— Диета помогла, — признал Бен и протянул ей помятую шляпу. — Во всех смыслах.
— Это точно, — сказала Тэсс, нахлобучивая шляпу на растрепанные волосы. — Я в хорошей форме. Но, честно говоря, не думала, что Уилл окажется таким крепким орешком.
— Она тощая, но жилистая.
— Он мне будет рассказывать, — фыркнула Тэсс, облизнув распухшую губу. — Но вывезти ее в свет не помешает. Ей это нужно еще больше, чем мне и Лили.
— Тут ты права.
— Я не представляю, когда она спит. Встает раньше всех в доме, засиживается допоздна у себя в кабинете. — Тэсс пожала плечами. — Хотя мне-то какое дело?
— Не скажи.
— Ну, не знаю. — Она взглянула на него с вызовом. — Мне-то понятно, чего ей не хватает. Хорошего, настоящего, самозабвенного секса. Я не возьму в толк, чего ты теряешься?
— Понимаешь, Уилла никогда… ни разу… — Он не договорил.
— Что «ни разу»? — нетерпеливо спросила Тэсс и ахнула. — Ни разу не занималась сексом? Вот это да! — Она шумно вздохнула, призадумалась. — Тогда все сложнее.
— Значит, Бен Маккиннон, ты человек тактичный и терпеливый. Это очень мило с твоей стороны.
— Черт, — пробурчал он. — Все дело в том, что ей не с кем поговорить. Вот если бы нашелся кто-то, объяснил бы ей все…
— Ну уж нет. Только не я.
— А что такого? Вы ведь сестры!
— Ну да, мы с ней прямо не разлей вода, — ехидно сказала Тэсс. — Представляю, как она обрадуется, когда я начну читать ей лекцию по основам сексуального воспитания.
— Да, ты права.
— Гни свою линию, сынок. А я подумаю — может, и смогу тебе чем-нибудь помочь.
— Вот это да! — ахнула Лили, когда сестры прибыли на курорт. Она в жизни не видела ничего подобного.
— Вот это да, — все повторяла Лили.
— Эти сумки сюда, те — туда. Она (взгляд в сторону Уиллы) поселится во второй спальне. Ты не возражаешь, Лили, если мы с тобой расположимся вместе?
— Кто? Я? Конечно, нет.
— Вот и отлично. Давай, устраивайся. Первая процедура через час.
— Какая процедура?
— Ни о чем не беспокойся, — отмахнулась от нее Тэсс, прощаясь с боем. — Я все продумала. Тебе понравится.
— Что с вашим глазом, душенька?
— Наткнулась в темноте, — мрачно буркнула она.
— Понятно. Нужно будет обратиться к нашему специалисту по уходу за кожей. Вы расслабьтесь, просто лежите, и все, — сказала дама в белом халате и принялась заворачивать Уиллу во что-то теплое и влажное. — Вы впервые у нас?
— Да.
— Нет-нет, лежите спокойно, дышите ровно и глубоко. — Женщина накрыла ее тяжелым одеялом. — Многие клиенты поначалу плохо реагируют на травяной компресс. Тут главное — расслабиться. Дайте-ка я смажу вам гематому вот этим растворчиком. Припухлость сразу пройдет. А эти крути под глазами! По-моему, вы недосыпаете.
— Что? Где я?
— Все нормально, — сказала женщина, снимая компресс. — Выводим токсины из вашего организма. Теперь вам нужно пить побольше воды. Несколько часов — только воду, и больше ничего. Через десять минут у вас сеанс гоммажа. Дайте-ка я помогу вам надеть халат и шлепанцы.
— А что такое гоммаж?
— Вам понравится, — последовал короткий ответ.
— Что, слишком сильно? — спросила женщина. — Извините.
— Нет, это я от неожиданности.
— Потерпите, зато кожа у вас будет как шелк.
— Чем это вы меня мажете?
— Это наш очищающий бальзам. Травяной, абсолютно натуральный. У вас чудесная кожа, хорошего оттенка, но откуда столько синяков?
— Телят в коровнике принимала.
— Принимали? А, вы работаете на ранчо, да? Наверное, это очень интересно. Семейный бизнес, да?
— В общем, да.
— Ты мне заплатишь за это, дрянь голливудская, — прошипела Уилла.
— Заплачу не я, заплатит ранчо, — жизнерадостно ответила Тэсс. — А ты выглядишь — просто класс.
— Извините, мэм, — сказала хозяйка кабинета. — Но посторонним сюда вход воспрещен.
— Все нормально, мы сестры.
— У меня в пять обработка лица. Заглянула посмотреть, как твои делишки.
— У меня в пять обработка лица. Заглянула посмотреть, как твои делишки.
— Меня перекладывают со стола на стол.
— Надо тебе заглянуть в парную в перерыве между сеансами. Ты отсюда куда?
— Понятия не имею.
— Мисс Мэрси тоже отправится на обработку лица. Биомассаж. Продолжительность — один час.
— А, это отличная штука, — сказала Тэсс. — Ну ладно, наслаждайся жизнью. Лили в соседней комнате, ей делают биомассаж всего тела. Она буквально мурлычет от удовольствия. Пока увидимся.
— Так вы приехали с сестрами, — сказала женщина, когда за Тэсс закрылась дверь.
— В общем, да.
— Это очень мило.
— В общем, да.
— Ну вот и ты, — приветствовала ее Тэсс, хлопнув пробкой от шампанского. — А мы с Лили решили, что не будем тебя ждать.
— Как ты чудесно выглядишь! — Лили, завернутая в халат, всплеснула руками. — Просто сияешь.
— Я едва иду. Этот массажист Деррек, по-моему, все мне переломал.
— Тебе делал массаж мужчина? — поразилась Лили. — Массаж всего тела?
— А тебе кто?
— А мне — женщина. Я думала…
— Я специально заказала для тебя массажистку, Лили. Подумала, что так тебе будет спокойней. — Другой бокал она протянула Уилле. — А ей я попросила назначить мужика. Пусть узнает, как это здорово, когда мужские руки шарят по твоему телу. Даже в такой сугубо профессиональной обстановке.
— Если бы руки и ноги меня слушались, я бы подошла и врезала тебе как следует.
— Да ты должна на меня богу молиться. — Тэсс опустилась в кресло. — Понравился тебе массаж?
— Может быть. — Она отпила еще, откинулась назад. — Он был похож на Гаррисона Форда. Потрясно массировал ступни. И еше вот здесь, над лопатками. — Она передернулась. — Какие у него пальцы — просто фантастика.
— Знаешь, говорят, что если у мужчины велик большой палец — ухмыльнулась Тэсс, отпив шампанского, — то стало быть… Вот у Бена, например, большие пальцы такие длинные-предлинные.
— Ты бы лучше на Нэйта смотрела.
— С Нэйтом я сплю, и этого мне достаточно. Но я писательница, а писательницы любят обращать внимание на окружающий мир.
— У Адама пальцы просто замечательные, — пропела Лили и тут же густо покраснела. — То есть, я хочу сказать, у него руки красивые. Не в том смысле… — Она запнулась и махнула рукой. — В общем, длинные, и все. Можно мне еще шампанского?
— Можно. — Тэсс схватила бутылку. — Еще пару бокалов, и ты расскажешь нам про Адама все-превсе.
— Нет, я на это не способна.
— Тогда я закажу вторую бутылку.
— Не дразни ее, — сказала Уилла, но без обычной злости. — Не все любят трепаться про свою интимную жизнь.
— Вообще-то я бы с удовольствием, — выпалила Лили и снова покраснела. — Я бы рассказала всем на свете про свое счастье. Я и не представляла себе, что такое возможно. — Она совсем не умела пить, но лихо опрокинула второй бокал. — Адам такой красивый. Я имею в виду не только лицо, а все тело. О господи! — Она прижала руку к груди, и Тэсс воспользовалась паузой, чтобы снова наполнить ей бокал. — Он словно вырезан из янтаря. Я когда смотрю на него, то вся просто млею. И потом он такой нежный! А бывают моменты, когда он совсем не нежный, но мне все равно, потому что я очень его хочу, а он хочет меня. И все становится такое сумасшедшее, дикое, и я чувствую себя так, словно могу заниматься любовью много часов, а то и дней подряд. Вообще не останавливаться. Представляете, иногда у меня бывает три или четыре оргазма подряд. А с Джессом у меня этого вообще не бывало… — Она замолчала и захлопала глазами. — Что это я такое несу?
— Жалко, что остановилась. Еще пара минут, и я бы сама кончила.
— Я никогда в жизни ничего подобного вслух не говорила, — ахнула Лили, закрыв лицо руками. — Вы, наверное, ужасно смущены.
— Вовсе нет, — уверила ее Уилла, хотя внутри у нее все трепетало. — Я очень рада за тебя и Адама.
— Нет, я правда никогда подобных вещей никому не говорила, — вспыхнула Лили. — И не скажу. Только вам двоим.
— Ладно, перестань.
— Нет! — Лили решительно качнула головой. — Теперь у меня в жизни все переменилось. И началось все с того, что я узнала вас. Я начала меняться. Хотя произошло столько ужасных вещей, я все равно счастлива. Я нашла Адама, нашла вас. Я всех вас очень люблю. Извините, что говорю все это.
— Может, посмотреть, что она там делает?
— Не стоит. Дадим ей минутку.
— С ней все в порядке. Дела на ранчо обстоят хреново, но есть чем утешиться.
— Наверное, так оно и есть. — Уилла посмотрела в бокал, потом взглянула на сестру. — Знаешь, я рада, что узнала тебя лучше. Это вовсе не означает, что ты мне нравишься, — поспешно добавила она. — Но хорошо, что мы вместе.
— Выпьем за это.
— А это еще зачем? — нахмурившись, спросила Уилла, когда педикюрша принялась покрывать ей ногти на ногах нежно-розовым лаком. — Кроме меня, их никто никогда не видит, а я как-то никогда не обращала внимания на свои ногти на ногах.
— Оно и видно, — парировала Тэсс, любуясь цветом своих ногтей — лак назывался «Розовое безумие». — Пока Марта их не обработала, можно было подумать, что для стрижки ногтей ты используешь газонокосилку.
— Ну и что?
— Ты в самом деле полагаешь, что Адам заметит этот… как его там — Уилла наклонилась, чтобы прочесть название лака, — этот «Коралл нимфы»?
— Зато я себя от этого чувствую хорошенькой. — Лили, улыбаясь, поглядела на руки, ногти уже были покрыты тем же самым лаком. — Взрослой и хорошенькой. — Она повернулась к Тэсс. — Так ведь?
— Именно. — Словно учитель, радующийся тому, что после долгого и трудного урока ученик наконец уяснил теорему, Тэсс захлопала в ладоши, однако стараясь не смазать лак. — Слава богу, слышу здравомыслящее замечание. Умная женщина одевается и красится вовсе не для мужиков. Она делает это в первую очередь для самой себя. А во вторую — для других женщин, ибо только они в состоянии разглядеть все детали. Ну и уж в последнюю очередь это предназначается мужикам — которые, если женщине повезет, могут воспринять всю картину в целом.
— Ух ты. Какая красивая. Пахнет хорошо. Я ее хочу.
— Значит, мужики тебе до лампочки, Голливуд?
— Аи contraire,[1] тупица. Я уделяю им очень много своего внимания и считаю, что мужчины — прекрасное развлечение, способное скрасить будничную рутину. Вот, к примеру, Нэйт.
— Ну, с ним ты уже, кажется, разобралась.
— Да. — Улыбка Тэсс мгновенно превратилась в хищную и нахальную. — Нэйтан Торренс вначале кажется весьма загадочным. Этакий медлительный скотовод с йельским дипломом в кармане, любящий Китса, трубочный табак и старомодные костюмы. Подобное сочетание являет собой одновременно и вызов, и многообещающую возможность. — Она с явным наслаждением поглядела на свои ноги. — А я люблю принимать вызов и никогда не упускаю хорошую возможность. Но ногти я крашу, потому что чувствую себя от этого лучше. Ну а уж если его это разогреет, так это же дополнительный плюс.
— А я себя чувствую какой-то экзотичной женщиной, — заметила Лили. — Вроде той… как звали женщину в таком длинном платье? Ну, из старого черно-белого кино?