— А как ты со мной справишься? — поинтересовался Отиг.
— Не хочу хвастать, но я несколько раз бывал в альганских и один раз в каганском пятне. При мне наш отряд потерял только одного человека. Есть альганские мечи. Извиняюсь, копии, но с бивнями Ягодника, которые добыл сам. Достаточно, господин магистр?
— Вполне, — согласился Отиг, — за исключением одного. Ты все же похвастался.
Чик безразлично пожал плечами.
— Откуда такая внезапная страсть к науке? Ты давно знал, что склонен к Силе, — спросил магистр, с удовлетворением думая «подойдет».
Чик вторично пожал плечами.
— Разбогател, появился свой дом. Решил отдохнуть. Вот и все, — смутился в ответ на пристальный взгляд и продолжил, — в юности сглупил. Впервые оказался в городе, попал на бои гладиаторов и… однажды отказался проиграть. Ты знаешь, как обстоят дела в алиях?
— Краем уха слышал, я из Альдинополя[1]. Хвала Величайшей, в Тире этого нечестного паскудства нет.
— Там далеко не всегда нечестно, господин Отиг!
— Идем в храм, — отмахнулся магистр, — тебя надо посвятить Богине. Или ты посвящен? — для него, магистра, проверить астральное тело — раз моргнуть. Тогда увидит и посвящение и определит ложь и много чего узнает, но Отиг сознательно не смотрел. Считал себя знатоком человеческой души. Читал по глазам, мимике, интонациям и прочей ерунде. А если бы проверил, то убедился бы, что он действительно «знаток души» — у будущего ученика полное соответствие. Даже Духи сидели в любимом расслоении.
Да, теперь Чика пора называть только Русом. По крайней мере, в ордене. В других ситуациях — как придется.
— Я почитаю всех богов! — ответил Рус.
— Тогда идем. По дороге расскажешь. Богатая у тебя жизнь. Гладиатор, пятна, мечи дорогие. Неужели не мечтал стать магом? — сознательно умолчал о воине-маге. В его филиале на них не учили, зато действовал приказ Генерала: «Склонных к Силе, имеющих хорошие воинские навыки и желающие стать воинами-магами, отправлять в Альдинопольский орден». Терять ученика не хотелось.
Обогнули здание ордена и сразу открылся большой храм Геи с мраморной статуей молодой женщины в два человеческих роста, стоящей в центре фронтальной колоннады. Условно-фронтальной, так как все стены квадратного храма были абсолютно одинаковыми. Ко всем четырем входам поднимались абсолютно идентичные лестницы и во все стороны света смотрели одинаковые богини. Покрывал здание купол из розового мрамора увенчанный еще четырьмя скульптурами размером, пожалуй, побольше «наземных» сестер. И стены, и колонны, тоже мраморные, собранные из разноцветных блоков таким образом, что казались монолитными. Цвета перетекали друг в друга настолько плавно, что создавали впечатление застывшей в камне радуги с преобладанием желто-красной части. Архитектура и цвета храма символизировали пристальное внимание Геи ко всем частям своего Мира. Не только географическим, но и глубинным, включая реальности других богов. Неслабо замахнулась. Но имеет право, она — Гея.
Отиг покосился на Руса, но тот, как ни в чем не бывало, продолжал рассказывать о своей жизни. Он видел подобные храмы в Горгоне и Месхитополе и даже заходил. Нисколько не играл спокойствие, привык. А увидев впервые — поразился. Андрей с Леоном разъяснили символику.
Остановились пред Главным Алтарем. Хрустальный куб, на котором стояла женщина, заботливо прижимающая к груди шар размером с голову. Ростовая скульптура, вылитая из чистого золота. Ниже стояла золотая же чаща для пожертвований на треть заполненная монетами разного достоинства, в основном медяками.
Храм открыт круглосуточно, но ни одному вору и в голову не придет позариться на святыни. Охрана не предусмотрена в принципе. Не считать же таковыми дежурного жреца и пронизывающие весь храм структуры «прочности» и «очищения». В смысле избавления от банальной грязи, а не от грехов.
За время прохода к храму магистр узнал о Русе достаточно. Желание стать воином-магом перебила страсть к быстрой славе и большим деньгам. И то, и другое с изгнанием из гладиаторов резко оборвалось, но привычка хорошо жить осталась. Быстро поддался обещаниям лоосок и повезло: выносил из Леса дорогую живность — они покупали без обмана. Но вскоре напоролся на подлость. Вытащил раненого товарища, бросив тяжеленные «золотые желуди», а жрицы не просто отказались лечить друга, но и отправили его обратно за мешком «желудей». Ради товарища принес, рассыпав половину, получил расчет, и ушел к другому пятну, каганскому. Со злости присоединился к сомнительной группе, которая пошла в пятно, как оказалось, «поохотиться на кагана». Хвала богам, не встретили и, опять же хвала им, избежал отъема дорогих мечей. Еле ноги унес. Повезло и более того, увидев как против него применили структуры Пылающих, вспомнил о своей склонности к Силе.
В Кагантополе вызвал старых друзей с деньгами, совместно купили подданство и дом. Решил остепениться и развить, наконец, способности. Ехать в Эндогорию и жить там «в казарме» не имел ни малейшего желания, поэтому сначала огорчился, узнав, что воинов-магов в Тире не готовят, но сразу обрадовался, услышав о строгих порядках в ордене и вынужденном послаблении для учеников в Эолгуле. Без колебаний выбрал последний. Очень хотелось спокойно пожить в собственном доме. Тридцать лет — не мальчик. «Но и не мужчина», — усмехнувшись, добавил про себя магистр, которому недавно стукнуло шестьдесят.
— Слушай молитву и запоминай, — серьезно сказал Отиг, прижав руки к груди, и заговорил слова типичной орденской молитвы, просящей Силу.
Рус старательно повторил слова и жесты молитвы.
— …Хвала тебе, Гея! — закончил короткий монолог и… ничего не почувствовал.
— И не должен, — успокоил его Отиг, — Богиня далеко не всегда отвечает, а тем более ты не посвящен. Пройдем во «Врата Богини», — сказал, указывая на неприметную дверь за алтарем.
В небольшой комнате расписанной сюжетами из мифологии богини Геи на невысокой подставке стояла простая золотая чаша. Магистр крикнул «брат Касымгил, прими посвящение» и вскоре из дальней еще более неприметной двери показался жрец. Типичный невысокий тиренец одетый в роскошную, искусно вышитую золотом жреческую тунику. Верховный жрец Тира. Формальное чинопочитание, как понял Рус, в маленьком Эолгуле не в чести.
— Добровольно ли ты вверяешь свою душу Великой Богине? — седой жрец произнес ритуальную фразу.
— Да, — коротко ответил Рус. Волновался. Пожив в этом мире, успел понять, что душа — не шутка. Но таковы правила, придется «вверить».
Это не подчинение, а именно вверение. Теперь Гея будет распоряжаться его судьбой после смерти и только после неё, а взамен возможна помощь. Точнее благоволение, если ты заслужишь. А вот чем заслужить, мнения расходились. Жрецы упирали на «свод законов Величайшей Геи», где указаны грехи и праведные дела, а другие посвященные уверяли, что Богиня может помочь явному грешнику и не услышать праведника. Это скорее исключение, но оно усиленно муссировалось. Ну не любят люди жить по строгим канонам! Богиня в эти споры не вмешивалась, а магам помогала вне зависимости от «степени грешности». После горячей молитвы чаще вливала Силу, чем игнорировала.
У лоосок, Чик был в этом глубоко убежден, происходило именно подчинение, а не вверение. Сами жрицы вряд ли о таком подозревали.
— Вытяни левую руку над чашей, — приказал жрец и как только Рус исполнил приказание проколол ему палец непонятно откуда взявшейся золотой иглой.
Капля крови разбилась о дно и быстро, не оставив следов, всосалась в литое золото. Рус на мгновенье потерял себя. Растворился в Мире, как кровь в пустой чаше. Это больше напомнило ощущения при «втяжении» в себя нитей Силы, чем чувства в пятне. Здесь его Я «размазалось», а там «слилось» и продолжалась «размазанность» всего один миг, а не два месяца.
— Что почувствовал? — с интересом спросил жрец, — убери руку, достаточно капли тела с частичкой души.
— Не понял… — Рус задумчиво поднес руку к глазам. Ранка отсутствовала, — словно растворился во… всем. Во всем Мире. На мгновенье.
— Ага! — воскликнул Касымгил, — я всегда говорил и продолжу утверждать — наша Богиня Величайшая! Она основа Мира, а остальные Боги пришлые! Непременно расскажу Сандригулу! Не слушай меня, брат Рус, — не снижая восторженности, обратился новопосвященному, — иди с миром. Это мы с Верховным жрецом Пирения постоянно спорим. И ты, брат Отиг, ступай. Хочу один помолиться Величайшей. Всего лишь третье доказательство за время моей службы!
Больше на «братьев» внимания не обращал. Прижав руки к груди, мысленно молился.
— Не будем мешать, — магистр потянул Руса на выход через «Врата Богини».
Занятия начнутся через декаду. Ожидается прибытие еще одного ученика и соберется группа, восемь учеников. Тогда же и проведут через секретариат, оформят с проверкой архейства. Рус ненавязчиво спросил «как», на что Отиг отмахнулся.
— Не будем мешать, — магистр потянул Руса на выход через «Врата Богини».
Занятия начнутся через декаду. Ожидается прибытие еще одного ученика и соберется группа, восемь учеников. Тогда же и проведут через секретариат, оформят с проверкой архейства. Рус ненавязчиво спросил «как», на что Отиг отмахнулся.
— Секретарь через амулет.
— Он маг?
— Зачем? — удивился магистр, — все, ученик, свободен. Явишься через декаду и так много времени у меня отнял. Если я каждого ученика лично принимать буду… — лукавил. С каждым беседовал. Маловато их, да и делами не особо завален. Наблюдение и разведка за участком Эндогорского пятна, которая давно налажена и идет как по маслу — вся его забота. Изготовлением амулетов, эликсиров и оружия Тирский филиал не занимался. Тем более не занимался глубокими исследованиями и историческими изысканиями, коими орден славился в целом, в геянском масштабе.
— Кстати, — остановил он уже уходящего Руса, — земля круглая.
— Что? А я знаю. Как блюдо, окруженное водой. Наставник рассказывал.
— М-да, — покачал головой Отиг, — повезло тебе с философом. Неужели после ни с кем не говорил на тему мироздания?
— А зачем?
— Ладно, иди. На занятиях объяснят, — «бастард он и есть бастард. Не удивлюсь, если и читает по слогам», — ворчливо думал магистр, — «но ничего, характер есть — подтянется».
Секретарь, проверив архейство, не обратил внимания на абсолютную чистоту крови. Ему по-барабану. Главное «да» или «нет». Записал «да».
Последним в группу первогодок прибыл не ученик, а ученица. Гелингин или на гелинский манер Гелиния. Отец — вождь одного из кочующих племен, принявших «новых богов». Богатый вождь, судя по одежде дочери. Роскошные куртка и шаровары из чистого шелка песочно-зеленого цвета. Белый кожаный пояс с мужским кинжалом в дорогих ножнах, кремовые сапожки из тонко выделанной кожи — праздничный костюм знатных тиренок. Наряд смотрелся особо вызывающе на фоне блеклых туник других девочек, но окончательно добивали «столичных красавиц» телосложение и лицо «кочевницы». Обе девушки в туниках — низкорослые плоскогрудые с… приятными лицами, а Гелиния по-женски высокая, фигуристая. Не сказать, что писаная красавица, но очень симпатичная. Вроде типичная тиренка с чуточку плоским лицом, но голубые глаза меняли все, превращали провинциалку в принцессу. Голубоглазая брюнетка с непередаваемым шармом.
Гелиния на первом занятии выделилась не только одеждой, но и села с надменным видом поодаль. Ну да боги с ней.
— Меня зовут Портурий, — представился массивный наставник. На вид — заморский уроженец, — мастер Портурий. Я расскажу о мироустройстве. Не буду тянуть борка за хвост и сразу для некоторых напомню: наш мир, Гея, имеет форму шара. Так же, как и Селена. Записывайте, ученики, советую… — на Руса во время речи не смотрел, а ведь несомненно с подачи магистра о шарообразности планеты вставил.
Гея своей Силой сотворила Мир, заставила крутиться вокруг себя творение другой Богини, Селену. Позволила Гелиону освещать и греть свой Мир. Вся материя — это затвердевшая, жидкая или воздушная Сила Геи. Позже, устав управляться всем, позволила прийти на Гею другим Богам. Разделила ответственность, отдав им части Силы. Но и у Богов бывает как у людей. Откроешь дверь, позволишь зайти одному, другому, а там глядишь и валом повалят. То же случилось и с Геей. Боги плодились сами, пускали друзей и недругов, и не успела хозяйка оглянуться, как Мир заполонили мелкие божки и богини. Рассерчала она тогда и разразилась «Война Богов». Настолько древняя, что остались от неё лишь сильно искаженные мифы да легенды «о древностях». Эти древности и ищут Хранящие, как собирают преданья, бывшие верования, сказания и сказки всех народов.
Людей Гея не создавала. Она их «пустила» следить за тварным миром. Строить, управлять, исправлять. По-сути, заниматься черновой работой на земле. Людишки, как водится, оказались неблагодарными. Признали и других Богов, а те в свою очередь, которые мелкие, притащили с собой других разумных и не очень тварей.
Рус к этому времени устал писать, а из того, что слышал, выхватывал знакомые с детства звукосочетания: гноллы, троллы, вампы, драки, а остальные пролетали мимо ушей. Язык не родной, ничего не поделаешь. Тем более, почти все они сгинули во время «Войны Богов». Возможно, остатки некоторых вышеназванных рас до сих пор влачат жалкое существование за пределами ойкумены.
Кто создал людей доподлинно неизвестно. Сказки про глину и дыхание, воду и затвердевание, ил и высушивание, образованные Хранящие отметали сходу. Какой-то Бог сотворил из потоков Сил — однозначно, а вот какой… спорят до сих пор. Учеников этой дискуссией не грузили, как не грузили и проблемой Сумерек с пятнами. Портурий скупо сообщил: «Вторжение иных Богов с частью их Мира». После, когда дошел до «Войны Орденов» все же пояснил, что «иные потоки» нарушили баланс Божественных Сил и вскоре последовал передел сфер влияния, в котором активно участвовали и магические ордена. В итоге часть из них сгинула вместе с Богами, часть влилась в современные. Неимоверно усилились Родящие и возник один новый — Ищущие, которые открыли Звездные тропы и дороги. Ранее у Эребуса вовсе не было магического ордена. Кто и конкретно в какие вливался — не уточнил, а ученики так вымотались, что не переспросили. Рассказал о неудачных для людей «войнах за пятна» и отпустил по домам. И то, потому что скоро стемнеет. По-ходу, понятия «учебной нагрузки» у Хранящих не существовало в принципе.
Рус вырубился сразу, как только принял горизонтальное положение. В голове — каша, которая вылилась в сумбурный и сразу забытый сон. Андрей о мироздании рассказывал по-другому, с упором на Гидроса, мол, он основатель. О мелких божках со своими расами не упоминал, но о «Войне Богов» и орденов говорил примерно так же. В целом у Текущих сведения более легкие, можно прямо сказать «текущие». У Хранящих — основательней.
«Да пошли они со своими заморочками! Скорей бы приступить к структурам», — подумал Рус с утра, невольно сравнив слова Портурия с рассказами Андрея. Поехал на занятия. Мешанина в голове так до конца и не уложилась.
Сегодня, спустя полгода после первого учебного дня, в середине лета настал канун геиналий — главного праздника почитателей Геи и трехдневных городских гуляний. Ученики в группе давно перезнакомились. Всего восемь человек, а все же сложились определенные «центры» по разным вопросам и мини-группки «по интересам». Только Рус и Гелиния держались отдельно ото всех и друг от друга. Вообще-то в плотном учебном графике времени на личные симпатии-антипатии, интрижки и выпендреж катастрофически не хватало, но молодежь находила. Гелиния давно, еще со второго занятия, видимо осознав ошибку, одевалась гораздо скромнее, носила простую тунику. По её понятиям простую, а на самом деле дорогую из какой-то замысловатой ткани с вышивкой. Тогда произошел обратный казус. Лаурин и Марселин (местные жительницы) оделись, как на праздник. Как ни хотела Гелиния, а все равно выделилась. После все пошло ровно. Впрочем, эти мелкие женские междусобойчики для пятерки мужчин… точнее одного мужчины и четырех юношей прошли почти незаметно. К учебе относились очень серьезно никто не филонил. Такова особенность Хранящих. Рус не мог представить в их группе Андрея. Как ни старался — не получалось.
Ученики радостно шушукались, бегали друг к другу, чем-то обменивались со студентами старших «курсов». К Гелинии и Русу, сидящих в разных концах комнаты, по привычке не подходили. Без толку. Рус читал взятый в библиотеке свиток (домой брать запрещено), а дочь вождя сидела с задумчивым видом. Не то, чтобы она была надменной, просто… общаясь с ровесниками, словно через себя переступала. Честно старалась казаться заинтересованной, но искусственность чувствовалась. Себе на уме. А Русу вся подростковая суета давно по барабану, он и не старался казаться заинтересованным.
— Хвала Величайшей, каменные! — в комнату вбежал самый шустрый одногруппник Руса, Фарангул, — всех наставников задерживает магистр, нам до первой вечерней четверти велено заниматься в библиотеке и по домам! А потом три дня выходных!
— Ура! — прокричали молодые и… дружно пошли в библиотеку, а до этого десять статеров ждали возвращения Фарангула, который в качестве посыльного пошел вместе с наставником на вызов Тирендора.
В первую вечернюю четверть Рус с Леоном выезжали со двора таверны «Величайшая Гея». Надо было забрать в оружейной лавке давно отремонтированный любимый полуторник Леона. Отломил крестовину на тренировке. Пару декад назад у Руса выдался выходной — отдали в ремонт. Давно готов, а забрать некогда. В город въезжали рано, возвращались поздно — лавка закрыта. Посылать Леон никого не хотел, желал лично убедиться в качестве, а что самое интересное, боевого значения меч теперь не имел. Просто память.