Вера хитро прошептала:
- Мы сбежим, не заплатив!
- Знаю, вы держите меня за уголовника! -- все так же рисуясь, продолжал Платон.-- И где-то правы. Но в данном конкретном случае мы поступим честно!
-- Как?
- Секрет. Я вообще весь окутан тайной. Подошел автобус.
- А вот автобус.
-- А вот автобусным билетом,-- Платон подсаживал Веру,-- вы меня угостите!
-- Так уж и быть... -- смилостивилась Вера.
Вечером в ресторане играл оркестр. Жались друг к другу парочки, грустили транзитники, какая-то компания отмечала очередной юбилей.
Вера и Платон сидели за отдельным столиком.
-- Что за безобразие?! -- возмущалась Вера.-- Почему к нам никто не подходит?
- Как вы не понимаете,-- утихомиривал ее Платон,-- сейчас они все обсуждают, как это вы меня подцепили.
- Я вас подцепила?
-- Без сомнения!
- Неправда! -- вспыхнула Вера.-- Это вы меня подцепили!
- И горжусь этим! -- немедленно сдался Платон.
- То-то! -- назидательно сказала Вера.
К столику подплыла дородная официантка: -- Добрый вечер! Меню, пожалуйста! -- она протянула карточку блюд Платону, подчеркнуто не обращая на Веру ни малейшего внимания.
- Виолетта! -- удивилась Вера. -- Ты что это меня не признаешь?
Виолетта откровенно призналась:
-- Откуда я знаю -- могу я тебя признавать или нет!
- Познакомься! -- Вера представила своего кавалера.-- Платон Сергеевич. Пианист, между прочим.
- Очень приятно. Виолетта.
- И мне очень приятно! -- Платон привстал.
- Что будете заказывать? -- официантка раскрыла блокнот, приготовившись записывать.
- Заказывать будет дама! -- И Платон передал прейскурант Вере.--Изучайте!
- Я эту филькину грамоту наизусть знаю! -- Вера отложила меню в сторону.-- Значит, так. Пить мы будем... -- она замялась и посмотрела на Платона.
- Мне все равно, но лучше коньячку.
-- Значит, армянского,-- стала заказывать Вера, -- три звездочки, не дороже. Двести граммов нам достаточно. Да, скажи в буфете, что это для меня. Пусть не разбавляют!
- А что, обычно разбавляют? -- быстро вставил Платон.
- Никогда!-- мгновенно среагировала официантка, находившаяся при исполнении служебных обязанностей.
- Теперь закуска...-- задумалась Вера.
- Из закусок сегодня только сыр! -- охладила ее гастрономический пыл Виолетта.
-- Скажи шефу, что это для меня. Пусть выдаст из загашника колбасы! --распорядилась Вера.-- А на горячее -- киевские котлеты. Вы как? -- она вопрошающе глянула на Платона.
- Положительно.
- Только предупреди на кухне, -- наставляла подругу разгулявшаяся Вера, -- что это для меня. Пусть жарят на настоящем масле!
- А на чем для всех жарят? -- любознательность Платона не имела границ.
-- Зачем вам знать то, что не нужно знать! -- откровенно вздохнула Вера.-- Ну, и мороженое!
-- Только скажите там, что это для Веры, -- вмешался Платон, -- и пусть в мороженое ничего, кроме мороженого, не добавляют!
Когда Виолетта отошла, Платон вдруг помрачнел. Отодвинулся от стола, машинально взял вилку, стал постукивать ею по пустой тарелке.
Вера пыталась понять его состояние.
-- По-моему, вы далеко уехали! -- жалобно произнесла Вера.-- Вернитесь, пожалуйста!
Платон отвлекся от грустных мыслей и посмотрел на Веру, как бы возвращаясь в действительность.
-- Я тебе все сейчас расскажу! -- Платон даже не заметил, что обратился к Вере на ты.-- Мы возвращались с женой с Шереметьевского аэродрома --провожали ее подругу. Она улетела в Алжир. За рулем сидела жена. Жена обожает водить машину, я-то практически ею не пользуюсь. А жена лихо водит... И уже на подъезде к Москве... А было поздно, темно... Как вдруг дорогу стал перебегать какой-то человек... Жена затормозила... Но... -- Он был пьяный? -- тихо спросила Вера.
-- Мы надеялись... Но экспертиза показала: нет, трезвый!..
В этот момент Виолетта подала коньяк и колбасу.
-- С горячим придется обождать. Сейчас будем кормить поезд из Душанбе...
Другие официантки уже несли подносы, заставленные алюминиевыми кастрюльками с типовой едой.
-- У вас телевизор в ресторане есть? -- неожиданно забеспокоился Платон.
- При чем тут телевизор? -- удивилась Вера.
- Есть или нет? -- Платон посмотрел на часы.
-- В кабинете директора!
- Тогда скорее! -- Платон порывисто поднялся.
Вера, недоумевая, повела Платона в кабинет директора. Там никого не оказалось. Вера включила телевизор.
- Что же он у вас так долго нагревается? -- нетерпеливо сказал Платон, снова глядя на часы.
Как всегда, сначала послышался голос. Женский голос:
- Холодные массы арктического воздуха вторглись из Баренцева моря...
И только потом экран вспыхнул, и на нем появилась симпатичная женщина в элегантном костюме. Она водила указкой по географической карте, произнося традиционные слова о циклонах и антициклонах.
-- Моя жена! -- представил ее Платон.
- Действительно красавица! -- удрученно оценила Вера.-- Вы не преувеличивали!
-- Так вот, когда это случилось, -- Платон продолжал свой печальный рассказ под монотонно-научный голос жены,-- с ней, конечно, началась истерика. Она плакала, причитала, потом вдруг сказала: "Я погибла! Меня никогда больше не пригласят на телевидение!" А когда приехала милиция, я вдруг... честно признаюсь, сам от себя этого не ожидал... сказал, что за рулем сидел я!
-- А она что?
Платон поежился:
-- Промолчала.
-- Значит, приняла, как должное...
-- Да нет... Безутешно плакала...
- После такого любой заплачет... -- как-то по-особому поглядела на Платона Вера.
- Я сам все время думаю, почему я так поступил? Просто я заботился о телезрителях,-- отшутился Платон.-- Кто же им предскажет погоду?
Вере стало неуютно:
- Про циклоны я уже слышала. Больше мне ничего не светит. Я, пожалуй, пойду домой!
- Женщина без женской гордости -- это уже не женщина!--поддакнул Платон и перешел на полную откровенность: -- Во-первых, я не хочу, чтобы вы уходили. Во-вторых, извините, вы сами не желаете уходить. В-третьих, давайте пойдем навстречу друг другу!..
По ресторану разнесся голос вокзального диктора:
- Скорый поезд номер девятнадцать Москва--Душанбе отправляется с первого пути.
Табун пассажиров ринулся прочь из ресторана.
Вера и Платон снова сидели за тем же столиком.
-- Собственная машина... подруга в Алжир улетает... жену по телевизору показывают...-- вслух рассуждала Вера. -- Для меня это, как жизнь на Луне... А я со столов объедки собираю для поросенка... чаевые беру... При этом каждый третий норовит под юбку залезть. С официантками вообще не церемонятся. А с вокзальными подавно...
- Замолчи! -- не выдержал Платон.
- Вы даже не заметили, что стали мне тыкать!
-- Извините, Вера, пожалуйста,-- и Платон продолжал с душой.-- Я не представляю, что бы со мной было, если б я вас не встретил. Вы меня попросту спасли!
-- Ну, ясно. В вашей ситуации вам нужно было, чтоб кто-нибудь подвернулся под руку. Неважно кто...
- В принципе правильно. Но мне повезло. Мне подвернулся замечательный человечек. Этот человечек мне очень понравился...
Оркестр отыграл свое и радостно отбыл на перерыв.
- Это судьба,-- показав на эстраду, лукаво улыбнулся Платон. -- Рояль свободен. Сейчас я буду играть для вас!
Платон встал, пересек зал и уселся за инструмент.
Не сводя глаз с Веры, начал играть ноктюрн Шопена, и над ресторанным залом поплыли нежные и щемящие звуки. Вера тоже не отрываясь смотрела на Платона. Было очевидно, что он ей нравится и что она растеряна.
Виолетта подошла к Вере и тоже прислушалась к музыке.
- Отвали! -- сердито прошептала Вера. -- Это он для меня играет!
За одним из столиков расселся знакомый нам по рынку узбек в сопровождении красивой горожанки. На этот раз на нем был превосходный модный костюм, модные туфли и неизменная тюбетейка.
Показав на Платона, узбек похвастал:
-- Это мой дружок!
- Тоску он наводит, дружок твой!
- Что ты хочешь, чтоб он тебе сыграл?
- Что-нибудь ритмическое,-- ответила временная подруга.
Узбек зашагал к эстраде.
-- Я тебя узнал!
- Я тебя тоже! -- кивнул Платон.
- Сыграй нам что-нибудь ритмическое! -- узбек положил десятку на крышку рояля.
Платон тотчас покончил с Шопеном, подмигнул Вере и объявил:
-- Сейчас в честь нашего гостя из солнечного Узбекистана прозвучит ритмическая мелодия!
Платон лихо заиграл джазовый мотив, подпевая себе на никому не понятном языке, который, очевидно, он считал английским.
В зале принялись танцевать.
Около Платона угрожающе возник пианист Шурик:
- Привет конкуренту!
- Привет аборигену! -- вежливо поздоровался Платон, продолжая молотить по клавишам.
- Гастроль даешь?
- На хлеб зарабатываю!
-- Зато у нас хлеб отбираешь! А ну, мотай отсюда!
- Ты музыкант и я музыкант,-- проникновенно сказал Платон. -- Я в беду попал. Отстал от поезда, документы, деньги -- все украли. Мне бы только на ужин заработать.
- Ты Веркин хахаль, что ль?
- Вроде того...
- На сколько ужинаете? -- деловито поинтересовался Шурик.
-- Двести коньяку, две колбасы, киевские и две порции мороженого.
- На этом остановись! -- приказал Шурик. -- Больше ничего не заказывай, понял?
Платон послушно кивнул. В это время к роялю подошла пожилая посетительница и застенчиво попросила:
- У моего мужа юбилей. Вы не сможете сыграть ему "Умирающего лебедя"?
- Сможешь? -- не без иронии поинтересовался Шурик.
- Умирающего? -- переспросил Платон.
- Лебедя! -- напомнил Шурик.
- Я все могу! -- сейчас у Платона было именно такое состояние.
- Он сделает! -- пообещал посетительнице Шурик, принял гонорар, профессионально сунул за крышку рояля и по-хозяйски кивнул Платону: -- Лабай "Умирающего"!
...После того как Платон завершил сольный концерт, он принялся с аппетитом за ужин.
- Сказали, что будете играть для меня,-- насмешливо заметила Вера,-- а оказывается, играли для заработка!
-- Это тот редкий случай,-- Платон говорил с набитым ртом,-- когда чувство и выгода совпали!
- А чего вы так ныли,-- тут Вера передразнила Платона,-- я... мол, неважно играю...
-- Это для ресторана я выдающийся пианист, а для искусства... очень даже обыкновенный. - И Платон подозвал Виолетту.
- Спасибо! Вы нас очень вкусно покормили. Но счет отнесите, пожалуйста, вашему пианисту!
Виолетта послушно направилась к эстраде. Пианист Шурик внимательно изучил счет, посмотрел на Платона, махнул рукой -- мол, все в порядке -- и стал расплачиваться.
Платон благодарственно помахал в ответ.
- Значит, теперь вы безвинно пойдете под суд! -- вдруг сказала Вера.
- Значит так у меня на роду написано!..-- заметил Платон.
- Виолетта! -- подозвала Вера. -- А теперь тащи нам кофе, пирожное и шоколад!
- На какие шиши? -- ахнул Платон.
- На мои! Теперь я вас гуляю! Официантка отошла.
- Пострадаете за добро? -- голос Веры звучал язвительно.
- За добро только страдают...
- И наград, точно, не дают!--поддержала Вера и добавила: -- Кстати, правильно делают.
- Добро надо творить задаром, если за добро хотят что-нибудь получить, это уже сделка!..
- Вот вы и получите! -- невесело пообещала Вера.
- Это наверняка,-- кивнул Платон и перешел в наступление.-- А вы предпочли бы, чтобы в тюрьму посадили ее?.
- Этого я никому не желаю... Но, по-моему, вы ненормальный.
- Может быть,-- согласился Платон.-- Но неизвестно, что считать нормой.
- Норма -- это когда справедливо! -- вздохнула Вера и неожиданно продолжила: -- Вот вы оставьте свой телефончик. Вдруг окажусь в Москве --позвоню. Не разозлитесь?
Платон выдернул из стаканчика бумажную салфетку и стал записывать на ней номер своего телефона.
- Буду очень счастлив,-- проникновенно сказал Платон,-- если когда-нибудь услышу в трубке ваш голос!..
После ужина Платон и Вера прощались в зале ожидания.
- Спасибо за вечер. И до свидания! -- нежно говорила Вера.
-- Спасибо за компанию. И до свидания!-- так же нежно произносил Платон. -- Идемте, я провожу вас на автобус.
-- Сначала я устрою вас на ночлег. Сегодня вы будете спать, как иностранец, то есть со всеми удобствами.
-- Оттуда нас уже выпроваживали! -- Платон догадался, о каком месте идет речь.
-- В жизни,-- мудро заключила Вера,-- все зависит не от начальства, а от того, кто сегодня дежурит, -- и скомандовала: -- За мной!
Вера привела бездомного Платона в уже известную ему интуристовскую комнату, где сейчас их встретила кругленькая, кудрявенькая барышня, которая вся вкусно выпирала из джинсового костюма.
Вера привычно заканючила:
- Юля, это пассажир, он вчера отстал от поезда. Я его сильно подкузьмила. Я его паспорт в Москву отправила случайно, ташкентским поездом, а ни в какую гостиницу без паспорта не пускают...
-- А какой мне с него навар?--лениво отмахнулась Юля.
-- Он на рояле играет,-- Вера постаралась продать подопечного подороже,-- умопомрачительно!
- Не выйдет! Пианино у нас в ремонте! А в подкидного дурака вы, отставший пассажир, не играете?
-- Значительно хуже, чем на рояле! -- пошутил Платон.
-- На что же вы годитесь? -- Юля оценивающе осмотрела Платона. -- А впрочем... Сегодня никаких дипломатических лиц вроде не ожидается... Ладно, оставайтесь! Разберемся!
Это самое "разберемся" Вере очень не понравилось:
- В чем это ты собираешься разбираться?
-- Ты же сама мне его подкидываешь?
-- Значит, я подкидыш? -- игриво переспросил Платон.
- Смотри-ка, Вер,-- усмехнулась Юля,-- какой он у тебя бойкий воробышек.
Вера прикусила губу.
- Ну, я пошла! Разбирайтесь, в чем хотите,-- круто повернулась и ушла явно не в духе.
Платон придержал дверь и крикнул вслед:
-- Веруша, спасибо! Значит, утром увидимся в ресторане?
Вера остановилась, оглянулась, помедлив, ничего не ответила и снова зашагала дальше. Дверь захлопнулась.
-- У вас с ней что? Клубника с малиной? -- На Юлином лице был написан неподдельный интерес.
-- Сам не знаю...-- задумался Платон.
-- Невезучая она...-- с душой произнесла Юля.-- С вашей стороны намечается как: транзит или задержитесь? -- и стало ясно, что Юля человек отзывчивый, добрый и подругу свою любит искренне.
-- Может, и задержусь...-- как бы размышляя вслух, тихо буркнул Платон.-- Может, и нет... Вот завтра проводник ее приедет, который мой паспорт увез...
- Значит, вы про него в курсе?
- Имел такое счастье видеть! -- криво улыбнулся Платон.
-- Это она так...-- принялась выручать Веру хозяйка интуристовской комнаты.-- После того, как ее муж бросил, и нехорошо бросил... В Пензе спутался с парикмахершей и по селектору доложил, гад, что из семьи уходит. Вся дорога их разговор слышала. Все не по-людски, не приехал, не повинился. Вера потом долго одна была, а этот Андрей... Он и по товарной, и но женской линии специалист... У него на каждой станции баба. И все на него работают...
-- Зачем вы меня во все это посвящаете? -- сухо заметил Платон.-- Меня это не касается.
- Вижу, что касается!
Без стука открылась дверь, и в комнату вернулась Вера. Юля сразу развеселилась:
-- Сейчас будешь врать, что опоздала на последний автобус!
- Вера, я так рад, что вы вернулись! -- Платон засветился улыбкой.
- Я бы не вернулась, автобус на самом деле ушел! -- склочным голосом парировала Вера.
-- Правильно, стой на своем, раз ты такая ревнивая! -- продолжала развлекаться Юля и тотчас сделала дружеский вывод.-- Так, здесь я теперь лишняя!
-- Что за глупости?! -- фальшиво сказала Вера.
-- Где мне, беспризорной, голову приклонить? -- притворно страдала Юля.-- Пойду-ка я прикорну в комнате матери и ребенка...-- И многозначительно добавила:-- До утра! Ох, сирота я несчастная!
-- Вы самая чуткая на свете сирота! -- воскликнул Платон.-- Огромное вам спасибо, Юленька!
Уже в дверях Юля вспомнила:
-- Да, мне тут один субчик пластинки предложил. Наши выпустили Челентано и Джо Дассена. Три рубля сверху за каждую.
-- У меня проигрывателя нету, ты же знаешь! -- развела руками Вера.
Юля с многозначительным видом прикрыла за собой дверь. Платон и Вера остались вдвоем.
-- Никуда я не опоздала! -- сразу призналась Вера, опустив глаза в пол.-- Просто не хотела оставлять вас с ней вдвоем. Она нахальная!
Платон во все глаза смотрел на Веру и почему-то молчал.
- Что же вы ко мне не пристаете? -- перешла в атаку Вера.--? Я же сама навязываюсь. Что вы молчите? Будете потом вспоминать, как застряли на промежуточной станции и подвернулась там одна официанточка. И завязался с ней романчик! Смешно... в комнате для иностранцев...
Платон все еще молчал.
-- Она была, ну, не так чтобы очень... но поскольку дело-то было проездом...
-- До этого вы все похоже рассказывали,-- наконец-то заговорил Платон,-- а тут ошибка! Она была необыкновенная, она была добрая, она была душевная, она была прекрасная, она была черт-те что!
-- Господи! -- вздохнула Вера.-- Мне таких слов никогда не говорили!
Неизвестно, что бы сейчас произошло, вернее, известно, но... неожиданно раздался стук в дверь. Стук как в дверь, так и вообще, как правило, раздается неожиданно.
Платон отступил подальше от Веры и раздосадованно сказал:
-- Нигде нет покоя!
На пороге с виноватым видом возникла Юля:
-- Ребята, караул! Понимаю, как я не вовремя! Но нелетная погода! Если б вы знали, как я ненавижу нелетную погоду! Сейчас с аэродрома мне доставят их целую стаю. Набегаюсь я тут!..
-- Как это все некстати! -- вырвалось у Веры.
-- Да! -- покивала Юля.-- Авиация работает возмутительно!
-- Что у вас за вокзал? -- удивился Платон.-- Нигде нельзя остаться вдвоем!
- Ну, мы пошли! -- сказала Вера. Они покинули интуристовскую комнату, и тут Вера круто повернулась и вышла на платформу. Платон покорно следовал за ней. Дойдя до конца платформы, они спрыгнули на землю и зашагали вдоль железнодорожного полотна, вдоль бесконечных рельсов, то сбегающихся вместе, то разбегающихся в разные стороны.