Бурый стиснул зубы и повторил за целительницей.
— Тебе придётся приложить побольше силы! — предупредила Листвичка. — Хвост Белолапки не вправится так просто.
Она заметила дрожь в собственных лапах. Целительница силилась представить скелеты землероек и кроликов, на которых Пепелица ей объясняла, как кости соединяются друг с другом. На миг Листвичка впала в ступор, перепугавшись, что нанесёт ученице ещё больше вреда. Бурый склонился у неё над ухом:
— Ты справишься, я знаю, Листвичка. Давай же!
Кошка сделала глубокий вдох и согнула одну лапу над хвостом Белолапки, у самого кончика. Вторую лапу она оставила у основания хребта больной. Убедившись, что Бурый крепко держит бёдра ученицы, Листвичка начала проворачивать хвост. Белолапка не открыла глаз, но издала душераздирающий вопль. Яролика подалась было вперёд, но Белохвост удерживал её на месте. Бурый пыхтел от напряжения, пытаясь помешать Белолапке вырваться. Листвичка продолжала надавливать, пока не почувствовала лёгкий щелчок под шкурой ученицы. В тот же момент хвост обмяк в её лапах, а Белолапка тихонько застонала.
— Ты справилась! — выдохнула Яролика.
Ученица вздрогнула и распахнула глаза.
— Где я? — мяукнула она.
— Ты в безопасности, — мягко ответила Яролика, погладив дочь по голове. — Листвичка вправила твой хвост.
— Мой рот болит! — заныла Белолапка. Распухшая челюсть затрудняла кошке речь.
— Быть может, в следующий раз, завидев зайца, ты дашь ему убежать, — сказала Листвичка. — Придётся потерпеть ушиб какое–то время, но я могу дать что–нибудь, чтобы облегчить боль. Терновик, Бурый, отнесите Белолапку мне в палатку, я отошлю Берёзовика за чистым мхом и перьями ей для гнезда.
Терновик осторожно взвалил Белолапку на плечи её наставника, и, с помощью Яролики, удерживавшей её на месте, они направились к расселине в скале.
— Дорогуша, ты так хорошо справилась! — раздался голос позади Листвички.
— Песчаная Буря! — воскликнула целительница. Она и не заметила, что мать всё это время наблюдала за ней.
— Я так тобой горжусь! — мяукнула она, сверкнув зелёными глазами. — Ты даже Яролику смогла угомонить.
— Не сыщешь матери на свете, которая захочет видеть, как её дитя страдает, — ответила Листвичка.
— Конечно, – согласилась Песчаная Буря, сделав шаг вперёд и проведя кончиком хвоста по боку Листвички. — И даже, когда её котята станут взрослыми, кошка останется их матерью. — Её дыхание было мягким и приятно пахло. — С тобой всё хорошо, Листвичка? — пробормотала кошка. — Ты показалась мне сейчас растерянной, как будто тебя что–то тревожит. Ты можешь мне поведать всё, знай это.
Нет, не могу! Листвичка почувствовала внезапный порыв внутри себя, и в тот же миг ей захотелось выйти из ущелья, подальше от слишком личных вопросов Песчаной Бури, которая, вдобавок, наверняка могла узнать образ и запах кошки в положении.
— Мне нужно набрать свежие запасы тысячелистника, — сказала кошка. — Скажи Яролике, чтобы не покидала Белолапку, но не давала ей маковых зёрен. Я ненадолго.
Песчаная Буря кивнула, и, хоть и беспокоилась за дочь, решила не пытаться задержать её. Листвичка развернулась и выбралась из колючих зарослей. Не задумываясь, кошка устремилась по склону в сторону каменистого хребта. Она могла найти тысячелистник ближе к лагерю, у озера, но лапы сами понесли её к растениям, цветущим у ручья, к границе с племенем Ветра. Она вдыхала ароматы вересковых пустошей и кроликов, и тут почувствовала суету внутри себя. Известно ли котятам, что это — место, где живёт их отец?
Она как раз прокусила сочный стебель тысячелистника, когда услышала топот котов, ступавших по ту сторону ручья. Патруль племени Ветра! Листвичка высунула голову, желая рассмотреть четвёрку, мчащуюся сквозь высокую траву. Её вёл Грач, его тёмно–серая шкура порхала невесомой тенью над землёй. Чёрная кошка бежала рядом с ним, двигаясь точь–в–точь, как он.
Листвичка отступила от ручья и нырнула под куст остролиста, стремясь скрыться из виду. Колкие листочки цеплялись за её мех. Она понимала, что ничего дурного не совершила, никаких границ не пересекала и ничего у племени Ветра не воровала, но ей не хотелось выслушивать колкости соседнего племени, не сейчас. Она услышала, как патруль притормозил, чтобы обновить метки, а после помчался дальше в сторону холма. Листвичка выждала мгновение–другое, затем вынырнула наружу и вытряхнула обломки веток из своей шкуры.
Она возвратилась к ручью и потащила откушенный стебель тысячелистника на берег, когда её окликнул голос:
— Ты думала, я не смогу тебя почуять? Твой запах я узнаю, где угодно!
Листвичка выронила стебель: он плюхнулся в ручей, обдав кошку небольшими брызгами.
— Грач! Что ты делаешь? Где твой патруль?
— Я отослал их осмотреть границу за хребтом. — Огромные голубые глаза кота сияли беспокойством. — Хотел... Хотел узнать, как ты поживаешь.
— Со мной всё хорошо... — Листвичка отошла на шаг назад от берега. — Без дела не сижу, как видишь.
Внезапно Грач в прыжке пересёк ручей. Запах кота окутал Листвичку; осознание его близости вызвало желание прижаться к плечу Грача, почувствовать тепло его тела.
— Я по тебе скучал, — он прошептал это так близко, что его дыхание коснулось морды Листвички. — Ты мне нужна. Как я хотел бы, чтобы всё было иначе.
— И я хотела бы, — тихо проговорила Листвичка. — Гораздо больше, чем ты можешь представить. — Перед её взором пробежали картины покалеченного тела Белолапки посреди поляны, глубокой раны от клеща у Кисточки, колотой раны на лапе Ягодки. Этим котам она была действительно нужна, нужнее, чем ему. Листвичка выпрямилась. — Но мы не в силах изменить что–либо, Грач. Всё кончено. Я остаюсь целительницей Грозового племени, и буду ею, пока не окажусь в Звёздном племени.
Она почувствовала, как Грач отпрянул и уставился на неё. Неужели он решил, что можно всё вернуть, как было раньше? «Что бы ни случится дальше, то будет лишь моей судьбой. Моей, и больше ничьей. Ему там места нет!»
— Я думаю, тебе пора! — сказала кошка. — Твой патруль скоро вернётся и начнёт тебя искать. Ты же не хочешь, чтобы они усомнились в твоей верности?
— Я думал, нам с тобой плевать, что могут подумать соплеменники.
— Так знай: мне не плевать, — ответила Листвичка. — Ступай к себе в племя, Грач. Я не могу позволить тебе снова всё разрушить,
Её слов ранили воителя племени Ветра сильнее любого удара. Он попятился от невыносимой боли, исказившей его взор.
— Если ты этого действительно желаешь... — пробормотал кот.
— Желаю! — рыкнула Листвичка. Внутри неё котята заворочались столь яростно, что кошка испугалась, Грач вот–вот заметит. Неужели слышат, как я прогоняю их отца? «Ох, малыши, а разве у меня есть выбор? Ведь если я утрачу место в племени, мы останемся ни с чем».
Грач перепрыгнул через ручей. Он обернулся и открыл было рот, желая высказаться, но торопливая поступь кошачьих лап заставила его взглянуть на холм: патрульные бежали в их сторону. Листвичка резко развернулась и нырнула обратно под остролист. Она выглянула наружу и увидела патрульных, окруживших Грача. Чёрная кошка тесно прижалась к нему, обвив его хвост своим. Когда она заговорила, Листвичка узнала Сумеречницу, воительницу племени Ветра, отличавшуюся своим недобрым настроем по отношению к Грозовому племени.
— Всё хорошо? — спросила Сумеречница. — Ты с кем–то говорил?
— Ни с кем особенным, — угрюмо бросил Грач, и Листвичка почувствовала, как у неё зашлось сердце. — Пошли, закончим патрулирование.
Коты племени Ветра поскакали прочь. Листвичка выбралась из своего укрытия. Ни с кем особенным? Ну, очевидно, Сумеречница теперь особенная для него. Неужели Грач обманул, когда сказал, что хочет, чтобы всё было, как раньше? А выглядит всё так, как будто он уже наладил жизнь в племени, и его товарищи не подвергали преданность Грача сомнению. Листвичка же осталась наедине с котятами, то ли по собственному выбору, то ли по череде случайностей.
«Звёздные предки сказали, что не знают, как мне поступить, но Щербатая должна знать что–то, что поможет. Поговорю с ней ещё раз, напомню, что она сама жила с подобной ношей, и попрошу совета. Я не смогу пройти такой дорогой в одиночку!»
Глава 6
Яролика всю ночь провела при Белолапке, и, хоть в пещере стало тесновато, Листвичка была невероятно рада помощнице. Ученица всю ночь просыпалась от боли в челюсти и дискомфорте во вправленном хвосте. Яролика свернулась вокруг дочери и, по-прежнему не давая ей маковых зёрен, лизала макушку дочери, убаюкивая её. Когда взошло солнце, обе кошки дремали, и Листвичка на цыпочках вышла из пещеры подыскать им что-нибудь в куче свежей дичи, чтобы они могли перекусить, если проснутся голодными.
Белка и Ежевика как раз возвращались с рассветного патрулирования, радостно урча над какой-то байкой Сероуса: похоже, ссору свою они уже давно позабыли. Листвичка присоединилась к сестре, а Ежевика отправился на Высокую Скалу отчитываться перед Огнезвёздом.
Белка и Ежевика как раз возвращались с рассветного патрулирования, радостно урча над какой-то байкой Сероуса: похоже, ссору свою они уже давно позабыли. Листвичка присоединилась к сестре, а Ежевика отправился на Высокую Скалу отчитываться перед Огнезвёздом.
— Не хочешь проводить меня на Лунное Озеро? — спросила Листвичка. — Мне нужно посоветоваться со Звёздным Племенем, но в одиночку идти не хочется. — Листвичка рискнула окинуть взглядом слегка округлившееся брюхо. — По понятным причинам.
— Конечно, провожу, — кивнула Белка. — Ты хочешь выступить сейчас?
— Если можно. Яролика сегодня позаботится о Белолапке.
— Позволь сперва предупредить Огнезвёзда и Ежевику. — Белка засеменила по каменистой груде и скрылась в палатке предводителя. Листвичка ещё сильнее ощутила свою ношу, когда её захлестнули тревожные мысли о непростом походе на Лунное Озеро.
Белка вновь оказалась снаружи.
— Всё хорошо, давай, пошли! — Она подняла глаза к небу: облачному, бледному, словно крыло голубки. — По крайней мере, мы не должны попасть под дождь.
Она оказалась права: осадков не было, но путешествие для Листвички было суровее, чем когда-либо до этого. Каждый камень норовил выкатиться из-под её лап, каждый ежевичный куст протягивал к ней стебли и цеплял её за шерсть, а тяжесть в животе сдавила грудь, заставляя кошку бороться за каждый новый вдох. Белка замедлила походку и пошла бок о бок с сестрой, помогая ей взбираться на скалы и подбивая продолжать движение, когда целительнице хотелось просто лечь посреди дороги и перевести дух.
Наконец они достигли тропы, ведущей к Лунному Озеру. Белка с восторгом рассматривала убранство ущелья. Сгущались сумерки, и точечки звёздного сияния потихоньку вспыхивали на гладкой серебристой водной глади.
— Оно прекрасно! — прошептала кошка.
Со времён старого леса порядки поменялись, ученики во время своей подготовки больше не посещали место уединения целителей. Белка видела Лунное Озеро впервые, и Листвичка почувствовала прилив восторга от реакции своей сестры.
— Действительно, прекрасно! — согласилась она. — Ты чувствуешь отметины на тропе?
Белка потёрла лапы о выбоины в камне и кивнула.
— Это — следы лап всех котов, которые ходили этой тропой до нас, — объяснила Листвичка. — Мы не первые коты, открывшие это особое место.
— Ух ты! — выдохнула Белка. — Здесь побывать — такая честь!
— Мне знакомо это чувство, — кивнула Листвичка. — Следуй за мной. Мне нужно лечь у кромки воды. — Кошка проследовала вниз по витиеватой тропе, держась с сестрой бок о бок. Звёзды замерцали ярче прежнего, когда они приблизились к воде. С огромным облегчением Листвичка распласталась на прохладном камне.
— Что теперь? — спросила её Белка, усевшись рядом и поглядев по сторонам.
— Я переговорю со Звёздным племенем во сне. Тебе тоже стоит выспаться, если получится. Обратный путь не близок.
Белка устроилась рядом, ворча на жёсткую землю. Вскоре её дыхание замедлилось. Листвичка придвинулась поближе и, вдохнув тепло шкуры своей сестры, закрыла глаза. Открыв их, она обнаружила Щербатую, нависшую над ней. Мех старой серой кошки был, как всегда, взъерошен, а дышала она так тяжело, что хрип эхом отражался от стен ущелья.
— Опять вернулась? — хмыкнула Щербатая.
Листвичка с трудом поднялась на лапы.
— Прошу, Щербатая, помоги мне! Вокруг меня лишь мрак, я не смогу сама найти выход из него.
— Мне очень жаль, что ты так думаешь, Листвичка, — вздохнула старая кошка, сев на землю. — Ах, если бы ты только думала наперёд прежде, чем что-то делать.
— Да, я не думала! — огрызнулась Листвичка. — И я могу извиняться, покуда озеро не высохнет, но сделанного не воротишь! Пожалуйста, скажи, как мне быть? Кроме тебя никто не сможет мне помочь!
К её удивлению, Щербатая не сказала ни слова, а вместо этого склонилась над Белкой и растолкала её лапой. Та подняла голову и окинула собравшихся мутноватым взглядом.
— Что, нам пора?.. Я только что глаза прикрыла... — Её взгляд сфокусировался на Щербатой. — Ах! Ты из Звёздного племени, не так ли?
— Похоже на то, — сказала Щербатая, поведя ушами, сверкавшими звёздным светом. — Ты знаешь, кто я такая?
— Я думаю, Щербатая, — ответила Белка, склонив голову набок. — Я слышала много историй о тебе.
— Я польщена, — сухо прокомментировала Щербатая.
Белка выпрямилась и перевела глаза с Щербатой на Листвичку, затем обратно.
— Зачем я здесь? Чем я могу помочь Листвичке с её котятами?
— Есть, — мяукнула Щербатая. — Ты можешь взять их и вырастить, как собственных детей.
— Что? — в ужасе воскликнула Белка. — Как я смогу? Мне придётся обмануть Огнезвёзда, всех соплеменников, и даже Ежевику!
Старая целительница закрыла глаза.
— Раз ложь — цена спасения этих котят, да будет так.
— Нет уж, извините! — Белка принялась ходить кругами. — Не думаю, что я смогу сделать подобное. Это слишком!
— Никто не заставит тебя сделать то, на что ты сама не решишься, — прохрипела Щербатая. — Понятно, что ты не готова взвалить на себя подобную ответственность. Хотя я сама никогда не могла бы понять всю её полноту, я же целительница.
Листвичка напряглась: выходит, Щербатая не собиралась открывать Белке собственное трагичное прошлое?
— Но я следила за тобой, Белка! — продолжила Щербатая, едва перекрикивая ветер, завывший между скал. — Я знаю, что ты станешь образцовой матерью. — Взор её туманных жёлтых глаз обратился к Лунному Озеру, заволновавшемуся от поднявшегося бриза. Она навострила уши, словно заслышав что-то в воде. Моргнув, она обернулась обратно к Белке. — Мне так жаль... — прошептала она.
— Жаль? Чего? — Белка уставилась на неё, распахнув глаза пошире.
Пожилая кошка вздохнула.
— Как я хотела бы, чтобы звёзды не мне спустили этот знак. Но таков мой долг. Белка, у тебя никогда не будет собственных котят.
Листвичка сглотнула комок в горле.«Что?»
Сестра пошатнулась и упала на бёдра.
— Ты уверена? Откуда тебе это знать?
— Ты ставишь под сомнение слова Звёздного племени? — прошипела Щербатая, но тут же успокоилась и дала опуститься вздыбившейся шерсти на загривке. — Листвичка предлагает тебе единственный шанс стать матерью. А Ежевика сможет стать великолепным отцом. Однажды он станет предводителем Грозового племени: ему нужны котята, которые последуют по его стопам, ты так не считаешь?
Листвичка затаила дыхание. Белка поднялась на лапы и подошла к кромке Лунного Озера, уставившись на ребристую поверхность, отражавшую сияние звёзд. Щербатая приблизилась к ней.
— Я знаю, как сложно бывает прислушаться к голосу разума. Ступай и передохни. Когда проснёшься, всё прояснится, и ты поймёшь, как нужно поступить. — Она отвела Белку обратно к тёплому местечку на камнях, где она лежала до этого. Белка свернулась, тихо и послушно, словно котёнок, и позволила Щербатой убаюкать себя протяжными, гладкими и мелодичными движениями языка по макушке.
Листвичка ждала, пока её сестра засыпала, а затем поднялась на лапы.
— Раньше Звёздному племени что-то не доводилось видеть будущее в Лунном Озере, — тихо промяукала она. — Ты говорила правду?
— Правда такова, что Белка станет для твоих котят гораздо лучшей матерью, чем ты, Листвичка! — Щербатая не сводила глаз с головы Белки. — И только это сейчас имеет значение.
Листвичка хотела было возразить, но лёгкая, как пёрышко, мгла окутала её, унося в сон. Она легла и позволила сомкнуться векам; сияющий силуэт Щербатой растворился в дымке. Когда Листвичка проснулась, Белка стояла подле Лунного Озера. Не поворачивая головы, она спросила:
— Ты помнишь наш сон?
— Да, — прошептала Листвичка. Её лапы дрожали.«Неужто Белка собирается забрать котят от неё?»Что ж, если это значило, что они смогут остаться в Грозовом племени, и она сможет видеть, как они растут, не складывая с себя обязанности целителя, возможно, это решение было единственно возможным.
Белка обернулась и посмотрела сестре в глаза, её взгляд был мягок и полон горечи.
— Я люблю тебя, Листвичка, и я сдержу своё слово, я помогу тебе. Но я не готова врать Ежевике до конца его жизни, как и Огнезвёзду, Песчаной Буре и прочим соплеменникам. Прости меня, но я на такое я пойти не могу, даже ради тебя.
Глава 7
К тому моменту, когда Листвичка и Белка достигли лагерного ущелья, небо уже посветлело. У Листвички от усталости кружилась голова, и ей всю дорогу пришлось идти, опёршись на плечо сестры. Но на поляну ей нужно было выбраться самой, чтобы в племени никто не видел, что их целительница от слабости едва волочит лапы и дышит из последних сил. Она направилась прямиком к себе в палатку, где, к её большому облегчению, застала безмятежно спавшую Белолапку.