— Придется найти этого Зураба. Надо бы установить наблюдение за барменом. Кому-то он стучит обо всем увиденном. А как же девочки с тобой так разговорились?
— Обещал им сыворотку от СПИДа.
Тут даже Марецкий рассмеялся.
5
Уже рассвело
Отплевываясь нецензурной бранью, Журавлев шмыгал тапочками по паркету. Можно назвать чудом, что он услышал звонок в дверь. Открыв ее, хотел рявкнуть, но увидел мокрого, дрожащего Метелкина и ничего не сказал.
— И правильно. Люди спят, — отстучал зубами детектив-репортер.
— Иди под горячий душ, — буркнул хозяин.
— Уже иду. У меня сегодня день водных процедур.
— Где это ты его разбил? — спросил Журавлев, глядя на упавший ему под ноги мотоциклетный шлем.
— Полет без крыльев труден в управлении. Вираж не получился, береза сломалась, шлем треснул, голова уцелела, — залезая под воду, бормотал Метелкин.
— С ней и так бы ничего не случилось. А шлем жалко. Рассказывай, пока я не заснул.
— Батона в парке на старом дубе вздернули. Еще один висельник прибавился. Не зря он трепыхался. Чутье его не подвело, Дик. Заманил нас этот хмырь в лес, сейчас уже дороги не найду. На развилке тормознули. У развилки был человек, он дал сигнал о нашем появлении. Скорее всего, по рации или мобильнику. Тут же поступил звонок с инструкциями. Проехали еще немного. Он видел, что нас двое, но это никого не напугало. Мы проехали еще. Я оставил мотоцикл в кустах и пошел лесом, а Батон — по битой дороге. И тут лес оборвался. На огромном поле, освещенном луной, стоял развесистый дуб. Видно, пахари пожалели, не стали такое чудо вырубать. Я засел в кустах и приготовился к съемке. Луна прямо в объектив била, короче, кроме силуэтов я ничего не видел. Батона, зачитав приговор, вздернули на веревке. Только тут я очнулся. Казалось, они смотрят прямо на меня, ну я и дунул что было сил.
Камеру потерял. Добежал до мотоцикла и рванул. В том же месте, где нас засек дозорный, из кустов вынырнула серебристая иномарка. В свете луны все машины отдают серебром. Седан, либо старая «ауди», либо новый «фольксваген». В него-то я и влепился со всего хода. Летел, пока береза не остановила. Дальше мчался на автопилоте. В речку угодил. Ночные рыбаки выловили. Сказал им, что пьяный муж подружки за мной с топором по кустам ломится. Погоготали, но через речку переправили. Крышка нам, Дик!
— Так весело начал и так печально кончил.
Хозяин дал отогревшемуся приятелю свой махровый халат, после чего направился на кухню допивать остатки вчерашнего. Метелкин шел следом.
— Зря ты так, Дик. Фотик они могут не найти, а сумочку, привязанную к багажнику, проверят. Там мой паспорт, наши с тобой визитки детективного агентства «Титановый щит». Мой мобильник. И даже наша общая фотография напротив вывески.
— А нет снимочка, где твоя мама тебя из роддома выносит?
— И еще права там. В общем, полный комплект.
— Как был ты лохом, Метелкин, так им и остался. Ничему тебя жизнь не учит. Кто в серебристой машине сидел?
— А я что, видел? Секунда — и бац! Мою рожу шлем скрыл. Скажу, что мотоцикл угнали. Надо написать заявление в ментовку.
— Из гаража? Весь двор знает, сколько замков ты на свою колымагу вешаешь. Виноват ты или нет, проще тебя повесить, чем слушать. Ты же видел, как это делается. Чик и готово.
Метелкин поежился:
— Тебе все хиханьки да хаханьки. История-то не для слабонервных.
— Ты мне о живых расскажи. Что за монстры?
Гость пошарил в батарее бутылок и нашел водку.
В отличие от эстета-приятеля, не стал искать рюмку, начал пить из горлышка, занюхивая махровым рукавом.
— Да и не монстры они вовсе. Я их с Батоном сравнивал. Тот, что поменьше, на подхвате был. Ростом не выше Батона. Второй тоже не гигант, с тебя будет. Но в плечах шире. Веревку вместе с жертвой одной рукой подтянул. Сила в мужике есть, но двигается очень легко. Как пантера. Веса в нем не чувствуется. Что еще…
— Стрижки? — спросил Вадим.
— Одинаковые ежики. Будто оболванены месяца три назад и с тех пор не стриглись.
— Полагаю, Аркашка им деньги привез. Здесь они должны были перехлестнуться. Палачи опоздали, а Аркаша расслабился. Когда это осознал, полез в петлю. Отель в центре Москвы — не место для встреч. Если ребята в бегах, то они здесь пролетом, бабки взяли и ушли. Аркашка им всю песню испортил, они и обозлились. Но теперь, Женечка, у них пол-лимона «зеленых». Все зависит от их планов. Если подметки горят — уйдут. А если весь проигрыш решат вернуть? Вот тогда нам всем по петле достанется. Мы сунули их кореша в петлю, они решили отплатить нам той же монетой.
— Надо залечь и затихнуть. Время есть. Работы мы уже лишились. А вот у палача, судя по твоим заключениям, времени немного. Будет ли он терять его на поиски исчезнувших?
— Есть у меня одна хата. Когда-то я туда хлам воровской скидывал. Запасемся жратвой и посмотрим на спектакль со стороны. Хочется самому глянуть, как эта пантера мелькнет мимо меня. Таким людям я сам должен давать оценку. Степа Марецкий уже взял след. Он мужик хваткий. И если палач не поторопится, то угодит в капкан. Надеюсь, Батон не только нас предупредил.
— Гоша залетный, он может и дальше полететь, а Лазарю деваться некуда, у него бизнес, большие обороты.
— И целый полк охраны.
— Во-во. Только мы беззащитны.
— Наша защита — мозги, господин Метлицкий. Искать людей мы научились, но прятаться еще не приходилось. А ведь это тоже наука.
6
11 июня. 11 часов 15 минут
Капитан Сквознов привез подробнейший отчет о проделанной работе, но без подписей важнейших свидетелей. За самоуправство и хамское обращение с руководящими органами подмосковной Дубны он получил строгий выговор. Генерал решил: «Рано ему вручать погоны майора. Он и в капитанском звании полковников во фронт ставит. Скоро и нами командовать начнет!» Марецкий заступаться не стал. Все правильно, не бей оборотня в лоб! Сам получишь по макушке. Учишь, учишь их, ни хрена не прививается.
Капитана отправили к колдунье, которая накаркала смерть Судакову. Похоже, девчонка что-то знала о покушении.
Девушка открыла дверь сама. Невинное милое личико, белый балахон до пола, как у монашки, кружевная накидка на голове.
Капитан приехал в штатском и предъявил удостоверение.
— Вы ведь на машине приехали? — тихо спросила она.
— Да. Оперативная разъездная. Сегодня много дел, своим ходом не поспеешь.
— Заходите. Я отвечу на ваши вопросы, только быстрее. Меня ждут.
Увидев девушку, Сквознов почему-то потерял уверенность. Вроде бы обычный опрос свидетельницы, но что-то не так.
В комнате она села на стул, а капитан продолжал стоять.
— Вчера у вас была женщина, вы ей предсказали смерть мужа…
— Позавчера. А убили его вчера. Я пыталась ее предупредить. Она все не так поняла. Сожалею, но большего я не могла для нее сделать.
— А как вы вообще об этом узнали? — нахмурился Сквознов.
— Я ничего не знаю. Иногда слышу голоса, иногда нет. Этот дар я получила от одной цыганки, когда была в состоянии клинической смерти. Старушка вдохнула в меня жизнь, а сама умерла. Я думаю, после этого ко мне начали приходить видения, я стала слышать голоса. Муж пришедшей говорил как бы с эхом. Это значит, что он был еще жив. Мертвые говорят так, будто боятся кого-то разбудить. Я не знаю, когда произойдет несчастье, но оно происходит неизбежно. Голоса живых я слышу, как вас. И еще. Вас возит шофер?
— Да. Вы видели меня в окно?
— Если бы. Но я хочу, чтобы вы меня послушались. Садитесь на заднее сиденье. Вам там будет удобнее, чем рядом с шофером.
— Ладно, — кивнул капитан. — А кто его убил, вы, часом, не знаете?
— Что-то могу узнать об убийце, но для этого мне надо побывать на месте смерти. Я знаю, например, кто был виноват в завале шахты «Заря», но меня и слушать не хотели. Люди неправильно понимают мои толкования, я вызываю в них только ненависть. Каждому суждено нести свой крест. Ступайте с Богом. Мне тоже пора собираться, мы зря теряем время.
Юра Сквознов ушел. Девушка ему понравилась, он поверил каждому ее слову. Редкое явление, в управлении капитана называли Фомой неверующим за недоверие ко всему.
Подойдя к машине он приостановился, потом сел на заднее сиденье.
* * *Марта вышла из дома. Сейчас она уедет, и ее не будет дома часа два, а то и три. Гоша все предусмотрел. Арендовал кабинет директора клуба у черта на куличиках, нанял несколько клиентов, чтобы создать вид очереди. После переполоха, поднятого Батоном, надо срочно делать ноги. Билет до Питера он уже купил. Завтра же «Красная стрела» доставит его к любимой. Баста! Пора и для себя пожить, хватит скитаться, словно бомж.
Как только Марта скрылась из виду, Гоша вышел из подъезда дома напротив и перешел дорогу. Возле их особнячка остановилась машина. Он не придал значения тому, что следом за ним кто-то вошел в подъезд. Этажом выше хозяйничали художники. Они заняли под мастерские весь этаж. Поднимаясь по лестнице, он встретил одного из них. Поздоровавшись, художник пошел дальше вниз. Когда Гоша уже вставил ключ в замочную скважину, сзади появились двое. Таких он здесь не видел. Его даже в пот бросило.
— На ловца и зверь бежит, — сказал высокий с кривым носом, — А мы к вам, Георгий Васильевич.
Тот, что пониже, открыл дверь за онемевшего хозяина и втолкнул его в квартиру.
— Господа! Господа! Сегодня приема нет. Медиум на выезде. Приходите завтра.
— Как говоришь? Медиум? — переспросил низкорослый. — А он кто?
— Не он, а она. Ее нет.
— Нас женщины не интересуют, — пробасил кривоносый. — Ты должен нам вернуть должок. Тот, что в карты выиграл. И заплатить штраф за кидалово.
— У меня нет денег. Вы меня с кем-то путаете. Я все отсылаю жене. Пара сотен в кармане, больше нет.
Не понятно, что больше любил Гоша, жизнь или деньги. Но он то и дело бросал взгляд на картину, висящую на стене. Это не осталось незамеченным. Когда коротышка подошел к картине, хозяин вскрикнул, он не умел сдерживать эмоций. Картину-дверцу открыли без труда. Чемоданчик в нише лежал на своем месте. Гоша, прижатый к стенке, застыл, словно ждал удара. Удар получился двойной. Содержимое высыпали на пол, но денег там не было. Только тетрадь и квитанции.
— Где деньги, гнида?
Кривоносый приподнял толстяка за ворот пиджака. Какую надо иметь силу, чтобы оторвать Гошу от земли? Мелкий мужичишка тем временем осмотрел видеокамеру и вынул из нее пленку.
— Где деньги? — повторил здоровяк.
— Марта украла. Больше некому. Это она, стерва. Сквозь стены все видит.
— Ну и где эта серая мышь?
— Она вернется, слово дала. Деньги у нее!
В дверь позвонили.
— Заткни пасть, жирдяй, — рявкнул высокий и швырнул Гошу на стул. Из носа толстяка пошла кровь.
— Это клиенты по объявлению, — едва выговорил он.
Дверь открыл Гаврила. На пороге стояла женщина лет сорока, девочка лет двенадцати и паренек-первоклашка, не старше. Гаврила ничего умнее не придумал, как сказать, что прием задерживается.
— Хорошо, — шепнула женщина. — Мы издалека приехали, так что здесь подождем. — И кивнула на окно лестничной площадки.
Гаврила захлопнул дверь. И тут Гоша сорвался с места, помчался на кухню и с разбегу вылетел в окно, выбив наружную раму. Внутренняя была открыта. Этому дураку повезло, он упал на клумбу ухоженного двора и тут же вскочил на ноги. Если бы окно выходило на улицу, прыгун вряд ли отделался даже переломом. К тому же возле особняка стояла машина, за рулем которой ждала Вика. Она бы сообразила, что делать.
— Он же нас видел! — с тревогой воскликнул Гаврила.
— И что? В ментовку побежит? Этот придурок рванет из города.
— Нас такой расклад устраивает. — Гаврила хихикнул. — Я знаю, куда он поедет, адресок на квитках указан. Питер.
— Мы еще в Москве дела не закончили. К тому же наши деньги у девчонки. Надо тут прибраться и сваливать. Портфельчик прихвати с собой.
— А выбитые стекла?
— Ветром разбило. Все. Уходим. Сюда больше ни ногой. Девчонку на стороне выловим. Бабе на лестничной клетке скажешь, что приема больше не будет.
Но женщины с детьми на лестничной клетке не оказалось.
* * *В управление капитан Сквознов приехал на такси. Он не зашел, а ворвался в кабинет Марецкого.
— Товарищ подполковник, мы попали в аварию. Шофера увезли в больницу, а на мне ни одной царапины. Меня спасла колдунья.
Подполковник, державший телефонную трубку, извинился перед собеседником и положил ее на рычаг.
— Белены объелся, капитан? На кого ты похож?
Сквознов поправил пиджак, ворот рубашки и сел.
Потом положил на стол буклет с рекламой прорицательницы Мары.
— Мара, она же Марта, но это не имеет значения. Буклет мы отдали на экспертизу. На нем нет пальчиков, зафиксированных в нашей дактилоскотеке. Лейтенант Добрушин опрашивал соседей Судакова по даче. Такой рекламы больше никто не получал. Когда я поехал к этой самой колдунье, думал, что она причастна к убийству или же хотела предупредить об опасности, зная о заговоре. Увидел я не ведьму, а просто красивую девушку и даже растерялся. Говорила она спокойно, не испугалась, не пыталась сбежать. Все доходчиво разъяснила, а на прощание попросила меня сесть на заднее сиденье машины. Что я почти неосознанно и сделал. Возможно, она владеет гипнозом. Куда я поеду, она не знала, и каким маршрутом, тем более. Мы попали в пробку на Покровском бульваре и решили его обогнуть переулками. Там в нас врезался самосвал. Правая передняя дверь аж до коробки передач проломилась. Сядь я впереди — мне конец. Самосвал щебень на стройку вез. Шофер задержан. Водярой от него за версту несет. Гаишники вызвали эвакуатор, а я прямо к вам. После столкновения я словно проснулся. Девчонка и впрямь может предвидеть. И вот что главное — у нее мочка уха порвана. Помните, что шлюхи Добрушину говорили? У девицы, появившейся с висельником в баре отеля, мочки порваны. И внешность необычная. Такую девушку не просто забыть.
— Ты ее не спугнул? — спросил Марецкий.
— Марта ничего не боится. Да и обвинить-то ее не в чем. Незаконное предпринимательство? Чушь собачья.
— Я бы не стал на нее давить, — задумчиво проговорил Марецкий. — Надо за ней осторожно понаблюдать. А ты попытайся покопаться в ее прошлом. Странный фрукт попался нам в руки. Не хватало, чтобы она у нас все управление загипнотизировала. Надо искать подходы с тыла. Буклетик у тебя есть, ее снимочек тоже. Магов и волшебников у нас в Москве больше, чем где-либо. С них и надо начать, они все друг друга знают. Конкуренция.
В кабинет вошел дежурный по городу полковник Евсюков и майор Гостев из областного УВД.
— Я вызвал майора после прочтения сводок, — сказал полковник. — На месте преступления найден профессиональный фотоаппарат, а через три километра — мотоцикл с погнутой вилкой. Похоже на лобовой удар. Мотоцикл принадлежит Метелкину Евгению Васильевичу. Там же, возле мотоцикла, валялась сумка с документами. Среди них визитки детективного бюро «Титановый щит». Я отправил ребят туда и по домашним адресам обоих. И еще. Мы получили еще одного висельника. Майор расскажет.
— По отпечаткам — это Зураб Вахтангович Кергидзе. Сидел когда-то за мошенничество. Найден повешенным в Левобережном лесу. На поляне. Сучья высоко, дерево старое. Сам до петли достать не смог бы. Петлю на шее затянули, подняли, а свободный конец вокруг дерева обмотали. Следов много, но они обрываются у развилки. Видимо, убийц там машина ждала. Время смерти — около двух часов ночи. В карманах ничего не нашли, кроме картонки, наподобие визитки. Вместо имени и данных одна лишь фраза: «Долг платежом красен». Отпечатано на принтере.
Майор положил на стол белый плотный листок. Марецкий приказал Сквознову:
— Всех сотрудников отдела ко мне в кабинет. Срочно. И вы, майор, оставайтесь.
* * *Марта лишь мельком взглянула на людей, сидящих возле кабинета, и сказала:
— У вас все в порядке, уважаемые господа. Моя помощь вам не понадобится.
Развернулась и ушла. По дороге назад она уже знала, что Гошу дома не застанет, и почувствовала некоторое облегчение. Наконец-то. Ни к чему хорошему их сотрудничество не могло привести. О том, что ее обокрали в очередной раз, она не сожалела. Такова судьба. Ей не дано жить, как всем, иметь семью, бабье счастье и земные бытовые проблемы. Она мечтала об уединении. Вот накопит денег и махнет куда-нибудь. Дом построит в лесу, подальше от людей. Гошу она просто жалела. Неустроенный толстячок, верящий в призрачное счастье: он всё еще думал, будто в нем кто-то нуждается и где-то его ждут. Большой ребенок.
Чувствуя непонятное беспокойство, Марта оставила машину на параллельной улице и пошла пешком, огибая забор из чугунных прутьев, за которым был газон с клумбой. Свернув за угол, взглянула на свой дом. Окно кухни было разбито. Двое парней в оранжевых жилетах сгребали скошенную траву.
— Эй, Карим! Подойди сюда, — окликнула она одного из них.
Дворник подошел к ограде.
— Только не говори мне, Карим, будто мальчишки мое окно разбили. Через этот забор не перелезешь, и делать им там нечего.
— Здравствуй, уважаемая Марта. Твое окно дядя Гоша разбил. Выпрыгнул из окна прямо в клумбу. Потом вскочил и побежал к нашей калитке. Раз мы здесь, значит она открыта.
Он указал на противоположную сторону двора. Калитка выходила на ту улицу, где Марта оставила машину.
— Ты говоришь, что он выпрыгнул из окна?