Дольский проговорил:
— Ты не слыхал, что сказал водитель? Мост впереди поврежден, а когда они ехали встречать нас, он был в порядке.
— Но… но… кто мог повредить мост?
— Хороший вопрос, Антон, а главное, по адресу! Кажется, господа, мы попали в засаду.
Сергинский вздрогнул:
— Какую еще засаду?
Дольский одернул руководителя группы:
— Да не визжи ты! Я знаю, в какую и чью засаду? Но мост сам по себе разрушиться не мог. Значит, кто-то приложил усилия, чтобы его разобрать. Для чего? Для того, чтобы перекрыть дорогу нашему джипу. А кто мог перекрыть дорогу? Кто угодно, но не люди Абдула. Но, если верить Юнусу, до Баррияра не очень далеко, и помощник бывшего полевого командира наверняка уже сообщил о проблеме Абдулу. А тот выслал помощь.
Валентина проговорила:
— Но если разрушенный мост — засада, то почему нас никто не атакует?
Дольский невесело усмехнулся:
— А ты хотела, чтобы со всех сторон появились злые духи?
— Нет! Но засаду устраивают для того, чтобы уничтожить или захватить того, против кого ее устраивают. А вокруг тишина!
— Эх, ребята, чую я, недолго продлится эта тишина.
Затишье объяснялось просто. Мост через речку разобрали люди Исмаил-Хана, высланные сюда с целью захвата российских журналистов. Террорист Абу Исмаил-Хан послал на задание трех самых лучших своих бойцов — заместителя Хаджу Хадрияра и боевиков Ахмада с Рахимом, имевших богатый опыт проведения подобных акций. Большего количества душманов Исмаил-Хан в район захвата съемочной группы послать не мог, ибо это требовало привлечения либо грузовика, либо автобуса, что незаметно сделать было невозможно. Их могли заметить с перевала люди Абдула. Другое дело армейский «УАЗ». Легковые машины нередко проходили мимо «зеленки» по второй дороге, пересекающей ту, на которой стоял «Ниссан». «УАЗ» и спрятать в лесном массиве можно было без особых проблем, что бандиты и сделали ночью. К тому же трех опытных бойцов Исмаил-Хана вполне достаточно для уничтожения охраны съемочной группы и захвата последней! Разбор моста являлся имитацией организации засады у реки. На самом деле люди Исмаил-Хана находились недалеко от остановившегося внедорожника, в одной из многочисленных балок, откуда внимательно следили за действиями Юнуса, Хусейна и российских журналистов.
Хадрияр применял тактику выжидания. Юнус ждал атаки, поняв, что впереди засада. И готов был отразить ее вместе с водителем, вызвав подмогу из Баррияра, связавшись с кишлаком. Этого сеанса связи и ждал Хадрияр, державший помощника Абдула в прицеле своей снайперской винтовки. Но перед тем как применять станцию, Юнус должен прикрыть журналистов, а следовательно, вывести к кустам, где засела съемочная группа, своего напарника-водителя. Так и произошло.
Внимательно осмотрев участок местности вокруг разобранного моста, Юнус громко спросил водителя:
— Хусейн! Ты кого-нибудь видишь?
— Нет!
— Но кто-то разобрал мост? И разобрал для того, чтобы взять нас. Почему неизвестные не проявляют себя?
Водитель ответил:
— Думаю, они не ожидали, что мы остановимся здесь, за сто метров от реки, так как планировали нападение возле моста. Неизвестные где-то там.
— И долго бездействовать они не будут! Я вызываю Абдула, ты же переползай к русским, чтобы защитить их, если противник пойдет с флангов или от «зеленки». Я прикрою фронт.
— Понял!
— Давай!
Хусейн начал отползать в сторону куста, где затаились российские журналисты. Он появился в секторе обстрела бандитов Исмаил-Хана в тот момент, когда Юнус извлек из чехла рацию.
Увидев это, Хадрияр приказал боевикам:
— Ахмад, убей водителя, мой — Юнус! Рахим! После обстрела шакалов Абдула — рывок к журналистам! Приготовились!
Ахмад, как и Хадрияр, вскинул автомат:
— Я готов. Командир!
Рахим доложил:
— К броску готов!
— Огонь!
Хадрияр выстрелил в тот момент, когда Юнус включил рацию. Пуля попала в голову помощнику Абдула. Станция выпала из рук, сам Юнус, дернувшийся в судороге, завалился набок. Секундой позже короткой очередью Ахмад поразил Хусейна. Тот вскрикнул и уткнулся в камни, опустив оружие. Рахим бросился к кустам, где укрылась российская съемочная группа.
Хадрияр поднялся. Его примеру последовал Ахмад. Они смотрели на Рахима. Тот, подбежав к кусту, что-то крикнул. Из укрытия встали двое мужчин и женщина. Заместитель Исмаил-Хана довольно цокнул языком:
— Ну вот и все! Выстрелы вряд ли слышали в Баррияре, перевал — прекрасный экран отражения шумов. Первый этап проведен успешно! Идем к заложникам. Именно так теперь будут именоваться господа русские журналисты! Вперед, Ахмад!
— Слушаюсь, командир!
Хадрияр с Ахмадом направились к съемочной группе, стоявшей перед Рахимом, державшим журналистов на прицеле своего автомата.
Услышав одиночный выстрел, а затем автоматную очередь, Валентина невольно вскрикнула, Сергинский, словно потеряв голос, не пытаясь скрыть животный страх, просипел:
— Что это?
И только сохранивший самообладание Дольский сплюнул на землю:
— Попали мы, вот что!
Он выглянул из-за ветвей, увидел распростертого на дороге водителя и завалившегося набок у джипа Юнуса, чертыхнулся:
— Точно! Попали!
Сергинский воскликнул:
— Но я не хочу! Где гарантии этого Абдула?
Дольский приказал:
— Чего ты не хочешь? В плен к духам? А кто хочет? И будь, наконец, мужиком, мать твою, начальник! А гарантии… вон они… лежат трупами в пыли.
Договорить Владимир не успел.
Перед кустом возник афганец в камуфлированной форме и приказал:
— Всем встать! Ко мне! Приехали, нечестивцы! И без лишних движений, а то пристрелю, как бешеных псов! Ну? Ко мне, шакалы!
Журналисты вышли на открытую местность. Душман не заметил, как Дольский, сохранивший самообладание, во время нахождения в кустах снимал происходящее на плато. И успел заменить кассеты, отбросив отснятую в ближайшую яму.
Сергинского трясло. Валентина, также испытывающая страх, но державшая себя в руках, презрительно взглянула на руководителя съемочной группы:
— Да не трясись ты как осиновый лист. Еще не все потеряно.
Душман крикнул:
— Молчать!
К нему подошли еще двое.
Один из них, старший по возрасту и положению, осмотрел журналистов, остановив свой взгляд на женщине:
— Так вот вы какие, гости Абдула? Кто из вас главный? Впрочем, я и сам вижу.
Он подошел к Сергинскому:
— Я — Хадрияр. Кто ты?
— Я? Я это… старший съемочной группы. Понимаете, господин Хадрияр, мы не военные, мы не имели отношения к прошедшей войне, мы журналисты, на нас распространяется…
Хадрияр прервал Сергинского:
— Теперь на вас распространяются только мои приказы. И приказы моего начальника, яхши?
— Яхши! Яхши!
Хадрияр подошел к женщине:
— Госпожа Туркина? Валентина Борисовна?
— Откуда вы меня знаете?
Помощник Исмаил-Хана рассмеялся:
— Как же мне не знать тебя, девочка, если все то, что произошло, было подготовлено ради тебя?
— Ради меня? Вы хотите сказать, что…
— Да, красавица… именно это я и хотел сказать. Нам нужна ты! И от того, как поведешь себя дальше, будет зависеть не только твоя жизнь, но и жизнь твоих друзей!
— Ничего не понимаю!
— Скоро поймешь!
Ахмад сказал:
— Хаджа! Пора уходить. Скоро сюда могут подойти люди Абдула!
Хадрияр кивнул:
— Да! Уходим! — Он повернулся к Рахиму: — Веди их к машине! Быстро!
Рахим ткнул автоматом в живот Сергинского:
— Жить хочешь, грязная свинья?
— Да, конечно!
— Тогда посмотри назад!
Сергинский обернулся.
Рахим спросил:
— Просеку в «зеленке» видишь?
— Вижу!
— Бегом туда вместе со своими подчиненными. И скажи им, чтобы бежали весело, не давая мне повода стрелять. Пошли!
Съемочная группа побежала к просеке.
— Джип Абдула взорвем? — спросил Ахмад.
— Не надо! Пусть его люди, а потом и он сам увидят, что здесь произошло.
— Но они возьмут наш след!
— И что? Пусть берут. Да он им и не нужен. Абдул без труда поймет, кто перехватил его гостей. Вот только сделать ничего не сможет. У него осталось не более десятка воинов. И потом, понимать это одно, а достоверно знать — совсем другое. Исмаил-Хан наверняка заявит, что не имеет к похищению русских журналистов никакого отношения. А может, напротив, специально спровоцирует Абдула на попытку освобождения заложников, дабы разделаться с ним и забрать под себя весь район барриярской «зеленки». Но это его дело. Мы же тоже уходим. За мной!
Хадрияр с Ахмадом догнали группу, когда та вышла к спрятанному в лесном массиве «УАЗу». Сергинского, Дольского, Туркину сковали между собой наручниками, Ахмад устроился сзади, на откидном сиденье, Хадрияр и Рахим впереди. Армейский внедорожник выехал из просеки и резво, поднимая за собой шлейф пыли, поехал на восток.
Кишлак Баррияр, понедельник, 11 июля, 10:40.
Вышедший из дома Абдул взглянул на часы, подозвал к себе помощника:
— Али, от Юнуса никаких сообщений не поступало?
— Нет, саиб!
— Ему вместе с Хусейном и журналистами пора было бы уже прибыть в селение.
— Да, но они еще не прибыли!
— Свяжись-ка с Юнусом, узнай причину задержки! — приказал Абдул Асадани.
— Слушаюсь, саиб!
Помощник отошел к гостевому дому, спустя несколько минут вернулся, доложил:
— Саиб! Юнус на вызов не отвечает!
— Не отвечает? Странно. Запроси Хусейна.
— Запрашивал. Он тоже молчит.
— Что за шайтан? Не могли же у них одновременно выйти из строя рации? А ну-ка Абдуллу ко мне, быстро!
Вскоре явился крепкого телосложения пуштун со шрамом на лице:
— Слушаю тебя, саиб!
— Юнус и Хусейн не отвечают на вызов по связи. Возьми второй джип, Хизаята с его людьми и поезжай к месту посадки вертолета.
— Вы предполагаете, в контролируемом нами районе кто-то мог напасть на наших людей и гостей?
— Не знаю! Факт лишь то, что Юнус и Хусейн не отвечают на вызовы. Узнай, в чем там дело, и немедленно сообщи мне!
Помощник поклонился:
— Слушаюсь, саиб!
Он направился в сторону центра кишлака.
Абдул подозвал Али:
— Собери еще группу из трех человек. Пусть возьмут с собой оружие, собак и ждут у моей машины.
— Слушаюсь.
Абдул видел, как из кишлака в объезд нисходящего к плато перевала вышла «Тойота», присел на топчан. К его машине «Форд» подошли трое вооруженных бойцов. Жестом полевой командир разрешил им присесть. Группа устроилась на старом бревне у гаража.
В 11:20 радиостанция Абдула пропищала сигналом вызова.
Полевой командир ответил:
— Слушаю!
Голос Абдуллы звучал встревоженно и немного растерянно:
— Саиб! Беда!
— Что случилось?
— Мы обнаружили наш «Ниссан». Возле него трупы Юнуса и Хусейна. Мост через реку разрушен. Его разобрали совсем недавно.
— Ясно! Журналисты?
— Их нигде нет, саиб!
— Оставайся на месте, я выезжаю к вам!
— Слушаюсь.
Абдул поднялся, вскочили и трое его бойцов.
Он приказал:
— Все в машину, Али, за руль!
Подчиненные выполнили приказ командира. «Форд», поднимая пыль, рванул из кишлака к «зеленке».
Пройдя реку возле разобранного моста, он остановился у «Тойоты».
Абдул вышел из салона. Трое подчиненных последовали его примеру, рассредоточившись полукольцом вокруг начальника. К Абдулу подбежал Абдулла:
— Саиб! Мы тут осмотрели местность…
Полевой командир прервал подчиненного:
— Об этом позже, я хочу посмотреть на Юнуса и Хусейна.
— Юнус возле машины, Хусейн на дороге, он отползал от джипа, когда его накрыла автоматная очередь неизвестных.
Абдул подошел к «Ниссану». Посмотрел на Юнуса, что-то прошептал, прошел к трупу Хусейна. Резко повернулся к Абдулле:
— Откуда в них стреляли?
Абдулла указал на восток:
— Там неглубокая балка. Стреляли оттуда. Два человека. Есть следы третьего. Они ведут из балки вон к тому, — Абдулла указал кустарник, где пряталась съемочная группа, — кусту. В кустах следы журналистов.
Абдул задумчиво произнес:
— «Ниссан» отъехал от места, где приземлился вертолет. Хусейн или Юнус увидели, что мост разобран, хотя всего час назад он был цел. Юнус, как опытный воин, понял, что кто-то возле реки подготовил засаду. И совершил ошибку, остановив джип здесь, а также приказав журналистам спрятаться. Этого-то и ждали неизвестные. Из балки они спокойно расстреляли Юнуса, когда тот решил воспользоваться рацией. И убили Хусейна, которого Юнус послал прикрывать русских до подхода помощи. Эх, Юнус, Юнус! Опытный воин, а не просчитал ситуацию. Надо было прорываться через реку, сообщив о повреждении моста еще из машины, как только был замечен его разбор.
Абдулла проговорил:
— В принципе, Юнус поступил верно. Он посчитал, что если кто-то разобрал мост, то атаковать джип будет как раз при переправе через реку, и решил остановиться здесь, чтобы иметь возможность маневра и кратковременной обороны до подхода помощи. Просто тот, кто организовал засаду, оказался хитрее.
Абдул покачал головой:
— Здесь работал Хаджа Хадрияр. Подобную тактику он применял еще при нападении на советские военные колонны во время прошедшей войны с Советами. А Хадрияр — помощник Исмаил-Хана. Значит, это «уважаемый» Абу решил перехватить наших гостей. Вопрос. Откуда Исмаилу стало известно не только о прибытии съемочной группы, но и точном времени и способе прибытия? И еще один вопрос, почему Абу захватил в заложники наших гостей, ведь мы последнее время не конфликтовали?
Абдулла тихо произнес:
— Уж не думаете ли вы, что кто-то из наших работает и на Исмаил-Хана?
— Не думаю! Скорей всего, утечка информации о предстоящем визите в Баррияр российской съемочной группы произошла из Москвы. Но кто в России может работать на какого-то Исмаил-Хана? Видимо, на Абу вышли те, кому выгоден был захват этой съемочной группы! Журналистов телеканала «Экспресс плюс». Так! Когда я запросил в российском посольстве, какие СМИ на данный момент являются наиболее популярными, мне назвали канал «Экспресс плюс». Назвал секретарь посольства. Некий господин Тимур Галимович Галимов. Но назвал не сразу. Через сутки после запроса, попытавшись узнать, что я хочу сообщить российским средствам массовой информации. Я ему ответил, что информация весьма интересная. В подробности не вдавался. И тогда он попросил перезвонить через сутки. И через сутки не только назвал мне канал «Экспресс плюс», но и обещал всяческое содействие в получении разрешения на вылет российских журналистов в Афганистан. Отчего секретарь посольства так рьяно взялся помогать нам? Ведь мы не обещали ему вознаграждения? Почему проявил рвение в том, чтобы журналистам разрешили вылет в Афганистан. При том, что последнее время МИД России практически никого не пускал к нам. Не считая сотрудников международных правозащитных и гуманитарных организаций? Я и раньше задавал себе этот вопрос, но ответа особо не искал. Помогает Галимов, ну и ладно. Главное, что журналисты прибудут к нам. Теперь же, после похищения съемочной группы, необходимо проверить этого чуткого секретаря российского посольства.
Голос подал Абдулла:
— А может, вы все усложняете, саиб?
— Что ты имеешь в виду?
— То, что кто-то другой мог применить тактику Хадрияра, причем совершенно случайно. А также то, что если журналистов захватили все-таки люди Исмаил-Хана, то не провоцирует ли нас последний на открытое выступление против него? Но в любом случае, и здесь с вами не согласится лишь глупец, очевидно, что нападавшие, кто бы они ни были, прекрасно знали о прилете к нам российской съемочной группы, а также наверняка и то, кто конкретно в нее входил.
Абдул взглянул на одного из своих командиров:
— Наверняка неизвестные знали, кто конкретно должен был к нам прилететь.
— Думаю, да!
— Может быть, в этом и кроется причина похищения съемочной группы?
— В ней может оказаться тот, за кого есть кому заплатить большие деньги?
— Почему нет? В России сейчас довольно много богатых людей.
— Но при любом раскладе мы обязаны узнать, чьих рук дело похищение русских, и отомстить похитителям за смерть наших братьев, Юнуса и Хусейна.
Абдул согласился:
— Да! Мы должны, обязаны это сделать. Значит, поступаем так! Я займусь общением с русскими, хочешь не хочешь, а сообщать им о случившемся придется, и через одного хорошего знакомого в нашем МИДе постараюсь узнать что-нибудь о Галимове. Ты вместе с Али попробуй выйти на Казима, что служит сейчас у Исмаил-Хана. Он обязан мне жизнью, а это не забывается. У Казима надо узнать, точно ли Исмаил-Хан провел захват наших гостей, кто из его людей выходил на акцию захвата и, если получится, откуда Абу узнал о прилете к нам съемочной группы канала «Экспресс плюс».
— Мне отправиться в Хандар?
— Чтобы сгнить в подвале крепости? Нет, умирать тебе рано. И самому выходить на Казима не стоит. Опасно. Тебя в отряде Исмаил-Хана знают. Опознают — убьют, после того, как допросят под пытками.
Абдулла спросил:
— Тогда каким образом выйти на Казима?
— Ты забыл, где живут семьи бойцов Исмаил-Хана?
— Ай, шайтан, это вылетело у меня из головы. Ну, конечно, семьи-то боевиков Абу в основном живут в селении Анденат.
— Да, но и туда тебе вход закрыт.
— Кого послать?
— А пошлем-ка мы в Анденат молодого Джуму! Он недавно прибился к нам, после того, как янки расстреляли автобус, в котором ехала его семья. В том числе и отец Джумы, с которым мы в свое время были дружны. Поэтому-то Джума и пришел в Баррияр, он знал, я его в беде не оставлю.