Рагин предпочел не делиться своими сомнениями с Марией Ивановной. Он отошел от компьютера и сел на прежнее место.
– Мария Ивановна, скажите, а Соловьева умела рисовать?
– Не знаю, Андрей Викторович. А почему Вы спрашиваете?
– Видите ли, она архитектор по профессии.
– Соловьева?!
– А почему Вы так удивлены?
– Понимаете, она ушла от нас после девятого класса. Ушла в профессиональное училище. Там она училась, кажется, на оператора швейного производства.
– Ну, может быть, Вероника рисовала для себя? Или была в редколлегии?
– Нет. Я об этом не слышала, чтобы Соловьева рисовала. Это вряд ли. Ну, если только для себя?… Знаете, чтобы поступить в Архитектурный Институт, необходимо сдать серьезные экзамены по рисунку и по математике тоже. А у Соловьевой и с тем и с другим было неважно. Можно, конечно, предположить, что с ней занимались репетиторы… Но нет. Мать одна ее воспитывала.
– Ну, хорошо, вздохнул Рагин, Спасибо, Мария Ивановна. А запрос я Вам обязательно пришлю. Завтра.
Он резко встал и, невнятно попрощавшись, вышел из кабинета. Здесь что-то явно не так, − подумал инспектор,− Может произошла какая-то ошибка?.. Иначе, зачем Нике брать чужое имя?… Ничего не понимаю!
ПРОДОЛЖЕНИЕ СЛЕДУЕТ…