Точно твой спасатель спер! Выследил ребят и спер! Умеешь же ты выбирать знакомых!
– Можно подумать, я его выловила, а не он меня! И нечего жалеть чужие деньги! – огрызнулась я. – Ребята! Отдайте сюда эти шмотки и идите к Валерию: покажите ему сломанную дверцу в подвал. Хватит ему выть. Жуть берет. Увидит поломку – начнет орать по-человечески. Не так тошно будет. Пусть привлекает вас и заделывает этот лаз для привидения. Вдруг надумает прийти в гости еще раз? И дайте мне кто-нибудь мобильник!
На меня смотрели с удивлением и жалостью. Никто не тронулся с места. Я закатила здоровый глаз к небу и обреченно вздохнула, имея в виду, что тупость не лечится, решительно развернулась и отправилась к дому.
На лавочке под мохнатым кустом сирени сидел в одиночестве Валера и время от времени подавал признаки жизни протяжным воем и стонами, раскачиваясь из стороны в сторону. На крыльце стояла убитая горем Юлька и беззвучно плакала. Жалеть ее не стала.
– Где мой муж и Борис? – строго спросила я.
Она неопределенно махнула рукой в сторону дома.
В холле я первым делом щелкнула выключателем. Света не было. Замечательно! Скоро потекут холодильники со всеми вытекающими оттуда последствиями… В своей комнате, как в клетке под замком, тихо пела Наина Андреевна. Ей вторили лесные пичужки. Я не стала задерживаться и прошла к себе. Телефон мужа был разряжен. Телефон сына – тоже. Все неприятности преследуют по плану. Просить у Юльки мобильник Валерия бессмысленно – он его загодя утопил. Остается семья Наташки, но к ним на поклон не пойду. Хотя… Борис должен быть в подвале, и Димка с ним.
– Где мой муж и Борис? – строго спросила я.
Она неопределенно махнула рукой в сторону дома.
В холле я первым делом щелкнула выключателем. Света не было. Замечательно! Скоро потекут холодильники со всеми вытекающими оттуда последствиями… В своей комнате, как в клетке под замком, тихо пела Наина Андреевна. Ей вторили лесные пичужки. Я не стала задерживаться и прошла к себе. Телефон мужа был разряжен. Телефон сына – тоже. Все неприятности преследуют по плану. Просить у Юльки мобильник Валерия бессмысленно – он его загодя утопил. Остается семья Наташки, но к ним на поклон не пойду. Хотя… Борис должен быть в подвале, и Димка с ним.
Снаружи раздался отборный мат. Меня передернуло. «Все-таки меня послушались, – с запоздалым удовлетворением отметила я, – и сообщили хозяину очередную неприятность».
В подвале шла оживленная дискуссия. Но без Димки. С наружной стороны сыпал проклятиями Валерий. Сквозь них пробивались дельные предложения ребят. С внутренней стороны Борис сортировал все выступления в кучу и отделял рациональные зерна от плевел.
– Боренька, – дернула я его за рукав спортивного костюма, – где Димка?
Он невидящим взором посмотрел на меня:
– А-а-а, Ириша! Привет. – И тут же выдал «на гора» встречное предложение пришпандорить к лазу металлическую решетку с металлическим же засовом.
Я повторила попытку выяснить, куда исчез Димка? В ответ получила сведения об отсутствии сварочного аппарата. Разозлилась и посоветовала стащить вниз диван и загородить им дверцу. Воцарилось молчание – похоже, совет обдумывали, но тут снова раздались проклятия Валерия в адрес «того урода, который это сделал», с обещанием убить, утопить, повесить на резинке от собственных трусов и размазать по стенке этого инкогнито.
Мне стало скучно, пришлось подниматься наверх. Юлька с покрасневшими глазами, носом и рогом на лбу сидела на диване в холле и безучастно наблюдала за мухой, ползающей по подоконнику. Я осторожно подошла к ней и спросила, не видела ли она, куда пошел Дмитрий Николаевич?
Девушка равнодушно пожала плечами и с прононсом ответила:
– Гуляет где-нибудь по берегу.
Я встрепенулась и, сообщив, что собираюсь погулять вместе с ним, заспешила к выходу.
Берег был пуст. Охваченная тревожным чувством, не разбирая дороги, понеслась вдоль озера к стоянке Дениса. Песок набивался в шлепанцы и замедлял темп. Пришлось их снять. Неожиданно разволновались чайки, их печальные крики усилили тревогу. К месту стоянки вылетела, как выпущенная из рогатки…
Палатки, лодки и Дениса не было. Зато был Димка. Он сидел прямо на песке у ступенек сарая и, схватившись двумя руками за правую ногу, морщился от боли. Мне обрадовался как родной. Впрочем, я и есть родная. Пожалуй, более уместно сравнение моего появления с явлением ангела-хранителя. В первую минуту решила, что муж подвернул ногу. На практике выяснилось, что правая нога зажата капканом. Я мигом вспомнила все угрозы Валерия в адрес «урода» и без запинки сообщила, что поймаю гада и – убью, утоплю, повешу на резинке трусов, после чего размажу по стенке. Димка сквозь стиснутые зубы делал глубокие вдохи и выдохи, пытаясь совладать с болью.
– Ничего, Иришка, не волнуйся, капкан на мелкое животное…
«Не иначе как на меня, – мелькнула в голове разумная мысль. – Думал, суну нос в его владения и застряну. А раз так, где-нибудь поблизости должен валяться и инструмент для освобождения. Не мог же он заранее не пожалеть дважды спасенную им женщину».
– Надо найти какую-нибудь железку или крепкую палку…
– Уже нашла! – Я схватила с верхней ступеньки специально забытый рашпиль, удивившись, что помню это название, и протянула инструмент мужу.
– Нет, мне он не нужен. Я буду разжимать пасть капкану, а ты, как только между зубцами появится зазор, пихнешь в него эту штуку.
– Рашпиль, – потрясла своими познаниями мужа.
Освобождение пришло быстро. Вот только на ногу смотреть мне было страшновато, а ему – больно на нее наступать.
– Ничего, разойдусь, – морщась, процедил Димка.
А я подумала, что теперь каждый из нашего коллектива получил свое. Кто заслуженно, а кто и нет. Сборище морально и физически покалеченных людей.
– Особняк с видом на безумие, – машинально сказала я, вызвав удивление на лице мужа, и сразу переменила тему: – Зачем ты сюда поплелся, Дима? А вдруг здесь был бы вор и киллер в одном лице?
– Я шел осторожно. Как в разведке. Только когда убедился, что здесь пусто, вышел. А вот ты неслась, как стадо баранов, сшибая все на своем пути. Кстати, а почему ты здесь?
– Я? Странный вопрос. «Стадо баранов», как ты говоришь, неслось исключительно за тобой. А ты, значит, решил в одиночку выяснить отношения с Денисом?
– Откуда ты знаешь, как его зовут?
– Слухами земля полнится! Сейчас оторву от тебя рукав, промою и перевяжу ногу. – Ябрякнулась на колени и осторожно сдула с поврежденной ноги песок. Шлепанец приказал долго жить, пожертвовав собой ради Димки. – Однако!.. Гематома будь здоров!
Муж опять поморщился, и я поняла это по-своему. Недолго думая, рванула оборку сарафана и укоротила его сантиметров на пятнадцать – двадцать, не меньше. Алена носит еще короче. Да и ноги у меня красивые. Сама знаю.
– Не надо ничего промывать. Сейчас доскачу до воды и сам все сделаю. Помоги не навернуться. – Он обнял меня за плечи, и вместе мы кое-как добрались до воды. Побултыхав раненой ногой в озере, Димка шлепнулся на песок и мастерски ее перевязал. – Так откуда ты знаешь имя этого аборигена? Надо думать, Наталья не зря болтанула про твое чудесное спасение, в котором ты не виновата?
Я немного поразмыслила и спросила:
– Ты никуда не торопишься? – Муж издевательски хмыкнул, дав понять, что вопрос дурацкий. Что ж в нем дурацкого? А вдруг ему приспичило в туалет? Обострять отношения не стала, но не преминула заявить, что ревность – удел слабых людей. Глаза у него сузились до размера щелочек, я невольно потрогала свой припухший, почти закрытый глаз. Прикосновение отдалось болью. – Димочка, попробуй дохромать до сарайчика. Сядешь поудобнее – разговор долгий. – Димка прерывисто вздохнул, вскочил, отвергнув протянутую мной руку помощи, и, отчаянно припадая на пятку, потащился к сараю. – По большому счету ревность – проявление чистого эгоизма, а не любви, – продолжала я разговор на отвлеченную тему, семеня сзади. К чему затрагивать основные вопросы, пока еще не добрались до удобного места. – Ревнующий переживает исключительно за себя, любимого: как же его, такого хорошего, могли бортануть? О чувствах противоположной стороны не думает…
– Послушай, тебе не надоело ходить кругами?
Димка остановился, глаза метали громы и молнии. С чего бы это? И что он имеет в виду под выражением «ходить кругами»? Я умолкла. По-моему, даже чайки притихли. Димка снова двинулся вперед. Я уткнулась глазами в песок и сосредоточенно старалась попасть на следы мужа… пока не ткнулась ему в грудь. Он стоял и молча смотрел на меня. Боже мой, какие у него были глаза! Синие-синие. Может, это игра света или обман зрения? На всякий случай я прикрыла рукой свое черное око и улыбнулась. Без синяка я тоже вполне ничего. А когда так улыбаюсь, он готов мне простить все что угодно. В основном то, чего и в помине не было.
– Ирка, что ты мне тут наплела про ревность? – В голосе сквозила нервозность, но вполне сносная.
– Так просто. Старалась отвлечь тебя от боли в ноге. Видишь, как ты уверенно дохромал до сарая? – Он усмехнулся и согласно кивнул. – Ну вот, теперь садись, я тебе буду рассказывать чистую правду. Надеюсь, до сумерек успею.
– А что случится в сумерки?
– В сумерки, может, и ничего, а вот потом следует ждать гостей. Возможно, одно из них – очаровательное привидение женского рода. – Я мельком взглянула на мужа. Он не смеялся. Более того, был предельно внимателен.
Рассказывала я долго. Чистую правду. Только умолчала о роли Дениса в моем спасении из воды. Боялась, что мужу это не понравится. И чем больше рассказывала, тем сильнее у Димки вытягивалась физиономия. Под конец я уже не могла на него спокойно смотреть – нет-нет, да и прорывался нервный смешок.
– Та-а-ак! – подытожил мое выступление Димка и замолчал. Я тоже молчала: ждала умного предложения. – Надо позвонить в милицию.
– Боюсь, это не очень удачное решение. Мы приехали в гости к Валерию. В конце концов материальные потери понес он. Ему и решать. Что-то он не заикался по поводу необходимости обращения в милицию. Это значит только одно – ему невыгодно бить челом официальным органам, поскольку боком выйдет. Другим боком, – уточнила я.
– Хорошо. Но я все же предложу ему этот вариант. А может, следует переговорить с Юлей?
– Вот уж при ней-то ни в коем случае нельзя произносить слово «милиция», – испугалась я. – Кстати говоря, она делилась своими планами бегства от мужа только с тобой?