– Я его обожаю. Прошу тебя, мама, присядь еще на минутку. Я должен кое-что тебе сказать. Насчет Джессики.
– Колли. – Сюзанна вернулась к столу и села. – Мы должны называть ее Колли.
29
– Куда она отправилась? – Колли расхаживала взад-вперед по комнате Джейка, то и дело останавливаясь, чтобы изучить временную ось своей жизни. – В Шарлотту возвращаться смысла нет: ее мать арестована. Ее отец умер. Будет ли она рисковать, пытаясь выехать из страны на Кайманы?
– Там могут быть деньги, – предположила Лана. – Деньги не помешают, когда человек в бегах.
– Мы установили, что Карлайл был тяжело болен, – продолжала Колли. – Если они до сих пор торгуют ворованными детьми, вряд ли он играл в этом деле ключевую роль. Он был стар, болен, жил за границей. Он умирал. Но если они вышли из дела, зачем предпринимать такие титанические усилия, чтобы не дать мне его найти? Даже если бы я нашла его вовремя, даже если бы мне удалось собрать достаточно доказательств, чтобы заинтересовать власти, все равно он был при смерти.
– Логично предположить, что его сообщники боятся разоблачения. – Джейк, не переставая, что-то строчил в блокноте. – Утрата репутации, возможное преследование по закону и тюремное заключение. А если они все еще в деле, последствия еще тяжелее: не только утрата репутации, преследование по закону и тюремное заключение, но потеря прибыли.
– Не понимаю, как вы можете рассуждать об этом, как об обычном бизнесе. – Даг с силой засунул стиснутые в кулаки руки в карманы. – Потеря прибыли! Неслыханно!
– Надо думать так же, как они, – ответила Колли. – Смотреть их глазами. Только так можно постичь, – она указала на Джейка, – их культуру, социальную структуру их сообщества.
– Твое собственное сообщество все еще находится под угрозой, – напомнила Лана, кивнув на дверь в гостиную. – Она действовала не одна.
– Никто из них не виноват. – Джейк перебрал бумаги, разложенные перед ним на столе, проверил какие-то данные, вновь вернулся к блокноту. – Она внедрилась в команду, потому что у нее была нужная нам специальность и поддельные документы. Подделать удостоверение личности не так уж трудно: прилично владея компьютером, можно сфабриковать, к примеру, студенческий билет. Раскопки всегда привлекают студентов, аспирантов, бродячих археологов-любителей. Но у нее была особая специальность.
– Фотография. Она была чертовски хорошим фотографом, – подтвердила Колли.
– Может, она этим зарабатывает себе на жизнь, – пожал плечами Даг. – Может, это ее законный бизнес.
– Она не так уж много знала о раскопках, но быстро сориентировалась, – сказала Колли. – Боб и Соня были здесь еще до того, как все это началось. Они чисты. Фрэнни и Чак пришли вдвоем, как пара. Она ни черта ни в чем не разбиралась, а вот он знал толк в археологии. Для него это далеко не первые раскопки. О Мэтте и говорить нечего. Он профессионал.
– С июля у нас перебывало много других, и в них мы не можем быть стопроцентно уверены. – Джейк отложил карандаш. – Но ядро команды оставалось неизменным.
– Я думаю, полиция ее найдет, как найдет и Симпсонов, – сказала Лана. – А потом и всех остальных. Вы уже сломали хребет организации. Вы получили ответы на свои вопросы.
– Не на все. Под поверхностью еще много чего скрыто. – Колли остановилась за спиной у Джейка, возившегося с графиками. – Что ты делаешь?
– Сопоставляю временные оси. Твою, Карлайла, Дори.
– Какой смысл? – спросил Даг.
– Чем больше данных, тем обоснованней гипотеза. – Колли просмотрела новые данные, введенные Джейком: дату первого брака Карлайла, дату рождения его сына и переезда в Бостон. – Большой разрыв между свадьбой и появлением горластого младенца, – заметила она.
– Люди часто откладывают появление детей. Мы со Стивом ждали почти четыре года, – произнесла Лана.
– Это было не так типично полвека назад. А ждать шесть лет – это уж слишком. Лана, у тебя есть под рукой данные о его делах по усыновлению до переезда в Бостон?
– Я принесла с собой диски со всеми записями. Можно мне воспользоваться твоим компьютером, Джейк?
– Валяй! Интересно было бы взглянуть на медицинскую карту первой миссис Карлайл.
– Угу. – Колли продолжала следить за манипуляциями Джейка. – Ты не можешь быть уверен, что это точная дата рождения Дори.
– Она более-менее соответствует. Дори примерно твоя ровесница, Колли. Значит, она где-то лет на двадцать младше Ричарда Карлайла. Если я что-нибудь понимаю в арифметике, Маркусу Карлайлу было за шестьдесят, когда она родилась.
– Истории известны такие случаи, когда шестидесятилетним везло, – прокомментировала Колли. – Сколько лет Дороти?
– Под пятьдесят, я бы сказал, – откликнулся Даг.
– Глубоко за пятьдесят, – не оборачиваясь, поправила его Лана. – Но она очень следит за собой.
Джейк кивнул и продолжил подсчеты.
– Лет на десять старше Ричарда Карлайла.
Даг наблюдал за ними. Это очень напоминало то, как они жарили яичницу. Те же движения, тот же ритм.
– Я не понимаю.
– Лана? – спросила Колли, изучая схему, возникающую на листе под рукой Джейка. – Есть что-нибудь?
– Кое-что есть. Первое прошение об усыновлении было подано в сорок шестом году. В том году их было два.
– Прошло два года после свадьбы, – пробормотала Колли. – Срок вполне достаточный. Он практиковал… сколько? Шесть лет до того, как у него проявился интерес к усыновлениям. – Она отступила на шаг, изучая всю схему в целом, появляющиеся закономерности и связи. – Это натянутое предположение, – сказала она Джейку.
– Логичная гипотеза, основанная на имеющихся данных.
– Вы о чем? – Даг подошел к схеме и попытался рассмотреть то, что видела Колли, но у него ничего не вышло.
– Ричард Карлайл был первым младенцем, которого похитил Маркус Карлайл. Но не ради выгоды. Он хотел сына.
Даг сдвинул очки повыше на переносицу.
– Откуда это видно?
– А ты сам посмотри, – предложила Колли. – Он меняет специализацию через два года после свадьбы, через шесть лет после начала карьеры. Логично предположить, что у него или у его жены были проблемы с зачатием. У него появился личный интерес к усыновлению, он исследует процесс, изучает всю процедуру досконально, все входы и выходы.
– А почему бы просто не усыновить ребенка? – вставила Лана.
– Надо понять его образ мыслей. – Джейк заглянул в кофейник, убедился, что он пуст, и с надеждой посмотрел на Колли.
– Не сейчас.
Он пожал плечами, отставил кофейник.
– Карлайл хочет быть лидером, управлять ходом событий. За ним тянется длинная цепь измен и внебрачных связей. Этот человек использует секс и гордится своими подвигами. Для него это вопрос самоидентификации.
– Невозможность зачать ребенка – это страшный удар по его самолюбию, – кивнул Даг. – Кто угодно, только не он. Но он никому не расскажет, что стреляет холостыми. Только как же…
– Погоди, – вскинула руку Колли. – Каждый пласт надо исследовать до конца. Да, это разрушает его представление о самом себе. Ему позарез нужен ребенок, и непременно сын. Девчонка ему ни к чему. К тому же он должен точно знать, откуда ребенок, кто родители. В те годы действовал закон, запрещавший разглашать сведения о биологических родителях. Для него это было неприемлемо. И вот он осматривается. Сколько людей вокруг, и у всех дети. Двое, трое, четверо. Никчемные людишки, не чета ему. Не такие богатые, как он, не такие влиятельные. Простые смертные.
– Все совпадает. – Лана повернулась на вращающемся кресле. – Судя по всему, что мы знаем о нем, это его точный психологический портрет.
– Он годами представлял интересы приемных родителей. Он знает процедуру, знает докторов, адвокатов, агентства по усыновлению. У него полно друзей, связей. – Джейк оседлал любимого конька. – Люди создают свои собственные кланы внутри племен. Они образуют клубы по интересам с теми, кто сходно мыслит, с теми, кто может оказаться полезным. С теми, кто имеет доступ к информации, кто обладает нужными навыками. Используя эту систему, он находит подходящую пару, отвечающую его критериям. Он не торопится. А потом, по договоренности с биологическими родителями или без оной, он забирает своего сына. Держу пари на свою коллекцию компакт-дисков, мы нигде не найдем прошения или судебного решения об усыновлении Ричарда Карлайла, но, возможно, где-то существуют поддельные бумаги. Вскоре после этого он переезжает в Хьюстон. Новый город, новая практика, новые связи.
– И поскольку схема сработала, поскольку он получил, что хотел и как хотел, он увидел в этом… Как Дороти это называла? – спросил Даг у Ланы.
– Свой личный крестовый поход, свое прибыльное хобби.
– Он увидел в этом способ удовлетворения нужд других достойных бездетных пар. Способ наживы, – кивнул Даг.
– Весьма разумное предположение, – согласилась Колли. – Теперь рискнем предположить, что где-то по ходу дела Ричард узнал правду. Это спровоцировало разрыв между отцом и сыном. Маркус плохо обращался с его матерью. Может быть, он начал изменять ей в открытую именно потому, что она не смогла подарить ему сына традиционным путем.
– Они тянули с разводом, пока Ричарду не исполнилось двадцать. – Джейк указал на составленную им схему. – В тот самый год родилась Дори.
– Карлайлу был необходим статус женатого человека, семьянина. Но теперь его сын вырос. Предположим, именно в это время он узнал правду. Семья распалась. Браку конец.
– У Карлайла родилась внебрачная дочь от секретарши. Это плевок в лицо жене и сыну. – Теперь уже Даг взял пустой кофейник и вновь поставил его. – Это любопытная теория, но я не вижу, как это поможет нам найти Дори.
– Есть еще один пласт. – Колли опять вернулась к схеме. Теперь ей все казалось очевидным: стоило только счистить последние крупинки почвы, и все встало на свои места. – Взгляните еще раз на даты. Переезд из Бостона в Сиэтл. С одного конца страны в другой. Дальше уже некуда. Почему? Да потому, что секретарша, твоя сообщница и любовница, которая знает обо всех твоих делах, в том числе и криминальных, только что заявила тебе, что она беременна. Но не от тебя. От твоего сына.
– Дороти Спенсер и Ричард Карлайл? – Лана вскочила и подбежала к схеме.
– Впечатлительный молодой человек… может быть, он только что узнал, что на самом деле он не тот, кем всю жизнь себя считал. Он потрясен, – продолжала развивать свою мысль Колли. – Он уязвим. И он зол. А перед ним привлекательная женщина старше его годами. Если он знает о ее отношениях с отцом, это только добавляет ей притягательности. «Я покажу этому сукину сыну». Дороти где-то под тридцать. Она уже с десяток лет работает на Карлайла и спит с ним. Отдала ему свою юность. Может, он ей что-то обещал, но даже если нет, ей надоело быть женщиной на стороне. Вечно оставаться на бобах. А тут сын. Юный, свежий. Таким образом она может поглубже зацепить Карлайла.
– Если мы предположим, что она спала с ним с тех пор, как ей стукнуло восемнадцать или девятнадцать, – вставила Лана, – и предыдущих беременностей не было, возможно, именно Карлайл был стерилен.
– А может, они предохранялись и им очень везло. Но логичнее предположить, что именно младший Карлайл обрюхатил ее, а не старший, – сказал Джейк. – Ему за шестьдесят, согласно известным данным и нашим предположениям, ему еще ни разу не удалось зачать ребенка.
– Ричард защищал не своего престарелого больного отца, с которым не виделся много лет, – заключила Колли. – Он защищал свою дочь.
– Вопрос в другом: куда она направилась? – Джейк обвел в кружок имя Ричарда Карлайла на схеме. – К папочке.
– Попробуй изложить эту теорию в полиции, они решат, что ты либо чокнутый, либо гений, – вздохнул Даг. – Но если они прислушаются и скажут об этом Дороти, она может проколоться.
– Дайте мне все записать. – Лана засучила рукава. – Во всех деталях и как можно более объективно. – На этот раз она взяла кофейник. – Но мне не помешала бы доза кофеина.
– Черт бы вас побрал! Ну ладно, ладно, сварю.
Колли с отвращением схватила кофейник и вышла из комнаты. В гостиной она стала ступать на цыпочках, пробираясь среди импровизированных кроватей. Она узнала героический храп Диггера. Бесформенная фигура на раскладном кресле, по-видимому, принадлежала Мэтту. Голубки – Фрэнни и Чак – заняли одну из спален наверху. В другой спал Лео. Хотя Колли была согласна с оценкой команды, данной Джейком, она поднялась наверх и обошла весь этаж, заглянула в каждую спальню и сосчитала головы. Лишь после этого она спустилась в кухню и отмерила нужную порцию кофе.
– Все на месте? – спросил Джейк у нее за спиной. – Я так и знал, что ты проверишь. А то бы сам пошел проверять.
– Все на месте. – Она добавила соли в кофе, налила воды и включила кофейник. – Если мы правы, тут затронуты три поколения. Неизвестно, принимал ли Ричард Карлайл активное участие в деле, но он не мог не знать, что происходит. В этом есть что-то жуткое. Передача дела по наследству. От отца к сыну, а от него к дочери.
– Могущественный патриарх использует свое влияние, магнетическую силу своей личности, семейные привязанности. Многие поколения воспитывались в духе этой традиции. Карлайл – не исключение.
– А если Ричард узнал, что его похитили? Его положение даже хуже моего. Гораздо хуже. Его родители с самого начала знали правду. Уж Маркус-то точно знал! Не просто знал, он сам все устроил. Мог ли Ричард стать участником, сообщником, укрывателем? Мог ли он получать от этого выгоду?
Джейк подошел к ней, нежно провел пальцами по расцарапанной щеке.
– Он сделал свой выбор и пошел не той дорогой, которую выбрала бы ты. Твои гены, твое воспитание, твое самосознание не дали бы тебе выбрать его путь.
– Стала бы я защищать своего отца любой ценой? Отца, которого я знала и любила? Если бы я обнаружила, что он чудовище, стала бы я его защищать?
– Я знаю ответ. А ты?
Колли вздохнула, достала чистые чашки.
– Я бы не смогла.
– Ты нашла то, что искала, Колли. То, что пыталась откопать.
– Да. Теперь находка извлечена из земли на свет божий. И мне придется выставить ее на всеобщее обозрение. Выбора у меня нет.
– Верно. – Он обнял ее за плечи, поцеловал в макушку. – Выбора действительно нет.
Колли вздрогнула и повернулась, когда зазвонил телефон.
– Господи, два часа ночи! Кто может звонить в такой час? Данбрук слушает.
– Привет, Колли.
– Привет, Дори. – Колли схватила карандаш, нацарапала на стене у телефона: «Звони в полицию. Проследи звонок». – Как твой нос?
– Болит. И поверь, ты за это заплатишь.
– Приходи. Устроим еще один раунд.
– Мы устроим еще один раунд, это я тебе обещаю. Но на этот раз ты придешь ко мне.
– Когда и где?
– Думаешь, ты такая умная, такая крутая? Да я месяцами водила тебя за нос! И я все еще впереди. У меня твоя мать, Колли.
Кровь застыла у нее в жилах.
– Я тебе не верю.
Послышался злорадный смех.
– Веришь, веришь. А почему ты не спросила, какая мать? Хочешь узнать?
– Что тебе нужно?
– А сколько ты заплатишь?
– Скажи, что тебе нужно, и ты это получишь.
– Мне нужна моя мать! – крикнула Дори с таким неистовством, что у Колли полыхнуло в голове. – И ты мне ее доставишь, слышишь ты, гадина? Ты сломала ей жизнь, а я сломаю твою.
– Ее всего лишь допрашивают. – Колли била дрожь, она ухватилась за край стола. – Возможно, ее уже выпустили.
– Врешь! Еще раз соврешь про мою мать, и я прирежу твою вот этим ножом, что у меня в руке.
– Не трогай ее. – Смертельный страх сковал Колли. – Не трогай ее, Дори. – Она нащупала и сжала руку Джейка. – Скажи, чего ты добиваешься, и я это сделаю.
– Попробуй только позвать полицию, и ей конец. Ясно? Позвонишь в полицию – считай, что ты ее убила.
– Ясно. Никакой полиции. Все между нами. Это я понимаю. Могу я с ней поговорить? Дай мне поговорить с ней. Пожалуйста.
– «Дай мне поговорить с ней. Пожалуйста», – пропищала в трубку Дори. – Ты будешь говорить со мной! Теперь это мое шоу, доктор Дряньбрук! Я тут командую!
– Хорошо. Ты тут командуешь, – Колли огромным усилием заставила себя говорить спокойно.
– И говорить ты будешь со мной. Мы поговорим об оплате, о том, что тебе придется сделать. Только ты и я. Ты придешь одна, или я ее убью. Я убью ее, не раздумывая. Ты меня знаешь. Я не шучу.
– Я приду одна. Куда?
– К Саймоновой Яме. У тебя десять минут, или я начну ее резать. Десять минут, и время пошло. Так что поторопись.
– Сотовый телефон, – сказал Джейк, как только она повесила трубку. – Они попробуют засечь местоположение.
– Времени нет. У нее моя мать. Господи, десять минут!
Колли уже бежала к входной двери.
– Погоди. Черт возьми, нельзя бежать туда, не подумав!
– Она дала мне десять минут, чтоб добраться до пруда, я уже опаздываю. У нее моя мать. Она ее убьет, если я не приду. Прямо сейчас и одна. Ты соображаешь? Я даже не знаю, кого из них она захватила!
Джейк вытащил из-за голенища сапога нож.
– Вот возьми. Я пойду прямо за тобой.
– Ты не можешь. Она…
– Доверься мне. – Он взял ее за плечи. – На все остальное времени нет. Ты должна мне доверять. Я же тебе доверяю.
Колли заглянула ему в глаза и все поняла.
– Поторопись, – сказала она и бросилась бежать.
Пот струйкой стекал у нее по спине, пока она на опасной скорости гнала машину по узкой, петляющей грунтовой дороге. Шины визжали, но она только прибавляла скорость. И всякий раз, как она взглядывала на светящийся циферблат своих наручных часов, сердце у нее замирало.
Может, это ложь, может, это ловушка? Но она гнала как безумная, сосредоточившись только на дороге, освещаемой светом передних фар.
Она добралась за девять минут.
На поле, на пруду, среди деревьев ничего не было видно. Колли вылезла из машины и перепрыгнула через изгородь.
– Дори! Я здесь! Я одна. Не трогай ее. – Она направилась к воде, а страх ледяной волной накатывался на нее. – Это наши с тобой счеты. Ты и я. Можешь ее отпустить. Я здесь. – Она увидела световую вспышку и пошла прямо на нее. – Я сделаю все, что ты скажешь.