Однако Елизавета вдруг заупрямилась. Ведь для того, чтобы получить новую жизнь, следовало принести в жертву нынешнюю. Роджер требовал от жены добровольно покончить с собой. Греха Елизавета не боялась, жизнью не слишком дорожила, но все время помнила о дочери, и это мешало ей подчиниться мужу. Затея потерпела бы полный крах, если бы в мае тысяча шестьсот двенадцатого года дочь Елизаветы не исчезла без следа…
Поиски ничего не дали, хотя на них были брошены все силы. Девочка как сквозь землю провалилась. Елизавете больше нечего было терять. Она согласилась помогать Роджеру. Он вообще обладал великим даром убеждения. Узкому кругу единомышленников он представил дело так, будто собирается начать новую жизнь, соединив свою душу с душой Елизаветы в едином теле. Мэри Сидни, мечтавшая о славе, горячо поддержала его идею. Ей не давало покоя то, что гениальные творения супружеской четы никогда не увидят свет или будут приписаны безродному актеришке из Стратфорда. Поверить в безумную затею Роджера его друзьям помогло то, что он достиг некоторых успехов в оккультизме и демонстрировал им некоторые из своих трюков. Им не пришло в голову, что безобидные эксперименты еще не дают права претендовать на роль бога и создавать жизнь по своему усмотрению. Самому Рэтленду нечего было терять – он умирал. Его вера в камень бога Тота была безграничной.
Весь сценарий был продуман до мелочей. Для успеха опасной затеи тела обоих супругов следовало сжечь, а пепел сохранить в укромном месте. Инструкции Роджера были исполнены полностью, но чуда не произошло: жертва оказалась напрасной…
Глава 42
– Не могли же они всерьез верить, что парочка воскреснет! – возмутился Снежко.
– Скорее всего, так оно и было. – Анна грустно кивнула головой. – В противном случае никто не допустил бы самоубийства Елизаветы.
– А Джон Донн? Он не выглядит идиотом!
– Его в то время не было. Он не оставлял попыток отыскать дочь, а затею супругов от него скрывали.
– И нашел ее? – подала голос Яся.
– Нет. Удалось только выяснить, что девочку продали цыганам. След табора затерялся, его невозможно было проследить.
Анна негромко вскрикнула:
– Цыганам?!
Старик посмотрел на нее с нежностью:
– Именно. У тебя в роду были цыгане? – проявил он проницательность. Девушка смогла только кивнуть, язык ей не повиновался. – Я так и думал. Ты действительно наследница Елизаветы и отчаянного Джона Донна. В твоих жилах течет и кровь Филиппа Сидни – прославленного поэта Англии.
– А я-то все гадал, чего ты такая удивительная, – ошарашенно пробормотал Макс. Анна нежно прикоснулась к его руке и вновь посмотрела на старца.
– Это тот самый платок? – спросила она дрогнувшим голосом.
Тот кивнул и с поклоном передал ей испачканный кровью кусочек ткани.
– Платок – лишь подтверждение, – сказал он. – Главное доказательство – твое лицо. Ты просто копия своих предков.
Старик обернулся и посмотрел на лицо мраморной статуи, призывая проверить свои слова. И тут Макса прорвало.
– Да вы тут все с ума посходили! – орал он. – Какие предки? Какое сходство? И что вы киваете на этого мраморного болвана? Сами же говорили, что собор выгорел дотла. Мало ли что наваяли скульпторы сто лет спустя!
– Я понимаю ваше волнение, – сочувственно произнес старец, – но должен сказать, что как раз эта статуя – подлинная. Она единственная уцелела в огне!
– Живучий, однако, – покачал головой Сашка, глядя на мраморного настоятеля с уважением.
В беседу неожиданно вмешалась молчавшая до сих пор Ярослава Викторовна.
– А откуда вам столько известно об этой истории? – спросила она с невинным видом. – Насколько я поняла, участники хранили все в строжайшей тайне.
– Я страж, – с легкой улыбкой пояснил монах.
– Для стража вы, пожалуй, староваты.
– Скорее уж, слишком молод, – возразила Яся и напомнила: – Печальные события произошли четыреста лет назад.
– А что вы охраняете? – спросила в свою очередь Аня.
– Джон Донн верил в то, что однажды кто-нибудь из потомков его дочери разгадает тайну и придет сюда. Не успев помешать самоубийству возлюбленной, он всю жизнь замаливал этот грех. Потому и стал настоятелем этого храма. Молитвы были услышаны, и ему было видение, что все так и произойдет. Он подробно описал всю историю и хранил ее до конца жизни, а перед смертью назначил нового хранителя. Запись передавалась от одного стража к другому на протяжении веков, но завершить начатое довелось мне.
– А когда этот Донн стал монахом? – ворчливо спросил Макс.
– Он принял сан в тысяча шестьсот семнадцатом году.
– Но Елизавета умерла в двенадцатом! Он что, пять лет колебался?
– Нет. Он мстил, – просто ответил старец, и на этот раз в его голосе не было смирения.
– Кому мстил? – тихо спросила Аня.
– Тем, кто лишил его возлюбленной.
– Он что, грохнул Мэри Сидни? – с интересом спросил Снежко.
– О, нет! Конечно, нет! Графиня Пембрук и так была наказана. Остаток дней она посвятила подготовке и изданию Великого фолио – собрания сочинений Шекспира. Хоть так она увековечила память своей племянницы и ее мужа. А портрет…
– Мы знаем про портрет, – перебил ее Макс. – Так кого настигла карающая длань будущего настоятеля?
– Сарказм здесь неуместен, – мягко укорил монах. – Он отомстил обидчикам Елизаветы.
Очевидно, старик был не готов раскрывать имена этих обидчиков. А может, просто не знал их.
– Куда подевался Черный бриллиант? – с деланым равнодушием спросила Аня.
– Мне это неизвестно. Когда заговорщики вскрыли ларец, то вместо обещанного камня обнаружили там… миниатюру с портретом юного Рэтленда.
– А камень?
– Его перепрятали, – ответила вместо монаха Яся. – Причем очевидно, что сделал это не граф – он к тому времени совсем обездвижел и редко приходил в себя.
– Кто тогда?
– Возможно, сама Елизавета.
– Но зачем?
– У них были враги, – сказал старец.
– Те, за которыми гонялся Джон Донн? – воскликнул Снежко с иронией.
– Да.
– Может, все же скажете, кто это?
– Нетрудно догадаться.
– А я догадалась, – доложила Аня. – Это Франсис и ее новый муж. Правильно? Наверное, и дочку они похитили. Не стоило Елизавете выяснять с золовкой отношения. Правда-то глаза колет, вот та и обозлилась.
– Похищение девочки – действительно их рук дело, – подтвердил монах. – Они не стали убивать ее, но только по одной причине: хотели, чтобы аристократка по происхождению познала всю горечь кочевой, голодной жизни.
– Негодяи! – с чувством воскликнула Яся, глядя на Анну.
– Они поплатились за свое зло, – утешил ее старик. – Парочка подонков задумала разделаться с бывшим другом Роберта Кара – так звали супруга Франсис. Овербери возражал против брака, справедливо подозревая легкомысленную кокетку во всех грехах. Она этого не простила. Надо сказать, что девица пошла характером в мать. Ту за глаза называли ведьмой.
Анне, пережившей ужас в усадьбе Сэффлоков, легко было в это поверить.
– Бен Джонсон, друг Рэтлендов, взял эту даму в качестве прообраза к злой колдунье в своей поэме. Намекали на это и Рэтленды. В их «Буре» есть похожий персонаж. Но вернемся к нашим порочным супругам. Их стараниями Овербери заточили в Тауэр. Двуличная Франсис принялась навещать его, а сама потихоньку травила. Почувствовав недомогание, Овербери обратился к лекарю, но злодеи предвидели это. Подкупленный врач под видом лекарств стал давать несчастному еще большие дозы яда. Овербери умер в страшных мучениях.
– По-моему, мы отвлеклись, – напомнил Макс, которому все это порядком надоело. Он чувствовал смутное беспокойство и испытывал сильное желание поскорее свалить отсюда.
– Это важные детали, – сказал в свое оправдание монах. – Джон Донн раскопал эту историю и добыл доказательства, которые привели отравителей в тот же Тауэр. Нетитулованные исполнители их плана были повешены, а граф и графиня Сомерсет отсидели в темнице шесть лет.
В подземелье повисла тишина. Кажется, никто даже не дышал. Знакомое имя повергло всех в столбняк.
– Откуда здесь взялся Сомерсет? – придушенно спросил Снежко, который вообще перестал что-либо понимать.
– Но это их законное имя, – удивился старец.
– Его же звали Карр!
– Ну да. Но в тысяча шестьсот четырнадцатом году им был пожалован титул, и они стали именоваться графами Сомерсет.
– Черт знает что, – пробормотал Макс с чувством.
– Сидя в заточении, – продолжал тем временем монах, – Сомерсет поклялся извести под корень весь род Джона Донна. Он отомстил бы и Елизавете, но она к тому времени была уже мертва. Хотя он ненавидел ее даже мертвую. К счастью, его затея не удалась… – закончил старец, с умилением глядя на Анну.
– Я бы не стала этого утверждать наверняка, – задумчиво проговорила Яся.
– Так! – рявкнул Макс. – Спасибо за откровения, было очень интересно, но нам пора.
– Я бы не стала этого утверждать наверняка, – задумчиво проговорила Яся.
– Так! – рявкнул Макс. – Спасибо за откровения, было очень интересно, но нам пора.
– Но Макс! – взмолилась Аня.
– Прости, милая, я сыт этим средневековым бредом по горло.
– Мне тоже как-то не по себе, – неожиданно поддержала его Яся.
– Уходим.
– Но вы недослушали! – запаниковал старик.
– Ничего. Нам хватит. И не пытайтесь нас задержать.
– Может, я все же попробую? – прогремело под сводами.
Макс удивленно взглянул на старика, но тот лишь растерянно хлопал глазами.
– Он там, – сдавленно прошептала Яся, тыча рукой в сторону, где смутно угадывался мужской силуэт.
– Колин? – удивленно воскликнула Анна. – Что ты здесь делаешь?
– То же, что и вы, – слушаю старинные байки, – пожал тот плечами, выходя из тени.
– Так оставайся, – предложил Макс. – А нам пора. На самолет опаздываем. – Он попытался обойти Колина, но вдруг почувствовал мощный удар в плечо. Неведомая сила отбросила его к стене. – Как ты это?.. Что за черт? – Макс выглядел удивленным, пытаясь на глаз прикинуть расстояние, отделявшее его от неожиданного противника.
– Чего ты на нас взъелся? – напряженным голосом спросил Снежко.
– Я объясню, – пообещал парень, ухмыляясь.
– Не парься, я сама объясню, – донеслось сверху. Все разом подняли головы. В узком проеме окна, расположенного под самым потолком, сидела на корточках Джемма и с интересом разглядывала компанию.
– И эта здесь, – ахнула Анна. – Как ты нас нашла?
– Делов-то, – фыркнула девушка и ловко спрыгнула вниз. – Ясно же было, что на могилу Сидни попретесь. Анна, она мертвого уговорит.
– Дура! А ну живо вали отсюда! – заорал Снежко. Джемма даже не посмотрела в его сторону. Она быстро оценила обстановку и протянула:
– Весело тут у вас.
– Колин, отпусти ее, – устало попросил Сашка. – Она еще ребенок.
– Да пожалуйста.
– Засунь свое «пожалуйста» себе в…
– Джемма! – обалдела Ярослава Викторовна.
– Извините, мадам. Они первые начали.
– Что тебе надо?
– Хочу кое-что почитать.
– Здесь не библиотека.
– А я с собой принесла. – С этими словами девочка деловито полезла в карман, извлекла мятый конверт казенного вида, вытащила из него листок сероватой бумаги и прочла с выражением:
– На ваш официальный запрос сообщаем, что мистер и миссис Сомерсет, подданные Великобритании, не были зарегистрированы в отеле «Дип-Блю» в период с двадцатого марта по десятое апреля сего года. Администрация отеля не располагает сведениями об этих людях и… Ну, дальше реверансы, ничего интересного. – Она обвела всех глазами, в которых плескалось превосходство, и спросила небрежно: – Дошло до вас?
– Что-то не очень, – признался Макс.
– А кто у кого запрашивал? – робко спросил Снежко.
– У кого – понятно, тут все написано. А вот кто… – Джемма неожиданно повернулась к Колину и склонила голову набок. – А вы не догадываетесь?
– Подождите, это ведь он разговаривал по телефону! – осенило Анну. – Он сказал, что его отец погиб во время теракта, он главный наследник! Это что же получается?
– Если все вранье, выходит, этот тип действительно пришил папочку? – обалдел Снежко.
– Да не убивал он Сомерсета, – отмахнулась Джемма.
– Почему?
– Потому, что он сам Сомерсет и есть, – устало ответила она.
Все уставились на Колина, ожидая оправданий, но он с невозмутимым видом набивал трубку и даже не смотрел в их сторону.
Анна поразилась мужеству девочки – для нее это открытие было особенно болезненным, ведь мистер Сомерсет был ее единственным другом. Поддавшись сочувствию, Анна упустила из виду то, что перед ними их злейший враг, безжалостный убийца и могущественный маг. Другие этого не забыли.
– Кто делал запрос? – мрачно спросил Макс.
– Дэйдри Дэбенхэм, – просто ответила Джемма.
– То есть… тогда… – Анна гневно сверкнула глазами. – Это вы ее убили!
– Естественно, – пожал плечами «Колин». – Эта мерзавка мне здорово напакостила. Она заслужила то, что получила, только и всего.
– По-моему, не вам решать, – одернула его Ярослава Викторовна. Голос ее звучал твердо. Тот лишь смерил ее высокомерным взглядом и нагло усмехнулся.
– Как ты догадалась, что Сомерсет – это он? – спросил у Джеммы Саша.
– Застала его в спальне Иолы, – нехотя призналась девочка.
– В ТАКОМ виде? – уточнил Снежко.
– Да.
– И что это доказывает? – удивился Макс.
– Он тоже увидел меня и окликнул: «Джим!» Так называл меня только мистер Сомерсет. Он, – девочка тряхнула головой, отгоняя воспоминания, – он говорил, что я веду себя по-мальчишески. Меня как током ударило. Я понимала, что такое невозможно, но за последнее время столько всего произошло. И еще Люси и Мэри, то есть Дэйдри. Они не врали, рассказывая про него ужасы. Он действительно чудовище, способное на все!
– Хорошо, что ты это понимаешь, – одобрил «Колин».
– Я много чего понимаю, – огрызнулась Джемма. – Вы ведь прекрасно знали, что Дэйдри насыпала вам в салат отраву? И вы знали, что она ваша дочь, девочка, чьей матерью вы воспользовались?
– Разумеется. Подсунуть свою порцию этому русскому невеже показалось мне забавным.
– Этим вы обрекали Нурию, – тихо сказала Анна.
– Что делать. Всегда приходится кем-то жертвовать.
– Зачем вы убили ее? Ведь это ваших рук дело?
«Колин» поморщился.
– Я ее не убивал, – нехотя признался он. – По крайней мере, не собирался. Она была даже забавной в этой своей поздней любви.
– Но кто тогда ее убил? Скажите. Вы ведь знаете!
– Вы.
– Я?! Вы спятили?
– Ничуть. Зачем вы попросили подругу об услуге? Далась вам эта средневековая бездарная книжонка!
– Но я не знала… не думала… Макс! Что он несет?
– Спокойно, Анечка, он чокнутый. – Макс подошел к ней и крепко обнял за плечи. Макс врал. Он умел правильно оценить ситуацию и твердо знал, что они угодили в ловушку. Разглагольствующий тип был опасен, очень опасен. И Макс, позволяя ему трепаться, тянул время, пытаясь найти пути к отступлению.
– Почему погибла Нурия? Она же ничего о вас не знала!
– Ошибаетесь. Она знала о Шекспире… Это непозволительно.
– В каком смысле? – насторожился Снежко.
– Скоро узнаете, – широко улыбнулся негодяй. Он вел себя так, словно присутствовал на рядовой вечеринке. Сунул в рот трубку, неторопливо затянулся и выпустил к потолку струйку дыма.
– Курить вредно, – сказал Макс с отвращением и сделал выпад вперед. За ним тут же устремился Сашка. Молча, как цепные псы, мужчины бросились на негодяя.
Но тот оказался ловчее. Как тень, он метнулся вправо, дернул Аню за руку и прикрылся ею, как живым – пока что – щитом. В другой его руке появился пистолет. Грохнул выстрел. Снежко согнулся пополам, схватившись за ногу.
– Вы нарушаете правила, – назидательно произнес «Колин». – Вдвоем на одного – это не по-джентльменски. Остынь, – бросил он Максу и приставил пистолет к Аниной голове.
Макс зарычал, но послушно выполнил приказ. К истекающему кровью Снежко бросилась Джемма. Шутки кончились. Яся вжалась в стену, почти слившись с ней. Старый монах беззвучно разевал рот.
– Отпусти ее, – прохрипел Макс.
– Обойдешься. Она мне самому нужна.
– А еще называешь себя джентльменом! Она же женщина.
– Она? О, нет. Она сосуд. – И легонько встряхнул обмякшую девушку. – Хрупкий сосуд с весьма ценной начинкой.
– Так забери свою начинку и верни нам Анну, – крикнул из своего угла Снежко.
– Увы. Это нерационально. Вы слишком много раскопали. Тайна не должна быть раскрыта.
Макс, стараясь не вникать в смысл угроз, цепко оглядывал коридор в поисках выхода. Именно поэтому он успел заметить тень, скользнувшую за спиной убийцы. Сверкнул металл. Через секунду подземелье огласил гневный вопль. Кто-то вспрыгнул на спину «Колина». Такого поворота не ждал никто: верхом на преступнике сидел старый монах, угрожающе размахивая кинжалом. Страж, выполняя свой долг до конца, пытался уничтожить того, кто пытался навредить Елизавете. Но противник не разжал рук. «Колин» вертелся на месте как волчок и молотил наугад рукой с зажатым в ней пистолетом. Некоторые его удары попадали в цель, старик стонал и вскрикивал, однако не отцеплялся.
Разъярившийся «Колин» вдруг бросился спиной на стену. Что-то хрустнуло. Голова старика мотнулась на тонкой шее, ударилась о гранит и раскололась как орех. Руки разжались, монах свалился на пол, как сломанная кукла. Безжизненный взгляд его голубых глаз уставился в потолок.
Страж выполнил свой долг до конца.
Глава 43
– Идиоты, – брезгливо выплюнул «Колин». – Меня нельзя убить.
– Попытаться всегда стоит, – философски заметил Макс. – За четыреста-то лет, наверное, поизносился.
«Колин» оскалился:
– И не мечтай. Похитители душ живут вечно.