Глядя на него, Роберт вспомнил собственную службу во Владивостоке: настоящее оружие видишь два раза в год, на стрельбищах, занятия рукопашным боем — по три часа в неделю, самый большой стресс — задержание уличного грабителя, вооруженного кухонным ножом.
— Располагайтесь, как вам будет угодно, — сказал Ван Мин. — Санузел вон там, в коридоре, там же стоит автомат с питьевой водой. Как это я теперь должен говорить — вы свободны!
И лейтенант улыбнулся, мягко, даже немного застенчиво.
Стоило Роберту отойти от командира, как рядом вновь объявился Мартинес и затараторил:
— Ну, как тебе лейтенант? По-моему, полный тюфяк, а сержант еще хуже! Он вообще из хозяйственного управления сюда попал! Как вспомню нашего…
— Слушай, Мартинес, я хочу спать, — ответил Роберт, снимая рюкзак. — Понимаешь меня?
В черных глазах мелькнуло удивление.
— Все понял, клянусь посохом Моисея! — пробормотал Мартинес.
— Вот и отлично.
Роберт развернул спальный мешок, но поскольку в манеже было тепло, залезать в него не стал, а просто постелил у стенки и лег на него. Пристроил под голову рюкзак, несколько мгновений полежал, глядя в потолок, а потом провалился в сон.
Завтрак состоял из упаковки сушеных бананов и пары стаканов воды. Роберт проглотил его без жалоб, вспоминая дни операций, когда приходилось обходиться примерно тем же, а вот его новые сослуживцы, привыкшие питаться куда более упорядоченно, выглядели несчастными. Только Мартинес весело улыбался и что-то напевал себе под нос.
— Все за мной! — сказал капитан Чавес, когда с «трапезой» оказалось покончено. — Объявлен общий сбор полка.
За ночь к ним присоединилось еще несколько человек, так что рота оказалась укомплектована.
Они прошли длинным коридором с множеством дверей, миновали проход к бассейну и очутились в громадном зале, на трибунах которого убиралось не меньше десяти тысяч человек.
На площадке, где, судя по стойкам и щитам с кольцами, проводились баскетбольные и волейбольные матчи, толпилось множество людей в полицейской форме, а дальше, у сдвинутых к стенке ворот для мини-футбола, виднелись штабеля разномастных ящиков, а около них — какие-то типы в штатском.
— Повзводно — стройся! — раздувая щеки, скомандовал усатый полковник.
На спортивной площадке воцарилась жуткая суета, закончившаяся минут через пять. Первый полк корпуса «Арес» с грехом пополам выстроился, образовав что-то вроде неровного прямоугольника.
— Вашу… отлично, — судя по побагровевшему лицу, полковник проглотил крепкое ругательство. — Я — полковник Клаус, ваш командир! Вы должны слушать меня, как папу и маму вместе взятых! Вам ясно?
Полк безмолвствовал.
— Вы должны отвечать «Так точно!» — рыкнул Клаус. — Ясно?
— Так точно! — нестройно прогудели бывшие полицейские, заставив полковника поморщиться.
— Ладно, — буркнул он. — Слушайте меня! Поганые твари, именующие себя форсерами, вторглись на освоенные нами планеты! Мы должны будем отправиться им навстречу и врезать, как следует! Ясно вам?
— Вы должны помнить, солдаты, что за вами — Земля, ваши родные и близкие! Только вы способны отразить угрозу вторжения на нашу планету! — продолжал вещать Клаус, не забывая время от времени спрашивать «Все ясно?».
Закончилась речь довольно банально — полковник попросту устал.
— Ладно, — сказал он, снимая фуражку и вытирая лоб. — Сейчас вы получите оружие и защитное снаряжение, а потом пройдете краткий курс обращения с ним. Всем все ясно?
— До нас дело дойдет не скоро, — заметил Роберт, когда отгремело «Так точно», много более дружное, чем ранее.
— Почему? — осведомился сержант Юй Ли.
— Потому что мы третья рота третьего батальона. А начнут — с первого.
Ждать и в самом деле пришлось долго. Роберт успел заскучать, а Мартинес — перезнакомиться с половиной соседней роты. Вентиляцию в зале включить не догадались, так что воздух становился все более спертым.
— За мной! — скомандовал лейтенант Ван Мин, заметив отмашку капитана.
— По одному, по одному, — приговаривал командир роты, глядя, как его солдаты получают шлемы, бронежилеты и хорошо знакомые Роберту автоматы. — Так, а ты будешь пулеметчиком.
Последний возглас оказался адресован белобрысому здоровяку, отзывающемуся на имя Свейн Эстридсен.
— Я, господин? — удивился тот.
— Ты, ты, — кивнул капитан. — Выдайте ему пулемет.
Крышка длинного ящика открылась со щелчком. Выдававший оружие чиновник выволок на свет трехствольный агрегат устрашающего вида, снабженный плечевым упором и ремнями.
Эстридсен взял его, и на руках северянина надулись твердые мускулы.
— Тяжелый, — проговорил он чуть растерянно.
— Зато мощный, — хмыкнул капитан. — Возвращайся на место.
Судя по тому, что в толпе прошедших через раздачу солдат мелькали люди с такими же машинками для убийства, пулеметчики должны были оказаться в каждом взводе, если не отделении.
Роберт получил шлем, хмыкнул, обнаружив на грудной пластине бронежилета изображение полуголого мужика с мечом, и вернулся на место.
— Так, всем слушать внимательно! — вновь заговорил капитан Клаус. — Сейчас вы прослушаете краткий курс обращения с оружием! Господин Шимицу, прошу.
Вперед выступил узколицый японец, одетый в обычную гражданскую одежду, но выглядящий тем не менее сурово, точно самурай.
— Господа, — сказал он, и разговоры мгновенно прекратились. — Внимательно слушайте меня и следите за тем, что я буду делать. Вот это — броня класса Л10, предназначенная, чтобы уберечь вас от воздействия огня противника…
Глядя на бронежилет в руках инструктора, Роберт вспомнил, как огненные шары с легкостью прошивали точно такие же, и подумал, что честнее было бы не обременять солдат иллюзией защищенности.
С бронежилетами управились довольно быстро, и перешли к шлемам. Когда бойцы корпуса «Арес» научились пользоваться системой связи, опускать и поднимать забрало, Шимицу взял в руки автомат.
— Эта машинка называется «Козырь», — сказал он. — Производство фирмы «Тошидо и Штайер». Магазин на сто восемьдесят патронов, скорострельность регулируемая, совмещенная со шлемом система прицеливания… Если вы хотите выжить и вернуться домой, то должны изучить эту штуку лучше, чем собственное лицо. Для начала мы научимся его разбирать.
Специалисты «Тошидо и Штайер» поработали неплохо, создав простое в обращении и компактное оружие, но с инструктора сошло семь потов, прежде чем до последнего из солдат дошло, как именно заменять магазин, батарею и исправлять возможные неполадки.
— С пулеметчиками, я думаю, вы поработаете после обеда, — сказал полковник Клаус, глядя на тяжело дышащего Шимицу. — А вечером у нас стрельбы, за комплексом, на теннисном корте… Капитаны получат расписание. Сейчас все свободны! Разойдись!
— Я помню, как нас в учебке натаскивали, клянусь посохом Моисея, — сказал Мартинес уныло. — А здесь… Чудо, если они друг друга не перестреляют в первом же бою.
Роберт не стал с ним спорить.
Теннисные корты спортивного комплекса «Пять стихий» занимали площадь небольшого поселка, а для стрельб были выбраны те, что примыкали к толстой пластобетонной стене.
Нарисованные на ней круги изображали мишени.
— Господа, встаньте в линию, — Шимицу, сорвавший за день голос, шипел, точно прохудившаяся шина. — Зарядите свои «Козыри» и приготовьтесь стрелять…
— Исполнять! — капитан Чавес, осваивающий новое оружие вместе с подчиненными, со щелчком вогнал магазин на место и передернул затвор.
— Нажми чуть посильнее, — подсказал Роберт стоящему рядом солдату по имени Ду Вэй, до позавчерашнего дня охранявшему порядок в какой-то забытой Единым деревне на Шаньдунском полуострове.
— Ага, — благодарно пропыхтел Ду Вэй, телосложением напоминающий бегемота, и через мгновение его автомат оказался готов к стрельбе.
— Система прицеливания включится сама, — проговорил Шимицу. — Вы увидите на забрале кружок целеуказателя. Он показывает, куда именно в данный момент попадет выпущенная из автомата пуля. Все понятно?
— Да, — ответил за всех капитан.
— Отлично, — инструктор потер лоб. — Теперь установите режим стрельбы короткими очередями… да, именно так… И поднимите оружие, чтобы целеуказатель совпал с мишенью. Все готовы? Огонь!
Автоматы затрещали, как стая рехнувшейся саранчи, несколько солдат от непривычного звука вздрогнули, Ду Вэй чуть не выронил оружие, от стены полетели осколки пластобетона.
— Неплохо, — кивнул Шимицу. — Теперь что касается пулеметчиков. Принцип тот же, только скорострельность установите крейсерскую…
Расположившийся неподалеку от Роберта Эстридсен поднял оружие, официально именующееся «Крестоносцем», покрепче взялся за рукоятку.
— Огонь!
Ритмичный грохот полетел над теннисными кортами, пулемет в руках северянина затрясся, поползла через него лента, в стене появилось растущее углубление.
— Здорово, клянусь посохом Моисея! — сказал Мартинес, когда пулеметчики закончили стрельбу.
— Я научил вас всему, что знаю сам, — сказал Шимицу, после того, как автоматы и пулеметы были разряжены. — Остальное придется осваивать по ходу дела, прямо на войне.
— От лица роты благодарю вас, господин инструктор, — напыщенно произнес капитан Чавес. — Так, все за мной! Если успеем, то попадем на ужин. Насколько я знаю, нас покормят горячим.
Эта новость вызвала среди солдат вялое оживление.
— Еще бы помыться, и все было бы хорошо, — сказал Ду Вэй, когда рота через боковой вход проникла в спортивный комплекс.
— Даже не мечтай, — уныло заметил сержант Юй Ли. — Душ только для офицеров!
В коридорах «Пяти стихий» было тесно, как в родильном доме переживающего демографический взрыв города. Солдаты волокли какие-то ящики, со стороны буфета тянуло ароматом съестного.
Ощутив его, Ду Вэй выразительно зачмокал.
В манеже, ставшем для роты чем-то вроде казармы, кто-то додумался распахнуть окна, так что властвующий тут запах пота несколько ослабел.
— Так, пять минут — на санитарные процедуры, — сказал капитан, вытаскивая сигарету. — Потом идем на ужин.
— Сомий хвост, хотя бы с голоду нам умереть не дадут! — Роберт снял автомат с плеча и вытащил из рюкзака полотенце.
— Это уж точно, — фыркнул Мартинес, и в животе у него выразительно заурчало.
Транспортер остановился резко, будто налетел на стену, сидящих на лавках солдат побросало друг на друга. Роберт ощутил, как чей-то локоть врезался ему в живот, а сам больно ударился затылком о стенку.
— Везут как дрова… — пробурчал Ду Вэй.
— Мы и есть дрова, — грустно заметил сержант Ли Юй, — и нас бросят в ненасытную топку войны…
Дверца в задней части кузова с негромким лязгом открылась, внутрь заглянул лейтенант.
— Вылезайте, — сказал он, перекрикивая доносящиеся снаружи вопли. — Приехали.
Спортивный комплекс они покинули примерно час назад, погрузились в транспортеры и поехали, как выразился капитан Чавес, «за поднятием боевого духа».
Вслед за Мартинесом Роберт выпрыгнул из транспортера и получил в лицо чем-то колючим и сладко пахнущим. Автоматически ухватил его и понял, что держит перевязанный ленточкой букет.
— Слава! Ура! Победа за нами! — голоса, полные искреннего восторга, доносились со всех сторон.
— Это еще что? — пробормотал Роберт, ощущая, как отвисает челюсть.
— Доблестных воинов Земли провожают на войну, — сказал лейтенант. — Пойдем, нас ждет служба…
Транспортеры, сбившись в кучку, стояли перед широкой лестницей, ведущей к большому храму, а по сторонам от нее бесновалась и орала толпа, состоящая в основном из женщин.
Летели букеты и отдельные цветы, виднелись сияющие глаза и счастливые, точно в день праздника, лица.
Шагая вслед за лейтенантом, Роберт опасался лишь одного — как бы шальным букетом ему не засветили в глаз и, только оказавшись на самом верху лестницы, вздохнул спокойно.
Солдат первого полка привезли в святилище, известное на всю Землю.
Старший храм Нанкина построили одним из первых, через несколько лет после того, как культ Единой Воли был объявлен государственным. За два века здание несколько обветшало, но выглядело по-прежнему величественно.
В храм Роберт вошел чуть ли не последними, оказавшись в задних рядах.
— Мир вам, славные воины, — проговорил объявившийся за алтарем пожилой служитель, блеснул выбритый череп, колыхнулась белая мантия. — Единый в милости своей посылает нам тяжкое испытание, так найдем же мы силы, чтобы пройти через него достойно…
Служитель говорил умно и красиво, но довольно долго, и к концу речи многие солдаты заскучали, кое-кто начал зевать. Когда началась служба, все с облегчением преклонили колени.
Роберт шептал молитвы, а сам поглядывал на вырезанные из драгоценного нефрита статуи. Они мягко поблескивали в полутьме, так что казалось — Пророки и Святые шевелят губами, складки их одежд колышутся, а руки — чуть заметно двигаются.
Затягивать служитель не стал, после обращения к Святой Матери, покровительнице всех страждущих, он широким жестом благословил солдат, а когда они начали подниматься с колен, сказал:
— Наша община решила сделать вам всем подарок. Многие из вас редко ходят в храмы, нечасто обращаются в мыслях к Единому. Чтобы изменить это и помочь вам укрепиться духом перед встречей с врагом, мы дарим каждому из вас Девятикнижие в специальном дорожном издании…
Служитель вышел из-за алтаря, стала видна идущая по подолу его одеяния голубая полоса — символ высокого сана. Повинуясь мановению высохшей руки, из задней двери появились послушники в серых мантиях, нагруженные стопками книг.
— Пусть простит меня Единый, но я не думаю, что эти книжки нам пригодятся, — сказал Свейн Эстридсен, глядя, как послушники снуют между солдатами. — В бою они помогут, как в драке — перышко! Лишняя тяга и больше ничего!
— Согласен с тобой… Спасибо, — кивнул Роберт, получая книжку, украшенную священным символом.
Точка, от которой исходило множество лучей разной длины, была выполнена золотым тиснением, и стоило чуть повернуть книгу, как она начинала переливаться, создавая впечатление, что на обложке загорается крохотная звездочка.
Дочь эволюции. 7.
Серое небо Эброна напоминало ветхий тюфяк, из многочисленных дыр которого выглядывает слежавшаяся вата. Вот только ватные клочья низко нависших облаков лениво роняли на землю снежную крупу.
— У нас на Демоне никогда не бывает так холодно, — изумленно сказала Хельга.
Боевые комбинезоны автоматически настроились на низкую температуру, и легкий морозец форсеры почти не ощущали. Но на лице эпидермическая броня была тонкой, и на теплых щеках снежинки неохотно таяли.
Казалось, что слезы текли по лицам боевых форсеров, которые будут выглядеть молодыми и через десятки лет. Прошитая химерином кожа спасала отпрысков форсированной эволюции от появления морщин, а война обещала избавить от старости.
— Это еще что, — снисходительно сказала Анна. — Ты на Фрио не бывала. Вот там действительно холодно! Мороз такой, что даже в комбинезоне зябко. И все во льдах, такое белое, что через сотню метров перестаешь понимать, где небо, а где земля.
— Фрио — это ведь там, где Химеру нашли? — уточнила Хельга.
— Да. Среди Сложных Миров больше тех, что с высокими температурами — как ваш Демон или наша Норли, — кивнула Анна, на которую вновь напал приступ болтливости. — Но есть и холодные, как Фрио.
— А как ты туда попала? — удивилась Хельга.
— У меня родители ученые, их отправляли на Фрио, чтобы изучать Химеру. Мы прожили там довольно долго, несколько тамошних лет — терпеливо пояснила Анна. — Я тогда была еще совсем маленькая.
Хельга хлопала глазами, явно не очень веря в то, что ей рассказывают.
— В те времена у многих еще были родители, а одежду носили как люди. Она еще не считалась атавизмом, — пояснила Марта. — Да и отбор был не такой, как сейчас.
— Так что нас признали годными к боевой модификации по результатам тестов, — продолжила Анна. — Это сейчас боевые форсеры могут появляться только при использовании нужного генетического материала.
На Эброн они вступили вчера, после того как Флора целиком оказалась в руках форсеров. Там сопротивления они почти не встретили, зато на Эброне их ждали.
Большой отряд людей, вооруженных чем попало, попытался удержать портал. Схватка продлилась несколько часов, и люди, понеся большие потери, отступили. Но и форсеры пятой боевой бригады, оставшись без запасных батарей, топлива для транспортеров и провианта, не смогли идти дальше.
— Ничего не понимаю! Тогда сколько вам должно быть лет? — спросила вконец запутанная уроженка Демона.
Марта с Анной переглянулись и дружно прыснули. Их больше всего роднило не то, что они с одной планеты, и даже не совместная учеба. Их объединяло детство, отличающееся от того, что пережили более молодые форсеры.
— Хватит болтать! По сторонам лучше смотрите! — раздался вполне ожидаемый окрик субтактика.
В те полтора дня, что бригада стояла на месте, прикрывая портал, тактик не давал своим бойцам бездельничать. Боевые звенья и более крупные отряды постоянно отправлялись в разные стороны с разведывательными рейдами.
— Чего мы тут не видели? — удивилась Анна.
Субтактик, двигающийся сразу за идущими в ряд девушками, укоризненно вздохнул:
— Тоже мне авангард!
— Очень даже симпатичный авангард, — заметила Марта. — И вообще наблюдательные модули тебе на что?