Пока Париж рассказывал, они достигли балкона, выводившего на колодец Хорды, и подошли к лестнице, ступени которой двигались вверх сами. Рик скрыл удивление и запрыгнул на нее вслед за Председателем и Майей.
– Эскалатор доставит нас минут через пять, – пообещал Париж.
– Где вы берете пищу?
– О, у нас для этого имеется все! – улыбнулся Председатель. – Я с удовольствием проведу вас по каждому этажу всех четырех сегментов и покажу, как живет наш сектор. А потом, если пожелаете, мы будем подниматься, пока не достигнем крыши.
Рик смотрел на этого лысого человека и не знал, что думать. Париж искренне радовался им, словно давно ждал в гости и ему не терпелось похвастаться здешними достопримечательностями. Стоило взглянуть на какое-нибудь сооружение или уровень, как он перехватывал взгляд и принимался взахлеб рассказывать про них, пока внимание гостей не переключалось на что-то другое. Пару раз Рик пересекся глазами с Майей, но она хранила молчание.
Эскалатор диагональю змеился по внутренней стене Хорды. Рик посмотрел вниз, в пропасть, где притаилась его старая знакомая Мать-тьма. Снизу еле слышно доносился гул. Хорда превратилась в белый столб света, от созерцания которого начинали болеть глаза. Проницательный Париж сказал:
– Уже три дня, как ось ожила. Операторы отметили активацию внешнего контура – воздухозаборники закрылись, внешняя стена стала нагреваться. Вам что-нибудь известно об этом?
– Мы сами хотели бы это выяснить, – сказал Рик.
Париж кивнул:
– В таком случае мы займемся этой проблемой сразу же, как только завершим дела в архиве. Нам многое нужно рассказать друг другу.
Здесь Рик был с ним полностью согласен.
Эскалатор поднимал их все выше, и вот уже они минули жилые уровни Эпсилона. На смену экранированным окнами уровням пришли стены с овальными выпуклостями, разделенными на равные сегменты. Овалы мигали разноцветными огнями, разгораясь и затухая в сложном ритме. Рик посмотрел вверх: овалы превратили внутреннюю поверхность колодца в ожившую мозаику, фрагменты которой постоянно складывались в узоры и цветовые пятна.
– Центральный компьютер, – сказал Париж. – Мозг Термополиса. Обрабатывает всю поступающую извне информацию, архивирует ее и отдает команды. Вся автоматика лежит на нем.
Они слышали доносившееся из глубины стен потрескивание. Изредка между двумя соседними овалами пробегала молния.
– Элементы памяти под напряжением. Трогать их нельзя, иначе превратитесь в угли.
– А если машина сломается? – спросила Майя.
– Лучше об этом не думать, – сказал Париж. – На весь сектор найдется с десяток человек, которые знают, как он работает, но даже им потребуется половина жизни, чтобы отыскать поломку и устранить ее.
– Но машина не может работать вечно, – сказал Рик. – Любая машина имеет срок годности.
– Верно. – Париж как-то странно взглянул на него. – Но этот компьютер сделан так, чтобы исправлять самого себя. Он самодостаточен: там, внутри, работают маленькие машины, похожие на насекомых. Древние все предусмотрели. Кстати, потом я покажу вам обзорные окна, выходящие наружу. Хотите посмотреть на внешний мир?
– Это было бы великолепно, – сказала Майя.
– Решено!
Эскалатор доставил их в пункт назначения. Париж провел молодых людей под арку с иероглифом «Δ»[3] посередине, и они оказались в коридоре, стенами которому служили стеллажи высотой с несколько уровней, снизу доверху уставленные продолговатыми предметами, похожими на кирпич, разных форм и цветов. Париж подошел к ближайшей полке и вынул один такой предмет. Оказалось, что его можно раскрыть, и внутри были сшитые между собой листы бумаги, испещренные мелкими значками древнего шрифта.
– Это книги, – сказал он. – Древние записывали в них свои знания.
Майя провела пальцем по корешкам и прочитала вслух надпись с одного:
– «Овидий. Наука любви».
Они пошли дальше, разглядывая стеллажи, в которых теснились легионы книг. Казалось, им не будет конца. Стеллажи убегали в пространство влево и вправо, и легко можно было затеряться среди их лабиринта, если шагнуть в сторону от коридора. Наконец, они вышли на открытое пространство и очутились в зале, заставленном столами со светильниками. Здесь сидело в разных углах три человека. Все сгорбились за чтением книг. Только один поднял голову и задумчиво взглянул на пришельцев. Они прошли мимо к широкой лестнице, которая уводила на верхний застекленный уровень.
После подъема архитектура помещений изменилась. Стеллажи стали полукруглыми и меньших размеров, а громоздились на полках не книги, а коробочки с дисками. Но они шли дальше. Париж даже не думал останавливаться. Миновав стеклянную галерею, попали в вереницу белых комнат, соединенных одним маршевым коридором. Стены излучали мягкий белый свет, придавая синему полу глубокий оттенок. Комнаты имели порядковые номера и надписи. Рик прочел с левой стороны: «Астрономия», «Физика твердых тел», «Биохимия», «Бактериология». С правой стороны были надписи: «Социология», «Макроэкономика», «Статистика», «Философия». Париж приоткрыл одну такую дверь, и они увидели, что это не комната, а небольшой коридор, уставленный рядом кресел с небольшими экранами. Они прошагали еще немного, пока Председатель не остановился возле комнаты с табличкой «История».
– Что вы хотите знать?
Рик и Майя переглянулись.
– Все.
Париж рассмеялся.
– Примерно такой ответ я и ожидал услышать. Но «все» за сегодня узнать не получится.
– Да, мы понимаем, – сказал Рик. – Мы хотим знать, что такое Термополис. Всю правду.
– Хорошо.
Они зашли в терминал. Париж усадил их в кресла. Рик подумал, что они находятся полностью во власти этого человека. Париж дал им проглотить по фиолетовой пилюле и пояснил:
– Для улучшения мозговой активности. Это поможет вам лучше все понять. Сейчас я подсоединю к вашим вискам и лбу электроды, а на голову следует надеть шлем с очками, и вы увидите цветную живую картину. Это не больно. Правда, потом может возникнуть легкое головокружение. Смотрите: я набираю на панели «Термополис». Машина выдает список результатов: «Термополис. Технические данные», «Термополис. Демография», «История Термополиса» и многие другие. Нас интересует история. Выбираем. Сейчас фильм загрузится. Вам он может показаться долгим, но это из-за действия стимулятора. Я буду рядом. Приятного просмотра.
Париж ушел. Рик взглянул на Майю. Девушка облизывала губы от возбуждения. Щеки у нее зарделись. На экране появилась надпись: «Фильм загружен. Наденьте шлем».
Рик выполнил команду.
16
Человек был велик в своем могуществе. Он изменил мир, в котором жил: строил города, менял русла рек, возводил плотины, срывал горы до основания, насыпал в море острова и осушал водоемы, он засеивал пустыни оазисами и превращал в моря ледяные континенты.
Человек был велик, и все, к чему он прикасался, несло на себе его печать. Особенно человеческие города, иные из которых стояли тысячи лет с тех пор, как их бросили.
Когда человечество стало глобальной цивилизацией и заселило весь земной шар, творения рук человеческих достигли особого размаха. Человек шагнул к звездам, забрался на самые высокие горы, опустился в глубочайшие впадины Мирового океана, побывал на спутнике Земли и соседней красной планете.
В те времена жил один из самых великих архитекторов, главное творение которого сопоставимо с древними пирамидами Хеопса.
Звали его Архимед Спанидис.
Этот человек прослыл настоящим мастером своего дела, потому что умел возводить дома по любым заказам и в любой точке земного шара. Все его творения отличались оригинальностью и прочностью, и невозможно было спутать их ни с одним другим зданием. К строительству он подходил как к акту творчества – отдавался этому процессу целиком.
Еще с юности, бродя среди руин афинского Парфенона в своей родной Греции, он загорелся дерзкой идеей – переплюнуть все существующие достижения в области мировой архитектуры и построить такое здание, чтобы даже после уничтожения человечества оно стояло непоколебимо, бросая вызов самой вечности.
Шли годы. Юноша превратился в молодого человека, который быстро учился тонкостям архитектурного искусства. И постепенно, по мере накопления знаний и опыта, его план обретал все более четкие грани. Это была уже не зыбкая мечта, а проект, который оформлялся в виде разрозненных зарисовок, расчетов, схем. Рисунки становились более подробными, расчеты точными, а схемы множились, превращаясь во что-то единое.
Архимед Спанидис всю жизнь шел к реализации своей цели. Его проект получил название Термополис. Вдохновленный древнегреческими легендами об олимпийских богах и культурой жизни полисов, он решил создать искусственный, рукотворный Олимп – гигантское самодостаточное здание-город, совершенное в своем инженерном исполнении. Это была полая гора, начиненная всем, что необходимо человеку для нормальной жизни. Архимед лично работал над чертежами, продумывал и просчитывал каждую деталь, каждый элемент будущей постройки, от фундамента до шпиля башни.
Архимед Спанидис всю жизнь шел к реализации своей цели. Его проект получил название Термополис. Вдохновленный древнегреческими легендами об олимпийских богах и культурой жизни полисов, он решил создать искусственный, рукотворный Олимп – гигантское самодостаточное здание-город, совершенное в своем инженерном исполнении. Это была полая гора, начиненная всем, что необходимо человеку для нормальной жизни. Архимед лично работал над чертежами, продумывал и просчитывал каждую деталь, каждый элемент будущей постройки, от фундамента до шпиля башни.
Когда работа над чертежами завершилась, он отправил заявку на все архитектурные конкурсы, какие проводились во всех странах мира. Он ездил на конференции, симпозиумы, круглые столы и каждый раз представлял публике свой грандиозный проект, без устали доказывая, что он возможен и осуществим.
Никто не поверил архитектору.
В лучшем случае его внимательно выслушивали, молча кивали и вежливо отказывали. В худшем – смеялись. Снова и снова он терпел неудачу. Между тем шли годы, Архимед терял драгоценное время, отведенное ему природой, прекрасно понимая, что никто другой никогда не сможет реализовать дело его жизни.
Однажды он сидел дома на веранде и в унынии смотрел на Эгейское море. Раздался звонок. Молодой голос произнес:
– Я дам вам деньги на постройку Термополиса.
Поначалу Архимед решил, что это очередной розыгрыш, и хотел повесить трубку, но тот же голос уже со стальными нотками добавил:
– Это мое первое и последнее предложение.
Звонившим оказался юный арабский миллиардер, внук шейха Махмуда Ибн Аль Сади – Мада Максуд. Юноша унаследовал от богатого деда огромное состояние, но вместо того, чтобы его приумножить, решил распорядиться им по-иному. Когда архитектор и миллиардер встретились, Архимед не смог удержаться и спросил:
– Почему?
Юноша улыбнулся.
– Деньги и состояние сами по себе не стоят ничего, и от них ничего не остается. Человек должен оставить после себя что-то более значительное, чем счета в банках.
– Да. Я понимаю вас.
Когда партнеры обговорили стоимость строительства и самые важные вопросы, Максуд сказал:
– У вас будет финансирование. Но я выставляю одно условие.
Архимед был готов к такому повороту. Он знал, что юноша потребует что-нибудь, но достигнутая цель так ослепила его, что он готов был бы согласиться на любое преступление, на любую жертву ради своего великого проекта. Юноша высказал пожелание и добавил:
– Обязательно. Клянитесь.
Архимед, удивленный, поклялся выполнить это условие. И он его выполнил.
Вскоре началось строительство. Архимед нанял огромный штат строителей, подрядил сотню фирм, провел переговоры с целой армией специалистов, тщательно выбрал место под стройку и возвел возле нее целый городок, чтобы разместить там всех рабочих. Конечно, ему хотелось, чтобы проект остался в тайне до самого конца, но строительство такого масштаба очень трудно не заметить. Известия о великой стройке пролетели по всему земному шару, и к месту возведения Термополиса потянулись журналисты, инвесторы, искатели приключений, религиозные фанатики, политики, мошенники и аферисты всех мастей. Хотя предусмотрительный Максуд выкупил участок и оцепил его как свою частную собственность целой гвардией охранников, за ограждение постоянно кто-то прорывался. Впрочем, это не мешало строителям работать над проектом.
Архимед ликовал.
Мечта всей его жизни воплощалась в реальность. Правда, мгновения радости быстро сменились часами раздумий над различными проблемами. Трудности возникли с первых дней строительства. Но как только архитектор решал одну проблему, на ее месте возникало две новых.
Все началось с закладки фундамента. Архимед понимал, что ни один самый прочный фундамент не вынесет такую колоссальную нагрузку. Нужно что-то принципиально новое. Но времени на исследования не было, поэтому он привез ведущих инженеров планеты, поставил им задачу, и они стали ее решать прямо на месте. Путем проб и ошибок, постепенно, пока велись подготовительные работы, группе архитекторов удалось решить сложную задачу. Были спроектированы четыре крыла, которые, опираясь друг на друга, решили бы проблему распределения тяжести. Чтобы конструкция не рухнула, в фундамент залили тысячи жидких свай особой модификации – они расширялись в объеме и проникали в грунт наподобие корней дерева.
Именно тогда, наблюдая за заливкой свай, Архимед с борта вертолета убедился в давно дремавшей догадке, которая озарила его во всей своей четкости: Термополис нужно не построить, а вырастить. Как саженец в саду.
Первый камень заложил Максуд.
Через год он смертельно заболел. Спустя еще полгода борьбы араб покинул этот мир и отправился к Аллаху. Ходили слухи, что перед смертью он оставил некое тайное послание, но никто так и не смог его найти. Архимед унаследовал по завещанию все состояние шейха. Тут же против него подали иски родственники. Разгорелся скандал, который угрожал перерасти чуть ли не в международный политический конфликт. Влиятельные арабы грозили санкциями стране, разрешившей строительство гигакомплекса на своей территории. Сюжеты о стройке и архитекторе не покидали выпусков новостей. Архимеда донимали журналисты. В конце концов он был вынужден разорвать все контакты с внешним миром и целиком сосредоточиться на строительстве. Сношениями с внешним миром занимался его брат, греческий адвокат.
Иск, поданный против Спанидиса в международный суд, должен был рассматриваться в течение года. На арабов работал целый штаб юристов, которые вознамерились не только взыскать наследство и издержки, но и привлечь архитектора к ответственности за якобы шантаж молодого шейха. Брат Архимеда блестяще отражал все атаки, опираясь на документы, из которых следовало, что соглашение было заключено по доброй воле. Но государство-резидент под давлением отказалось от протектората и потребовало от Архимеда прекратить стройку.
Положение становилось угрожающим. При том, что Архимед даже не приступил к постройке первого этажа. И брату пришла в голову любопытная идея.
– Что, если признать твое здание суверенной территорией?
– Но как это избавит нас от проблем? – не понял Архимед.
– Ни одно государство не может ограничивать суверенитет другого. А значит, претензии к нам отпадут: из частного собственника ты превратишься в главу пусть и маленькой, но независимой страны под названием Термополис.
– Но я же не могу быть единственным гражданином этой страны!
– А ты и не будешь. Пора, братец, придумать миссию для твоего проекта.
И, пока подводили коммуникации, рыли котлованы для нулевого, подземного уровня, Архимед принялся обдумывать предназначение своего детища. На следующий день он провел большую пресс-конференцию, где сделал доклад, который вошел в историю.
Архимед говорил о стремительно развивающейся человеческой науке, о прогрессе, совершенстве техники. Архитектор озвучил главные проблемы века – экологические катастрофы, военные конфликты, экономический кризис, перенаселение планеты. Рост человечества повлечет за собой массовый голод и новую мировую войну, предупреждал Архимед. Но выход есть, и он гораздо проще, чем кажется.
Термополис.
Город-здание. Огромный самодостаточный гигакомплекс, способный вместить в себе до двух миллионов человек, то есть население небольшой агломерации. Комплекс, где есть все, что нужно человеку для нормальной полноценной жизни. Если не вдаваться в технические подробности, Термополис поможет решить проблему жилья, занятости, продовольствия, обеспечения одеждой, досуга и множество других вопросов без посторонней помощи. Архимед запустил интерактивную презентацию своего проекта, подробно рассказывая о каждом уровне, каждом секторе этого огромного здания. А под конец заявил:
– Я приглашаю всех, кто хочет обзавестись дешевым жильем со всеми удобствами, приобретать его в Термополисе за скромную цену, которая со временем будет только увеличиваться. Более того, те, кто захочет приобрести в Термополисе место, станут гражданами этого маленького государства, со всеми правами, гарантиями и обязанностями. Вы не будете нуждаться ни в чем.
Никто не выказал особого желания. Единицы чудаков-богатеев подали заявки, но тем все и ограничилось.
Архимед не огорчился – он ожидал такой реакции. И пока длились судебные тяжбы, волокита с документами, бесконечные переговоры, он смог сосредоточиться на работе.
На строительство Термополиса ушло сорок лет.
Первые пять лет проводились самые трудные и технически сложные работы. Завершив конструкцию нулевого уровня, на него уложили подушку фундамента и стали очерчивать контуры будущего здания. Чем шире плоскость, тем ниже давление на основание – этот простой закон был применен и здесь. Согласно генеральному плану, Термополис имел форму усеченного ступенчатого конуса, состоявшего из пяти сегментов – эонов, которые в свою очередь делились на пять секторов. Итого двадцать пять секторов по пятьдесят этажей в каждом, то есть в сумме одна тысяча двести пятьдесят этажей или пять с небольшим километров в высоту.